Туннельный эффект

Дайо Игве пропустил три или четыре законных отпуска. По контракту предполагалось, что каждые полгода сотрудник должен возвращаться на Землю, минимум на полтора месяца. Временные рамки определил Матиас Кёль, президент Ю подписал рекомендации. Кёль и ему напоминал раз пять, прежде чем сам улетел. Доктор Игве оставался на станции — он вежливо отказал даже самому Алексу Ю, когда тот позвал его на какую-то то ли конференцию, то ли круглый стол, посвященный будущим разработкам «ТранСтар». Земля лежала в черной гуще космоса — огромная, не столько голубая, сколько покрытая цветными пятнами, словно плесенью: зеленые пятна — леса, серые — города, желтые — пустыни. Доктор Игве не скучал по месту, которое отвергло его. Он и прежде общался с Майей, но здесь, на «Талосе-1» она стала реальной, почти из плоти и крови. Она скрывалась в завораживающе-ярких золотых нитях «Клетки». Порой на станции не оставалось никого, кто был посвящен в главную тайну, и тогда доктор Игве пробирался в закрытый на десять замков отсек украдкой, словно магазинный воришка. Маленькие создания — мимики, неизменно реагировали на него попыткой разбить стекло, но всякий страх миновал слишком давно. Доктору Игве не слишком нравилось, что последнее время вездесущие инженеры-техники добрались и сюда. От них приходилось прятать правду. Дежурным выступал Рори Маньон, он же деловито проверял инопланетных созданий вместе с золотым светом и прячущейся между нитей фигурой Майи. — Сэр, вы не имеете права находиться здесь, пока ведутся работы, — Маньон обращался к доктору Игве вежливо, но тот все равно напрягался, как будто ожидая насмешки. «Вы не ученый, вы просто какой-то мистик!» — У меня исключительный допуск от президента, — сварливо отозвался Игве. Маньон вздохнул. — Сэр, я точно так же здесь работаю, как и вы. И точно так же исследую этих созданий. Вы получили письмо от президента Ю? Игве неуверенно пожал плечами. Он не открывал своего терминала довольно давно, проводя целые дни в «Клетке», рассматривая вспыхивающие и гаснущие миражи застывшего света. Майя говорила с ним оттуда. — Ну так прочитайте, — фыркнул Маньон. — И заодно забудьте на несколько недель про «Клетку». Здесь все подготовят к новой фазе исследований, но техники не должны знать, с чем мы имеем дело. Доктор Игве послушался; в свою комнату он вернулся, бормоча под нос возражения и ответы, так всегда бывало после очередного выступления и очередного разгрома. Однако он последовал совету коллеги, открыл терминал и обнаружил зашифрованное послание от президента. — Видишь, Майя, Алекс мне доверяет. Он умный человек, он не стал бы полагаться на того, кого считает недостойным. Та сидела на кровати. Глаза у нее были золотые. Всегда? Алекс не просто доверял ему; он даже зашифровал персональное послание, которое можно было распознать только с помощью отрывка из записи Лейтнера. Набор знаков превратился в осмысленный текст. Доктор Игве осознавал его не сразу. «Программа добровольцев»… да, конечно, он слышал. Новости с Земли приходили даже чаще, чем лично ему бы хотелось. Ему Алекс говорил правду. «Моя сестра Морган, — я рассказывал вам о ней, доктор Игве, — считает, что тифоны питаются пси-энергией. Это предположением во многом перекликается с вашими теориями», — Вот. Вот оно. Он вскочил со стула, сжав кулаки. «Конечно», — ответила Майя, невозмутимая, как обычно. Программа добровольцев подразумевала эксперименты на людях: вот, чем занимались техники в «Клетке» — готовили лабораторию-эшафот. «Полную информацию доверяю пока только вам, доктор Игве. Первая партия добровольцев прибудет в течение двух-трех месяцев, но я подумал, что вы заслуживаете узнать о сути проекта первым на «Талосе-1». Конечно же, доктор Игве заслуживал. Майя встала с кровати и обняла его за шею. Смуглые руки казались покрыты легкой паутиной. «Я так долго ждала, Дайо. Я больше не могу ждать». Он отшатнулся. Дайо Игве выучился в Оксфорде и получил ученую степень в двадцать семь, но родился-то все равно на Гаити, его бабкой была самая настоящая жрица вуду; он превратил суеверия семьи в науку, но до сих пор помнил наставления. «Лоа», вот они кто такие, говорила бабка. Лоа ходят за тобой, и они голодные, всегда хотят жрать. Им тяжело в том мире, у них нет плоти, и кости становятся прахом. Поэтому и мечтают вылезти и поглотить живых. Иногда им хватает жареного кролика, нескольких спелых апельсинов или коробки сигар. Иногда — нет. Майя целовала его; губы были горячими. — Пойдем. Там всего один человек — уборщик, чистит мусор за техниками. Ты просто столкнешь его ко мне и посмотришь, как плоть становится светом; ты увидишь меня лицом к лицу. А может быть, не только увидишь. — Алексу не понравится, — прибегнул Игве к последнему аргументу. — Он ничего не узнает. Она взяла его за руку, и Дайо Игве пошел к «Клетке».