Тринадцать

Рано утром мы все сидим в штабе. Под всеми я подразумеваю Финника, Пита, Гейла, Джоанну, Хэймитча, мою команду операторов и несколько солдат включая Боггса. Койн рассказывает об успехах в развитие революции, узнаю от нее, что дистрикт 1 не сегодня завтра перейдет на сторону повстанцев. — Вы — звездный отряд, отправитесь меньше чем через две недели в Капитолий, — подводит итог Койн, а в моей голове лишь две мысли — убить Сноу и защитить Пита. — После обеда у вас начнутся тренировки и теоретические курсы по военному делу, — продолжает она, а я рассматриваю кадры мелькающие у нее за спиной. Война, война, смерть, кровь, война. Как бы мне хотелось поскорее это закончить. Но отправление звездного отряда и означает, что войне скоро конец, не так ли? — Мы можем идти? — я встаю со своего места и опираюсь руками о стол. — Да, солдат Эвердин, вы свободны, — плевать, что я ей не нравлюсь. Это взаимно. Обхожу звездный отряд и слышу как за спиной задвигались стулья. Все выходят вслед за мной. Сейчас у нас у всех по расписанию обед, через час после него — первая тренировка. Интересно, чему они собираются нас учить? Пит нагоняет меня через несколько метров от штаба. — Тебе стоило бы быть с ней чуточку помягче, — почти весело говорит он, пихая меня в бок. Я грустно выдыхаю. Пит прав. Мои отношения с Койн и без того натянутые, и на это есть много причин. Но выходить на открытую конфронтацию тоже не стоит. День первый Пит встает раньше меня, о чем свидетельствует пустая половина кровати. Я недовольно мычу, переворачиваясь лицом в подушку. Трещит будильник и я сажусь. Входная дверь хлопает, и я вижу Пита с набитым мешком в руках. — Доброе утро, — шепчу я, охрипшим голосом. Пит в ответ мне улыбается, доходит до шкафа, начинает разбирать мешок. И я вижу, что раскладывает он мои вещи. После завтрака мы идем на теорию. Я бездумно вожу ручкой по бумаге, вырисовывая завитки. Пит внимательно слушает лекцию, а я удивляюсь, как вся аудитория до сих пор не уснула. На тренировке каждый выбирает себе оружие, с которым его учат работать. Так как луком я владею в совершенстве, решаю что не помешал бы новый навык, беру в руки одну из винтовок и направляюсь к инструктору. День второй На обед нам дают мясо. Т.к. мы будем находиться в центре военный действий — нам полагается более богатый рацион, что бы не окочурились в первый же день. Мы отрабатываем рукопашные приемы. Почти все время я стою в паре с Джо. Девушка довольно ловкая, но реакцию охотницы сложно превзойти. Джо снова падает спиной на маты, смотрит на меня одобрительно. — Молодец, Сойка, — говорит она, вскакивая на ноги. В следующий раз уже моя спина встречается с матом. Я поддалась. — Пит, — шепчу я, не разворачивая головы. Парень дотрагивается носом до моего уха, показывая, что слушает. — Я хочу домой, — то же самое я говорила на наших первых играх. И он не может это не помнить. — Мы обязательно, совсем скоро, будем дома, — шепчет он мне в ответ, а я верю. День третий Новое оружие покорилось мне довольно быстро. Уже сегодня я пробила мишени голову с первого раза, поэтому решаю приняться за ножи. С метанием у меня не всегда все было гладко. Я касаюсь холодного метала и застывая, давая волю памяти верховодить в моем сознании. Мирта проводит лезвием по моему лицу, разрезает лоб, начинает говорить про Руту и я начинаю шипеть, извиваться, пытаться скинуть девчонку с себя. Ее отрывает от меня неведомая сила, а лезвие падает из ее рук, пока она истошно зовет Катона. Девушка из дистрикта два падает на землю с пробитой головой. На арене раздается двадцатый выстрел пушки. После обеда я ухожу с Джоанной в комнату отдыха, как ее назвала Койн. На полу лежит несколько мягких подушек, звучат звуки леса. Мы садимся на пол, и разговариваем ни о чем. День четвертый Я возвращаюсь после вечерней тренировки в блок Пита, и вижу прекрасную картину. На кровати с Питом сидит светловолосая девушка, коса сброшена на одно плечо, а голубые глаза оживленно блестят. Они о чем-то разговаривают, Пит показывает девушке