***
— Кто-то из них уже успел набухаться. Ваш никогда особо не задумывался над тем, когда же у людей начинается тот период, в котором они перестают называть себя «просто друзьями». У них с Шастуном период дружбы закончился несколько дней назад, после их объятий и сейчас они оба балансировали на тонком канате, подвешенным над землей, пытаясь разобраться, что же между ними происходит. Точнее, пытался разобраться только один человек, Антон просто продолжал балансировать, дожидаясь часа, когда равновесие подведет его и он свалится в неизвестность, которую в народе принято называть «отношениями». Саша чаще виделся с Шастуном. Их разговоры, особенно дома, заходили намного дальше простых дружеских бесед. Он пробовал Шастуна. Их поцелуи были похожи на попытку парня разобраться в себе, несмотря на то, что Антон каждый раз все более настойчиво целовал Сашу. Тот старался отвечать взаимностью. Старался. Когда-нибудь он тоже сможет его полюбить. Ему хотелось верить, что за маской придурка-официанта скрывается какой-то другой человек, что за разговорами, какие сигареты лучше, однажды, промелькнет что-нибудь, что даст понять, что этот человек не так прост. Но Шастун был открыт, если ему было смешно — он смеялся, если грустно — он говорил об этом напрямую, он не уходил от тем, не закрывался, если Саша расспрашивал его о чем-то. Он действительно любил выпить и ненавидел некоторых клиентов клуба. Он помогал Саше разучивать его материал. Он был настоящим. Было миллион причин, за которые Шаста можно было даже возненавидеть, но были причины, за которые его можно было полюбить. Ваш старался находить их. Старался замечать только их. И уверял себя каждый раз, что Антон куда интересней, чем кажется на первый взгляд. — Блять, мы еще только едем, — голосовое сообщение улетает в общую беседу с его друзьями. Потом парень смотрит на Сашу, — прикинь, они начали без нас. Тот вскидывает брови. Взгляд самого направлен в телефон. Листает ленту, не особо вдаваясь в подробности происходящего. Друзья были Шастуна. Идея выпить на чьей-то квартире тоже была Шастуна. А Саша, конечно, был приглашен, только при условии ничего не говорить об их «отношениях». Шастун всегда изображал кавычки пальцами, когда говорил об этом, будто сам чувствовал, что стоит на канате, что еще не окончательно упал, что еще рано официально заявлять об этом. А потом он бесконечно долго записывает еще одно голосовое, потом ругается, что оно не отправилось и записывает еще одно. Волосы его смешно прилизаны, потому что поехали они почти сразу после его работы. Вашу нравятся его волосы. Он смешно выглядит с такой прической. Этакий официант, который принесет всё, что вы заказали, но если вам что-то не понравится, не поленится послать куда подальше. Но слушать его порой было не выносимо. Он говорил, говорил так долго, что кипела голова, он перекрывал шум вагона, пока тот двигался по темным тоннелям метро, хотя говорил он не так уж громко, но его голос был везде. Саша бы не удивился, если бы однажды вместо голоса, объявлявшего станцию, он услышал бы в динамиках голос Антона. — Не, ну ты понимаешь? Что за люди, сказали, что купят бухло и сами же его выжрали, блять, — последнее слово он произносит, пожалуй, слишком громко. И даже сам понимает это. Чувствует на себе взгляды стоящих рядом людей, но лишь закатывает глаза. Экран телефона в его руке загорается новым сообщением. Он читает, а потом начинает записывать очередное голосовое. Саша не особо хотел пить, как и выслушивать по второму кругу нытье своего парня. Заявок на его странице скопилось уже не мало. Он редко принимал в друзья лишь потому, что считал, что в его профиле должны быть только те люди, с кем он действительно общается. Для каких-то подвыпивших девок, которые частенько находили его страницу и тут же добавлялись, он не находил места. И эти заявки болтались