Тёмная вода

Когда Кирилл открыл глаза: настольные часы показывали полдень, а из не зашторенного окна бил свет, ловя витающие в воздухе пылинки. Бейбарсов поморщился — в голове неприятно гудело. Не было ничего необычного в том, что он проснулся так поздно, ведь иногда ночью он подолгу не мог уснуть, а на утро проснуться. Сказывался природный режим некроманта, вынуждающий бодрствовать после заката. Но к его удивлению в комнате он был не один: на широком подоконнике сидела Мирослава, и смотрела куда-то вдаль, видимо туда, где виднелся песчаный берег с громоздившимися на нём скалами. Солнце светило прямо на неё, окутывая голову блестящим ореолом. Кирилла позабавила бы ангельская аналогия, однако он не знал, что Буслаева вообще здесь делала, ведь близко они не общались. — Кхм… привет. — поздоровался Бейбарсов. Голос его немного осип, как бывает после долгого сна. — Добрый день. — ответила Мирослава. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально. — Кирилл и вправду чувствовал себя нормально, не считая головной боли и лёгкой слабости. — Сколько я спал? — Трое суток. Ответ Мирославы несколько выбил его из колеи. Кирилл не ожидал, что так долго будет в отключке. Он помнил, как на вечеринке что-то стряслось. Его мозг тут же включился в работу, анализируя имеющуюся информацию: произошёл огромный всплеск магии. Он был похож на ударную волну и эту волну за доли секунд смогли почувствовать, кажется только он и Аня. Что за магия смогла так ударить по тёмным? — Это было светлое заклятье? — скорее утверждал, чем спрашивал Кирилл. — Кто его наложил? На Буяне нет никого настолько могущественного. — Насколько мне известно, заклятье наложила славянская богиня. Как она тут оказалась, можешь не спрашивать, я понятия не имею. Славянская богиня на Буяне? Почему бы и нет, в конце концов, в подвалах этой школы за Жуткими воротами заперт хаос. Только куда при этом учителя смотрели? — Много тёмных подверглось заклятию? — Все. Кирилл на секунду замялся. — Тебя Маркус попросил прийти? — поинтересовался он, завуалировав таким образом попытку узнать всё ли с братом в порядке. Мирослава улыбнулась, раскусив манёвр. — Да, он пришёл в себя раньше, но Сарданапал запретил кому-либо из тёмных покидать свою комнату. Учителя стараются выяснить, что произошло. Говорят, в этом замешана Валялкина. Но наверняка я не знаю, а слухи распространять не люблю. Никто другой серьёзно не пострадал, так что с твоим братом и друзьями всё хорошо. Она подошла к нему и, присев на край кровати, положила руку ему на лоб. — Жара нет. Кирилл почувствовал тонкий цветочный аромат и теплоту её ладони. Он иррационально удивился. Безупречно причёсанная, безупречно одетая — прекрасная во всём и от того казалось не настоящая живая девушка, она одновременно восхищала и отталкивала Кирилла. А между тем с Буслаевой встречался его старший брат. Маркус был абсолютно таким же — красивым и аристократичным, только куда более надменным, нежели Мирослава. Синие, точно высокогорные пиренейские озёра, глаза смотрели на него внимательно. — Ты ведь знаешь, что он очень о тебе беспокоится? Боится не уследить, допустить, что ты пострадаешь. У Бейбарсова сделалось кислое выражение лица. — Ему не стоит беспокоиться: слежка Маркусу прекрасно удаётся. — Он так заботится о тебе. — Как же. — скептически протянул некромант. — Ему просто нравится всё контролировать. Вряд ли ты поймёшь. У нас с Маркусом всего три года разницы, но ведёт он себя будто мой отец, а не брат. Я сам могу о себе позаботиться. Мирослава печально вздохнула. — Ладно. Я не стану убеждать тебя быть с ним помягче. В конце концов, это ваше личное дело. — сказала она и помедлив добавила, — Веришь или