Книга Химеры

      Остаток ночи прошёл под знаком сирен: полицейских, пожарных, скорой… Команда «Нова» работала бок о бок со служителями порядка, и никто даже не попытался вменить им противоправное поведение — каковым, по-хорошему, и является самосуд по сути своей. Пострадавших отправили по больницам с диагнозом, уточнённым лично Доктором Стрэнджем. Пожары потушили, мародёров повязали, ущерб, нанесённый городу, кое-как оценили…       Спасённый Химерой бородач, весь в слезах, чуть ли не с распростёртыми объятьями кинулся к первой же подъехавшей патрульной машине, на ходу признаваясь во всех своих преступлениях. Девочка ещё успела услышать, как он увещевал бравших его в наручники полицейских, чтобы во время отсидки в Блэкгейте (в самой крепкой бронированной камере) его пустили помогать священнику в тюремной часовне.       А ещё на месте происшествия почти всю ночь присутствовала Сэм — со своими мальчиками и девочками, которые, засучив рукава, принялись содействовать городским службам, а точнее — пострадавшим мирным гражданам. Хозяйка Нижнего города по всем статьям подтвердила свой титул, заявив во всеуслышание, что покроет весь ущерб своей вотчины из своего же кармана — и даже не из кармана своего жениха или его матери.       — И если страховые компании откажут кому-нибудь в выплатах, потому что в договорах нет пункта про ущерб от сверхъестественных визитёров, — жёстко усмехаясь, говорила Сэм собравшимся вокруг неё обывателям, — то можете смело обращаться ко мне. Я решу этот вопрос.       И ни у кого не возникло даже капли сомнения: решит. Ещё как решит.       От переизбытка впечатлений и перенесённого напряжения восприятие Рики подёрнулось лёгкой дымкой: она едва запомнила брифинг, на котором сама же и рассказывала о своём столкновении с Гонщиком, о его условиях, о непонятном договоре, который он упомянул… Вроде бы как Константин ещё что-то сказал на эту тему. Вроде бы как с баллистическими снарядами Старка тоже худо-бедно разобрались… Но рассказы об этих событиях плавали уже в таком густом тумане, что даже регенерация серых клеточек мозга не спасала.       Зевающую команду разогнали спать, а «мужской клуб», Барбара и Лина ещё оставались заседать и разбираться с проблемами… И, судя по количеству окурков и стаканов, которые вынес из кабинета директора встреченный Рикой ещё до завтрака Альберт, заседали они до самого утра.       К полудню из спален начал сползаться народ, благословляя субботний день, свободный от занятий. Было решено отправить сокомандников Рики в город — в цивильном виде, разумеется, — слушать слухи, беседовать с очевидцами, искать следы. С ними вызвался Логан, проворчав, что всякие умные разговоры можно вести и без него, а нюхом и слухом он больше пригодится «в поле».       К часу дня из своего кабинета вывалился Джон Константин — мрачный, злой и практически трезвый. От него еле заметно тянуло чьим-то чужим мужским одеколоном, который Рика так и не смогла опознать: никто из знакомых ей взрослых им не пользовался.       Можно было начинать совещание — и именно Джон его и начал.       — Значит, так. — Он хмуро обвёл глазами собравшихся. — Я поговорил с одним моим… информатором из Лос-Анджелеса и имею сказать следующее: мы в жопе, дамы и господа. Но не в полной, колечко сфинктера ещё виднеется, и надежда есть.       — Я ценю образность твоего мышления, Джон, — поморщился Оливер, чьи мешки под глазами сейчас успешно заменяли ему маску Зелёной Стрелы, — но не мог бы ты говорить по существу?       — Я и говорю по существу, я подвожу вас к мысли! — огрызнулся Константин, но быстро взял себя в руки и кивнул в сторону Химеры: — В общем, я знаю, о каком договоре говорил тебе наш новый друг, золотце. Имеется в виду его договор с дьяволом. Писаный-переписанный, купленный-перекупленный… в общем, у дьявола этого договора сейчас нет. Инфа — сто процентов. И у Гонщика нет. А тот, кто владеет договором, — владеет Гонщиком.       — Информация… ис достоверных источникоф? — ровным голосом спросил Курт, разглядывая ногти на своих трёхпалых руках.       — Ты знаешь, из каких, — закатил глаза Джон. — Из каких ещё! А вдобавок я знаю, что Гонщик сейчас где-то рядом. То ли в городе, то ли в окрестностях. Потому что форму он может менять только ночью, явился в Нижний ещё до полуночи, а в человеческом виде дорога куда бы то ни было занимает у него столько же времени, сколько у любого среднего байкера.       — Кстати о байкерах, — отозвалась Барбара, последнюю минуту сосредоточенно щёлкавшая по клавишам ноутбука. — Оказывается, вчера вечером у нас в пригороде образовался целый временный городок этих товарищей. Палаточный. Интересно, по какому поводу слёт?       И тут у Рики пиликнул мобильник, оповещая о поступившем электронном письме.       — Это мисс Джойс из «Уэйн Энтерпрайзес», — удивлённо сказала она, читая его содержимое. — Пишет, что к ней обратился знаменитый гонщик-каскадёр Джонни Блэйз, который хочет исполнить невиданный трюк: перепрыгнуть на своём мотоцикле с башни Муни на башню Уэйна. Она уже готова дать разрешение, но нужно моё одобрение — как наследницы семьи… Семья Муни уже согласилась.       Все собравшиеся обменялись многозначительными взглядами.       — А вот вам и повод, — медленно проговорила Лина. — Знаю я про этого Блэйза, смотрела его выступления — и даже с трибун, а не только на экране. Он в третий или четвёртый раз приезжает в Готэм. И он действительно хорош.       — Значит, Гонщик мог затесаться в его свиту, чтобы проникнуть в город, — предположил Оливер.       — Или он сам и есть Гонщик, — хмыкнул Константин. — Говорят, этому мужику просто адски везёт.       — Наверное, я смогу его почуять, — неуверенно предположила девочка. — Ну, не огненный скелет, конечно, раз он днём не превращается — но косуха на нём была самая обыкновенная, кожаная. Она могла пропитаться запахом его пламени.       — Ф любом случае надо выяснят’, — резюмировал Курт. — Кок’да планируетца выступ’ление?       — Завтра на закате, — сверилась с письмом Рика. — Мне одобрять?       — Как мисс Уэйн ты вообще не должна никого об этом спрашивать, — улыбнулся Оливер.       — А как Химера? — невольно улыбнулась в ответ девочка.       — А как Химера, — проскрипел мистер Фриз из недр своего костюма, — вы должны действовать по обстоятельствам. А обстоятельства сейчас таковы, что мисс Уэйн никто не запрещает лично наведаться к знаменитому каскадёру и обговорить с ним условия выступления. Или хотя бы попросить автограф.       — А под шумок — обойти лагерь байкеров, унюхать того, кто нам нужен, и поговорить с ним, — подхватил Константин. — Если уж он выдал нам от щедрот три дня — значит, тот, кто владеет договором, не держит его за яйца в полной мере.       — Но в любом случае ограничивает его свободу, — кивнула Лина. — И если мы найдём эту… бумагу, верно?       — Пергамент, — поправил Джон.       — Этот пергамент — и вернём Гонщику, то сможем договориться полюбовно. Не верю, что он — фанатик кары грешников. Паттерны поведения не сходятся.       Константин азартно потёр руки.       — Для поиска договора мне понадобится капля крови того, кто его подписывал. Сделаешь, золотце? Я флакончик дам.       — И, разумеетца, ты используеш эту кап’лю лиш для этой цели — и ни для какой более, — ровно улыбнулся Курт, скаля белоснежные клыки и многозначительно взирая на Джона.       Тот страдальчески поднял глаза к потолку и проворчал:       — Слово ворлока.       Вот так и вышло, что солнце ещё только начало клониться к закату, а Рика уже катила на своём мотоцикле по шоссе, ведущем из Готэма на юг, и рада была бы ловить губами встречный ветер — да только он разбивался о стекло её шлема…       

