Мир без объятий

***

      Я вышла из душа, когда на часах было без пяти минут девять. Скоро придет Ифань. Он пунктуален и не опаздывает без уважительных причин.       Обтерев свое влажное тело большим полотенцем, я надеваю черное платье по фигуре с молнией на спине. Ифань любит такие платья и дарит мне очередное после рабочей поездки. Обуваю красные туфли на высоком каблуке и сбиваю непослушные волнистые локоны. Никакой косметики и духов. Так надо. За время, проведенное вместе, мы выучили пристрастия и фетиши друг друга.       Я сажусь на стол, стоящий напротив двери и улыбаюсь, когда слышу стук в дверь. Он как всегда пунктуален и моё сердце начинает учащенно биться в предвкушении. — Привет, — слышу я хриплый мужской голос.       Его пухлые губы растягиваются в улыбке, когда он заходит внутрь кабинета и видит меня, сидящей на столе. Воздух начинает буквально трещать и тяжелеть от феромонов, которые летают вокруг нас. — Привет, — отвечаю я с улыбкой и чуть сползаю со стола, чтобы опустить ноги на пол. — Я тебе подарок привез, — сбивчиво произносит Ифань и начинает тяжело дышать, заметив, как подол короткого платья задирается и открывает его взору мой гладко выбритый лобок. — Спасибо, — выдыхаю я ему в губы, когда он подходит ко мне вплотную и, обнимая за талию, притягивает к себе.       Любовник ставит пакет на пол, зная, что я никогда не открываю его презенты сразу. Я прижимаюсь к нему и чувствую знакомый запах его тела и геля для душа. Однако я чувствую еще один запах, который заставляет меня разозлиться. — Черт, Ифань! Ты курил! Знаешь, что я терпеть этого не могу, — возмущаюсь я, чувствуя от него запах сигарет. — Извини. Я приехал раньше времени и волновался перед нашей встречей. Можешь наказать меня, — спокойно отвечает он и опускается на колени.       Я усмехаюсь и слегка толкаю его носком туфли в грудь, на что он обхватывает мою лодыжку своей широкой ладонью и начинает целовать ногу. Он проводит носом по коже, вдыхая мой запах, поднимается все выше и выше по ноге, обводя поцелуями коленку и поднимается по бедру с внутренней стороны. Мое дыхание начинает сбиваться и я ложусь на спину, ощущая гладкую поверхность своего рабочего стола. Разведя ноги, я чувствую горячее дыхание Ифаня именно там, где этого хочу и замираю в ожидании. Почувствовав его язык, я призывно выгибаюсь в пояснице и протяжно стону, запуская свои пальцы в его волосы. — О боже, Ифань… — со стоном выдыхаю я и наслаждаюсь его ласками.       При всей своей брутальности и мужском характере, в сексе ему нравится подчиняться. Он делает то, что я говорю, и, видимо, ему по вкусу властные женщины. Меня устраивает, что мы не влюблены друг в друга и между нами нет смущения. Это позволяет быть максимально раскрепощенными при занятии сексом — нет запретных тем и мы все можем обсудить. Почти за год наших встреч в моем кабинете, мы уже знаем чувствительные точки и особенно желаемые ласки друг друга. Я люблю оральный секс, как получать так и доставлять его. Ифань ничего не имеет против этого, чем я активно пользуюсь.       Я стону, закинув назад голову и наслаждаясь ощущениями, но у Ифаня свои планы. Он буквально стаскивает меня со стола, переворачивает, а затем прижимает животом и грудью к столу. За спиной я слышу знакомый звук разорванного фольгированного пакетика. Я стою на полу, а он закидывает одну мою ногу на стол, согнув в колене, и наконец входит в меня сзади. — О боже, — выдыхаю я, прижатая к поверхности стола, и он, будучи сзади, контролирует процесс.       Ифань собирает мои растрепанные волосы в кулак и слегка тянет на себя, подаваясь бедрами вперед. — Быстрее… — стону я, ощущая его внутри, и он послушно ускоряется, хватая обеими руками меня за бедра.       Я лежу на столе, хватаясь за углы и ощущаю его толчки внутри себя. Стол ходит ходуном, его движения становятся резкими и размашистыми, но сейчас мне это нравится. — Твою же… Чееерт… — протяжно стону я и заведя руки назад, хватаю его за оголённую ягодицу.       