***
Лана поморщилась, когда на пассажирское сиденье рядом шлёпнулась манильская папка. В зеркале заднего вида Мэри потянулась и потёрла глаза. Лана снова перевела взгляд на дорогу и не глядя поправила бумаги в папке. — Похоже на обычный полтергейст, — сказала Мэри, — всё как по учебнику. — Лана мрачно рассмеялась. — Завтра уже отправимся назад. — То же самое ты сказала на нашем четвёртом деле, — медленно проговорила Лана. Она взглядом поймала в отражении голубые глаза Мэри и не отпускала. — Верно? Лицо Мэри осветила улыбка, и она кивнула. — Здесь поверни налево. Лана вывернула руль, и они оказались в спальном районе, где по обе стороны от дороги, отбрасывая густую тень, возвышались большие деревья. Она наклонилась вперёд и прищурилась, всматриваясь в дома, которые они проезжали. — Это белый особняк. — Уточнила Мэри. — Они тут все белые. — Ты узнаешь его, когда увидишь. Лана уже было собиралась огрызнуться в ответ, когда медленно затормозила перед крепко запертыми железными воротами с грязной пластинкой-указателем сбоку. Это был такой же старый колониальный особняк, как и все остальные в квартале, но когда Лана обернулась к Мэри, та кивнула и стала выбираться из машины, крепко сжимая в пальцах чётки. Лана вынула блокнот из бардачка и, чуть помедлив, достала оттуда свои чётки — подаренные Мэри. — Ты не сказала, что это школа, — заметила она. Не получив ответа, Лана снова нахмурилась и, шагнув вперед, оказалась вплотную к спине девушки. — Тут безопасно? — Волнуешься? — не дожидаясь ответа, Мэри продолжила, — у меня всё под контролем, — и резко замерла, когда Лана выдохнула «я знаю» ей на ухо. Ворота перед ними медленно распахнулись, хотя они ничего не делали. Пружины заскрипели, когда они прошли внутрь, и бесшумно закрылись следом. Мэри наблюдала за всем этим с приподнятой в сомнении бровью. Дом был двухэтажным, под окнами второго этажа проходили колонны, которые поддерживали веранду и балконы. Большая часть окон сейчас была открыта, чтобы изгнать из особняка луизианскую жару, создавая внутри сквозняк, и Лана вдруг захотела оказаться в центре этого микро-урагана, хотя тропические штормы никогда не были темой для шуток в хрупком Новом Орлеане. Входную дверь распахнул молодой и хорошо одетый мужчина, одну руку он держал за спиной, а другая была прижата под френчем к туловищу на уровне рёбер. Низко поклонившись, он пропустил их в дом, и Мэри провальсировала внутрь в своём лёгком голубом платье. Лана прошла следом, жестоко страдая от жары в серых брюках и жилете. Их проводили в гостиную с высокими потолками и большим пианино в углу. Горящие свечи отбрасывали тени на портреты на стенах. Лицом к камину и спиной к ним на двухместном диване восседала светловолосая молодая женщина. Когда мужчина тихо постучал в створку открытой двери, она обернулась к ним через спинку дивана, и тогда стало видно её глаза орехового цвета. Женщина подняла брови, затянулась сигаретой, наклонилась вперёд и стряхнула пепел в невидимую для них пепельницу. Когда она поднялась, обогнула кресло и неспешно разгладила складки на блузке, стало видно её выступающий вперёд живот. С очередной затяжкой над головой у неё заклубилось облако дыма. — Сестра Мэри МакКи из Бостона, — произнесла Мэри, протягивая руку. Она крепко пожала ладонь женщине — не сравнить с тем, какими слабыми и безвольными были её руки несколько месяцев назад. — Фиона Гуд, — на языке у той явно вертелись ещё какие-то слова, но она прикусила его и только фальшиво улыбнулась. Ореховые глаза проследовали к паре карих. — Лана Уинтерс, журналистка при мисс МакКи. — Журналистка! — фыркнула Фиона, — Бог мой, что за должность. При этих словах Лана помрачнела. — Разве вам стоит курить? Фиона усмехнулась, но не стала возмущаться, когда дворецкий сделал несколько шагов вперёд, вынул сигарету у неё изо рта и сломал пожелтевшими пальцами. Она повела