там месяцами. «Женя Калинкин». Знакомое лицо на аватарке привлекает его внимание, когда он от скуки листает профили тех, кто добавлялся к нему в друзья. Он листает его фотки, проматывает стену, лайкает какой-то пост, но тут же убирает лайк. Кивает, когда Антон что-то произносит. А потом принимает в друзья этого забавного парня, убирая телефон. В конце концов, они были знакомы. Их связывал один короткий разговор и его стендапы. Поэтому, почему бы и нет? Шастун говорит, кажется, уже в четвертый раз, что им придется купить еще выпивки. Потом говорит, что забыл номер квартиры. Саша все больше чувствует себя не в своей тарелке. Когда оплачивает несколько бутылок с алкоголем, когда ждет номера квартиры, пока Шастун вспоминает заветные цифры. Тыкает пальцем по кнопкам домофона. Парни очень долго ждут, а когда дверь все же открывается и они попадают в теплый прокуренный подъезд, свет в котором горел не на всех этажах, Саша лишь грустно улыбается, ловя на себе взгляд Антона. — Все нормально? В лифте. Подъем на восьмой этаж кажется вечностью. Саша отводит глаза. Саша прячет замерзшие руки в карманы куртки. Саша не знает, что ответить, потому что у него действительно все нормально, но эти слова почему-то совсем не хотят слезать с языка. Он позволяет себе короткий кивок, а потом отмечает про себя, что Шастун, оказывается, может быть очень даже привлекательным, когда становится таким серьезным. — Вот и отлично. Хлопает его по спине. — Тебе понравится. Саша перехватывает удобней пакет с бутылками, который от этих слов стал каким-то неподъемным. Возможно, он бы хотел, чтобы лифт никогда не доехал до нужного этажа. «Не понравится, но спасибо за поддержку» — вертится в голове. — Я знаю, давай просто выпьем. Антон кивает. Ему хочется добавить, что в этой компании они могут вести себя только как друзья, но ему почему-то кажется, что Саша и так не станет делать ничего такого, за что потом им обоим пришлось бы оправдываться. Он хочет поцеловать его сейчас, пока раздвижные двери еще не успели открыться, но не решается этого сделать. Саша ловит его взгляд. Улыбается, но стоит лифту остановиться, он тут же выскакивает в подъезд. За дверью слышится смех. Им не приходится нажимать на звонок, потому что их уже встречает подвыпивший парень. Очки на нем съехали на нос. Он протягивает Саше руку, но тот даже не пытается запомнить имени. Просто проходит вперед. Друзей у Антона собралось не так уж много, но достаточно, чтобы через какое-то время у Саши разболелась голова. Все они шумные, чересчур веселые, пьяные, но не самые плохие люди, которых можно было представить. — Так вот, — парень с хвостиком сидит в центре стола, обводя остальных взглядом. Саша не понимает, как он еще умудряется двигать языком, учитывая количество выпитого алкоголя, но видимо друзья Антона были способны на все, — Кто-то называет любое число, а потом тот, кого выбрали, должен написать человеку, который стоит под этим числом в «друзьях». Ваш поглядывает на Антона, пока тот в свою очередь долго затягивается сигаретой. Кажется, только он не совсем понимает сути игры. Для комика в данной компании он казался себе даже слишком скучным. И выпил меньше всех. И разговаривал мало, даже, скорее, молчал почти всегда и сейчас не проявлял какой-то инициативы в предложенной игре. От этих мыслей даже самому смешно стало. Кто-то, тот парень в очках, кажется, Дима, тянет и ему сигарету. Саша принимает ее, тоже затягиваясь. Ему бы переждать эту длинную ночь. Он все ждал момента, когда сможет вырваться из душной комнаты и всех этих разговоров, но, судя по настроению Шастуна, уйдут они отсюда еще очень нескоро. Поэтому Ваш откидывается на стуле и просит повторить парня с хвостиком правила игры.***
