Тёмная вода

Купидон очень хотел помочь в сражении, но из всех стрел у него были только любовные. День не задался. Не задался ещё на этапе утра, и теперь катился по наклонной, ощутимо подпрыгивая на каждой кочке. Лолита была расстроена и сердита: на себя, на Кирилла, на Марьяну, на Соловья с его дурацким драконболом и на весь мир в целом. Сегодня она сильно сглупила во время матча, не передав мяч Тузиковой, и теперь та со сломанной ногой лежала в магпункте, а возле неё, наверняка, уже сидел и скорбел Бейбарсов-младший. Лолита зарычав, пнула кресло, на котором расположилась, утешающая её, Купцова. Та, порыв мебелевредительства, разумеется, не оценила. — Поосторожнее, дорогая, этот стульчик уже занят. Утешитель из Купцовой был так себе, но других подруг у Лолиты просто не имелось. Мало кто мог вынести скверный характер дочери известной магведущей, только Вера с её непробиваемой, как средневековый латный доспех, психикой. — Несправедливо! Как же всё несправедливо! — зашлась в очередном приступе Гломова. — Прям бесит! Подобные стенания продолжались уже достаточно долго. Ровно с того самого момента, как она вместе с Купцовой, поднялась в одну из внутренних башен, где находилось тайное убежище девочек из тёмного отделения. Маленькая круглая комнатка под самой крышей, без окон и с поистине спартанской меблировкой: всего два кресла, расположенных друг напротив друга, низкий журнальный столик и плакат с изображением Дуриса Пензина — лысогорского магпевца и кумира школьниц от 10 до 15 лет. Но, несмотря на такую скромность обстановки, помещение было обставлено уютно и со вкусом. — Что несправедливо? — вяло уточнила Вера. — Я же говорю, ВСЁ! Лолита нисколько не жалела Марьяну, да и на победу в игре ей, честно говоря, было плевать. В конце концов, она пришла в команду не для того, чтобы матчи выигрывать. Гломовой всего-то хотелось ещё большей популярности, чем она уже имела. Поэтому единственное, «что» или вернее «кто» единственный волновал девушку — был некромант, который сейчас находился не с ней, а со своей бывшей, и который возможно немного злился на Лолиту за произошедший несчастный случай. Гломова же себя виноватой не считала. — Скажи, почему ты мяч Тузиковой не отдала? Ведь сама к дракону прорываться не стала бы. — наконец задала самый главный вопрос Купцова. Гломова покривилась. — Почему-почему? Потому! — всплеснула она руками. — Не знаю, Вер, почему я так поступила. Просто рассердилась на Тузикову. Подумала: «а вдруг он её ещё любит?», и ужасно обидно за себя стало, что я такая красивая, умная, популярная и вообще мечта, а он по Тузиковой сохнет. В ней же нет ничего особенного: курносый нос, кудряшки, милое личико — вот и вся романтика. Я бы ещё поняла, если бы он в Мирославу влюбился: Буслаева из тех, кто даже в мусорном пакете с птичьим гнездом на голове будет выглядеть стильно. Что за вселенская несправедливость, по которой невзрачным замухрышкам достаются самые классные парни? Вера, временно исполняющая роль бесплатного психолога, прекратила меланхолично созерцать постер магпевца и удивлённо уставилась на подругу. — Мы по-прежнему о Кирилле Бейбарсове говорим? — сделала акцент на имени Купцова. — Прости… в каком таком месте он классный? Гломова плюхнулась в соседнее кресло, устав от метаний по комнате. — Как в каком? — смутилась Лолита. — Он же высокий, темноволосый, весь из себя брутальный, роковой и с жёлтыми глазами истинного некроманта. — мечтательно перечисляла она достоинства Кирилла. — Он очень умён и опасен. С виду холоден, но внутри, я знаю, бушует настоящее пламя. Вера совсем неженственно хрюкнула, пытаясь подавить смех. — Тоже мне, красавец, — протянула девушка, — Кирилл и в половину не так красив, как его брат, с такими-то резкими чертами лица и большим ртом, а глаза вообще кошмар — жёлтые — совиные. — безжалостно срéзала утопический флёр подруги Вера. — Я бы сказала, что он слишком умный. А обаяние и эмоциональный фон у него, как у каменной головы с острова Пасхи. И самое главное, он некромант, а это — очень проблемные ребята. — Да что ты такое говоришь?! — оскорбилась за Кирилла Гломова. Она возмущённо завертелась в кресле, не зная, какой аргумент ей начать оспаривать первым. — Он няшка! — наконец определилась девушка. — Ладно-ладно, о вкусах не спорят, — примирительно выставила ладони её собеседница. — Нравятся тебе чудики-заучки, пусть и дальше нравятся. Гломова недовольно поджала губы, но говорить ничего не стала. Ей тоже не хотелось спорить, к тому же она решила, что раз Купцову не привлекает Кирилл, то это только плюс — меньше конкуренции. И чем убеждать Веру присмотреться к некроманту, лучше пройтись по личной жизни самой Купцовой. — Кстати, о фауне, как там твой Саламандрин? — хитро прищурилась Лолита, мгновенно перейдя из режима «страдание» в режим «вредность». Не ожидавшая поворота событий в духе макиавеллизма, Купцова горестно вздохнула. — Никак, — печально изрекла она. — Артём весь