Он финиширует следом, спустя пару толчков и облокатившись, наваливается на меня сверху. Спиной я чувствую его плоскую грудь и наслаждаюсь приятными спазмами внизу живота, а так же обжигающим дыханием Ифаня на своей шее. — Я скучал по тебе, — выдыхает он, медленно покидая мое тело.       Любовник поправляет подол моего платья, которое еще совсем недавно сам же задрал в порыве страсти. — Я тоже по тебе скучала, — блаженно улыбаясь, отвечаю я, видя, как он бросает в мусорку презерватив и идет в душ.       Абсолютно обнаженный он заходит в душевую кабинку и пар от теплой воды, заполняет ее, частично скрывая силуэт его тела. Я откровенно любуюсь и про себя отмечаю, что ему надо заниматься физическими упражнениями. Его мышцы без выраженного рельефа, а спина сутулится, хотя сейчас он выглядит гораздо лучше, чем когда мы только познакомились.       Это произошло, когда после декретного отпуска я вышла на работу и снова начала практику в качестве ассистента. Меня приставили к пожилому врачу, мужчине со взглядом на жизнь и женщин в медицине из средневековья, где те могли быть лишь женами, рожать детей и варить обед. Если честно, то это жутко раздражало и мне не терпелось начать работу одной, когда полгода в качестве ассистента закончатся.       Тогда Ифань был его пациентом, бывшим спортсменом-баскетболистом, который из-за травмы колена был вынужден бросить спорт. Его мучила бессонница и мысли о собственной никчемности, граничащие с мыслями о самоубийстве.       В клинику его направила мать, когда ее сын, в разговорах по телефону, начал жаловаться на постоянную усталость. Когда она наконец не выдержала и приехала к нему, то увидела, что от ее сына, который и так имел худощавое телосложение, остались только кости, обтянутые кожей. В тот же день она насильно привела его к нам в клинику, испугавшись, что единственный и самый важный мужчина в её жизни может умереть от анорексии.       Сначала его врач, которому уже давно пора закончить врачебную практику и наслаждаться пенсией, поставил ему диагноз передозировку лекарств от лечения колена и просто отправил к спортивному психологу. Я была не согласна с этим диагнозом и пыталась с ним спорить, отстаивать свою точку зрения, но в ответ мне было указано на мой статус ассистента. Однако, когда Ифаня привезли к нам после попытки суицида, я разругалась с наставником в пух и прах и отправлялась к Чанёлю.       В то время мой друг хоть являлся рядовым врачом, но его отец занимал пост заведующим отделения и главным акционером клиники, что было мне на руку. — Если вы не уволите его, то он кого-нибудь еще доведет до гробовой доски! — кричала я на весь кабинет друга, который впоследствии достался мне. — Хорошо, я поговорю с отцом. Уволить твоего наставника лично мне вряд ли удастся, но мы назначим данному пациенту другого врача. Узнаю твой характер, — улыбнулся друг и вышел из-за стола для того, чтобы остановить мои расхаживания по кабинету. — Он не может быть врачом… Ему плевать на пациентов! Если Ифань или его мать предъявят иск, обвиняя врача в халатности, то меня обязательно вызовут в качестве свидетеля и я не буду молчать. Я ему говорила, что у этого пациента клиническая депрессия, но мужская самоуверенность не позволила врачу быть объективным и послушать женщину! — Хорошо, я тебя понял. Я сделаю все, что смогу. Ему назначат нового врача — это я тебе обещаю. Хочешь и дальше вести этого пациента? — уточнил Чанёль, по-дружески прижимая меня к себе.       Я кивнула и уткнулась в широкую грудь друга. Это наш ритуал. Как только я выхожу из состояния психического равновесия, Чанель предлагает свои объятия. В остальное время я не люблю обниматься. Ни с ним, ни с кем-либо другим.       