Flashback
Июнь 2014
***
Поднимаю заплаканные глаза и встречаюсь с хмурым взглядом человека, вытрепавшего мне все нервы и вытрясшего всю душу. Я распахнута перед ним. Выжата, словно лимон, потому что ничего не могу с собой сделать и все ещё пытаюсь бороться с самой собой, с собственными проклятыми чувствами. — Ну что ты смотришь так? — раздраженно бросает Игнат, докуривая очередную сигарету до самого фильтра. Он смотрит куда-то мимо меня, а в глазах пустота. — Как, так? — обречённо выдыхаю я, хватая влажными от соленых слез губами воздух, пропитанный запахом никотина и секса. Игнат стоит в одних чёрных боксерах, обтягивающих его все ещё наполовину эрегированный член, повернувшись ко мне, облокотившись о подоконник, смотрит своими карими глазами с золотисто-песочными вкраплениями, которые мне так нравятся. Помню, как впервые позволил рассмотреть их с особой придирчивостью. Кажется, это было не так давно. Быстро же я сдалась и снова дала ему себя использовать. И ведь, казалось, что все будет иначе, нежнее, чтоли... чувственнее... по крайней мере мне этого так хотелось... в гребанных сопливых девичьих мечтах. Однако сейчас, сидя на огромной кровати в гостинице, укутавшись в простынь и опустив голову, я тихо всхлипываю, осознавая тот самый факт, что меня попросту трахнули, как самую обычную прошмандовку. И не было в этом ничего особенного и приятного, ведь второй мой секс в этой жизни оказался даже болезненнее, чем первый. Вытираю все ещё вытекающие из глаз слёзы тыльной стороной ладони, тихо шмыгаю носом и поднимаю голову. Его руки сложены на груди, а брови хмуро соединены на переносице. В моих глазах вопросы. А в его - насмешка. — Одевайся, Виталин, и харе ныть уже, — бросив ещё один короткий взгляд в мою сторону, Игнат берет со стула свои джинсы, поднимает с пола чёрную футболку с изображением каких-то абстракций и молча уходит в ванную, примыкающую к этой небольшой гостиничной комнате. Едва дверь за ним захлопывается и включается вода в душе, я падаю головой в подушку и вою, что есть мочи, заглушая собственную такую немыслимую, но ощутимую каждой клеточкой моего тела боль. Два месяца. Ровно на столько хватило моей выдержки и обороны. Очарование и лживые слова этого дьявола во плоти все же подействовали. И я сдалась. Позволила ему снова сделать это. И противно и жалко себя одновременно. Где-то в рюкзаке, брошенном в небольшом коридорчике жалобно пиликает мой мобильный. И я даже знаю, от кого пришло сообщение. А ведь Артур предупреждал меня. Он говорил, что Игнат просто хочет поиграть моими чувствами. А я не верила. Мне просто хотелось этого его «внимания» и нормального общения. Мне даже стало казаться, что ещё чуть-чуть, и мы начнём встречаться. Все чаще стали созваниваться, причём звонки делала не только я сама, гуляли пару раз в неделю после летней практики в универе, встречаясь во дворике. Курили вместе, взяв в магазинчике, что неподалёку от того самого двора, где мы впервые встретились после продолжительного отсутствия какого-либо общения между нами, кофе три в одном, разведённого кипятком в пластмассовых стаканчиках. И было круто. Дёшево, странно, но очень уютно и тепло. Мне. Не ему. Все это он делал только для того, чтобы сказать мне сегодня эти слова. «Ты снова повелась, кукла? А я то думал, что поумнела. Такие речи толкала тогда, зимой. Глаза горели ненавистью. Даже с Артуром начала Шуры-муры водить. Только спешу тебя огорчить, для него ты такая же кукла, как и для меня, пойми уже наконец! И то, что ты ведома и падка на «нежности», твоя самая большая ошибка! Научись уже отличать правду от выдумки. Не может у нас с тобой быть, ну ровным счетом, ничего.» А самое ужасное, что он абсолютно прав насчёт меня. Я ведома, я поверила, повелась, как он выразился. Потому что хотела этого. Сказки, которую выдумала самостоятельно в своей никчемной головушке. Трясущимися пальцами застегиваю молнию на ширинке летних коротких шорт, натягиваю белую майку, босоножки на плоской подошве, рюкзак... что там ещё? Где-то в комнате посеяла резинку для волос. Смотрюсь в зеркало, поправляю растрепавшиеся пряди пальцами, вытираю растекшуюся грязными разводами тушь, оглядываюсь на щелчок. Игнат мельком осматривает меня с ног до головы, затем берет связку ключей от машины, натягивает кроссовки, и мы наконец выходим из номера. Оказавшись на свежем воздухе, роюсь в кармане рюкзака в поисках сигарет. Чиркаю зажигалкой, заметив краем глаза, что Савельев-младший занят тем же, что и я. — Бросить не думала? — как бы невзначай бросает парень, кивнув на сигарету, зажатую между моими пальцами. — Не твоё дело, — огрызаюсь, потому что не могу больше терпеть его общество. Но и уехать первая не решаюсь, продолжая сверлить взглядом собственные пальцы на ногах. На телефон снова приходит сообщение. Открываю блокировку экрана. 