блокнот, переворачивая листы. Я замираю в проходе, не имея возможности сдвинуться с места. — Китнисс, — слышу я. Прим соскакивает с кровати и бежит ко мне. — Привет, утенок, — шепчу я, обнимая сестру. Пит тоже подходит к нам улыбаясь. — Чем занимались? — спрашиваю я, обращаясь уже к Питу, который перебирает мои волосы. — Пит показывал мне свои рисунки, — оживленно начинает сестра, хватая с кровати блокнот Пита. — Можно? — парень кивает и мы уже втроем устраиваемся на кровати. Сестра сидит в моих объятьях, листает чуть желтые страницы, рассказывая истории создания, услышанные от Пита. Я что-то спрашиваю, вожу пальцами по смелым штрихам почти живых картин. Идиллия. Наверное так это называется. День пятый Койн рассказывает нам о планах. Рассказывает о планах передвижения и миссии звездного отряда. Показывает карты столицы, следом новостные вырезки из Капитолия и дистриктов. Единый механизм готов, страна восстала окончательно. Джо учит меня держать в руках топор, так хорошо учит, что я пару раз чуть не оттяпала себе ногу, а потом и руку. В конце концов подруга бросает эту идею, боясь, что и ей прилетит от моих ловких манипуляций с оружием лесорубов. Валюсь с ног от усталости. Мышцы уже который день бессовестно ноют. И лишь теплые руки, обнимающие меня в ночи спасают от всего на свете. День шестой Нас будят еще раньше обычного. Меня и Пита. Сегодня мы вдвоем летим в двенадцатый дистрикт, для съемок видео. Пит еще не был там. Я должна быть рядом. Мы поднимаемся в планолет. С нами летит ментор и несколько солдат, для нашей безопасности. Двенадцатый выглядит как бескрайнее кладбище. Везде серая пыль и запах смерти. Мы приземляемся в центре. Пит не выпускает моей руки. Совсем как на параде трибутов, 74 Голодных игр. Мы вскоре попадает на руины пекарни. Пит падает на колени, закапывая пальцы в пепел и черную землю. Я подхожу ближе, кладу руку на его плечо. Ему нужно пережить это самому, но я не могу его оставить сейчас, когда нужна больше всего. Вечером в прокат выходит агит-ролик. Мы сидим в штабе и смотрим его. Пит рассказывает о двенадцатом, о семье. Следующих кадр, где он сидит в пепле, а я стою за его спиной. Потом мое обращение к дистриктам, к Панему. И последний кадр, где Пит целует меня на входе в деревню победителей. Через час в Капитолии вещает Цезарь, по новой крутя шарманку о «несчастных влюбленных». Пит опускает глаза. День седьмой Половина подготовки пройдена. Сегодня первый отчетный день. Мы покажем, чему научились и что освоили. Если не перешагнем минимальный порог экзаменовки — в Капитолий не летим. Я ловко справляюсь со всем оружием, валю на пол Джо, теория меня подвела немного, что впрочем не удивительно. Я же даже не слушала о чем болтал этот лектор. С горем пополам, я все же набираю нужный балл, и продолжаю тренировку. Вечером Пит разминает мои забитые мышцы, а я в благодарность помогаю ему с болячками от тренировок, выпросив мазь у Прим. День восьмой На обеде только я и Финник. Зал пустой. Наш отряд на тренировках, а мы, нужны сегодня Койн, поэтому освобождены от одной из тренировок и через десять минут должны быть в штабе. Мы стучим ложками по посуде, перекидываясь парой слов. — Ты счастлив, Финник? — говорю я, поднимая взгляд на парня. — Как только мы все будем дома, тогда я буду по настоящему счастлив, — отвечает Финник, поднося к губам кружку с кипятком. — Сейчас я лишь ловлю момент, пока могу любить и быть любимым, — шепчет он. — Сахарку? Мы с Финником участвуем в записи видео, показываем боевые приемы, стреляем из оружий. Общаемся. На экране вечером я вижу команду, Койн сделала видео, в котором показала как тесна связь между дистриктами, через победителей. Самых популярных в Капитолии. День девятый Нам дали один выходной. Утром не трещит будильник, и обед не расписан по минутам. Я нежусь в постели с Питом почти до двенадцати. Окон в комнате нет, поэтому везде царит мрак. — Не хочу никуда уходить, — признаюсь я, в десятом часу, ложась на Пита, — Побудем здесь? — чувствую себя маленькой девочкой. Будто не я