нет, но у меня с братом тоже непростые отношения. Учитывая, что Кирилл считал тотемным животным Драгомира барана или быка за его упёртость, ригидность и импульсивность, он вполне верил в их непростые отношения. Однако предпочёл промолчать. — Он стремится оградить нас с Котёной от всего, и от парней в том числе, так что, если тебе кажется, будто Маркус единственный контрол-фрик, просто пообщайся с Драго. Бейбарсов не был в восторге от подобной перспективы, тем не менее, остался и при мнении, что Драгомиру до коварства Маркуса не дорасти никогда. — Всенепременно. Пообщаюсь с ним на светлых искусствах. — Но ведь тёмные маги не ходят на этот предмет, — удивлённо сказала Мирослава и погрозила ему пальцем. — Шутишь. — Думаю, приди я на урок, это произвело бы впечатление на светлых. Буслаева тонко улыбнулась. — Несомненно. — Согласилась она. — А ты знал, что до Ярины Семиструновой этот предмет не имел постоянного преподавателя и зачастую давался на самостоятельное обучение? — поведала Буслаева поудобнее устраиваясь на кровати. — Хочешь расскажу, как из-за неправильного заклинания Менаобмена один ученик поменялся разумом с болотным хмырём? Конечно Бейбарсов хотел: он был жаден до знаний и мог часами слушать что-то новое или даже подзабытое старое. И наряду с его увлечением зельями, рунами, боевой магией и многим другим, Кирилла интересовало прошлое и то, как это прошлое создало настоящее. Как любой человек, обладающий пытливым умом, он часто задавал себе вопросы. Например, кто такая, сидящая рядом с ним, Мирослава Буслаева? И кем стали её родители? После войны между светлыми и тёмными стражами, в которой Эдем практически пал, многое изменилось. И для стражей и для магов. К сожалению, не сказать, что в лучшую сторону. Единственные, кто выиграли от сложившийся ситуации, были главы СГ: они приняли ряд законов, «закрутив гайки», и привели в свой порядок государственные структуры. Однако в чём были причины войны остаётся загадкой. Как говорится: «большое видится на расстоянье», а прошло ещё слишком мало времени, чтобы полностью понять случившиеся. Ясно одно: не было никакого второго Двуликого или подобного ему падшего. Только орда разгневанных тёмных стражей. Есть предположение, что нападение тёмных связано с политикой Эдема в отношении Тартара и будущих мер против него. Правда это или нет, но война была очень жестокой. Среди тёмных с потерями никто не считался, поэтому множество светлых стражей погибло. В опустевшем Эдеме не остались ни Мефодий Буслаев, ни Дафна. Они ушли и обосновались в Мире магов, где жили подобно людям: поженились и родили детей. Мирослава Буслаева или Мира, как называют её близкие, их старшая дочь. Закончив историю про незадачливого ученика и вмиг поумневшего хмыря, Мирослава попрощалась с Кириллом. Она обещала ещё заглянуть и сообщить есть ли новая информация о заклятии. Оставшийся в одиночестве Бейбарсов решил связаться с друзьями, благо двадцать первый век на дворе и у почти всех есть посеребрённые Имагфоны фирмы «Яблонька» — новое чудо магтехники, пришедшее на смену устаревшим зудильникам. Если бы только можно было, он и Марьяне бы позвонил: Кириллу ужасно хотелось знать как она, но он понимал, что их разговор неминуемо превратиться во что-то мучительное и неловкое для них обоих. *** Марьяне было нечем себя занять. Изоляция лишила её привычного жизненного уклада, так что в очередной раз пообщавшись с обеспокоенными родителями (беспокоился в основном папа, мама же была раздосадована тем, как медленно директор решает вопросы), сделав все домашние задания, что успели задать, и даже прочитав наперёд три главы из «Практики сглаза», она переключилась сначала на художественную