17:50 «Ты почему не ответила на звонок?» 18:20 «Ты там живая?» 18:45 «Ты с ним, да?» 19:30 «Игнат просто хочет доказать мне, что ты все ещё сохнешь по нему, вот и все. И если ты снова уехала с ним, это только подтверждает его слова!» 19:48 «Слушай, кукла, я серьезно волнуюсь уже, ответь хоть на одно ебаное сообщение!» 21:17 «Короче, я все понял. Надеюсь, что ты в порядке. Позвони, как сможешь, я не собираюсь спать часов до двух точно.» Закрываю глаза, снова и снова проклиная за собственные чувства. За ошибку, которую так боялась вновь допустить. А ведь клялась самой себе, что никогда больше не пропущу Игната так близко. Но нет. Вот он, стоит на расстоянии вытянутой руки прямо позади меня. — Что? Артурчик извёлся, бедолага? — широко улыбается, сверкнув ровными жемчужными зубами, как самый настоящий маньяк. — Вы же друзья, как ты можешь так говорить? — снова завожусь, боясь опять заплакать, потому что чувствую уже, как начинает щипать в носу и уголках глаз. — А что я такого сказал? Он проиграл, я выиграл, вот и все. — хриплым голосом произносит Игнат, обходит меня и открывает машину, разблокировав сигнализацию. — Вы спорили? — ошарашено, если это можно так назвать, спрашиваю я, напрягаясь каждой, даже самой маленькой клеточкой своего тела. — Нет, это просто констатация факта, Виталина. Ну да ладно, я поехал, тебя подкинуть куда-нибудь? — вежливо, и в тоже самое время абсолютно отчужденно спросил Игнат. — Как ты можешь после всего, что было, улыбаться и делать вид, что ничего не произошло? У тебя совсем нет сердца? — очередная доза унижения собственного достоинства. Браво, Виточка! Едва уловимо нервно улыбаюсь, докуривая злосчастную сигарету и выбрасываю дымящийся бычок на асфальт. — А что ты хочешь, чтобы я делал? — парень открывает водительскую дверь, заводит двигатель, складывает руки в замок, опершись о крышу спортивного авто, смотрит насмешливо, выгнув одну бровь в искреннем недоумении. — Ну же, Виталин. Скажи, как ты хочешь стать моей девушкой, ходить за ручку, целоваться под луной, и все эти сопли. А может, ты хотела попробовать с Артуром? Почему же передумала? Он вот не прочь поразвлекаться с тобой. Или ты рассчитывала на нечто большее? А? Скажи же мне! — Чего ты хочешь от меня?! Чего??? — не выдерживаю я, отчего понимаю, что все тело вдруг пронзает нескончаемая дрожь. —Господи, Игнат! Я устала! Ты то говоришь, что хочешь попробовать со мной начать с чистого листа, и я верю тебе, да, это моя ошибка, но зачем ты врал? Это такая игра? Без правил? Чего мне ждать на этот раз? — срываюсь на крик, наблюдая, как он поднимает на меня свой взгляд, полный того самого безразличия, которое мне уже так знакомо. — Я уже получил все, что хотел, Виталина. — дважды хлопает ладонью по крыше автомобиля, как бы прощаясь, и с сарказмом добавляет, — А что?Хочешь что-то ещё предложить? — его коронный издевательский тон... — Хотя знаешь, как-то похуй! Чувствую, как целое ведро помоев льётся струей на мою несчастную голову, пока наблюдаю, как срывается с места парковки машина Савельева. Мне безумно хочется плакать, но я держусь из последних сил, пытаясь окончательно не сойти с ума от одолевающих мой разум мыслей. Все смешалось. Все мои эмоции по отношению ко всей сложившейся ситуации, все чувства. Я должна ненавидеть его. Особенно, после такого. Презирать. Он должен стать никем для меня. Я обязана была догадаться изначально, понять, что все его лживые слова лишь для того, чтобы вновь потешить своё эго. Подтвердить тот факт, что я без ума от него и по-прежнему готова на все, стоит ему только пальцем поманить. Артур был прав. Во всем. Это была очередная его игра, и только. И самое пугающее и ужасное то, что умом я все это понимаю. Знаю. Но сердце... мое проклятое сердце бьется как очумевшее, едва услышав его шёпот. Люблю. Все ещё люблю. До безумия. Не взаимно. Больно. Искренне. Глупо. И готова снова простить. Снова и снова. Пока не сгорю окончательно. Знакомая еле уловимая вибрация телефона заставляет меня вновь вернуться в реальность и ответить наконец на звонок. — Да, я не могу сейчас, Артур, — тихо отвечаю, пропуская мимо ушей льющийся поток искренних матов в свой адрес. — Ты в поряде? — спрашивает друг, а я стараюсь не думать о том, что мне говорил Игнат по-поводу него. — Я... нет. Я не в порядке. Я совсем не в порядке, Артур, — вытирая вновь потекшие слёзы, уверенно отвечаю я, кидая презрительный взгляд в ту сторону, где совсем недавно за поворотом скрылась машина Савельева.