в делах, и видимся мы нечасто. В его школе тоже проводят ежегодные переводные экзамены и игры в драконбол. К тому же, у них ещё устраивают постоянные обучающие магические дуэли между учениками. Гломова удивлённо приподняла брови. — Жуткое место это Скаредо, — констатировала ведьма. — Школу ведь не так давно восстановили? Я слышала, что в прошлый раз там пропали все люди. — Ты права, — подтвердила Вера. — Скаредо поразил Розовый туман — опасная дрянь из глубин Тартара — но с ним разобрались, как и с причиной его появления, так что теперь в Скаредо безопасно… насколько вообще может быть безопасно в магической школе. Лолита хотела было что-то сказать, но тут её внимание привлёк магпевец с плаката: несчастный был так расстроен полным игнорированием со стороны девушек, что начал прыгать и подмигивать с энергичностью семафора. — Дурсик, ты чего? — рассмеялась Гломова. — Мы не твоя целевая аудитория. Лолиточка и Верочка слишком стары для «Мышка, без тебя мне крышка» и «Зудильник-бомбильник». Вера тоже взглянула на плакат, где выплясывал слащавый блондин лет двадцати. Наверняка постер сюда принесли младшекурсницы, любовно вздыхающее по своему кумиру и в тайне надеющиеся его приворожить. Чем-чем, а приворотами тёмное отделение славилось всегда. На симпатичном лице Купцовой появилась лукавая улыбка. — А давай выпросим у Купидона стрелу и влюбим наш плакатик в портрет Безголового чудища? *** В одном Гломова оказалась права — Кирилл действительно находился в магпункте. Правда он не сидел возле кровати Марьяны, а держался неподалёку, не желая попасться ей на глаза, когда та очнётся после лечебного сна. Слишком сложными стали его отношения с Тузиковой. Слишком много всего накрутилось и примешалось: любовь, обида, боль, отчаянье, образовав в итоге тугой, неразрешимый клубок. Марьяна с ним рассталась, а Бейбарсов, лелея свою гордость, не пытался её вернуть. Он уступил воле любимой девушки, хоть и переживал безмерно. Кроме Марьяны в матче пострадало ещё несколько игроков и куда более серьёзно, в том числе и Софья Валялкина, поэтому Ягге сейчас оказывала помощь им, оставив Тузикову отдыхать. Однако та лежала не в гордом одиночестве, рядом с ней ошивался Михаил Горьянов — не то новый парень, не то будущий новый парень Тузиковой. А значит, Марьяна уже успела найти замену некроманту. Бейбарсов смотрел на парочку и злился, даже не скрывая своих чувств. — Горьянов, что за неприятная встреча. Ты перепутал магпункт с тренажёрным залом? — не выдержал некромант. Ему нужен был повод для ссоры, и он его нашёл, упрекнув Горьянова в его излюбленном времяпрепровождении — поднимании тяжестей. Сидевший спиной к Кириллу Горьянов вскинулся, только сейчас заметив Бейбарсова и Багрова в опасной близости от себя. Для юноши это тоже оказался не самый желанный сюрприз, всё-таки враждебно настроенный некромант — серьёзный соперник. — Ну ты и остряк, Бейбарсов, сам хоть раз отжаться сможешь? — попытался сохранить лицо Михаил. — Я там, где должен быть — со своей девушкой, а вот тебя сюда никто не звал… Марьяна вообще не хочет тебя видеть. — последнее он добавил сгоряча и тут же пожалел о своих словах, но было поздно. Некромант помрачнел, как грозовая туча, и Горьянов отшатнулся, испугавшись его глаз. Всегда бесстрастные, они вмиг стали пронзительно пугающими, казалось, Бейбарсов проник в его мозг и высветил каждую мысль. По кольцу некроманта зазмеились голубые искры — предвестники смерти. — А это… уже не тебе решать. — Кирилл вытянул руку по направлению к Горьянову и согнул пальцы. Искры с его перстня соскользнули по внешней стороне ладони и оплели запястье. Горьянов схватился за горло и захрипел, в его расширенных зрачках отразилась паника. Никто не видел происходящее и не мог помешать. Горьянов, возможно бы погиб, но в дело вмешался Багров. — Спокойно, друг, — он вклинился между Бейбарсовым и Горьяновым, попытавшись отвести руку некроманта, схватив того за предплечье. — Его смерть ничего не решит. — Мне станет легче. — оспорил Бейбарсов, собираясь довершить начатое. Несчастный Горьянов уже посинел: его горло крепко сдавила невидимая сила, не позволяющая вздохнуть. Багрову ничего не оставалось как толкнуть Кирилла со всей своей силы. Мало кто смог бы остановить некроманта, потому что скорее всего Бейбарсов даже ничего не почувствовал бы, но Богдан являлся одним из самых сильных учеников-магов, поэтому ему удалось немного сдвинуть некроманта, прервав его связь с Горьяновым. Михаил упал на пол, держась за горло и надсадно кашляя. Ему было не до разбирательств с некромантом. А Кирилл опустил, наконец, руку и устало прикрыл глаза. Гнев схлынул, оставив после себя горькое послевкусие. — Спасибо. — сказал он, обращаясь к Богдану. Багров не ответил, лишь хлопнул его по плечу. Слова не нужны. Кирилл последний раз посмотрел на Тузикову, словно делая её оттиск в памяти, сохраняя каждую любимую чёрточку. Здесь ему больше делать нечего — Марьяна теперь не его.