Нерон

      Лана не могла квартировать при соборе с остальными сёстрами, так что она отправилась домой, заодно забрав Мэри. Монахиня не горела желанием оставаться в церкви, когда Лана обнаружила её в часовне на коленях, дрожащей и беззвучно рыдающей. Под ногтями у неё виднелись кусочки содранной кожи, и на миг Лана испугалась, что Мэри на кого-то напала, но то была кожа с её собственных предплечий. Кровь ещё струилась по рукам на пол, хотя на самой коже не было видно ни царапин, ни шрамов. И когда Лана предложила только поднявшейся на ноги Мэри помочь, та её оттолкнула.       Лана сделала вид, что не заметила глубокие борозды на стоявшем неподалёку деревянном кресте.       Прошло немало времени с тех пор как Лана была у себя в квартире в последний раз, и теперь она без конца извинялась за беспорядок, а Мэри только улыбалась, робко ступая следом.       — Там кухня, хотя ты в курсе, что я не умею готовить. Здесь ванная и спальня, которую ты можешь сегодня занять. Кровать у меня одна. Снимать квартиру в городе — удовольствие не из дешёвых, — Лана развернулась в узком пространстве. — Вот вроде бы и всё.       — Забавно, — пробормотала Мэри. — Мы почти год как знакомы, а я тут ни разу не была и даже не знала, что ты живёшь в этом районе.       — У нас нет времени, чтобы ходить по гостям, — пошутила Лана. Она окинула взглядом всё пространство крохотной квартиры, — да и тесно тут как в скворечнике.       — Здесь уютно. Лана улыбнулась и Мэри отвела глаза.       — И такой чудесный вид из окна.       — За него я и плачу грёбаную уйму денег.       — Не выражайся, — шутливо пожурила Мэри. Лана покачала головой.       — Чай? Кофе? У меня есть растворимый в пакетиках. Его я точно не испорчу.       — Я лучше просто немного отдохну. Лана кивнула.       — Тогда я достану свежее постельное бельё.       — Я могу поспать на том, что уже постелено, — робко предложила Мэри. — Не хочу, чтобы ты тратила на это своё время, — она подняла голову, — а может, мне хочется поваляться на пропахших тобой простынях. Лана шумно втянула носом воздух, резко отворачиваясь от золотистых глаз.       — Я постелю свежее.       — Спасибо, — пробормотала Мэри.       Пока Мэри спала в соседней комнате, Лана готовила текст для публикации. Она забралась на небольшую угловую кухонную стойку и, устроив на коленях блокнот, торопливо набрасывала в нём черновой вариант будущей статьи. Случай в школе Робишо начинал обретать форму. Лана успела придумать хорошее вступление и описала всех персонажей, в реальной встрече с которыми уже начала сомневаться, помятуя о странной мисс Гуд и её рыжеволосой партнёрше. Напротив их имён она добавила пометку «примечательные личности» и подчеркнула. Лана нутром чувствовала, что с этими дамами что-то не так.       Сам ритуал прошёл спокойно. На какой-то миг дух ещё держался за ребёнка, словно прося оставить его в покое, что было свойственно попутчикам Бесу, но затем сдался. Мэри говорила тихим, успокаивающим голосом, но слова, произносимые ею на латыни, несли в себе угрозу, а взгляд зло горел золотом. Уже когда глаза её снова стали голубыми, она успокоила духа, сказав, что всё будет хорошо, и у Ланы защемило сердце от того, как природная доброта Мэри ещё могла пробиваться через клетку из зла, в которую угодило её сознание.       Те же слова Мэри произнесла когда-то в их первую встречу.       В тот пасмурный день Лана опоздала отчасти потому, что данные отцом Тимоти указания как добраться до места назначения, не отличались подробностью, отчасти потому, что цель её прибытия в полдень так и не была озвучена. Хотя на тот момент Лане было плевать. Она была писателем и церковь готова была ей заплатить. Да она бы и Новейший Завет им тогда накатала, лишь бы хватало на еду. Степень ереси в подобном литературном труде её не волновала.       Входная дверь оказалась незаперта, и Лана осторожно вошла внутрь. Белокурая девушка в конце коридора встретилась с Ланой взглядом как будто удивлённо и даже испуганно. Они представились друг другу, и девушка немного расслабилась.       А потом Лана впервые стала свидетельницей ритуала изгнания дьявола.       Изо рта мальчика лет одиннадцати-двенадцати лилась кровь и такая отборная ругань, что лицо Ланы сменило несколько оттенков красного. Все тайны её прошлого в считанные минуты оказались наружи.       Когда всё закончилось, её всю трясло ровно как и юную монахиню. И всё же, опустив Лане ладонь на плечо, монахиня тогда промолвила: «Всё будет хорошо».       И, несмотря на дрожащие колени Мэри и залитое слезами лицо, Лана ей поверила. В тот момент она поняла, что будучи кротким и наивным созданием, Мэри, однако, обладала нерушимой верой в Бога, человечество и всё сущее. И Лану настолько потрясло это открытие, что за весь день тогда она не проронила ни слова.       На следующее утро она подписала договор со святым отцом, и по венам её струилась вера Мэри.       Теперь уже Лана не верила, что их с Мэри ждало хоть что-то хорошее ни сейчас, ни когда-либо в будущем.       Она продолжала двигать ручкой по листу, но слова перестали появляться — закончились чернила. Лана вспомнила, что до отъезда в Новый Орлеан она не докупала чернила про запас. Посмотрев в сторону спальни, где Мэри вроде бы ещё спала, она спустилась со стойки и обулась.       На улице было на порядок холоднее по сравнению с погодой во время их поездки на юг, и она надела шерстяной зелёный шарф того же оттенка, что и платье Мэри в день покупки этого шарфа. Лана помнила как приложила новое приобретение к платью, сравнивая цвета, и Мэри беззаботно рассмеялась, выпуская изо рта облачка пара.       Отперев квартиру, Лана обнаружила Мэри на той же кухонной стойке, где до этого сидела она сама. Мэри смотрела в окно и не пошевелилась, когда Лана захлопнула за собой дверь.       — Я ходила в магазин. Ты спала и я решила, что могу ненадолго выйти, — заговорила Лана. Она забросила шарф в крохотный закуток, который называла кладовкой. — Я забежала в булочную и купила нам завтрак. Или ужин. Завтрак на ужин.       — Женщина моей мечты, — Мэри обернулась с улыбкой, и Лана нервно выдохнула, — «пэн о шокола»? — с надеждой уточнила Мэри.       — Что же ещё. В шкафу есть плитка шоколада, так что можешь сделать свой «пэн о шокола» ещё более шоколадным, — Мэри хихикнула, пряча лицо в сгибе локтя, и Лана покачала головой. — Я знаю, что у меня отвратное произношение.       — А мне нравится.       Лана с улыбкой поставила сумку на стойку.       — Давай, спрыгивай. Я достану тарелки, — она развернулась в узком пространстве крошечной кухни, стягивая пальто. — Будь тут моя мама, она бы поинтересовалась, подают ли «Мерло» с тем, что мы собираемся есть.       — Лана?       — Что?       — У тебя нет кухонного стола.       Лана развернулась, смущённая.       — Да, точно. Обычно я ем за стойкой, там хватает места. Но мы можем устроиться на полу.       — Как дети, — Мэри улыбнулась. Она соскользнула со стойки, и Лана обогнула её, чтобы вынуть из шкафа две тарелки, два стакана и шоколад.       Они устроились на полу, оперевшись спинами о стену. Лана откинула голову и подтянула к груди согнутую в колене ногу. Мэри сидела, скрестив ноги в лодыжках, застенчиво одёргивая юбку. Она ела медленнее, чем Лана, тщательно пережёвывая каждый кусочек, словно в глубокой задумчивости, отщипывая по чуть-чуть двумя пальцами от выпечки и периодически стряхивая крошки. Доев, она со вздохом опустила голову Лане на плечо. Лана убрала волосы от её лица.       Мэри уткнулась носом ей в шею.       — Что сказал Тимоти?       — На этот раз дело в самом доме.       — Вот как.       — Нам надо быть там утром.       Мэри заметно погрустнела.       — Ты уверена, что готова к поездке? — Лана помолчала. — Успела набраться сил?       — Сильнее мне уже не стать, — пробормотала Мэри, — с каждым днём я буду только слабеть. Я уже стала заметно слабее, — Лана поцеловала её в волосы и Мэри прикрыла глаза. Пальцы Ланы пробежались по светлым прядям и она прижалась к ним щекой.       — Ты всё ещё очень сильна. — Прошептала Лана.       — Хотелось бы тебе верить. — Мэри взглянула наверх. — Скажи мне когда захочешь поспать. Я уже спала и ещё не устала, не хочу мешать твоему сну. В конце концов, это ведь твой дом и… — Лана заставила её замолчать, переплетая вместе их пальцы.       — Меня всё устраивает, если тебе хорошо.       Мэри медленно кивнула и посмотрела на их переплетённые пальцы. — Спасибо, — ярко сверкнули золотые глаза, и на лице у Мэри возникла слабая усмешка. — Хотелось бы мне сказать, что тобой движет грех. Вынуждая помогать ей.       Лана выдохнула.       — Но не можешь?       — Господь коснулся твоего сердца во всём, что связано с ней. Со мной. И скрытые мотивы твоих поступков… — Мэри смолкла.       — В моих поступках нет никаких скрытых мотивов. И она это знает. Мэри оскалилась. — И я тоже, — огрызнулась она и повторила уже мягче, — и я тоже.       Лана не слишком радовалась наступлению утра, сонно щурясь на восходящее солнце и кривя рот в отвращении — растворимый кофе оказался почти таким же отвратным, как и тот, что она варила сама. Мэри от кофе отказалась, и Лана наблюдала со стойки, как Мэри молилась, стоя на коленях в утренних лучах. В прижатых к груди сцепленных в кулаки пальцах раскачивались чётки. Ей ещё хватало внутренней силы, чтобы молиться.       Сидя рядом с Ланой на переднем сидении, Мэри хмуро вглядывалась в карту Бостона и окрестностей.       — Тут должна быть грунтовая дорога.       — Да тут вообще ничего кроме грунтовой дороги, — Лана вздохнула, — мы только что проехали Даллард-Стрит, сколько ещё до нашего поворота?       — Это и был наш поворот.       Лана повернулась к Мэри с кривой усмешкой, притормозила и развернула машину, оставляя на дороге шлейф пыли. Она свернула на съезде справа от дороги, который раньше находился слева, постукивая пальцами по рулю.       — Номер двадцать-два, — Уточнила Мэри. — Чётные справа, — добавила она, выглянув наружу.       — Даллард-Стрит двадцать-два. Ну и дыра.       Мэри покачала головой, растягивая губы в улыбке.       — Не все могут позволить себе жить в центре Бостона.       — И я не могу, — вздохнула Лана. — Но как бы мне этого хотелось.       Мэри посмотрела на неё с удивлением.       — Правда?       — А ты бы не хотела так жить?       Мэри пожала плечами. — Мне у тебя нравится.       Лана приподняла бровь.       — Только потому что вы дали обет бедности, мисс МакКи?       — Думаю, в центре я бы чувствовала себя не в своей тарелке. С учётом стиля жизни обитателей центра города.       — Я бы нырнула с головой в этот стиль жизни, — призналась Лана, внезапно заговорив серьёзно. Мэри поёрзала на сидении. — Я бы этого хотела. Я бы хотела заслужить признание за всё то дерьмо, которое мне пришлось пережить, чтобы оказаться здесь, — Лана взглянула на свою пассажирку. — Разве тебе не хочется получить признание за всё, что ты уже сделала и продолжаешь делать?       Мэри отвернулась к окну.       — Помощь людям — само по себе признание.       — Ты хотя бы реально им помогаешь. А я просто писатель. И мне не светит признание ни за что кроме моих статей. Люди восторгаются лишь моими словами и стилем. И это тяжело. Пробиваться к людям с помощью слов. На это нужны годы или настоящее чудо. Страшное чудо. Клянусь, что когда я наконец окажусь там, где хочу быть, это случится заслуженно. И тогда я буду наслаждаться каждой минутой славы.       — Мне ты очень помогаешь, Лана, — негромко заметила Мэри.       Лана замолчала и только прищёлкнула языком. Она прищурилась и глянула в зеркало заднего вида.       — Прости.       — За что же?       — За то, что думаю только о себе. Никудышная из меня католичка. В конце концов, это же просто место, верно? Центр города, — Лана рассмеялась. — Знаешь, а ведь отец Тимоти говорил со мной о честолюбии.       — Про то, что это похвальная черта, которая может стать пороком?       — Точь-в-точь его слова, — Лана притормозила и машина медленно остановилась, скрывая за облаками пыли всё окружающее. — Вроде приехали.       В футе от капота автомобиля из земли торчал одинокий почтовый ящик с нарисованной сбоку краской цифрой «22». Мэри окинула взглядом зелёную коробку. Красный флажок на боку был печально опущен. Домов поблизости не наблюдалось, но здесь дорога заканчивалась и, как следует приглядевшись, на горизонте можно было разглядеть очертания коттеджа. — Готова немного прогуляться? — Спросила Лана.       — Твои каблуки всё равно выше моих.       Лана заулыбалась и потянулась к бардачку, чтобы вынуть оттуда блокнот. Мэри отодвинулась, давая ей больше места для манёвра. — Я только стараюсь не отставать от тебя, — Мэри покачала головой и лишь улыбнулась в ответ. Выбравшись из машины, она захлопнула за собой дверцу и, дождавшись Лану, направилась в сторону коттеджа. Зажатые в кулаке чётки яростно раскачивались при ходьбе. Лана держала свои чётки в кармане.       — Это семья из мамы, папы и двух детей, — наконец сообщила она.       — Почему это всегда происходит с детьми? — тихо спросила Мэри. Лана покачала головой, ей сдавило горло, и она дала Мэри обогнать себя. Лане хотелось сказать что-нибудь про невинность и открытые сердца, но одеревеневшая фигура Мэри её остановила.       — Они в безопасности?       — Пока что да, — ответила Лана. — Но страшно напуганы.       — Такое любого напугает. «Даже тебя?» — спросила Лана про себя.       Мэри вдруг взглянула на неё нерешительно и взяла за руку. Её рука дрожала, но, оказавшись в ладони Ланы, тут же успокоилась. — Ты можешь сама постучать?       Лана улыбнулась и кивнула. — Конечно, без проблем.       Мэри пробормотала слова благодарности, водя ногтями по локтю Ланы в попытке вернуть себе самообладание. Шагнув в сторону, она вгляделась в фасад дома, перекатывая бусины чёток между пальцами.       Лана постучала, отступила от двери и обернулась к Мэри: та смотрела прищурившись, но без неприязни. Дверь со скрипом распахнулась и Лана развернулась к порогу, улыбаясь своей самой ослепительной, телевизионной улыбкой. Но перед ней никого не оказалось. Лана нахмурилась, склонила голову набок и, только опустив взгляд ниже, встретилась с парой зелёных глаз. Мальчик молча разглядывал её из-под сильно отросшей чёлки. Он откинул голову назад и волосы упали убратно за уши.       — Привет, — попыталась завести беседу Лана.       — Привет.       — Меня зовут Лана.       — А мне нельзя разговаривать с незнакомыми людьми.       Лана кивнула, соглашаясь.       — И это правильно. А папа дома? — мальчик продолжал молча буравить Лану взглядом, и она улыбнулась, поддразнивая, — можешь просто кивнуть, если он дома, — мальчик улыбнулся, кивнул и убежал вглубь дома, оставив Лану стоять одну на пороге. Слышно было как его босые пятки шлёпают по полу. Мэри покачала головой, сдерживая смех. Её губы растянулись в улыбке.       На пороге возник мужчина — взрослая версия зеленоглазого паренька — и какое-то время разглядывал гостей, вытирая руки о полотенце. Наконец он затолкнул полотенце в задний карман брюк и протянул руку.       — Кит Уокер.       — Лана Уинтерс.       — Вы… — он замолчал и оглянулся через плечо, но мальчика там уже не было. — Вы — экзорцист?       — Сестра Мэри МакКи, — Лана указала на свою напарницу, — та, кто вам нужен.       Мужчина кивнул.       — Сестра, рад знакомству.       — Взаимно, мистер Уокер. — Ответила Мэри.       — Пожалуйста, проходите.       Лана пропустила Мэри вперёд — та, хоть и была выше не только Ланы, но и хозяина дома, переступив порог, вела себя крайне неуверенно. Лана помахала рукой мальчику, который спрятался за диванными подушками, но в ответ ей помахала сидящая рядом с мальчиком девочка. Они казались одного возраста, у обоих глаза одного цвета и одинаковые курносые носы. Оба были похожи на отца, но, стоя за спиной у Мэри, Лана поняла, что имел в виду отец Тимоти. В отличие от мальчика, у девочки была тёмная кожа. Мэри хмуро свела брови, но промолчала, хотя глаза её уже отливали золотом с неиссякаемым запасом колких комментариев.       — Хотите кофе? Или перекусить? Джулия испекла утром печенье.       Мэри обернулась, в её голубых глазах читалась неуверенность.       — Спасибо, вы очень добры.       Кит прошёл к кухонной стойке и взял жестяную коробку.       — Шутите? Это меньшее, что я могу для вас сделать за то, что вы так быстро приехали, — он скосил глаза на сына и дочку. — Дети, вы же вроде собирались достраивать замок из песка.       — А нам можно печенье?       — Только по одному. Не испортите себе аппетит, а то мне достанется от мамы.       Оба ребёнка соскользнули с дивана и одинаково торопливо сунули пальцы в коробку, но мальчик задержался в комнате, не сводя с отца глаз. Наконец, словно примирившись с неизбежным, он закрыл за собой дверь.       — Им же ничего не угрожает? — вырвалось у Кита.       — Мистер Уокер?       — Я имею в виду детей. Сестра, им точно ничего не угрожает?       Мэри ободряюще улыбнулась, и Кит немного расслабился.       — Прошу прощения, я на взводе из-за того, что тут творится.       — Вы не должны извиняться. — Мэри взяла предложенное ей печенье и передала Лане. — Отец Тимоти не слишком вдавался в подробности, упоминая ваш случай. Расскажете, что именно здесь происходит?       — Времени у него было маловато, — заметил Кит. — Тут чёрт знает что творится, — он поднял глаза. — Простите.       — Всё хорошо.       — Я и похлеще выражаюсь, — пробормотала Лана, грызя печенье.       — И мы повидали достаточно, чтобы с этим справиться, — добавила Мэри. — Всё будет хорошо, мистер Уокер.       — Вы с такой уверенностью это заявляете, — с сомнением заметил Кит.       — Мы давно этим занимаемся, — пояснила Мэри. — Так что же, поделитесь подробностями?       