рукой. — Не желаете присесть? Мэри убрала одну из подушек в сторону и присела на диван. Лана не сдвинулась с места. — Отец Тимоти сказал мне, что дело срочное. — Я управляю школой, — ответила Фиона. — Скажете, это не срочно? Мэри поёрзала на месте. — Вы правы, дети важны. — Не хотите выпить? Лана обернулась, Мэри — следом за ней, и дворецкий пристально посмотрел в ответ, переводя взгляд с одной на другую. — Пить не хотите? — предложил он снова глубоким, царапающим голосом. — Воду, пожалуйста, если есть. Тут жарко, — ответила Лана. — Сполдинг, мне как обычно, — позвала Фиона. Она вернула своё внимание к посетительницам, пальцы её как будто продолжали держать призрак сигареты. — На каком вы сроке? — Этот парнишка со мной уже семь месяцев, — вздохнула Фиона. Она прикоснулась рукой к своей ноше, — сводит меня с ума, постоянно толкается. — Парнишка? — повторила Мэри, — откуда вы знаете? — С моей голубой кровью остаётся только надеяться, что это мальчик, — если Фиона и заметила гримасу на лице Ланы, то никак её не прокомментировала. — Так как вы можете помочь мне с моей маленькой проблемой? — она протянула руку, и Сполдинг опустил ей в ладонь стакан. Лана взяла протянутый ей стакан воды, указала на него Мэри, но та проигнорировала её безмолвный вопрос. — Я сделаю всё, что в моих силах, — ответила Мэри. — Сделаете всё, что в ваших силах? Этого недостаточно. Я хочу, чтобы оно убралось отсюда, чем бы оно ни было. — Я прочитала отчёт. Играет странная музыка, в оранжерее случаются пожары, одежда вышвыривается из шкафов. — Поначалу я не придала всему этому значения, — перебила Фиона, — я привыкла к подобным вещам. Но когда чей-то голос начинает звать тебя по имени… — Вы обращаетесь в нужные инстанции, — закончила за неё монахиня. — Я рада, что вы так и сделали. Она повернулась к Лане. Та вынула из кармана ручку и, щелкнув ею, открыла блокнот на чистой странице. — Если вы не против, то мы останемся тут на несколько часов, чтобы оценить вашего нового жильца. — Девочек не будет весь день, так что занимайтесь этим, сколько угодно, — Фиона перевела взгляд на дедовские часы, — всё равно цирковое представление уже скоро начнётся. — Оно предпочитает конкретное время? — Ровно в семь сорок восемь вечера, — Фиона поднялась, хоть и не так стремительно, как ей бы этого хотелось, и поморщилась, отставив стакан. — Я вернусь ближе к одиннадцати вечера, делайте тут, что хотите. Не обращайте внимания на Миртл. Лана не успела спросить, кто такая Миртл, а Фиона уже скрылась в водовороте из чёрных шалей и слишком высоких для её срока каблуков. Лана было нахмурилась, глядя вслед Фионе, но Мэри опустила ладонь ей на локоть, и, глянув в добрые голубые глаза, она расслабилась. — Не скажу, что она мне нравится, — признала Лана. — Быть может, потому что вы с ней похожи, — промурлыкала Мэри. Она отвернулась, разглядывая комнату. — Прости, что? Я так не думаю. — Она такая же своенравная, как и ты. Обогнув диван следом за Мэри, Лана только молча покачала головой. Взгляд её скользил по стенам, картинам на них и потолку. — На что это похоже? — На немало повидавшую душу. Карие глаза Ланы встретились с парой золотистых, и, кивнув, она сделала пометку в блокноте. — К нему можно прикоснуться? — Больше похоже на эхо, — пробормотала Мэри в ответ. Она подняла вверх пальцы, продолжая идти по комнате. — Словно песня. — Призрак Джеймса Дина? Мэри фыркнула, и Лана отвернулась. Она подошла к ближайшей к ней картине с очередной блондинкой, на этот раз платиновой, и вгляделась в её голубые глаза и густо накрашенные ресницы. Она выглядела молодо, явно моложе, чем когда умерла. Лана могла лишь предположить, что все эти портреты — посмертные. Обернувшись, она вскрикнула и прижала руку к сердцу — блокнот шлёпнулся на пол. — Боже мой! — Прошу прощения, я вас напугала? — Простите, — пробормотала Лана, — я стараюсь не поминать имя