прошла две арены. Будто не я похоронила отца. Будто не я развязала восстание. Пит лишь улыбается мне и притягивает для поцелуя. Нежно, аккуратно. В столовую мы приходим к обеду, рука в руке. За нашим столом вижу Хэймитча. Он просит меня уделить ему пару минут после обеда. — Давно вы ночуете вместе? — интересуется он без прелюдий. — С самого возвращения, — отвечаю я. — Вы же еще не…? — ментор пытается подобрать слова, но это и не нужно, я не тупая. Хэймитч хмурится, потом пытается показать руками, то что не может сказать. — Нет, — почти резко говорю я. — А парень-то видимо железный, — грустно усмехается Хэймитч, — ну ты даешь, солнышко, — я понимаю о чем он. Но сейчас меня волнует другое. А ментор почти смеётся, уверена сейчас он готов пойти и причислить Пита минимум к лику святых, за такой подвиг в отношении меня. — Откуда ты узнал, что я ночую у Пита? — об этом максимум знает Прим и мама. От которых я наглым образом съехала. — Весь тринадцатый знает, — отмахивается ментор, а я сжимаю кулаки. Когда это все закончится, я больше никому не позволю лезть в мою личную жизнь. День десятый Звездный отряд отправляют в отдел к Битти. Там для каждого из нас подготовили по два оружия, которыми мы владеем лучше всего. Не удивляюсь, заметив рядом со своим именем лук, а рядом стоящий Финник уже крутил блестящий трезубец. Я лежу в нашей постели, кручу в руках жемчужину, все думаю о словах ментора. На удивление, не замечаю вошедшего Пита, который заметив мое занятие замирает рядом. — Что ты делаешь? — спрашивает он совершенно невинно, а я теряюсь. — Пит, — зову я, поднимая глаза от перламутрового шарика, — Я ведь все ещё твоя невеста, да? — Пит распахивает глаза в изумлении, а я не меняюсь в лице. Уверенно смотрю на него, сжимая и катая между пальцев своё сокровище. — Если ты этого хочешь, — отвечает мне парень. — Хочу, — тем же вечером я пошла к Битти, а от него к ювелирному мастеру. Завтра я зебру кольцо, инкрустированное моей жемчужиной. День одиннадцатый Пит иногда помогает на кухне. Выпекает хлеб, сладкое. Я знаю, что сегодня его тоже туда вызовут, в тринадцатом все как по часам. Все знают своё расписание на недели вперёд. Только я не уверена, что в нашем расписании через неделю не стоит надпись «смерть». Я боюсь, боюсь что потеряю сестру, Пита. Джоанну и Финника, с которыми успела наладить общение. Я сделаю сегодня шаг, к тому, что бы привязать себя к жизни, подольше. До завтрака ещё есть минут тридцать. Пит возвращается из душа. Я должна сделать это сегодня. — Мы можем сегодня поджарить хлеб? — говорю через долгие паузы вытягивая каждое слово. Сажусь на кровати и замираю. Что он скажет? Парень замирает спиной ко мне, на пол падает полотенце из его рук. Я пугаюсь. Вдруг, он не захочет этого. После всего что было. После всей той боли, которую я ему причинила. Может… — Приходи после вечерней тренировки, — говорит парень. Я моргаю, а Пит уже сидит рядом со мной. Проводя пальцами по моей щеке, а потом наклоняется, даря лёгкий поцелуй, который обещает, что все будет хорошо. — Я люблю тебя, — шепчет парень, через секунду он обнимает меня. А я улыбаюсь как дура. Как я могла думать, что он не захочет… это же Пит. Он любит меня. После обеда захожу к ювелиру, за своим сокровищем. Мастер отдаёт мне коробочку, в которой красуется два кольца, каждое из которых украшает половина жемчужины. Символ нашего союза. Гейл последний раз роняет меня головой на маты, я подскакиваю и раскидываю руки в стороны. — На сегодня закончили! — заключает Боггс, и выходит из зала. Гейл подаёт мне руку, я шлепаю его по ладони и поднимаюсь сама. — Хорошо поработали, — усмехаюсь я, вспоминая сколько раз опережала Гейла в битве, побеждая. Сила — хорошее качество, но моя сила — в том что я маленькая. — Да уж, КисКис, — парень потирает спину. — Эти маты на долго запомнили меня, — я смеюсь, пихая друга в плечо. На часах уже почти шесть. А значит мне пора уходить. Я подношу к открытому огню свежий кусочек хлеба. Пламя обжигает его, опаляя края, подбирается к моим пальцам и я