Пальцы перебирают струны любимой укулеле. Знакомая мелодия расползается по комнате, пока ночь за окнами все никак не желает уходить. Женя уже давно не брался наигрывать любимые песни, но пальцы быстро вспомнили нужные аккорды и легко скользили по грифу. Музыка его успокаивала, и он наконец-то почувствовал себя немного лучше. Экран его телефона освещает комнату. Женя не сразу замечает это, а когда замечает, откладывает инструмент и тянется за мобильником. Его как будто сильно ударили в живот, что воздух весь вышел, и он задыхается не в силах вздохнуть. Он чувствует, что над ним смеется весь мир и главная, самая громкая насмешка исходит из экрана его телефона. Почему, как только он чувствовал себя лучше, жизни тут же нужно было что-то сломать? Но при этом странное желание, неудержимое и практически незаметное, зажглось огнем где-то в груди. Его добавил в друзья Саша. Парень, который обнимался с зеленоглазым официантом под фонарем, который не для него сейчас дарил свои взгляды и улыбки и не его держал за руку и обнимал за плечи. Зачем-то добавил в друзья. Женя разглядывает его профиль, листает аудиозаписи, вспоминая, как впервые нашел его страницу и, словно впервые, он начинает слушать его песни, разглядывать его фото, читать записи на стене. Открывает диалог с ним, но даже допустить не может такой мысли, чтобы что-то написать.***
— Кто первый? И тут даже отвечать не надо, Саша чувствует, что все взгляды обращены на него. Шастун пихает его в бок, и глупо улыбается. — Окей… В голосе замешательство. За ним следует молчание, слышно только, как стучат по столу пустые бокалы и как эти же бокалы с завидной быстротой, наполняются снова. Порой Саша не понимал, как Антон, будучи официантом и видевший алкоголь и подвыпивших людей практически каждый день, мог не уставать от этого? — Пиши третьему. Парень с волосами, собранными сзади в короткий хвостик, открывает новую бутылку. Глядит на Сашу. Вот так вот, не сговариваясь, просто выдает первую цифру, что пришла ему на ум. Ваш показывает всем человека, который ему попался, поворачивая экран телефона. Шастун его смутно узнает, потому что выражение лица кажется ну очень знакомым. Он многозначительно смотрит на Сашу, раздумывая о чем-то своем, пока тот, уже открыл диалог и готов что-то печатать. И, на самом деле, Саша был рад. Этого человека он почти не знает, они перекинулись всего парой фраз в баре, они толком-то и не были знакомы, и уж тем более между ними не было каких-то неловких историй и ситуаций, над которыми друзья Антона могли от души посмеяться. Саша действительно позволяет себе расслабиться. Все могло быть гораздо хуже. Он продолжает держать диалог открытым. Рассказывает, что познакомились они в баре и, кажется, этот парень любит его выступления. Больше они ничего друг о друге не знали, поэтому улыбка на лице Ваша не сходит даже тогда, когда под общий смех его друзья думают, что бы такого можно было написать.***
Пусть Женю запрут в психушку и напичкают всевозможными таблетками, пусть будут орать на него и доказывать свою правоту, но, он просто готов поклясться, только что ему показалось, что Саша что-то ему печатал. Пальцы, будто специально, больше не слушаются его, ему тяжело сконцентрироваться даже на самых простых аккордах. Ровно одну секунду он видел, как Саша что-то печатал, но этого было достаточно, чтобы заставить сердце парня выпрыгивать из груди, чтобы забрать у него даже самую маленькую надежду на то, что сегодня он все же поспит.***