Господа всуе, — она наклонилась, чтобы подобрать упавший блокнот. — Я тут с… — Знаю, — ответила женщина, разглядывая Лану за стёклами очков с оправой в форме кошачьего глаза. — Миртл Сноу. — Лана Уинтерс, — представилась Лана. Под пристальным взглядом она вписала имя в блокнот. — Вы здесь учитесь? — Хотелось бы мне оставаться такой же молодой и ощущать былую лёгкость в костях, — Миртл замолчала. — Вы встречались с нашей Верховной, — рыжеволосая женщина шмыгнула носом. — Она точно назвалась вам директрисой. — А это не так? — Лана постучала ручкой по бедру. — Чёрта лысого, — Миртл как будто стала чуть выше ростом. — Это я — директриса. — А это точно просто школа для девочек? — Уточнила Лана. — Мисс Гуд не показалась мне слишком озабоченной вероятным появлением демонической сущности у себя дома. — У меня дома, — поправила Миртл. — Да, это самая обычная школа для девочек, мисс Уинтерс, чем, по-вашему, это ещё может быть? — спросила она, прищурившись, — обычная престижная школа. Лана улыбнулась. — Милые туфли, мисс Сноу. — О, спасибо! — та взглянула вниз на свои «лодочки» и подняла каблук, чтобы посмотреть сзади, но, когда снова посмотрела вверх, Лана уже прошла дальше по коридору вслед за своей компаньонкой, не переставая делать на ходу заметки в блокноте. Лана прошла за Мэри до кухни, где обнаружила её, с мрачным видом выглядывающей из окна над раковиной. — Прошу, больше не бросай меня тут одну, у меня от них всех мурашки по коже, — сказала Лана. — Директриса в гостиной, если хочешь с ней поговорить. — Мне это не нужно. Лана подняла глаза, брови её поползли вверх, ручка в руке замерла: — То есть? — Этой твари здесь нет, — огрызнулась девушка. Лана опустила руки: — А. — Его больше нет. Ощущение было стойким, как духи, — продолжила Мэри уже мягче, — но оно ушло. — Тогда куда оно делось? — Лана переступила с ноги на ногу, — мисс Гуд говорила про семь сорок восемь, может быть… — Нет, Лана, неважно, что у него есть любимое время для появлений, я бы всё равно почувствовала его присутствие. Теперь его здесь нет. Лана пожала плечами, соглашаясь. Мэри вздохнула, и Лане показалось, что она расслышала извинение между краткими переглядываниями с парой голубых глаз, но ничего не сказала. — Хочешь поужинать? Ещё куча времени до того, как мисс Гуд вернётся домой. Лана протянула руку, и Мэри взяла её под локоть. — Надеюсь, тебе нравятся острые блюда, — поддразнила Лана. Мэри сморщила курносый нос, её голубые глаза засияли, и она рассмеялась. Вскоре они вернулись в особняк. Голова Мэри ещё покоилась на плече у Ланы, когда они прошли через ворота школы, но она выпрямилась и оправила юбку, когда они оказались перед лестницей на крыльцо. Сполдинг спешно объявил, что Фиона пока не возвращалась, а Миртл только фыркнула с дивана и усмехнулась. Наверху поскрипывали половицы — ученицы возвращались в школу. Лана села на диван, и Мэри последовала её примеру. Фиона появилась уже после полуночи, войдя в гостиную танцующей походкой. Набросив меховую накидку на вытянутую руку Сполдинга, она окинула обеих женщин своими ярко ореховыми глазами. И медленно стянула с рук перчатки цвета ночи, явно удовлетворившись реакцией гостей, когда Мэри шумно выдохнула. — Нашли что-нибудь, мисс МакКи? — Фиона опустилась на диван, а Сполдинг поставил рядом с её локтем стакан. — Кое-что, — ответила Мэри, — как прошёл ваш вечер? — Идеально, — проворковала Фиона, изучая взглядом Лану. — Так что это, какой-то коварный дух? Мстительный фантом? — Ничего такого, мисс Гуд. — Так это домовой, а не полтергейст? — небрежным тоном поинтересовалась Фиона. Мэри покачала головой: — Не домовой и не полтергейст. Скорее нечто, что мирно сосуществует с вами, пока не объявится его хозяин. — Попутчик Бесу*, — вклинилась Лана. — Попутчик Бесу, — повторила Фиона. — Эта сущность не имеет власти над человеком, скажем так, в физическом