Позже Ифаню назначили другого врача и я уже неделю слушала его нудные жалобы о том, какой он несчастный. В прошлом пациент являлся капитаном команды, вокруг которого крутились его любимые модели-блондинки, а так же большие деньги и рекламные проекты. Его жизнь была небом в алмазах и вдруг все это внезапно исчезло. Он серьезно повредил колено и, несмотря на несколько перенесенных операций, а также дорогостоящее лечение, оно продолжало болеть. Он постоянно сидел на болеутоляющих, но на этом фоне у него возникло привыкание и позже лекарства перестали помогать. Пришло время наркотических веществ, запрещенных препаратов, череды дебошей в ресторанах, отелях и скандалов с бывшими пассиями. Сначала его сняли с должности капитана команды, а затем и вовсе перевели в запасной состав. Не прошло много времени, как про него забыли и этого он вынести не смог. Гордая птица, которая привыкла к высокому полету, психологически не перенесла падения. И вот теперь, пребывая в клинике, напротив меня сидит здоровый молодой мужчина, у которого причина боли в колене психологическая, и он жалуется на жизнь.       Меня это жутко злило и я еле сдерживала себя, чтобы не высказать ему в лицо, что думаю по этому поводу. Хотя однажды так оно и случилось.       Вечером, когда я возвращалась домой после очередной выматывающей смены, он сидел на скамейке и курил. Я хотела пройти мимо… — Я раздражаю тебя? — послышался его голос. — Что? Это ты мне? — уточнила я, остановившись. — Да, тебе. Ты ассистент моего врача и сидишь в кабинете с таким лицом, что становится ясно — тебя жутко злят мои слова, — спокойно ответил он и, еще раз затянувшись, выпустил дым через полуоткрытые губы.       Высокий рост, худощавое телосложение, длинные ноги, довольно привлекательное лицо и обо всем этом он сам прекрасно знает. Ифань проводит рукой по обесцвеченным волосам цвета пшеницы, смотрит на меня темно-карими глазами, слегка нахмурив густые брови, и выпускает сигаретный дым через пухлые губы. Мужчина устало потирает переносицу и еще раз кидает на меня свой томный взгляд. Нельзя не отметить, что в его внешности удачно сочетаются азиатские и европейские гены. Он очень привлекателен, о чем я не раз слышала от молодых особ работающих у нас в клинике. — Ты пытаешься мне что-то доказать? — озарило меня. — Думаешь, что нравишься мне?       Ифань довольно усмехнулся. — Ты станешь отрицаешь очевидное? Забавно, — хмыкнул он и цинично выгнул бровь. — Очевидно только то, что в прошлом ты был избалован вниманием, славой и деньгами, а теперь ведешь себя как мальчишка, у которого отобрали любимую игрушку. Ты начал плакать и капризничать, хотя у тебя всего лишь болит колено, в то время как у людей нет рук, ног или они умирают от неизлечимой болезни! — раздраженно отчеканила я.       Ифань ошарашенно посмотрел на меня. Перестав курить, он потушил сигарету и выбросил ее. Поднявшись на ноги он встал прямо передо мной и нахмурился. Его брови сошлись на переносице, образуя складку, и тяжело дышал, он смотрел мне в глаза. — Со мной никто так не разговаривает, — прорычал он.       Я почувствовала запах сигарет, от которого меня затошнило, и я, зажав нос ответила: — Привыкай. Я не твоя блондинистая подстилка, которая говорит то, что ты хочешь услышать. Меня не интересует секс с тобой, твои золотые побрякушки и ужины ресторанах в твоей компании. Я доктор и говорю правду, нравится тебе или нет! — на последней фразе я буквально кричала, от чего его зрачки расширились и он с яростью взирал на меня.        Мы буквально убивали друг друга взглядом. Он смотрел на меня яростно, а я непоколебимо. — Всего доброго, мистер Ву. До следующего сеанса. Хотя… можете сказать вашему врачу, что отказываетесь от моего присутствия на ваших встречах! —  высказалась я и, повернувшись к нему спиной, хотела было уйти, но сильные мужские руки развернули меня, а его губы накрыли мои.       Я пыталась вырваться, но он еще сильнее прижимал меня к себе. Видимо, своим сопротивлением я еще больше распаляла его возбуждение. Молодой мужчина обвил руками мою талию и прижимая к себе, продолжал настойчиво целовать. Под напором мое оголодавшее по мужским ласкам тело сдалось и, расслабив губы, я почувствовала его язык. Ощущался слегка горьковатый привкус сигареты, которую он только что выкурил. Я продолжала держать ладони на его груди, когда мужчина слегка отстранился и смотрел на меня сверху вниз. — Не смей больше этого делать. Я ненавижу запах сигаретного дыма, и уж тем более не испытываю удовольствия от поцелуя с курильщиком, — сквозь зубы процедила я. — Хорошо, в следующий раз перед нашим поцелуем я не буду курить, — усмехнулся он и ехидно улыбнулся. — Следующего раза не будет! — взорвалась я. — Посмотрим. Если бы я боялся трудностей и любил легкие победы, то не стал бы капитаном команды, — ответил он и, развернувшись ко мне спиной пошел к выходу с территории клиники, засунув руки в карманы толстовки.       