— Скажи, что ты знаешь, что он пидор. Сережа пил больше остальных, а после еще одного стакана было понятно, что он будет смеяться с любого сообщения. — Но я не знаю, что он пидор. Последнее слово Саша практически проглатывает, не желая полностью произносить его. На Антона он даже не косится, хотя знает, что тот прекрасно выкручивается в таких ситуациях. Да и чего волноваться? Он же не их имел в виду, но иногда Вашу казалось, у него было прямо на лице написано, что с ним тоже что-то не так. Дима молчит, крутит в пальцах сигарету, хлопает себя по карманам штанов в поисках зажигалки. — На такое он может и не ответить. Вмешивается Шастун. Сережа тут же замолкает, будто Антон был для него каким-то авторитетом. Саша просто надеется, что его парень выдаст что-нибудь не такое обидное, потому что ругаться или выглядеть глупо, даже из-за какой-то игры, ему не очень хотелось. Даже в глазах какого-то паренька из бара. Шастун выхватывает телефон, несмотря на протестующий взгляд Ваша и быстро печатает. Возвращает обратно. Сережа вскакивает со стула, желая тоже посмотреть, что придумал Антон, Дима тихо ругается, обнаруживая зажигалку на полу, а Саша просто сидит в замешательстве и долго смотрит в экран. Не из-за того, что Антон написал что-то непристойное, напротив, как ему показалось, вопрос был очень даже милым, дело было совсем в другом. Женя прочитал тут же, не прошло и секунды, будто ждал его сообщения.***
Опять же, опять он что-то печатает. Экран на этот раз не гаснет, Женя отодвигается от телефона, словно тот может взорваться в любой момент, но при этом не сводит с него глаз, в нетерпении нервно поправляя свои очки. 01:45 «Привет. Слушай, мне вот стало интересно, за что тебе нравятся мои стендапы?» 01:45 «Ответь голосовым.» У Жени в глазах на секунду потемнело, он даже не поверил, что Ваш действительно написал ему. Может Калинкин просто выдавал желаемое за действительное? Может он вообще спит, а все это всего лишь сон? Он только оправился от ситуации с официантом, но при любом, даже самом коротком, воспоминании, все нутро его завязывалось в узел и начинало болеть. Ну с чего бы Саше интересоваться такими вопросами глубокой ночью? Да еще и интересоваться у него, Калинкина? Они ведь не были даже друзьями. Он не притрагивается к телефону. Проходит пять минут, потом десять. Экран темнеет, он тыкает в него пальцем, снова перечитывая вопрос. Если он написал это, значит, ждет ответ? 2:01 «***
Сашу настораживало все. Начиная с того, что сообщение длилось почти три минуты, заканчивая тем, что оно было от едва знакомого человека и этот человек сейчас говорил, за что любит его выступления. Дима медленно потягивает пиво, Антон беседует с Сережей и громко смеется, когда его друг понимает, что ему предстоит писать своей матери. Хлопает того по спине, чтобы он не сильно расстраивался, но Сережа только заводится, резко вставая со стула. Задевая ногой несколько бутылок, что вряд стояли под столом. Антон заметно сбавляет обороты, но улыбаться не перестает, даже когда друг скрывается в другой комнате. — Ну че там твой Женя? Антон переключается на Сашу. Тот все еще таращится на сообщение. — Да ничего. Шастун опять тянет длинные пальцы к телефону, но на этот раз Ваш отводит руку. Боится, что кто-то еще это услышит. Странное у него предчувствие, будто то сообщение носило в себе слишком личный характер. — Ты даже не прочитал. Еще одна попытка выхватить телефон заканчивается провалом. Антон проводит ногой по ноге Саши. Настойчиво. Дима игнорирует развернувшуюся сцену, принимая все за пьяный бред, но отчасти таковым он и является. Он выглядел как человек, который только что познал смысл жизни или уже давно отключился, но забыл закрыть глаза. Внешний мир его вообще не интересовал. Саша прячет телефон в карман. — Потом прочитаю. Тихо бормочет Саша, но Антон, пошатываясь, уже уходит с кухни. Говорит, что разберутся с этим завтра. А потом многозначительно добавляет, что пойдет спать на диване, если тот еще не занят Сережей. Наконец Саша может выдохнуть, наслаждаясь спокойствием, царившим на кухне. Он достает телефон, но пока не решается прочитать сообщение. Женя заходил пять минут назад. Ваш думает, что тот пошел спать, а потом понимает, что и сам рискует уснуть прямо за столом. Сидящий рядом парень, уронив очки на пол, неожиданно обращается к Саше: — Куда я дел зажигалку?