литературу, затем на бульварную и в конце на просмотр журналов для ведьм. «Как там говорил Кирилл: писанина из серии “перед прочтением сжечь“?». Листая очередной выпуск «Ведьмаполитен», она задумалась о переменах в своей жизни. Её беспокоили навязчивые, часто повторяющиеся сны, сюжет которых она плохо помнила, но в них точно был старый лес, холмы, поросшие редкой травой и река, протекающая где-то неподалёку с ними. Ещё ей снился ночной Тибидохс. Во сне она зачем-то поднималась по винтовой лестнице в одной из башен, а позади неё шёл другой человек, и каждый раз, когда она оборачивалась, чтобы посмотреть, кто это – просыпалась, и потом ходила весь день с чувством неясной тревоги. Марьяна совершенно не понимала к чему эти видения. Однако решила никому о них пока не рассказывать. Ведь сны могли быть лишь отголосками того, что происходило с ней в реальной жизни. Расставание с Бейбарсовым далось ей очень тяжело, и видит Древнир, порой она хотела всё переиграть — вернуться к нему и не мучиться больше от душевных терзаний. Чувство вины буквально сводило её с ума. А дальше…? Возможно, дальше будет только хуже. Однако она не могла снова начать встречаться с Кириллом, как будто ничего и не произошло. Ведь она уже сделала свой выбор и у неё были очень веские причины так поступить. В первую очередь из-за самого Кирилла, который настолько старался стать лучше для неё, что совсем забывал о своих потребностях, теряя из-за этого силу. Невыносимо было смотреть день за днём на превращение любимого человека в нежить, а без неё у Кирилла появится хотя бы шанс на спасение. — Однажды мне станет легче. — прошептала она. Статьи в журналах иногда были до странности нелепые. Модные дивы и прочие инфлюэнцеры рекламировали товар, который наденет на себя человек разве что с очень богатым кошельком… и воображением. «Ивана Враль в новом модном луке. — Ивана, что на вас сегодня надето? — На мне новинки супер шикарной коллекшинс «ПрЫнцессы». Это, конечно же, лакшери платье из чешуи трески — оно сделает ваш образ незабываемым и роматик, как у ля пютит Сирен, а так же придаст вам океанский флёр и привлечёт внимание местных пранс, аха-ха-ха. В комплект к нему туфли из крокодиловой замши на высоких гвоздях — гвозди забиты остриём вовнутрь для придания походки лёгкости и изящества. Ну и файнел аккордом сумочка натюрель огненно-зелёного цвета из кожи молодого дермантина. Во всём этом вы будете просто амбеливэбол и сразите наповал любого мэн в радиусе полутора-двух метров. — Что ещё вы можете порекомендовать нашим читательницам? — Я бы порекомендовала обратить эттеншен на нью пудру от «Вампирель». Это пудра неотразимости — ни один ваш дизавотэжь не будет отражаться в зеркале. И от этого же бранд губная помада «Кровавое безумие» — после соприкосновения она не сотрётся ни с одной поверхности, кроме ваших липс.» Прочитав статью, Тузикова фыркнула. — Ну и бред же. Интересно кто-нибудь воспринимает эти глупые советы всерьёз? — скептически произнесла она. Марьяна говорила вслух, чтобы хоть как-то разбить тишину одиночества. Сейчас она остро жалела, что не имеет фамильярна или хотя бы домашнего животного. Говорящий попугай пришёлся бы очень даже кстати. В очередной раз подловив себя на одном и том же круговороте мыслей, она досадливо поморщилась. — Так, хватит страдать! — воскликнула Марьяна. — В конце концов я не для того на свет родилась. Попытки совершенствовать себя страданиями оставим для мазохистов и прочих мутных личностей. С этого дня она решила больше не думать о Кирилле каждую минуту, а лучше вообще не думать. Забыть и жить дальше. Может быть, если она много раз произнесёт вслух, что хочет перемен, то боль станет легче и всё наладится.