***

      Долго вынюхивать не пришлось. Её встречали.       Довольно молодо выглядящий мужчина не старше тридцати пяти — чуть вытянутое лицо, грустные глаза, обаятельнейшая улыбка и косуха, от которой отчётливо тянуло адским пламенем, — стоял бок о бок с очень эффектной женщиной, отличающейся зрелой латиноамериканской красотой. Она улыбнулась гостье и посмотрела на своего мужчину — и в этом взгляде Рика увидела и понимание, и усталость, и бескорыстную, самоотверженную любовь.       — Меня зовут Джонни Блэйз, — протянул руку байкер. — Это — моя жена Роксана. Рад приветствовать в нашем лагере.       — Рика Уэйн, — представилась девочка, отвечая на рукопожатие. — Нам бы надо… поговорить?       — Разумеется, — улыбнулась Роксана, в свою очередь пожимая гостье руку. — И удобнее всего это будет делать в нашем шатре. Где никто не подслушает. Прошу.       Она повела рукой, Рика кивнула и безропотно проследовала к яркому полосатому шатру, возвышавшемуся среди довольно однотипных палаток, подобно средневековому замку среди общегородских построек.       Скрываться нет смысла… Он смотрел мне в глаза, он видел мою душу. Он знает, кто я. А раз приглашает на разговор, да ещё и жена его рядом… Офигеть просто, жена! И ведь по запаху — обычный человек, а связала свою судьбу с таким… явлением, как Призрачный Гонщик!       Убранство внутри шатра было вовсе не таким роскошным, как могло показаться на первый взгляд. Обычный стандартно-походный складной и переносной набор: койка, столик, сидушки, много подушек и пледов… Вот только шкафы с книгами как-то выделялись на общем фоне. И, сощурив острый взгляд, Рика разглядела на корешках такие названия, какие не сразу можно было бы сыскать в библиотеке Джона Константина…       Закрыв за собой полотнище входа, Джонни Блэйз коротко выдохнул и провёл руками по тёмно-русым волосам.       — Значит, ты и есть Химера?       — Значит, ты и есть Призрачный Гонщик? — в тон ему откликнулась Рика, сразу перенимая абсолютно неофициальный тон.       Каскадёр обезоруживающе улыбнулся и развёл руками.       — Mea culpa… И что же мы будем с этим делать?       — Ну, для начала, ты можешь рассказать мне о договоре, — предложила Рика, поудобнее устраиваясь там, где ей предложили сесть. — Насколько мы поняли, имеется в виду твой договор с дьяволом?       — Изначально — не с дьяволом, — поправил Блэйз, присаживаясь напротив. — Изначально я заключал договор с высшим демоном, которого звали Мефисто. Это уже потом условия изменились. В том числе — давая мне определённые вольности.       — Дьявол ценит свободу воли, — улыбнулась Роксана, ставя на столик кружки с кофе. — Ему не нужен каратель, который послушен чужим приказам, как марионетка.       — Так что же произошло? — нетерпеливо спросила Рика. — Как твой договор попал к Старку?       Блэйз и Роксана переглянулись. Потом Гонщик усмехнулся и отхлебнул кофе.       — Мне сказали, что дьявол его проиграл. То ли в покер, то ли в рулетку, я так и не понял. Но сейчас договор не у Старка. Он…       Блэйз замялся, и Роксана, перехватив взгляд мужа, накрыла рукой его руку и грустно улыбнулась девочке:       — Он не может сказать. Поверь, нам бы очень хотелось тебе помочь, но…       — Но вы можете помочь! — воскликнула Рика, отставляя кружку. — Джонни, если ты дашь мне каплю своей крови, твой тёзка Константин проведёт по ней поиск и найдёт договор. Он дал слово ворлока, что больше ничего с ней не сделает, всё по-честному.       