Он кивнул и откусил от своего печенья, на разделочный стол посыпались крошки. — У нас тут какой-то демонический дух, — Кит покачал головой. — Я такое только в фильмах видел, — Мэри не стала его поправлять. — Что бы там ни было, оно не даёт нам спать. Колотит в стены, включает и выключает свет. Однажды схватило дочку и сдёрнуло с кровати. Синяки по всему телу остались. И мне страшно от мысли, что синяками дело не кончится.       — А что с вашим сыном?       — Его эта штука не трогала, — Кит нахмурился. — Думаете, это что-то значит?       — Пока не знаю. Ваша дочь видела эту сущность?       — Говорит, что видела.       — Она смогла её описать?       Кит покачал головой.       — Нет, она сильно испугалась.       — Нам нужно будет с ней поговорить, — предупредила Лана. — Я бы чуть позже поболтала с ней несколько минут, если вы не против.       Кит перевёл взгляд с одной женщины на другую и неохотно согласился.       — Если это поможет делу. — Он опёрся на кухонную стойку.       — Что-нибудь ещё, что может нам пригодиться? — Уточнила Мэри.       — Да, эта тварь, э, она любит кричать. Она вопит. Но я понятия не имею, что за слова она выкрикивает. Первые несколько ночей я убеждал детей, что это сова или какая другая птица. Но потом она стала звать меня по имени. Ну и детям это не очень понравилось.       — Распознавание имён, — пробормотала Мэри. Лана взглянула на неё, постукивая ручкой по бедру.       — Вы сможете избавиться от этой твари?       — Тварь — понятие растяжимое, мистер Уокер. Вы описали очень общие признаки. С учётом всего сказанного здесь могут обитать несколько разных созданий и сущностей. Я не смогу дать вам чёткий ответ, пока не исследую дом. Если позволите, мы проведём здесь ночь, чтобы оценить масштабы проблемы.       Кит кивнул им обеим.       — Да, да, конечно. Всё, что потребуется.       — Вам есть, куда отправить на ночь детей? — спросила Лана. Кит повернулся и увидел, что она стоит у окна, и наблюдает за его детьми в саду.       — Мать моей жены живёт в городе.       — Тогда отвезите их к бабушке, — посоветовала Лана. Она развернулась лицом к Киту.       — А вы? У вас есть, где остановиться?       Кит перевёл взгляд на Мэри.       — Я хочу остаться.       Мэри закусила щёку изнутри и взглянула на Лану.       — Я бы не рекомендовала, — она нервно сцепила пальцы. — Это не всегда безопасно.       — Это всегда опасно. — Поправила Лана.       — Я буду очень осторожен. Прошу вас, — взмолился Кит. — Это же моя семья. Я не могу стоять в стороне и ничего не делать. Мне и звать вас было стыдно, но от меня одного толку ни хрена. Простите, сестра.       Мэри пыталась встретиться с Ланой умоляющим взглядом, но та упорно не сводила глаз с Кита. В конце концов Мэри тяжело вздохнула.       — Поступайте как знаете, мистер Уокер.       Он выразил благодарность крепким рукопожатием и хотел было заключить Мэри в объятия, но не решился, только неловко переступив с ноги на ногу.       — Вы же хотели поговорить с Джулией? — уточнил Кит у Ланы. — Я заберу Томаса, чтобы он вам не мешал.       Лана удивилась такому повороту событий.       — Вы разве не хотите быть рядом с Джулией во время нашей беседы?       — Я же могу вам доверять?       Он прошёл мимо неё во двор, оставив дверь открытой, и оттуда теперь задувал лёгкий ветерок. Лана коснулась плечом плеча Мэри.       — Ты как?       — Вымотана, — тихо ответила Мэри. — Но физически чувствую себя отлично. Не знаю, ирония это или оксюморон.       — Ни то и ни другое, — ответила Лана. — То есть, как это «физически»?       — Словно меня что-то кормит. — Мэри почувствовала как Лана рядом с ней вздрогнула. — Но на этот раз не ты. Тут есть что-то сильнее твоих грехов, — Мэри прикрыла глаза. — Ужасно прозвучит, если я скажу, что мне нравится этот поток энергии?       — Нет, если ощущение не как от проволоки под напряжением.       — Мисс Уинтерс? Джулия на качелях.       — Спасибо, — Лана убрала руку со спины Мэри. — Я скоро вернусь. Будь осторожна, — она приподнялась на цыпочках, собираясь поцеловать Мэри в щёку, но взгляд Кита жёг ей спину, и Лана отказалась от этой идеи. Её каблуки простучали по деревянному полу, пока не оказались на мягкой траве.       Качели рядом с девочкой пустовали, и Лана осторожно опустилась на них: сиденье прогнулось под её весом, а каблуки бороздили по пыльной земле. Кит отвёл Томаса за руку в дом.       — Я — Лана.       — А я — Джулия Уокер. Учусь в первом классе.       — Да ты уже совсем взрослая.       — Да, уже не маленькая, — девочка поморщилась. — У моего друга есть маленький братик. Он совсем крошечный и ничего не может сам, только плачет. И он некрасивый. А у вас есть маленькие дети?       — Нет.       — А почему?       — Просто нет и всё.       — Это ничего, мисс Уинтерс. Мне тоже маленькие дети не нравятся.       — Джулия, ты знаешь, почему я здесь?       — Из-за призрака, — Джулия подняла глаза и посмотрела с лёгкой неуверенностью. — Правильно?       — Твой отец сказал, что этот призрак тебе мешает. Можешь рассказать, как именно? — Лана терпеливо ждала, пока Джулия сформулирует ответ. — Я здесь, чтобы помочь.       — Ей нравится шептать мне на ухо.       Лана потянулась было в карман за блокнотом, но, побоявшись спугнуть девочку такой взрослой реакцией, только опустила ладонь на колено.       — Ей?       Джулия кивнула.       — Ты знаешь, как она выглядит? Ты её видела?       — Она говорит со мной и трогает. Я не видела её. Только какую-то дымку и яркие глаза.       Лана поморщилась.       — Она тебя трогает?       — Да, хватает за ногу и тянет. Или привязывает за волосы к кровати, — Джулия опустила глаза. — Нам пришлось отрезать несколько сантиметров, потому что папочка не смог меня отвязать.       Лана окинула девочку взглядом и обругала себя за то, что не заметила сразу, что часть её кудряшек была заметно короче.       — Она говорит, что это я виновата.       Лана вгляделась в лицо девочки.       — Виновата в чём?       — Я не знаю, что она имеет в виду, — быстро добавила Джулия. Я ничего такого не делала.       — Я верю, что ты ничего плохого не делала, — успокоила её Лана, — но подумай как следует, ты точно не знаешь, что она могла иметь в виду?       — Она почти не говорит по-английски, — пробормотала Джулия. — Даже не знаю.       Лана позволила себе провести ладонью по волосам Джулии, поглаживая буйные кудри.       — Спасибо за этот разговор. Ты молодец.       — Мне нравится разговаривать. Я только хотела бы, чтобы мы говорили о чём-нибудь другом.       — Я тоже, милая, — Лана посмотрела в сторону дома, внезапно ощутив на себе чей-то взгляд и увидела в одном из окон пару наблюдающих за ней зелёных глаз.       — Он не особенно разговорчивый.       Джулия подняла глаза.       — Твой брат, — пояснила Лана.       — Он много думает. Так говорит папочка. И обычно он разговаривает. Но не в последнее время, — ответила Джулия. Она продолжала раскачиваться на качелях. — У него умерла мама.       Каблуки Ланы замерли в пыли.       — О.       — Да. Она просто не пришла утром, чтобы нас разбудить. Папочка говорит, что это был несчастный случай, — Джулия глянула через плечо. — Мы похоронили её тут, в саду.       — Мне очень жаль.       Джулия пожала плечами, игнорируя замечание Ланы. Лана понимала, с чем девочка сейчас пыталась справиться и знала, что Джулия больше никогда об этом не заговорит. Она оставила Джулию качаться на качелях в одиночестве, лишь ободряюще пожав плечо на прощание. У Ланы имелся опыт только в том, как справляться с надвигающейся потерей, но не с той, что уже настигла.       Кит не закрывал входную дверь, и когда Лана заходила, Томас выскользнул наружу, одарив недобрым взглядом, прежде чем убежать к сестре.       Мэри стояла в дальнем конце коридора, подняв руки, откинув голову и держа глаза закрытыми. Кит с беспокойством наблюдал за её действиями с дивана в гостиной. Он подвинулся, чтобы Лана могла сесть рядом.       Кит почесал подбородок, разглядывая половицы.       — Не хочу лезть не в своё дело, но что она делает? — прошептал он.       — Точно не скажу. Это сложный процесс, — признала Лана. — Пытается что-то уловить. Могу предположить, что ищет потерянные души.       Кит пошевелился, откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди.       — А вы к ней приставлены вроде как для охраны? Со стороны церкви?       Лана посмотрела на него искоса.       — У меня нет церковного сана, но вы правы. Я для неё что-то вроде провожатой. Слежу, чтобы с ней что-нибудь не случилось.       — По описанию работёнка так себе.       — Это дополнительная нагрузка к моей основной работе. Я журналистка. Журналистка при ней.       Он кивнул, хотя вряд ли понял, что Лана имела в виду. А она не стала ничего разъяснять.       — И как долго вы этим занимаетесь? Вам вроде бы комфортно работается вместе, — добавил он, — но при этом вы как будто понятия не имеете, что происходит.       — Может, я просто не хочу распространяться на этот счёт. А может, и говорить здесь не о чем.       — Резонно.       — Лана?       Лана подняла глаза на Мэри. В полуденном солнце в голубых глазах проскальзывали вкрапления золота. Лана тихо извинилась перед Китом и прошла к месту, где Мэри встала к ней спиной.       — Ты не хочешь есть? Я бы поела, — пробормотала Мэри.       — Мэри?       Мэри обернулась и испытующе посмотрела на Лану.       — Не хочешь устроить перерыв на обед?       Лана нахмурилась, пытаясь понять истинный смысл послания, но Мэри заскребла ногтями по её руке, крепко сжимая пальцы и оставляя следы на коже, и Лана кивнула.       — Да, конечно.       Мэри прошла к Киту, который встал с дивана вслед за Ланой и теперь наблюдал за ними, словно потерявшийся ребёнок, запустив пальцы глубоко в задние карманы брюк. Он был очень молод.       — Нам надо кое-что забрать и съездить на обед, но до заката мы вернёмся. — Пояснила Мэри. — Спасибо за ваше гостеприимство, мистер Уокер. И за то, что пустили в свой дом.       — Я же вас сам позвал. — Подчеркнул он.       — Я имею в виду церковь. — Пояснила Мэри, — мы прекрасно понимаем, что люди не рады подобному вмешательству.       — Я сам вас пригласил, мисс МакКи. И вы делаете мне огромное одолжение, приехав сюда, — повторил Кит. — Ведите машину аккуратно на обратном пути. На дороге становится скользко в дождь и, похоже, что сегодня он будет.       От входной двери их провожали две пары детских глаз. Спина Мэри оставалась неестественно прямой до тех пор, пока они не отдалились от особняка на порядочное расстояние. Лане страшно хотелось положить ладонь ей на спину для поддержки.       — Спасибо, — одними губами поблагодарила Мэри, — за то, что позволила так быстро оттуда уйти. Это место меня душило. Давило как прессом.       — Сейчас ты уже в порядке? — Тихо спросила Лана.       Мэри прикрыла глаза и позволила Лане вести себя вдоль подъездной дороги.       — Я спокойна, Лана. Но этот дом такой сильный. Ему есть, чем питаться, и он тоже спокоен. Но от его внутренней мощи перехватывает дыхание.       — Он кормил тебя всё время?       Мэри посмотрела, явно недоумевая.       — Когда мы только зашли внутрь, ты сказала, что тебя там что-то словно кормит. — Лана сглотнула, — но не я. Так дом кормил и тебя, и этого духа?       — Я так говорила? — тихо уточнила Мэри. — Чтобы я там ни сказала, похоже, так оно и есть.

