Мне уже двадцать...

Как выяснилось позже, мог. Ребята со своими агентами приехали в студию, когда им сообщили, что фотосессия сокращается до сорока минут. Это значит весь вечер свободен! Что может быть еще желаннее? В студии все было готово, осталось "приготовить" звезд. Парней разбросали по гримерным и примерочным, стараясь подобрать для каждого новый, неожиданный образ, который запомнился бы всем. Вова чувствовал, что гримерша сегодня корпела над его внешностью особо тщательно, и непривычно долго подводила ему глаза черным карандашом, отчего Вове показалось, что из него делают гота. Вьющиеся волосы на этот раз выпрямили и раскидали по лбу, отчего они то и дело лезли в глаза. Но больше всего юношу удивили аксессуары - столько шипастых причиндалов он мог представить разве что у садомазохистов. Даже букву "Д" на его ремне умудрились загвоздить. В соседней комнате Вадику досталось не меньше. Он удивился, что вопреки обыкновению их гримируют по отдельности, но решил, что наверное так надо. Кажется, сегодня его решили сделать белой вороной, потому что вся одежда была белоснежной: легкая шелковая футболка, брюки, ослепительно белый плащ с завернутыми рукавами, ремень с витой буквой "О" и обувь, в которой Вадик боялся шагнуть, чтобы не запачкать. Оно-то ничего, хуже всего пришлось волосам. Его привычной аккуратной укладки как не бывало, волосы распушили и разлохматили по всей голове как только могли. Такое гнездо он видел у Маринкиных анимешек, но его белобрысый хаос был заметно творческим и тщательно обдуманным. Когда наконец все закончилось и можно было наконец свободно пошевелиться, парни выскочили вон и чуть не столкнулись в коридоре. Первые секунды никто не проронил ни слова - они глазели друг на друга с ног до головы, еле узнавая. Первым отреагировал Вова. Он от души расхохотался. -Ты такой...пушистый...ангелок, - невнятная фраза сквозь смех. - Я себя сразу почувствовал низшим смертным, верховный ангел Вадя! - расхохотался он. Нет, правда, его друг сейчас казался настолько чистым, милым и мягким, что Дантесу захотелось схапать его в объятия и проверить на шелковистость. Вадим же стоял и как ни в чем не бывало, улыбался. На деле ему было совсем не до смеха. Внутри медленно извергался вулкан. Он никогда не мог представить, что Вова - свой, привычный, смешной Вовка мог выглядеть настолько...даже слов нет, темным что ли. Роковым. Опасным. Голодным. Даже столь родной Вовкин смех сейчас показался ему совершенно дьявольским. Вова похоже, заметил его взгляд, и оглядев себя, кивнул. -Знаю, похож на вампира из садистского клуба. Был бы плащ, тогда вообще на летучую мышь. Пошли? Весь процесс позирования проходил для обоих напряженно. У Вадика никак не получалось настроиться, а учитывая то, что Вова то и дело бросал на него странные, какие-то мечтательные взгляды не добавляло сосредоточенности. Олейник не мог понять, что произошло с его другом - его будто подменили. Он знал, что у актеров хранится много образов в душе. Владимир Дантес был в какой-то степени актером, удивительно легко вжившись в образ. У него могло быть множество лиц. Но в отличие от других, все они были прекрасны. И сейчас в нем проснулось нечто, дремавшее очень глубоко. Нечто рычащее, властное, повелительное. И Вадим не мог с уверенностью сказать, что ему не нравится этот новый образ. Когда фотограф просил встать ближе или закинуть руку на плечи, оба вели себя сконфуженно. Дантес шутил, что не может осквернить столь светлое существо своей греховностью, а Олейник опасался даже прикоснуться к новому Вове - у него тут же потели ладони, хотя в студии было три кондиционера. В конце концов фотосессия закончилась, и Вадик тут же улетучился, ссылаясь на что-то срочное. -Я тебя жду, - предупредил Вова и ошалело захлопнул рот. Это будто не его голос. Ему показалось, или эти слова прозвучали слишком нежно? Когда были готовы обработанные фотографии, Вадик даже не взглянул на них. -У тебя все в норме? - Вова пытался придать голосу твердость. На этот раз никакого ленора* и неизвестно откуда выскочившей нежности. Вадик молча кивнул и вскоре они вернулись на хату. Но даже ставшие сами собой и переодевшиеся, каждый был по-своему погружен в раздумья. Вадим все еще не мог прийти в себя. Он делал вид, что смотрит телик, но на деле видел только размытые пятна. Тело будто окаменело и налилось тяжестью. Что же с ним творится, что он стал хуже дилетанта? Ведь он нормальный. У него были девушки. Ему нравятся девушки. Какого хрена он повел себя как девственница? Его тело не реагировало так бурно даже на самых сексапильных моделей. А Вовку похоже, волновал только не смывающийся до конца грим. -Она мне глаза гуашью что ли подводила? Мне еще неделю с этой вьевшейся фигней ходить, как наркоман фингальный?! Вадим сглотнул. "Уж лучше бы выглядел как наркоман, чем как..." -Дьявол... -А? Ты что-то сказал? - Вова смотрел на него с долей беспокойства. - Все норм? -А...это...да. Я устал, пойду спать, - отмахнулся Вадим и неестественно быстро ушел в спальню. Не скажет же он другу, что у него просто болезненно встал. Что он моментально кончил в туалете. Что в какой-то момент ему захотелось сорвать с него одежду и поиметь прямо в студии.