Одарённые. Перезагрузка.

- Да, проходи, Паварет, - директор сидел за столом и приветливо мне улыбался. Я чуть нервно попытался улыбнуться в ответ. – Ну-ну, не стоит так волноваться, я просто хотел бы узнать, как твои дела. Присаживайся. Пока подходил ближе к столу, я бросил беглый взгляд на окна, которые были закрыты. Отлично. Я примостился на краешек стула и незаметно скользнул рукой в карман, доставая пузырёк. Директор опустил взгляд в раскрытую папку и начал перебирать какие-то бумаги. Я воспользовался моментом и вылил на пол содержимое склянки, засовывая её обратно в карман. Чуть слышно запахло потом и чем-то незнакомым, но запах не настолько резкий, чтобы сразу заметить. Да и я ведь мог вспотеть от переживаний, сидя в кабинете с директором или поднимаясь перед встречей к нему. Теперь остаётся ждать. - Ты у нас первый ученик, который попал в программу одарённых из восьмого класса. Разве не замечательный шанс устроить своё будущее? - Да, директор, но я выражал учителю Пому свои переживания о том, смогу ли я догнать остальных ребят. Они все такие крутые. - Слышал, в этом семестре ты прошёл в класс одарённых вместе с другом, - по его лицу скользнула недовольная гримаса, по которой я понял, что действие началось. Теперь главное довести его до кондиции. - О, да! Но в Наке я и не сомневался, он ведь крутой. Не то, что я, который вечно тащится за ним и никак не сможет догнать. Хотя он и не говорил никогда такого, но это ведь очевидно, что я намного хуже и… - Хватит! – на висках господина Супота настолько отчётливо проступили вены, что можно было рассмотреть пульсацию. Он попытался сгладить резкость улыбкой, но и она вышла больше похожей на оскал. – Я считаю, что ты себя недооцениваешь, Паварет. Может ты просто не раскрыл ещё свой потенциал и сильные стороны. - Но у Нака их точно больше! Он ещё и спортом занимается! – я с мстительным удовольствием увидел, как в руках дядюшки хрустнул карандаш, который тот не швырнул, а положил на стол, казалось, из последних сил. – А ещё Нак… - Твой Нак – обычный никчёмный человечишка, которому никогда не дано будет познать всего величия одарённых! – я выпучил глаза, пытаясь изобразить изумление. - Но ведь он тоже… - Он оказался в программе из-за тебя! – директор уже орал, не контролируя себя. – Как вы все достали со своими индивидуальными подходами! Кто вас просит расти такими проблемными?! - Я не понимаю… - Конечно, ты не понимаешь! А я, думаешь, понимаю, как можно вырасти таким наивным идиотом и пытаться пропагандировать уравниловку, когда ты можешь с помощью своего дара возвыситься даже над прочими одарёнными? Какого чёрта, Паварет?!?! – веки мужчины покраснели, под ними поползли чёрные тени, а сам он на глазах багровел и брызгал слюной во время крика. – Что за идиотский бунт?! Почему тебе не сидится спокойно?! Вечно ищешь приключения на задницу, ещё и остальных настраиваешь! Почему вместо достойного наследника величайшего дара, я получаю такую хрень?! Если бы твой дар достался Васутону, он бы уже из рук у меня ел! – я едва не хихикаю вслух от нецензурного комментария Вэйва. – Почему у меня проснулся дар так поздно?! Он ведь развивается до 25-ти лет почти безгранично, а я должен был выгрызать даже малейший прогресс годами упорных тренировок! Маленькие неблагодарные ублюдки! Он натурально взвыл, подорвался и швырнул в стену стеклянную статуэтку, а после упал на стул, обхватил голову руками и начал раскачиваться, тихо поскуливая. Вспоминая, как этот, такой жалкий сейчас, человек обрекал на страшную участь ни в чём не виновных детей, я чувствовал только мрачное удовлетворение. Вэйв, пусть учитель Пом и Пи’Чанон входят, он почти в неадеквате. Дверь в кабинет бесшумно приоткрылась, впуская в комнату двух молодых мужчин. Директор поднял на них взгляд краснеющих от проступающего сосудистого рисунка на белках глаз, но не прекратил своего занятия. Я сосредоточился на своём даре. - Пи’Чанон, держи его покрепче, - старший молча зашёл за спину господину Супоту и обхватил его туловище в жёсткий захват. Директор затрепыхался, но так и не смог выдавить из себя членораздельных команд, невнятно рыча отдельные слова. Учитель Пом застыл в нерешительности. - Ну давайте же! Времени не так много. Только вы сможете сделать это ради всех нас! – я мысленно давил на него, но он из-за бурлящих эмоций поддавался неохотно. - Пом, давай. Ради меня, - Пи’Чанон ободряюще улыбнулся, и наш классный руководитель положил чуть дрожащую руку на лоб директора, прикрывая глаза. Я положил свою руку на его и вошёл в его сознание, направляя и подбадривая. Где-то на периферии матерился Вэйв, силы летели с катастрофической силой, но я упорно продолжал заставлять учителя Пома воздействовать на психику директора. Секунды тянулись как резиновые, минуты сливались в вечность. Наконец-то всё закончилось, я выскользнул из сознания классного руководителя и уже издалека услышал голос Пи’Чанона, чьи руки бережно подхватили моё стремительно отказывающееся слушаться тело. - Окна, - последнее, что я выдавил из себя и вырубился окончательно. Пришёл в себя я в комнате Вэйва, а сам он обнаружился уснувшим рядом со мной. Круги под глазами и утомлённый вид заставили задуматься о том, сколько я провалялся, но будить его для расспросов было жалко. Впрочем, почувствовав, что я очнулся, он сам проснулся и тут же подорвался, оглядывая меня со всех сторон. - Что-то болит? – я прислушался к себе. - Вроде нет. Как всё прошло? - Директор пришёл в себя спустя где-то сорок минут и узнал, что ты заходил в кабинет, но увидел, что он уснул на рабочем месте, и вышел. Камеры могут подтвердить. Учителя Пома Пи’Чанон ещё весь вечер отпаивал коньяком. А ты сильно ударился головой, когда навернулся со ступенек, возвращаясь от директора. Господин Супот чуть крышей не поехал от беспокойства. Ты 4 дня не приходил в сознание. - Что? А почему я у тебя в комнате? - Так нас двоих сюда оттащили, когда обследовали. Ближе было просто. Ты ведь приземлился на меня, я тоже ушибся головой, - я тряхнул головой, чувствуя себя героем малобюджетного триллера. - И он поверил в эту чушь? - А как не поверить? Всё ведь на камерах, даже его чудо-программка не нашла подвоха, - Вэйв заулыбался не хуже чеширского кота. Но скоро его взгляд посерьёзнел. – Никогда больше не смей пугать меня так, слышишь?!