***

      На обратном пути к дому Уокеров им повстречалась всего одна катящая по грунтовке машина. Старый битый пикап весь в струпьях голубой краски и ржавчины. И хотя Лана разглядела только сидящую за рулём темнокожую женщину, она знала, что на заднем сидении пикапа спят её сын и дочь.       Точь-в-точь как хотелось бы сидящей рядом Мэри.       Мэри снова зевнула и, заметив на себе взгляд Ланы, тут же отмахнулась от любых вопросов.       — Я в порядке.       — Ты же спала прошлой ночью.       — И этим утром тоже, — согласилась Мэри. Она отвернулась к окну. — Я лягу спать снова на рассвете. Таков порядок.       — Я в курсе.       — Хотя мне бы хотелось, чтобы между поездкой в Новый Орлеан и этим делом прошло побольше времени, — продолжила Мэри. — Но таков порядок. Демоны важнее моих потребностей.       Лана скривила лицо. Она сняла левую руку с руля и выставила локоть наружу, кусая ноготь большого пальца и переваривая слова Мэри.       — Лана, не пропусти нужный поворот.       Лана вернула ладонь на руль, ноготь блестел от слюны, и она быстро вытерла его об колено.       — Прости.       Пальцами правой руки она постукивала по кожаной обивке руля, но быстро перестала, хотя Мэри, казалось, даже не заметила. И всё же Мэри взяла её ладонь в свою, вздохнув, когда ощутила ответное пожатие.       — Ты же никогда не нервничаешь, это делаю только я, — прошептала Мэри, — что не так?       Лана вздохнула.       — В последнее время кажется, что всё. — Она поднесла ладонь Мэри к губам, поцеловала костяшки пальцев и отпустила. Затем выполнила поворот, который проехала утром.       Пока Лана парковала машину, Мэри собирала ворсинки с платья, на тыльной стороне её ладони виднелись следы красной помады.       — Осторожно выбирайся наружу, — предупредила Лана. — Тут грязь, — однако она сама быстро обогнула машину и помогла Мэри выйти. При этом взгляд её был устремлён куда-то за горизонт, и она явно о чём-то глубоко задумалась. Лана никак не отреагировала на слова благодарности от Мэри, и та ушла вперёд, пока она вынимала из багажника сумку с оборудованием. Дом Уокеров вёл их по мерцающим огням в наступающей темноте.       Кит быстро запустил Лану и Мэри внутрь, извиняясь за беспорядок, с которым пытался справиться: по грязному ковру ещё были разбросаны строительные блоки детского конструктора. Кит одной рукой прижимал собранные игрушки к груди, разглядывая окружающее пространство и агрессивно почёсывая в затылке пальцами другой.       — Это я тоже уберу. Сейчас вернусь.       Он свернул за угол, исчезая в коридоре, и Мэри тяжело вздохнула, прикрывая глаза, как от приступа боли. Лане показалось, что она разглядела на её ресницах слёзы.       — Ощущение иное, — сказала Мэри. — Такое мощное, — она обернулась к Лане, — То, что я ощутила в прошлый раз, было грязным, испорченным. А это — совсем не тронуто духовным разложением.       — С тобой всё будет в порядке? — спросила Лана. Она подошла вплотную к Мэри, заслоняя собой свет. — Уверена, что справишься?       Мэри зажмурилась и тяжело опустилась в рядом стоящее кресло, верхняя часть её тела словно качнулась на ветру.       — Помоги мне… — Мэри не то читала молитву, прося поддержки у Господа, не то просила её у Ланы. В любом случае, Лана согласно кивнула.       Кит вернулся, держа руки в карманах, словно не зная куда их деть. Какое-то время он молча наблюдал за Мэри, затем откашлялся.       Глаза цвета неба резко распахнулись и Кит виновато улыбнулся.       — Прошу прощения, сестра. Уинтерс, что в сумке?       Лана глянула на спортивную сумку у своих ног и ткнула в неё носком туфли.       — Мы же собираемся ловить призрака, мистер Уокер.       — Так там какие-то сети или что? — Пошутил Кит.       Лана покачала головой и улыбнулась.       — Всё не так просто.       — Ох, как бы мне хотелось, чтобы всё было проще. Сестра, не хотите стакан воды? А то вы какая-то бледная.       — Спасибо, нет. Со мной всё в порядке. Лана, тебе помочь расставить оборудование?       — Сиди. Я справлюсь.       Лана поставила сумку на диван, расстегнула молнию и стала доставать аппаратуру, которую Кит тут же перехватывал у неё.       Кит потянул за какую-то леску, пока не вытянул её целиком из сумки на пол.       — Растяжка для духов?       — Порой встречаются и материальные формы.       — Боже.       Лана забрала у Кита из рук один из фотоаппаратов и треногу, которую каким-то чудом упаковала до этого в сумку, отошла с ними в дальний угол гостиной, изучила остальные углы и, удовлетворившись выбором, приступила к установке оборудования. Кит с сомнением наблюдал за тем, как она бесцеремонно приматывала фотоаппарат к треноге, но никак это не прокомментировал.       — Вы работаете одни со всем этим оборудованием?       Мэри качнула головой.       — Сообщите, если знаете кого-то, кто согласился бы нам помочь.       — И то верно. Вы такие смелые. Я знаю кучу парней, которые сбежали бы от такой работы, поджав хвост.       Мэри только раздражённо вздохнула, но Кит не обратил внимания.       — Я могу зайти в комнату вашей дочери? — спросила Лана. — Если создание привязано к ней, то за этим местом следует установить наблюдение.       — Да, конечно. Слева по коридору.       Кит смотрел, как Лана уходит, засунув руки глубоко в карманы. Обернувшись к Мэри, он обнаружил, что та тщательно разглядывает пол. Кит шмыгнул носом как при простуде.       — Сестра, так что будет сегодня ночью?       — Мы дождёмся этой сущности и попытаемся распознать. Именно для этого мисс Уинтерс сейчас и расставляет повсюду камеры и диктофоны. А завтра мы подумаем над решением, мистер Уокер. Сразу, как только поймём, с чем мы здесь столкнулись.       Она подняла глаза от пола.       — Боюсь, сегодня не будет ничего интересного.       — Я завязал с интересной жизнью, — пробормотал Кит. — По горло уже сыт весельем.       — Как дела у Джулии?       — Ей крепко досталось. Синяки, все дела. Кошмары постоянно снятся. Но у меня ощущение, что Томас напуган сильнее.       — Почему же?       — Он считает, что когда эта тварь доберётся до него, чем бы она ни была, она сотворит с ним гораздо более ужасные вещи, — Кит почесал ухо. — Я пытался объяснить ему, что этого не произойдёт, но если уж ему что в голову втемяшится, разубедить сложно. С ними обоими так. Думаете, без детей эта штука всё равно объявится?       — Есть такое чувство, — пробормотала Мэри.       Лана вернулась в гостиную, на запястье у неё, словно браслет, висело кольцо клейкой ленты.       — Я всё расставила,— она протиснулась мимо Кита. — Надеюсь, у вас есть кофе. Потому что нас ждёт долгая ночь, — Лана наклонилась к Мэри, пряча клейкую ленту в сумку. — Всё будет в порядке. Просто займёт много времени, — продолжала она, не сводя глаз с монахини. Мэри слабо кивнула в ответ.       Лана устроилась в дальнем от журнального столика кресле, гипнотизируя взглядом фотоаппарат в углу, а Кит сел на диван вместе с Мэри.       Очень скоро на пол с полки упала книга обложкой вниз. Кит не обратил внимания на шум, но Лана сместила внимание на книгу. Кит уже привык к тому, что в доме, где живут и играют маленькие дети, вечно что-нибудь падает. Вот только детей в доме уже давно не было.       Мэри первой расслышала шёпот когда часы пробили час ночи. Она склонила голову набок, прислушиваясь. Лана заметила как Мэри, прищурившись, безуспешно пыталась разобрать слова. Кит наблюдал за всем происходящим затаив дыхание. Он кивнул, когда Лана едва слышно уточнила, всегда ли всё так начинается.       Шёпот проплыл через гостиную, заметно задержавшись над ковром, прежде чем переместиться в сторону спален.       — Оно разумное, — заметила Мэри.       Кит перебежал глазами от одной женщины к другой. — А это хорошо или плохо? — Лана шикнула на него и встала с кресла. Кит откинулся на подушки дивана и замолчал.       Резкий вопль прошил дом насквозь. Кита явственно передёрнуло, он закрыл глаза. Мэри вцепилась в ткань своего платья так, что побелели костяшки пальцев. Завывания продолжались, и Лана на цыпочках прошла к выходу из гостиной, убрав волосы за ухо, словно это могло помочь.       — Фотоаппараты снимают? — прошипела Мэри. Лана махнула в её сторону рукой, но кивнула, продолжая осторожно идти дальше. По всему дому эхом разносились щелчки фотоаппаратных затворов.       Внезапно упавшая ранее с полки книга, заскользила по полу и с силой врезалась в туфлю Ланы. Она инстинктивно вскрикнула, стараясь удержаться на ногах. Карие глаза метнулись к Мэри, и их взгляды встретились. Кит поднялся с дивана, собираясь двинуться к Лане, но она вскинула вверх ладонь.       — Не шевелитесь, мистер Уокер, — тихим голосом предупредила она. — И не делайте глупостей.       — Думаете, я бы стал? Для меня и это уже слишком.       — Пусть оно пройдёт. Дайте ему успокоиться.       Едва Лана договорила, как создание снова завопило.       Кит вскрикнул, согнувшись пополам и прижав руку к груди, и Мэри бросилась к нему.       — Où est mon fils!*?       Голова Кита дёрнулась назад, как от чувствительного удара в челюсть, и, выполнив кульбит в воздухе, он рухнул на спину, крепко приложившись затылком об пол.       Создание завопило так, что задрожали окна. Все трое зажали уши ладонями, у Мэри подогнулись колени. Мимо них пронёсся сильный поток воздуха, толкая в спины и опрокидывая Кита, едва он успел встать на ноги.       Вдруг всё стихло. Кит только смотрел в потолок, больше не пытаясь подняться. Лана тянула руку к Мэри.       Все они тяжело дышали, грудь каждого бешено вздымалась и опускалась, пока дом, болезненно поскрипывая, возвращался в состояние молчаливого оцепенения. Словно он только что получил затрещину и теперь стоял, раздумывая, как быть. Лана и сама ощущала себя так, словно кто-то ударил её по лицу, руки тряслись.       Дерево ещё тихо стонало, но сейчас все трое слышали только звуки собственного дыхания.       — Всё кончилось? — спросил придушенно Кит. — Я не чувствую ног. Моя рука… Лана подбежала к нему. — Сядьте и не шевелитесь.       — Я не могу, — запротестовал Кит. Он резко вскрикнул, когда Лана коснулась пальцами его предплечья и дёрнулся, стараясь увернуться, — Проклятье!       — Он ранен? — спросила Мэри. Лана подняла на неё глаза и Мэри отвернулась, сетуя на себя за принятое ранее решение. — Ты брала аптечку?       — В сумке.       Кит поднял голову от пола, насколько мог.       — Разве перемещаться по комнате безопасно? Пока эта штука бродит где-то рядом.       — Оно ушло, мистер Уокер, — уверила его Мэри. — Оно истратило весь свой ресурс.       — Что за ресурс?       Лана взяла протянутые ей бинты.       — Она имеет в виду энергию. Сущностям требуется большой запас энергии, чтобы становиться слышимыми, ощутимыми и видимыми в нашем мире.       — Дамы, не хочу показаться грубым, вы свою работу знаете и всё такое, но эта тварь заявляется сюда каждую ночь. Откуда у неё столько сил?       — Для того, чтобы появляться так часто, местному демону нужен огромный запас скорби и ярости. А чтобы делать это с таким шумом и оставлять такие следы — требуется не меньший запас злобы, — пояснила Мэри.       Кит проследил за взглядом Мэри и охнул. Она смотрела на его руку. Лана, посмотрев туда же, онемела. На руке у Кита отпечатались чёткие следы пальцев, словно кто-то крепко вцепился и дёргал из стороны в сторону. Длинные ногти оставили глубокие борозды в плоти.       — Надо промыть это…       — Что, спиртом?       — Рану нужно продезинфицировать.       — О, Боже, — Кит поднял глаза к потолку. — Я плохо такое переношу, мисс Уинтерс.       — Будьте мужчиной, мистер Уокер, — Лана поднялась и подала ему руку.       — А ведь я всегда говорю детям, чтобы терпели, пока я промываю им царапины. Больно будет до слёз?       — Скорее всего.       Он поднялся, пошатываясь. Лана помогла ему выпрямиться и подтолкнула в сторону ванной. Он шёл медленно, одной рукой держась за затылок, другую баюкая на груди. Шаги Кита были неуверенными, но Лана не стала его провожать, вместо этого обернувшись к Мэри.       — Ты как? В порядке?       Мэри кивнула, её грудь тяжело поднималась и опускалась.       — Есть какие-то соображения насчёт…       — Это не демон.       — Хорошо.       — Нет, Лана, демон тут тоже есть. Но не он сейчас на нас напал.       Лана выпрямилась, резко отодвигаясь от рассерженной Мэри и, удивлённо похлопав глазами, направилась за Китом.       Кит ждал, сидя на опущенной крышке унитаза. Когда Лана зашла, он взглянул на неё как-то потерянно.       — Не он сейчас на нас напал, — тихо повторил Кит.       Лана присела на край ванны и вздохнула.       — Я пока ничего не могу сказать, мистер Уокер. Сперва нам нужно изучить собранные доказательства. И сейчас Мэри просто сделала предположение.       — Уверен, что это обоснованное предположение.       — Вы не должны были его услышать, — добавила Лана. Он беззвучно рассмеялся, но посерьёзнел, увидев в её руках вату и протирочный спирт, что позабавило Лану. Стиснув зубы, Кит только мычал, скулил и мотал головой из стороны в сторону, пока Лана промывала рану. Он подскочил на месте, когда она приложила к его руке бинт, но затем затих, только молча её разглядывая.       — Не слишком туго?       — Нет, так нормально. Спасибо, — он разжал пальцы и опустил локоть на колено. — Наворотил же я дел. — Он не ждал ответа от Ланы. — А у вас всё в порядке?       Лана вытирала раковину, но замерла и подняла на него глаза.       — О чём вы?       Кит покачал головой.       — Вы знаете, о чём я, но это нормально, если не хотите рассказывать.       — Я понятия не имею о чём вы.       Он только пожал плечами, разглядывая засохшую кровь под ногтями.       С этого момента они сменяли друг друга на дежурстве. Мэри была первой, хотя Лана пыталась убедить её, что надо поспать, но она настояла на своём. — Лана, до следующей ночи оно точно не придёт. Дежурство — чистой воды формальность.       Ещё какое-то мгновение Лана наблюдала за тем, как неспокойно Мэри спит на диване. Рядом храпел Кит. Лана потрогала его за плечо, и он резко проснулся, потирая глаза. Кит что-то пробормотал себе под нос, но Лана не разобрала и пропустила мимо ушей.       — Мне надо покурить, — сказала она. — Вы можете…       — Только если после вашей смены у меня будет перерыв на то, чтобы собрать вещи, — пробормотал Кит. Лана кивнула и он снова опустил голову на подушку, держа глаза открытыми до её возвращения.       Лана торопливо покинула дом и, прикрыв за собой дверь, вынула зажигалку. От сигареты и с губ в предрассветный воздух потянулись вверх струйки дыма, смешиваясь на выдохе с её собственным дыханием.       Она уже собиралась затушить сигарету, ощутив дурноту ещё на первой половине, но тут со стороны качелей раздался скрип. Лана замерла. До боли захотелось сжать пальцы, когда с игровой площадки на неё посмотрели золотистые кошачьи глаза.       Мэри медленно встала с качелей, янтарные огоньки её сигареты таяли на ветру. Она направилась к дому не свойственной ей вальяжной походкой.       Лана оглянулась. Входная дверь оставалась закрыта. Ей послышалось, что подходя к террасе Мэри хихикнула. Лана была уверена, что оставила монахиню на диване в гостиной.       Тем временем Мэри, не спеша, поднялась по ступенькам с незнакомой её телу грацией и встала рядом с Ланой. С очередной затяжкой её грудь коснулась груди Ланы. Лана поморщилась, когда Мэри выдохнула дым ей в лицо и усмехнулась.       Она вынула сигарету из розовых губ, бросила на пол и раздавила каблуком, вминая в светлое дерево.       — Это не твоё тело.       — Не моё. Пока что, — Признала Мэри, выдыхая остатки дыма. Она всмотрелась в предрассветную тьму. — К сожалению, она сильна. К этому моменту она уже должна была мычать как корова. Визжать как свинья. Стать кобылой, всегда готовой к кнуту, — Мэри поморщилась как ребёнок, которому дали что-то горькое. — Почему она до сих пор не сдалась? Как можно отказываться от того, что я предлагаю?       — От потери людского облика и вечного ожидания кнута? — уточнила Лана. — У неё доброе сердце. Чистое. Невинное. Данное Богом.       Дьявол оскалился.       — Бог, — он сплюнул, — это сказка для сопливых детишек.       — А ты кто?       — А я их ночной кошмар.       — И только.       Дьявол прищурился и смерил Лану взглядом.       — За что ты её так любишь?       — У неё доброе сердце, — повторила Лана. Окурок сигареты уже начинал жечь пальцы.       Ухмылка златоглазого создания стала шире.       — А у тебя?       — А у меня — нет.       — Ты так в этом уверена, — Мэри картинно надула губы.       — Спроси у своего Бога, — огрызнулась Лана, не сдержавшись. — Ему есть за что меня осуждать.       — Ну трахаешь ты баб. Мне это до лампочки, — дьявол выдохнул. — Да и ему тоже.       — Разве Бог — не сказка для сопливых детишек?       — В том числе.       Лана скосила глаза в сторону собеседника.       — Нет, Лана. Можешь заставлять девиц кончать языком сколько влезет. Что ему не по нраву, так это то, что ты питаешь чувства к одной из его невест, — дьявол жестом указал на тело Мэри.       — Я бы никогда… — прорычала Лана, резко отворачиваясь.       — Я знаю, — дьявол выгнул бровь. — А ты?       — Я забочусь о ней, — четко проговорила Лана. — Я её уважаю.       — Но не в своих мечтах.       — Значит, ты ничего не знаешь о моих мечтах, — Лана бросила полный отвращения взгляд на создание, поселившееся в теле юной монахини. — Я знаю, что ты пытаешься сделать. Это не сработает.       — Почти сработало, — дьявол с удивлением оглядел её. — Тогда о чём же ты мечтаешь, Лана, если не о ней?       — О её счастье, — тут же ответила Лана. Она подняла глаза чернее окружающей их тьмы. — И тебе нет в нём места. Я позабочусь об этом.       Мэри широко улыбнулась. — Сколько же в вас честолюбия, мисс Лана Уинтерс.       Она спустилась по лестнице и пошла прочь от дома, мурлыкая какую-то мелодию, и беспричинно хихикая, словно в подпитье. Продолжая отступать всё дальше в мрак, Мэри обернулась. Кошачьи глаза уже едва просматривались в темноте.       — Я тебя сломаю. Я вас обеих сломаю. И буду смотреть на то, как ваши тела пляшут в адском пламени.