Синдром Кандинского.

-Его перевели в палату, — хмурый врач в мятом халате устало трёт глаза, пока сообщает Джиёну новости. Потому что это Квон взбудоражен адреналиновым зарядом, благодаря страху, и готов сворачивать горы и сносить стены, лишь бы не сидеть в тупом ожидании. А вот доктор, напротив, задержался на суточном дежурстве уже на два часа и с трудом держится на ногах от усталости. -Мне можно к нему? — Джи вцепляется в медика, готовый даже умолять, лишь бы его пустили. -Четыреста восемнадцатая, прямо по коридору и направо после лестницы. Только дайте ему поспать. Отдых и покой — это обязательно. Потому что ещё один такой приступ и операцию придётся отложить на неопределённый срок, так что будьте внимательны, — Квон уже не слушал, еле сдерживая шаги, чтоб не сорваться на бег. Он промчался по коридору, отсчитывая палаты, едва не проскочив нужную дверь.       Войдя внутрь, Джи остановился на пороге. Тихо попискивали аппараты мониторинга, неяркая лампа подсвечивала помещение. На высокой больничной кровати накрытый одеялом лежал СынХён. Джиён замер. Ему и в голову не пришло, что Чхве может быть не в сознании. Он успел прокрутить в голове сотни вариантов их диалога, придумать массу слов, действий, но СынХён спал. Спал и не мог услышать всего, что рвалось сейчас из Джи, требовало выхода, стучалось о зубы, отдаваясь нервным покалыванием в кончики пальцев. Квон осторожно подвинул стул и медленно сел рядом с изголовьем кровати. Бледное лицо с заострившимися чертами, ставшее самым родным за последние дни, руки опутанные какими-то трубочками, мягкие тканевые вязки на запястьях, восковый цвет кожи — всё это выглядело пугающе. Джи уронил голову на скрещенные руки и тихо всхлипнул. -Хён, я испугался. По настоящему испугался, когда ты упал. Не оставляй меня, прошу. Я не смогу теперь. Я… Знаешь, я, похоже, втрескался как идиот. Просыпайся скорее, пожалуйста, — Квон сжал пальцы друга, ища ответа, поддержки. СынХён спал. Почти бесшумно в палату вошла медсестра. Быстро проверив показатели на мониторах, она взглянула на мужчину, скорчившегося на табурете возле пациента. Сочувственно покачав головой, достала плед из тумбочки в углу и протянула его Квону. Тот глупо моргнул, с трудом понимая чего от него хотят. -Спасибо. Простите, почему он привязан? -О, это стандартная предосторожность. Он потерял сознание, и, скорее всего, не поймёт что случилось, может выдернуть капельницы в первые мгновения после пробуждения. Это можно будет снять, когда он придёт в себя, — медсестра кивнула и той же бесшумной тенью покинула палату. Джиён покрутил головой, не зная, что делать дальше. Он готовился говорить, обсуждать отношения… Может, даже снова целоваться. Квон почувствовал как пунцовеют щёки от этой мысли. Но мирно посапывающий СынХён не вписывался в продуманную картину, словно был кусочком другого пазла. Квон примостился головой на край подушки поудобнее и хотел было вполголоса спеть что-нибудь мелодичное и печальное, Чхве ведь всегда любил его вокал, так почему бы и нет? Но осёкся, испугавшись потревожить его сон. И он просто поглаживал запястье СынХёна, пока и сам не провалился в сон.

***

-Джи? — склеившиеся ресницы мешают открыть глаза. Голова раскалывается от яркого света. Мысли ещё немного путаются, и незнакомая обстановка слегка пугает. Квон, согнувшись в три погибели, полулежит-полувисит на краю кровати. Из приоткрытого рта на простынь натекло слюней. Волосы в полном беспорядке, задорным ёжиком торчат в разные стороны. Чхве моргнул и ставшая уже привычной иллюзорная абстракция заменила нормальную картинку, щелчком выкрутив настройки яркости и абсурдности на максимум. СынХёну захотелось смеяться от того, насколько забавной разноцветной кляксой показался ему Джиён. Клякса вздрогнула и на ней проявилось карикатурно нахмуренное лицо. Брови галочкой напоминали изумрудную ласточку, крылья которой слегка трепетали, будто в полёте. Руки-веточки, похожие на рождественские леденцовые трости в красно-белую полоску, мягко касались руки Чхве, оставляя на его пальцах капельки цвета. -И давно ты не спишь? — недовольно пробубнил Джи, краснея под внимательным взглядом. -Нет. -Как ты себя чувствуешь? Врачи сказали, что ты потерял сознание из-за стресса. Давление, какие-то там штуки… Я не очень понял. Просто тебе нужно поосторожнее… ну… — Квон окончательно потерялся в мыслях и смущённо умолк. -Эм, Джи, ты не мог бы отцепить это? Руки затекли. -А? Да, конечно, — он преувеличенно бодро начал распутывать вязки, высвобождая запястья Чхве. Кожа, где он её касался, становилась разноцветной, будто впитывая частички краски. Едва Джиён закончил, как СынХён перехватил его пальцы, подтягивая парня к себе. -Так с чем я там должен осторожничать? С этим? — Чхве аккуратно поцеловал ладонь Джи, — или вот с этим? — он приподнялся на локте и, гипнотизируя Квона, вплотную приблизился к его лицу. Джиён нервно сглотнул, прилипнув взглядом к тонким бледным губам. Какие-то пара сантиметров между ним и… В горле пересохло. Квон ждал прикосновения. Но СынХён будто завис, ни на миллиметр не приближаясь. -Айщщщщ, хён, ну какого… — Джи порывисто чмокнул его в губы, не вынеся этого террора, — в первую очередь поосторожнее именно с этим! -Но как же… Я же только начал, — Чхве наигранно надулся. -Завтра. Завтра, когда закончится операция и ты проснёшься. Я буду рядом и ты продолжишь то, что начал. Подождём. Но я надеюсь, ты не станешь дрыхнуть слишком долго, ведь так? — Даже не знаю, — протянул СынХён, поддразнивая, — сам знаешь, когда ещё получиться выспаться вволю? -Выспаться? Хм, тоже верно. А я, пока ты спишь, потренируюсь на Сынри, чего зря время тратить, да? -Только. Попробуй. — отчеканил Чхве и отвёл взгляд, рассматривая свои руки, которые уже почти полностью были покрыты разводами всех цветов радуги. Отчего-то это разноцветье приводило СынХёна в восторг. Он мгновенно позабыл, что секунду назад сердился.       Они просидели так ещё около часа, болтая о разной ерунде и держась за руки. Во время обхода врач выгнал Квона — нужно было готовить пациента к операции, да и отдохнуть обоим не помешало бы. СынХён напомнил про съёмки и обещание, данное ТэХи, строго запретив Джиёну появляться в больнице до завершения работы. Джи на прощание сжал пальцы Чхве и, улыбаясь, ушёл.