Я смотрела ему в след переполняемая раздражением, недоумением и растерянностью. Поцелуй не показался мне противным, а мое тело отозвалось на его прикосновения. Странное и противоречивое чувство вызвал во мне этот поцелуй.       Я не придала особого значения случившемуся между нами, сославшись на рефлексию мужчины с уязвленным болезненным самолюбием, но как оказалось, зря. На следующем сеансе он сидел в кресле пациента и нагло мне улыбался, отвечая на вопросы врача. — Мистер Ву, у вас сегодня хорошее настроение? Антидепрессанты наконец начали приносить результат? — поинтересовался врач, смотря на пациента поверх очков в старомодной оправе. — Я их не принимаю с прошлой нашей встречи, а еще я расстался с подружкой, — ответил он, продолжая пялиться на меня. — Почему? — Это как в игре. Если схема не приносит победу, значит надо поменять стратегию. Если капитан не умеет поддерживать команду, то надо его сменить. — Боюсь, что не совсем понял вас, мистер Ву. — Ваши таблетки не помогают, а моя бывшая подружка больше не возбуждает. Так понятнее? И если вам интересно, то я начал спать по ночам, а сегодня утром даже позавтракал не только чашкой кофе. — Отлично. У вас есть этому логичное объяснение? — заинтересованно спросил врач, поправляя очки. — Есть. Я встретил дерзкую девчонку и она провела мне шоковую терапию, — усмехнулся Ифань. — Думаю, не имеет больше смысла тратить мои деньги и время на приезды в вашу клинику, доктор. — У нас осталось буквально пару сеансов до конца обязательного курса терапии, иначе вам не снимут запрет, наложенный судом. — Хорошо, мы его закончим, — спокойно ответил Ифань и откинулся на спинку кресла, — только у меня будет условие. — Какое? — удивился врач. — Я хочу, чтобы сеансы проводила она, а вы можете быть свободны. Хотите спите, ешьте, гуляйте, а этот час беседовать со мной будет эта мисс.       Врач ошарашено перевел взгляд с Ифаня на меня. — Что это значит? — возмутился он. — Я не знаю. Правда, — заикаясь смогла ответить я, и от растерянности хлопала глазами. — Доктор Филлипс является стажером и не может самостоятельно вести пациентов, — с явным превосходством заявил мужчина с уязвленым самомнением. — Я знаю, что доктор Филлипс дипломированный специалист, а стажер она только потому, что система врачебной практики не дает ей вернуться на прежнюю должность, — спокойно парировал пациент. — Но я специалист в дошкольном и школьном возрасте, — начала возражать я, чувствуя, что мое сердце готово буквально разорваться от нахлынувшего приступа паники. — А мы будем говорить о детях, если хотите. Или о разводах, — хитро улыбнулся Ифань и уже в открытую начал провоцировать меня. — Мне надо посоветоваться с заведующим отделением, а вам получить разрешение, — быстро нашелся врач и поднялся на ноги.       Ифань поднялся следом за ним и покинул свое кресло. — Я пойду с вами и, думаю, смогу договориться с заведующим. Всем нужна помощь, моральная или материальная.       Ифань и правда оказался очень целеустремленным и настойчивым. Поговорив наедине с заведующим отделения, мне позволили провести оставшиеся два сеанса самостоятельно с мистером Ву.       На первом же совместном сеансе он успел мне рассказать о себе, а также принести загадочный пакет с подарком. Я поблагодарила, но попросила забрать его обратно и впредь не дарить мне ничего, сославшись на профессиональную этику. Равнодушно пожав плечами, он ответил, что я могу выбросить пакет, но обратно он его не возьмёт, так как подарок выбирался специально для меня.       