Одарённые. Перезагрузка.

Как вообще можно быть таким? Таким непостижимым, заставляющим свихнуться от вечной игры контрастов, колючим и в то же время ранимым до острого щемления где-то под рёбрами. - И чего ты застыл? – напускная бравада не смогла обмануть, поскольку я заметил, что парня слегка потряхивает, и виноват в этом явно не холод. Пусть так, пусть он пытается играть по своим правилам – я не против. Главное то, как он смотрит на меня, что чувствует, насколько доверяет. Мы оба знаем, что эта показуха никого не обманывает, но он продолжает быть таким, а я позволяю ему эту маленькую слабость, потому без лишних слов избавляюсь от одежды и устраиваюсь рядом. Торопиться не хочется, но с каждой минутой сдерживаться становится всё сложнее. От глубоких влажных поцелуев голова идёт кругом, каждый тихий сорванный вздох отдаётся в паху спазмами возбуждения. Вэйв ни разу не помогает спокойствию, выгибаясь и провокационно потираясь всем телом. От непривычного ощущения голой кожи меня ведёт так, что я сам не замечаю, как оказываюсь сверху, удачно разместившись прямо между его раздвинутыми ногами, понимаю это только когда наши члены соприкасаются, заставляя одновременно застонать. Ощущений столько, что меня потряхивает от желания. Пытаюсь скользнуть вниз, но моё персональное проклятие перехватывает меня на полпути и резко тянет обратно на себя. Я едва успеваю перенести вес тела на руки, чтоб не рухнуть на парня и утыкаюсь головкой прямо во влажное колечко мышц. Поднимаю на Вэйва шокированный взгляд, понимая, что пока я купался, он не терял времени зря. - Ты… - О, просто заткнись и сделай это. - Вэйв… - Иначе ты улетишь на пол и проведёшь там остаток ночи. Я серьёзно! – слышу в его голосе чуть истеричные нотки, потому покорно затыкаюсь и чуть подрагивающими от волнения пальцами направляю себя в пылающе горячую влажную глубину. Боже, как тесно! Продвигаюсь буквально по миллиметру и не свожу с зажмурившегося парня взгляда, стараясь понять насколько ему должно быть сейчас больно, если даже мне несмотря на обилие смазки почти больно. Пот градом бежит по вискам и спине, пока я как мантру мысленно повторяю: «Потерпи, еще немного, потерпи», - понимая, что отступиться он не позволит. Даже сейчас, когда по его лицу то и дело пробегаются болезненные гримасы, а губа закушена так, что, кажется, ещё секунда, и тонкая кожа лопнет, он всё ещё невероятно красив. Тело подо мной напряжено до предела, дыхание поверхностное и сорванное, а руки вцепились в мою спину так, что там наверняка останутся синяки. Но я не чувствую боли, полностью сосредоточившись на медленном, плавном продвижении через с трудом поддающиеся мышцы. Только проникнув до конца, я наконец-то выдохнул с облегчением. - Всё. Я внутри. Ты как? – всё ещё хмурясь, мой, теперь уже наверняка любовник приоткрыл глаза и чуть расслабился. - Ну… тебя оказалось больше, чем мне казалось. После трёх пальцев, я думал, будет легче, – от его слов все отступившие из-за страха на задний план ощущения нахлынули разом, заставляя меня ощутить в полной мере непривычное, но острое удовольствие, а член – непроизвольно дёрнуться внутри Вэйва. С его губ сорвалось сдавленное шипение, чуть начавшая расходиться морщинка между бровями снова углубилась, а сам он снова застыл. – А можно так не делать? - А можно было не говорить подобного в тот момент, когда я из последних сил сдерживаюсь? Я, знаешь ли, не железный. - Ладно, я понял. Это я не подумав, а вообще… - не придумав иного способа заткнуть этого невыносимого парня, я впился поцелуем в распухшие губы, не желая превращать наш первый секс в дискуссионный клуб, впрочем, стараясь неловким движением не доставить ещё больше боли там, где наши тела стали единым целым. Под поцелуями парень понемногу начал оттаивать, а после и нетерпеливо заёрзал. Я чуть улыбнулся и осторожно подался назад, делая первый аккуратный толчок, следя за реакцией. Вэйв снова болезненно поморщился, но промолчал, что я принял за разрешение двигаться, хотя и осторожно. Несколько толчков, и он снова заёрзал, но уже иначе. Я снова остановился и, сосредоточившись, нырнул в его ощущения. Острый дискомфорт, с отголосками