тяну руку обратно. Пит повторяет мое движение. Огонь играет на его лице, очерчивая все линии, оседая на светлых ресницах солнечными зайчиками. Парень поворачивается ко мне. Мы сплетаем свободны руки, скрещиваем те, что с хлебом, и каждый откусывает по кусочку от хлеба друг друга. Пит добавил мёд, который тут было очень трудно найти и изюм. Поджаренное творение моего, теперь мужа, тает во рту как самая сладкая, сахарная конфета. Я улыбаюсь. Пит тянет меня ближе и мы целуемся, скрепляя союз, заверенный огнём. — У меня есть подарок, — шепчу я, вспоминая про шкатулку. Достаю ее из кармана и ставлю между нами. Два кольца переливаются от пляски нашего сведетеля, бликуя то оранжевым то ярко красным. Беру кольцо Пита, надевая ему на палец. Он делает тоже самое, восхищенно осматривая мой подарок. — Китнисс Мелларк, — шепчет он через долгое время, когда от огня остаются горящие угли. А я улыбаюсь, пробуя на слух это чудесное сочетание. День двенадцатый Завтра мы улетаем на границу первого и Капитолия. Последняя тренировка назначена перед обедом — после, время для себя. Мы можем побыть с семьями. Качаю прим в своих объятиях. — Китнисс, откуда кольцо? — девочка хватает меня за руку, рассматривая украшение. — Мы провели обряд, Прим, — шепчу я улыбаясь. Сестра радостно верещит, скидывает мои руки, начинает скакать на кровати, а потом просто сшибает меня, роняя на спину. — Я так рада, — шепчет утёнок, сжимая меня в объятиях, — Вы заслужили быть счастливыми. — серьезно добавляет Прим. И я хочу с ней согласиться. Пит до вечера сидит за рисунками. Я лежу рядом, следя как из-под карандаша выходит очередной шедевр. — Пит, ты должен пообещать мне кое-что, — объявлен отбой, завтра ближе к ночи отряд 451 покинет тринадцатый. — Говори, — муж ложится лицом ко мне. — Не рискуй собой ради меня, — Пит всегда защищал меня. Я не могу его потерять. — Я не могу этого обещать, — грустно говорит он, вырисовывая на моем плече рисунки кончиками пальцев. — Я не могу снова тебя потерять, — шепчу я, прикрывая глаза. Неужели он до сих пор не понял, на сколько важен мне. Пит улыбается и кивает. Я кладу руку на его шею и соединяю наши губы. Сегодня я хочу быть его женой. Тяну парня на себя, так что он вскоре нависает надо мной. Смотрит в мои глаза, прося ответа, но я лишь киваю, не в силах говорить. Пит приникает губами к моей шее, а руками спускается на живот, нежно вырисовывает круги по моей одежде, так что я не замечаю, как оказываюсь без неё. Пит сжимает в руках мои бёдра. Продолжая спускаться поцелуями вниз от шеи. Я выгибаюсь как кошка, выдыхаю судорожно воздух, оказавшийся видимо лишним в моих лёгких. Я тяну руками вверх футболку Пита, проводя руками по его телу, слышу как и из его легких вылетает последний воздух, довольно улыбаюсь. Снова следует жаркий поцелуй, а я дрожу под его руками, смело исследующими мое тело. Это так невероятно и так нереально. Нужно будет поблагодарить ментора за подсказку. Хэймитч умеет давать мудрые советы. — Китнисс, — слышу шёпот над своим ухом, и это так сладко. Пит скользит руками выше от моего живота и сжимает руками грудь, от чего по моим рёбрам проходится волна наслаждения. — Ты такая красивая, — Я не могу даже открыть глаза, нега слишком сильно давит на веки. Наверное никогда ещё мне не было так спокойно. И когда через пару часов мы лежим в объятиях друг друга, восстанавливая дыхание, я поняла одну вещь. Я должна постараться выжить. День тринадцатый Я обнимаю сестру и маму на прощание. Даю последние указания Прим, на всякий случай, хотя она и не желает слушать. Она верит, что я вернусь. Что мы все вернёмся. — Отряд 451 — на посадку, — прижимаю светловолосую девочку к себе, целую в лоб. Обнимаю маму и иду с Питом к планолету. Мы рассаживаемся, полет предстоит не быстрый. Несколько часов. Утром мы будем в Капитолии. Утром голова Сноу окажется у меня острие стрелы, а я окажусь как на ладони, в самом центре столицы. Пит обнимает меня за талию, и я кладу голову на его колени. Последние минуты, когда наши жизни ещё принадлежат нам.