После того как он ушёл, моё любопытство победило и я заглянула внутрь пакета. Это было маленькое черное платье с молнией на спине, ставшее впоследствии традиционным подарком на каждый его визит.       За время наших сеансов я узнала, что он умен, начитан и с ним очень интересно беседовать буквально обо всём. Он пустил все свое обаяние в ход, потому что мое сопротивление было сломлено и случилось то, что продолжается по сей день.       В тот день была наша последняя встреча и я надела подаренное им платье. Курс обязательного посещения заканчивался и мне хотелось его порадовать. Возможно, мы больше никогда не увидимся.       Пациент вошел в кабинет, как раз в тот момент, когда я сидела на столе и болтала ногами, однако увидев его, тут же спрыгнула на пол и привычно опустилась в кресло напротив. — Тебе очень идет это платье. Подчеркивает твою сексуальную фигуру, — как будто между делом произнес Ифань, присаживаясь в кресло напротив. — Сегодня последний день вашего курса лечения… — начала я, но он перебил. — Но не последняя наша встреча, — так же спокойно продолжил он.       Я смотрела на его каменное лицо и не могла понять — шутит он или нет. Он же привык получать все, что захочет и процесс завоевания доставляет ему удовольствие.       Я невольно начала перебирать ногами и нервно оттягивать короткий подол платья, при этом ругая себя за то, что позволила себе такую вольность. Может он просто сделал презент и мне не обязательно было его надевать?       Ифань встал, не торопясь подошел к двери кабинета и закрыл её, повернув ключ в замке. Я сглотнула. Если я закричу, то конечно прибегут дежурные медбратья и тогда его точно посадят за решетку, однако что-то сдерживало меня от криков. — Сядь на стол, как ты сидела, когда я сюда зашел, — практически приказал он, стоя у дверей.       Однако я продолжала удивленно смотреть на него, расширенными от испуга глазами. — Почему ты боишься меня? Разве я давал повод подумать, что могу навредить тебе?       Я отрицательно замотала головой. — Тогда сядь на стол, как я тебя прошу, — уже более мягко сказал он и я как под гипнозом поднялась с кресла, выполнять его просьбу.       Он плавно подошел ко мне, неотрывно смотря в глаза. Погладив мою шею своими длинными пальцами, он провел по ней носом и вдохнул мой запах. — На тебе нет духов, это хорошо, но все же кое-что мне не нравится. Надо это исправить.       Ифань опустился на колени, развел мои ноги и потянул меня вниз, так чтобы я встала на пол. Проводя руками по моим ногам снизу вверх, он проник руками под подол платья и поднимался до тех пор, пока не пересек опасную линию, зацепив пояс колготок и нижнего белья. Потянув вниз он снял с меня все то, что казалось ему лишним. Снова надев на меня туфли он провел носом по ноге, затем поднялся с колен и встал передо мной в полный рост. Через мгновение мой подбородок был уже в плену его длинных пальцев. — Хочешь скажу откуда во мне уверенность, что ты меня не оттолкнешь? — хрипло спросил он, смотря мне в глаза.       Мое лицо вспыхнуло. Я хотела было вырваться, но он задержал свою ладонь на моей шее и чуть сжал ее, однако увидев мое испуганное лицо, поспешил объясниться. — Я не отношусь к тому типу психов, что получают удовольствие от насилия, поэтому расслабься. Однако, это не отменяет того факта, что я мужчина и мне нравится чувствовать свою силу и твое подчинение. В ответ ты можешь так же требовать от меня всего, чего захочешь, — прошептал он на ухо, обдав его горячим дыханием, от которого у меня внизу живота стало тепло и влажно.       Его пальцы не переставали гладить нежную кожу на моей шее и он продолжил объяснение. — Когда я поцеловал тебя в первый раз, сначала ты сопротивлялась, но не оттолкнула и не ударила, а так же не сообщила о домогательствах. Тебе это понравилось. Поверь, то, что я сделаю сейчас тебе тоже понравится, поэтому просто расслабься и получай удовольствие. Хорошо?       Я почему-то кивнула. То ли чувствовала, что он правда не причинит мне вреда, то ли любопытство и голод тела взяли верх над голосом разума.       