смысле, — продолжила Мэри, — они присасываются к душам как и демоны, но с целью защиты, часто на всю жизнь. Они добрее и более послушны, чем иные сущности. От них мало вреда, — Мэри посмотрела в потолок. — Они родом из Египетской мифологии, хотя некоторые считают их падшими ангелами, обитающими в аду. — Так я его хозяйка? — Нет. — Вы же сказали, что пока меня не было, ничего не происходило, — краснея от злости, потребовала объяснения Фиона. Мэри перевела взгляд на Фиону, в голубых глазах заплясали золотые огоньки. — Его хозяин не вы, мисс Гуд, а ваш ребёнок. — Он ещё не родился. — Души — есть души с момента зачатия. — Сраные католики, — пробормотала Фиона, постучав по кончику сигареты. — Вы расстроены, что мы не потешили ваше самолюбие? — прямо спросила Лана. — Избавьтесь от этой твари, мисс МакКи. Я не желаю видеть никаких демонов рядом с моим мальчиком. Опасны они или нет. Мэри поёрзала на месте. — Я не могу. — Так какого чёрта вы тут делаете? — Изгнать демона-защитника невозможно, по крайней мере, не до конца, — ответила девушка, скрестив руки на груди, — после изгнания они уходят на какое-то время, но затем снова возвращаются. Они слишком привязаны к этому миру. — Как надолго? — Как надолго они уходят? Зависит от самого создания, от силы привязанности, — пояснила Мэри. — Некоторые на месяцы, а некоторые на годы. Ваш ребёнок ещё слишком мал, чтобы демон создал с ним настоящую крепкую связь, но он вернётся. Я могу сделать что угодно, но это будет временное решение. — Он не опасен? Этот демон? — Обычно нет. Фиона какое-то время смотрела на Мэри, но затем поморщилась и неопределённо махнула рукой. — Избавьтесь от него. Я позабочусь о нём, когда он вернётся. — Это она?** — негромко уточнила Мэри. — И пусть Миртл позаботится об оплате, она у нас защитница всевозможной отчётности и хранительница финансов.***
— Я хотела извиниться. Лана замерла, держа на весу чемодан с вещами Мэри, за спиной у неё оставались особняк Робишо и сеанс экзорцизма. Она помедлила с ответом, закрывая багажник машины. — За что? Мэри пожала плечами, сразу показавшись ниже ростом. Лана распахнула перед ней заднюю дверь. — За то, что вела себя неблагоразумно. За то, что не была там собой, — она скользнула на сидение, — за то, что была кем-то другим. За то, что грубила тебе и той женщине, — дверь за ней закрылась, и она откинулась на кожаное сидение, устремив глаза в потолок, пока Лана устраивалась за рулём. Лана взглянула в зеркало заднего вида, крепко сжимая пальцы на руле, и выдохнула. — Ты в порядке? Мэри опустила голову, в её голубых глазах блестели слёзы, она грустно кивнула и потёрла нос. — Я в порядке. Прости. Слишком много сил уходит на то, чтобы находиться рядом с этими созданиями, неважно, пугают они меня или нет. — Это нормально. — Лана, его силы растут. Мне так кажется. — И это тоже нормально. — Я изменилась? — тихо спросила Мэри. — Только в том, что чаще выражаешь собственную точку зрения, — Лана засмеялась, но Мэри не отняла голову от груди и проигнорировала шутку. Лана развернулась в кресле и коснулась руки девушки. — Ты в полном порядке. И отлично справляешься, — она закусила нижнюю губу, теребя зубами ранку на коже. — Ты стала чуточку язвительнее, немного беспечнее и временами проявляешь храбрость, граничащую с грубостью, но это всё ещё ты. Я ещё вижу тебя внутри. Ты — это ты. — Точно? — спросила Мэри. — Потому что я не чувствую себя самой собой. Мне кажется, что сама смерть заползает ко мне в вены, выталкивая мою… — она шумно выдохнула.