боли, но что-то внутри, какая-то точка ныла, вызывая желание усилить на неё давление. Я чуть сменил угол и с оттяжкой проехался по ней головкой. Та отозвалась короткой вспышкой обжигающего удовольствия и заныла сильнее. Я стал двигаться так, чтобы каждый раз задевать эту точку. Боль отступала, позволяя уже уверенней набирать темп и резкость. От громкого стона я выскользнул из его сознания и встретился глазами с поплывшим взглядом бездонных глаз. От его вида моя крыша сделала ручкой и скрылась в неизвестном направлении, оставляя меня наедине с обострившимися инстинктами, приказывающими уже без жалости наброситься на податливо раскрывающееся тело, заставляя с каждым новым толчком стонать его всё громче и громче, подаваться навстречу и беспомощно цепляться за влажную кожу слабеющими пальцами. Напряжение внизу скручивалось в тугую пружину в предчувствии скорого оргазма, когда Вэйв схватил мою руку и без ложной скромности направил туда, где, зажатый нашими телами, уже во всю мазал влагой его член. Пара движений, и мне в живот ударила горячая струя, а затем и меня скрутило от оглушающего по своей силе удовольствия прежде, чем я успел выскользнуть из его тела. Полностью обессиленный, я рухнул сверху, уже не особо заботясь от том, что могу его придавить и уткнулся в мокрый от пота изгиб шеи, чувствуя губами бешено колотящийся пульс. Моё собственное сердце вылетало, а изнутри буквально топило щемящей нежностью. - Люблю… - я не сразу понял, что впервые произнёс вслух то, что давно уже чувствовал к этому непостижимому человеку. - Я тоже тебя люблю, но не мог бы ты вытащить свой… ну… - я сконфуженно рассмеялся от осознания того, что до сих пор нахожусь внутри любимого, потому даже не сразу осмыслил его первые слова. - Вэйв, ты?.. – собрав остатки сил я приподнялся, чтобы посмотреть на его лицо. - А с чего бы ещё мне терпеть такого невыносимо тупого парня? – не слушая больше недовольное ворчание, я как сумасшедший начал покрывать поцелуями всё, до чего смог достать, не обращая внимания на сопротивление. Он протестующе затрепыхался, но быстро стих, со вздохом смиренно пережидая мой порыв. – Пэнг. - Что? – я чувствовал, что за спиной распрямляются невидимые крылья. - Может всё-таки достанешь? Нам в душ надо. Я выполнил его просьбу и тут же рванул за салфетками, до ужаса смущённый собственным поведением. Протянул их не глядя, накинул первые попавшиеся вещи, и пробормотав себе под нос, что буду ждать его там, вылетел за дверь. Я успел настроить воду и смыть с себя пот и сперму, когда ко мне под душ скользнул и Вэйв, которого, казалось, ничуть не трогало произошедшее. Втайне завидуя его самообладанию и стараясь не встречаться взглядами, я спросил у занавески: - Как ты? - Если ты интересуешься моим самочувствием, то всё лучше, чем я думал, а если ты со шторкой, то, думаю, её вряд ли можно испугать парочкой моющихся под одним душем подростков, – ощущая, что чуть отступивший румянец снова затапливает лицо и шею, я хмыкнул. - Ты не боишься когда-нибудь подавиться собственным ядом? - Не думал, что ты настолько нежный, чтобы воспринимать всерьёз безобидные шуточки. - Безобидные, конечно. Следующие несколько минут прошли в неравной борьбе за чистоту наших тушек, после чего Вэйв вручил мне предусмотрительно захваченную чистую футболку, и мы неспешно двинули в комнату. Каждый был погружён в свои мысли, но молчание не напрягало, скорее было по-домашнему уютным. Так же непринуждённо мы разделись и с комфортом устроились на кровати. Только теперь адреналин схлынул, и начала накатывать усталость. Васутон подкатился под бок и нагло закинул на меня ногу. - Пэнг. - М-м-м? - И всё-таки ты плохо на меня влияешь. Кое-как борясь с сонливостью, я выдавил из себя: - И в чём же это заключается? - Я лишился девственности в этом розовом кошмаре!!! – стараясь не ржать, я обвил слабо трепыхнувшуюся тушку руками и чмокнул в макушку. - Вообще-то не только ты её лишился. И ты сам выбрал этот хостел, никто не заставлял, – Вэйв недовольно засопел, но крыть было нечем. - Спокойной ночи. - И тебе, - последним, что я ощутил перед тем, как отрубился окончательно, был нежный поцелуй в плечо.