Ифань улыбнулся и потянулся пальцами к моим губам. Сначала он лишь гладил их подушечкой своего большого пальца, а затем нажал на нижнюю, как бы намекая, чтобы я открыла рот. Я послушно впустила его указательный и средний пальцы внутрь, ощущая в этом действии что-то интимное. Это как проверка на доверие и прощупывание границ дозволенного, за которые я могу его пустить. Он внимательно следил за мимикой на моем лице, как хищник наблюдает за добычей прежде чем напасть. Наконец, достаточно смочив свои пальцы моей слюной, он опустил руку мне под платье. Я выдохнула, ощущая, как он проник в меня и рефлекторно подалась вперед, садясь на самый край стола. Закрыв глаза, я начала тяжело дышать, получая удовольствие от его движений внутри себя. Свободной рукой он поднял мое лицо и вовлек в поцелуй. Он не обманул, и я не ощущала от него запах сигарет, а вкус его слюны лишь немного отдавал мятой.       Я начала стонать в чужие губы, когда движение его пальцев ускорились. Начав задыхаться и разорвав поцелуй, я выгнулась дугой в спине, опираясь на вытянутые руки. Он подхватил мои бедра и я уже сама начала подаваться навстречу его пальцам, не сдерживая при этом стонов. — О боже! Быстрее, мать твою! — почти в приказном тоне простонала я и через пару секунд, вцепившись в его плечо уже содрогалась в ярчайшем оргазме.       Черт тебя подери, Ву Ифань. Теперь я понимаю почему женщины крутились вокруг тебя стаями. Это был самый яркий оргазм в моей жизни. Хотя может я ошибаюсь, и эти хищницы жаждали от тебя лишь подарков или бесплатную рекламу, находясь рядом с тобой.       Он стоял рядом, опираясь бедром о стол, и вытирал руки салфетками для посетителей, которые нужны для слез, соплей, но никак не для последствий внезапного секса. Выравнив дыхание, я безвольно опустила ноги со стола. — Думаю я не ошибся, когда выбрал тебя, — ухмыльнулся он. — Чего ты хочешь? — выдохнула я, уже придя в себя и пересев в кресло. — Хочу, чтобы это повторялось хотя бы раз в неделю. — Я не хочу быть любовницей из списка или очередной победой, — зло процедила я сквозь зубы.       Ифань усмехнулся и небрежно оперся на спинку кресла. — Брезгливая и гордая. Мне это нравится. Однако, я не буду тебе напоминать, как ты стонала минуту назад просто от моих рук.       Волна негодования накрыла меня и лицо снова вспыхнуло. — Уходи. Будем считать, что врач подписал твои документы и признал тебя вменяемым. Я не буду писать в отчете, что ты отлично манипулируешь людьми. — Я стратег, а не манипулятор. Без этого невозможно выиграть игру. Я не хотел тебя унижать, а желание получать удовольствие — это нормально. Я тоже надеюсь получить его в следующий раз с твоей помощью. — Этого не будет. Быть одной из… не для меня, — огрызнулась я.       Ифань лишь улыбнулся и поднявшись с кресла подошел ко мне. — Больше никого нет, успокойся. На сегодняшний день ты всех затмила, так что не ревнуй. Хотя надо признать — это мне нравится. У меня есть твой номер телефона, я напишу, когда в следующий раз приду к тебе. И еще у меня просьба — я люблю когда кожа абсолютно гладкая, так что в следующий раз подготовься. Скоро увидимся, — улыбнулся он и исчез за дверью.       И наша связь длится по сей день. Я, лежа на столе, довольно потягиваюсь, когда тело успокаивается после недавнего секса. Он действительно хороший любовник, но будущего у нас нет. Он никогда не предлагал мне ничего большего, хотя я от него этого не жду. Ифань знает, что у меня больше никого нет, потому что когда я просто сменила гель для душа, он почувствовал изменение запаха и попросил пользоваться старым.       Есть ли у него кто-то кроме меня, как он меня уверяет? Не знаю, и даже думать об этом не хочу, иначе накручу себе такое в голове, что закачу скандал, и, возможно, мы расстанемся. Этого я не хочу, потому что вряд ли еще найду себе такого же опытного любовника, знающего что мне нужно, и первоклассно исполняющего мои желания.       Шум воды прекращается. Поднявшись со стола, я направляюсь в ванную комнату. Ифань выходит из душевой кабинки, берет полотенце и обматывает его вокруг бедер. — Ты меня ждешь? Тоже хотела в душ? — спрашивает он, увидев меня.       