Блэйз усмехнулся.       — Константин… Вот уж кому не стоит со мной встречаться после полуночи. Впрочем, как и многим героям.       — Неужели у нашей братии всё так плохо с грехами? — неловко пошутила девочка, на что получила от обоих серьёзный взгляд и невесёлую улыбку.       — Любой злодей, разумеется, грешен куда больше, чем даже Зелёная Стрела, который в своё время перебил кучу народу. Но есть один определяющий момент, который отличает одних от других…       Блэйз встал, размял плечи и сделал несколько шагов туда-сюда, будто был не в силах усидеть на месте. Роксана быстро поглядела на часы — не встревоженно, а очень привычно, по-бытовому, — и улыбнулась лучам закатного солнца, падающим сквозь щели шатра.       — Химера, ты знаешь, кто может противостоять моему карающему взору? — серьёзно спросил Блэйз.       — Знаю, — несколько нерешительно кивнула девочка. — Тот, у кого не два глаза. Дэфстроук, например…       — Дэфстроук может. Но может и тот, у кого два глаза. Тот, кто не раскаивается в своих преступлениях. И считает их чем-то праведным и достойным. Мне и моим предшественникам в этом мире и прочих крайне редко попадались такие личности. Видишь ли, Рика… — Блэйз коротко усмехнулся. — Мой карающий взор пробуждает в людях такую великолепную штуку, как совесть. У героев она, естественно, развита больше, и они могут ужасно мучиться даже от того, что были вынуждены сделать. С другой стороны, для злодеев это чувство в новинку, а следовательно — сильнее страдания. Всё не так просто и однозначно. Даже в работе адского карателя.       Роксана поймала его за локоть, пока он проходил мимо, и нежно сжала пальцы на скрипучей коже косухи.       Сколько же поддержки он от неё получает… Ещё и неизвестно, выдержал бы он всё это и не съехал бы с катушек, если бы не она. Вот уж точно: супером может быть любой, а ждать, терпеть, верить, любить, мириться с обстоятельствами и закидонами и прочее, и прочее — вот на что нужны настоящие герои…       — Если мы вернём тебе договор, ты оставишь Готэм в покое? — прямо спросила Рика.       — Разумеется, — чуть смущённо заулыбался Блэйз, отводя влюблённый взгляд от жены и снова лохматя волосы. — Когда у него такие хранители, мне там делать нечего. Я и раньше не совался на территорию Бэтмена, да и слишком сложно здесь всё… И я правда замышлял свой трюк с прыжком между башнями уже давным-давно, так что тут можешь не волноваться: шоу будет. Если ты, как наследница Уэйна, разрешаешь…       — Разрешаю. — Рика встала и снова протянула гонщику руку. — Всеми деталями ведает мисс Джойс, которой ты уже писал. А сейчас, если позволишь, я возьму у тебя кровь и поеду обратно. Прошёл уже почти один день из твоего срока, у нас мало времени на поиски.       — Уж извини, — усмехнулся Блэйз, безропотно протягивая палец навстречу стерильной одноразовой игле. — Сколько смог дать — столько дал. Я же говорил, мне отведены некоторые вольности… даже если мой договор находится в чьих-то чужих руках.       Алая капля канула в крохотную пробирку с плотно притёртой крышкой. Рика поочерёдно попрощалась за руку с Блэйзом и Роксаной и вышла из шатра под пожелания удачи. Размышляя о том, что если даже пылающий скелет на адском мотоцикле умудряется не терять свою человечность — то значит, этот мир действительно не так уж и плох.       Ровно так, как она на это надеялась.