— Выталкивая меня из моего же тела. Мы обе знаем, что я, я… — Без конца извиняешься? — Можно и так сказать. Какое-то время Лана молчала. — Я тебе обещала, что мы кого-нибудь найдём. И я не отказываюсь от своего обещания. Мы со всем справимся, — она склонила голову набок. — Ты же знаешь, что я скажу, если у тебя вдруг начнут расти рога? Мэри покачала головой, невесело посмеявшись, и Лана, дотянувшись до её руки, прижалась губами к тыльной стороне ладони. — Лана? — Мэри? — Можно сегодня я посижу с тобой на переднем сидении? Мэри уснула, уронив голову на плечо Ланы, и та была почти готова заночевать в машине, тем более, что снаружи было достаточно тепло, но, в конце концов, она разбудила Мэри, вывела из машины и проводила до их номера в мотеле. Мэри тут же рухнула на кровать, не раздеваясь и едва стянув с себя туфли. Подложив под себя подушку, она стала наблюдать, как Лана поставила их багаж у двери и проверила ванную комнату. — Спасибо тебе, Лана. За то, что остаёшься со мной. В ответ её омыло теплом карих глаз. — Не надо меня благодарить. Мэри кивнула, соглашаясь скорее с самой собой, и уткнулась носом в локоть. — Ты же понимаешь, что ты — сплошной ходячий грех? — пробормотала она, закрывая глаза, её дыхание стало ровным. Внезапно те же глаза распахнулись снова и теперь в них переливалось золото. — И я словно кормлюсь тобой***. — Понимаю, Мэри, понимаю. — Лана подошла к кровати и присела рядом с Мэри, заправляя белокурые пряди за уши. Девушка зевнула. — Тебе хватит материала для статьи? — Более чем. Мэри с довольной улыбкой уснула, свернувшись калачиком на кровати, и Лана, не торопясь, накрыла её по пояс одеялом. Вынув своё одеяло, она устроилась с ним в кресле, поджав под себя ноги. Щёлкнув выключателем маленькой лампы сбоку от себя, она выудила блокнот и ручку. Пока Мэри спала, издавая во сне тихие звуки, Лана всё писала, слишком вымотанная чтобы уснуть. Когда Мэри дёрнулась на кровати слишком сильно и не проснулась, Лана снова накрыла её одеялом, но девушка вновь его сбросила, и Лана поняла, что это бессмысленно. Она бросила на пол блокнот, а следом за ним и ручку. И проспала до рассвета. Очнувшись, Лана обнаружила, что с кровати на неё глядят два голубых глаза. Мэри сидела, зажав ладони между ног. Лана резко выпрямилась в кресле, несмотря на боль в шее. — Что-то не так? Мэри покачала головой и отвернулась, в глазах у неё стояли слёзы. — Я хочу домой. Я хочу помолиться. Мне нужно помолиться. Я знаю, что обещала тебе прогуляться по округе, но мне надо вернуться, ох, вернуться в церковь. Я тут не могу. Лана медленно покивала. — Хорошо, ладно, поедем домой. — Мне тут не нравится, — продолжила Мэри. — Здесь слишком много духов, — она потёрла ладонью лоб. Взяв Лану за руку, она подняла её из кресла и буквально ползком выбралась из номера. Лана проследовала за ней с багажом. Чуть ли не весь обратный путь на северо-восток Мэри пролежала на заднем сидении. Лане не удалось вытащить её из машины, даже когда она сама остановилась, чтобы освежиться, размять затёкшую спину и потянуться. Мэри ненадолго перебиралась на переднее сидение, разглядывая проносящиеся мимо них виды, но когда на Виржиния-Бич заалел закат и тени за окном обрели оттенок морской волны, она пересела обратно назад. — Мы почти приехали, Мэри, — сообщила Лана, выехав за пределы Нью-Йорка. Она потёрла пальцами глаза. — Осталось всего несколько часов. Ты потерпишь? — Я бы хотела, чтобы ты ехала быстрее, но это невозможно, — прошептала Мэри в ответ. Лана снова вернула всё внимание на дорогу, закусывая нижнюю губу до крови. Бостон, казалось, придал Мэри сил, она выпрямилась, прижалась пальцами к стеклу и подняла голубые глаза к небу. Лана хотела попросить её подождать, пока она заглушит двигатель, но Мэри уже выскочила на тротуар и теперь надевала туфли, сперва забытые на полу машины. Лана поспешила следом, едва успев её подхватить и придержать за локоть, когда Мэри чуть не упала. Мэри оттолкнула её, прорычав не своим голосом, и Лана отодвинулась. Не выпуская монахиню из виду, Лана вернулась к дверце водителя и заперла машину. Мэри едва не перешла на бег, и Лана старалась её догнать, пока они шли к небольшой часовне внутри собора, и звук их шагов отдавался эхом от