Я молча беру его за руку и веду в кабинет, затем усаживаю в кресло и раскрываю полотенце. Встав перед ним на колени, я на секунду поднимаю взгляд и вижу его довольную улыбку. — Сегодня я получу бонус? — слышу его хриплый голос и чувствую, как мужская ладонь гладит меня по волосам.       Я киваю и припадаю губами к его члену. Обожаю его. Он идеальной формы, цвета и длины. Произведение анатомического искусства. Я обвожу языком головку по кругу и провожу по венам на его стволе самым кончиком. Подняв взгляд на лицо Ифаня, я вижу, что он наблюдает за моей игрой из-под дрожащих ресниц. — Смотри на меня, пока делаешь это, — шепотом произносит он.       Я прерываю зрительный контакт и когда снова поднимаю взгляд, то вижу, что голова Ифаня лежит на спинке кресла. Мужчина тяжело дышит через полуоткрытые губы, которые он то сжимает, то раскрывает, изредка сглатывает, от чего его кадык поднимается и опускается. — Да… Куколка… — выдыхает он, видимо, чувствуя приближение разрядки, и крепче хватает меня за затылок.       Ему запрещено обходиться с моим телом грубо. В конце концов мы не порноактеры и он лишь направляет меня, исходя из своих желаний. Я чувствую теплую, солоноватую субстанцию на языке и нехотя проглатываю её, услышав негромкий смешок Ифаня. — Если тебе не нравится это делать, то просто не делай, — улыбаясь говорит Ифань. — Мне не то, чтобы противно… Просто если я побегу выплевывать, то нарушу атмосферу момента. — Видеть твое недовольное лицо тоже не очень приятно, — выдыхает он и притягивает меня к себе, усадив на колени. — Либо сделаем это в душе в следующий раз, либо вовремя прерывайся.       В ответ я согласно киваю. — Принесешь мою одежду? — спрашивает он, шлепая меня по голой заднице.       Я киваю и, поднявшись с его колен, подбираю его одежду с пола, при этом специально прогибаясь в спине. — И трусики надень. У тебя наверно пациенты скоро придут, а ты меня снова соблазняешь, — послышалось его замечание.       По пути надев нижнее белье и колготки, я приношу ему его одежду и сажусь в кресло напротив, наблюдая за тем как он одевается. — Как твое колено? — с интересом спрашиваю я.       Ифань поднимает на меня равнодушный взгляд. — Отта, ты не мой лечащий врач. Оставь эти вопросы, — кидает он в ответ, на что я обиженно отворачиваюсь.       Никак не могу привыкнуть к его эмоциональной холодности и закрытости. Меня это задевает и оскорбляет. Тем временем Ифань надевает брюки и, застегивая ремень, подходит ко мне. — Все нормально с моим коленом, не волнуйся. Я хотел тебе предложить в следующий раз встретиться в отеле. Что скажешь?       Я удивленно смотрю на него. С чего вдруг такие предложения? Почти год его устраивал мой кабинет, а теперь начались перемены, которые он, кстати говоря, не любит. — Почему отель? — спрашиваю я. — Считай, что мне захотелось разнообразия или я старею. Хочу провести с тобой целую ночь, а не пару часов, — хохочет он, — Какой предпочитаешь отель? Ближе к работе или наоборот где-нибудь за городом? — Я подумаю, — растерянно отвечаю я. — Я скоро уеду недели на две или три по рабочим делам, но мы обязательно спишемся, хорошо? — напоследок спрашивает он, полностью одевшись.       Я киваю в знак согласия, и он целует меня перед тем, как открыть дверь. Мы вместе выходим в фойе, где несмотря на то, что до приёма ещё четверть часа, на диване уже ожидает посетитель. — Мисс Филлипс? — слышу я, не успев закрыть дверь за Ифанем. — Да, это я. На сколько у вас запись? — деловито спрашиваю я, провожая взглядом уходящего любовника. — На десять, но я не хотел рисковать из-за пробок и выехал чуть раньше. Мне подождать или примете сейчас? — уточняет молодой мужчина. — Я позову сама, но минут через пять, хорошо? — как можно спокойнее отвечаю я, понимая, что все еще не могу думать о делах после предложения Ифаня. — Хорошо. Конечно. Я подожду пять минут.       В ответ я рассеяно киваю и закрываю дверь. Видимо, это пришел пациент, про которого мне говорил в выходные Чанёль.