каменного пола. Мэри обернулась, коротким взмахом руки поторапливая Лану. — Сестра Мэри Юнис. Мэри развернулась на полушаге, сводя брови от боли и недоумения. Сперва она оглянулась на Лану, затем, широко распахнув голубые глаза, пристально посмотрела на мужчину, который не спеша направлялся к ним. — Отец Тимоти. — Прекрасно, — обратился он, шествуя в их сторону, — вы вернулись, — Отец Тимоти кратко кивнул Лане в знак приветствия. — Мисс Уинтерс. Как Новый Орлеан? — Душно. — А Робишо? — Очищена. Он улыбнулся. — Мэри, я могу с вами поговорить? Мэри придвинулась к Лане. — Прямо сейчас, святой отец? — Одна семья очень нуждается в ваших талантах, сестра. — Я... я только что вернулась, святой отец, И собиралась помолиться. — Я уважаю вашу святость, но это очень важно. Дети, Мэри, семья. Они все в ужасе, — настаивал он, — это нечестно по отношению к ним. Они живут совсем рядом, в пригороде Бостона. И потом у вас будет достаточно времени, чтобы заодно помолиться и за их здоровье, и благополучие. Мэри отвернулась, готовая расплакаться, но только в присутствии Ланы, и кивнула. — Ваша доброта не знает границ, — похвалил её святой отец, — пройдёмте, документы у меня на столе. Мисс Уинтерс, желаете присоединиться? Он развернулся и пошёл к себе, размахивая намотанными на кулак чётками. Мэри тяжело выдохнула, горло стягивали слёзы. Лана опустила ладонь ей на спину, чуть выше талии, и прижалась лбом к виску. — Давай ты пока сходишь и помолишься? А я пойду за Тимоти и заберу документы. Мэри кусала изнутри щёку, её взгляд метался от карих глаз Ланы к удаляющейся фигуре святого отца. — Лана, я даже не знаю… — А как же твоё собственное здоровье и благополучие? — Лана покачала головой. — Я скажу ему, что тебя укачало в дороге. Иди. Мэри торопливо кивнула и, чуть помедлив, наклонилась и поцеловала женщину в щёку. Она скрылась в боковом проходе, а Лана последовала по коридору за Тимоти. Тот повернулся уже когда вставлял ключ в замочную скважину двери в кабинет. — О, а где сестра? — Она в туалете, в последний час дороги её укачало, — пояснила Лана. Брови отца Тимоти сошлись вместе. — Святые угодники, надеюсь, она в порядке. — Так, значит, пригород, святой отец? Он кивнул и, отперев дверь, впустил её первой. — На этот раз дело не в одержимости, по крайней мере, пока. — Он поднял глаза на Лану. — Что-то обитает в самом доме. — А разве бывает иначе? — Ваше бесстрастное чувство юмора тут очень кстати, мисс Уинтерс, — похвалил он, — не удивительно, что мисс МакКи от вас в восторге. Лана повела плечами и улыбнулась, сведя руки на животе. — Благодарю, святой отец. — А я благодарю вас за то, что вы делаете для нас и церкви. Вы — единственная, кто согласился на эту работу. Вы очень смелая молодая женщина, мисс Уинтерс, — он протянул ей папку. — И сильнее, чем все мужчины, побывавшие в этом кабинете. — Вы так добры, святой отец. — Честолюбие — весьма похвальная черта характера, — сказал он и смерил Лану взглядом. — Хотя порой перерастает в порок, когда становится во главе. — Я очень осторожна, святой отец, и Мэри тоже, — тихо ответила Лана. — Мы обе чрезвычайно осторожны, — ложь жгла ей язык, поэтому она перевела взгляд на папку у себя в руках. — Семья из… четырёх человек? — Отец, мать и дитя. Второй ребёнок от того же отца, но от другой женщины. — Отец Тимоти прищёлкнул языком. — Так благородно с её стороны заботиться о ребёнке, рождённом другой. — Второй ребёнок от первого брака? Тимоти поднял на неё глаза и слабо улыбнулся, Лана в ответ поморщилась. Она посмотрела на часы. — Сейчас уже поздно туда ехать. Не хотелось бы показаться нечуткой в первую встречу. Они могут подождать до утра? — Но никак не позже утра, мисс Уинтерс, — уточнил святой отец. — Я вас заклинаю. Ни один ребёнок не должен чувствовать себя нежеланным в собственном доме. — Я понимаю, — тихо ответила Лана, — Господи, я вас так понимаю.