Детский лепет

      Лёвку можно было пришибить, но изменить его было невозможно.       По всем приметам выходило, что он снова вляпался, но что это на этот раз сподвигло* его на подвиги было совершенно непонятно. Вернее не что, а кто.       Вляпывался Лёвка достаточно регулярно, примерно раз в четыре-пять месяцев, когда котилась дворовая рыжая Баська. Вот тут Лёвушка начинал прилежно учиться, зарабатывая очки у Кати с Андреем, из дома начинала пропадать еда, а сам Левка при этом ужасно худел и все время канючил деньги под разными предлогами, то у него молодой и растущий организм и ему нужно усиленно питаться, то в школе собирают на подарок учительнице, то еще что-то, фантазия у ребенка была безгранична. Ну, а если не получалось маму с папой развести, то мальчик переходил на бабушек и дедушек, а уж те никогда не отказывали.       Ну еще бы, ребенок так мечтает о новой графической программе, чтобы рисовать в ней эскизы моделей одежды — версия для Ждановых-старших, или мальчик хочет научиться готовить, чтобы маме помогать, а денег на кулинарный кружок нет, и у мамочки он просить не хочет, хочет сделать ей сюрприз — версия для бабы Лены, но самые интересные версии он всегда для деда Валеры придумывал. Тут были и дорогущие книги по военному делу, без которых Льву, якобы твердо решившему идти по стопам деда, никак невозможно начать изучать великие сражения, и весьма дорогой курс «молодого бойца», без которого он так на всю жизнь и останется неженкой, и так далее.       На самом деле деньги нужны были Лёвке на то, чтобы пристроить всех Баськиных котят в хорошие руки. Ну, кто возьмет даже в плохие руки блохастое беспородное страшненькое дворовое нечто? Никто! Да в плохие он и сам не отдавал. А ухоженного, привитого, вымытого в разных шампунях имеющего великолепную родословную чудо, да еще от сыночка шефа, да еще якобы по блату, возьмет любой работник «Zimaletto». Даже если «породистый» котенок похож на серийного убийцу своей многоцветной мордой. Теперь вы понимаете для чего Лёвке нужны были деньги? Ну, конечно же, на ветеринара, да еще на покупку фальшивой родословной у старших мальчишек, которые изготавливали документ так, что что хоть на международную выставку котят посылай. Ну и что, что пород, придуманных ими в природе не было? Не было — значит будет. Ну и что, что какой-нибудь толстенький, но короткошерстный помойный котенок никак не мог быть ни персом, ни курильским бобтейлом, ни уж тем более голубоглазым бирманским котом? Документы в порядке? Значит, все может быть. Тем более, что убеждать Лёвчик умел, на это его фантазии хватало сполна.       Все это можно было бы прекратить в одну минуту — кастрировать многодетную гулящую да и забрать домой, родители не были против. Но Баська, зараза давалась в руки только Лёвке, и только когда рожала. Да-да, этот сердобольный ребенок и роды сам с шести лет принимал, и выкармливал котят сам. Баська родит, отлежится и побежала хвостом перед котами вилять, а Лев начинал кормить-поить ее приплод. Выращивал малышей терпеливо где-то до полутора-двух месяцев, а потом…       А потом начинал интересоваться делами в «Zimaletto», просил родителей взять его с собой в компанию, а там методично обходил одного за другим работников, как бы между прочим, намекая, что появился шанс завести в доме настоящего друга. И ведь что хитрюга такая вытворял? Нажимал не на жалость к братьям нашим меньшим, отнюдь нет. Он «делал одолжение».       — Представляете, дядя Рома Малиновский просит подарить ему котенка. Конечно, каждому хочется иметь в доме котенка от нашей Баськи, она у нас такая породистая. Но я что-то сомневаюсь, что он будет хорошо за ним ухаживать. Вот вам я бы доверил ребеночка Баськи, а дядя Рома… Он такой несерьезный.       Или…       — Сейчас подошла очередь на котеночка у директора банка «Ллойд Морис», но я бы предпочел такого чудесного малыша оставить внутри компании, отдать своим. Эх, ладно, скажу Шнайдерову, что вы были раньше него в очереди.       Родители уже привыкли к Лёвкиной одержимости к спасению Баськиного потомства, смирились с ним, и даже помогали — два особенно страшных и нестандартных котенка нашли приют в доме Ждановых, выросли и превратились в вполне одомашненных разбалованных жирных котяр, обласканных всей семьей.       Однако, рыжая гопница Баська еще два месяца назад попала под машину, Лёвушка ее похоронил, отплакал свое, и казалось, что истории с котятам наступил конец. Но и Андрей, и Катюша ясно видели все признаки нового витка одержимости у сына: копилка была выпотрошена, ребенок похудел, начал прилежнее, чем даже в прошлые разы учиться, кухарка уже третий раз жаловалась, что из супа пропадает мясо, и даже… деньги из маминого кошелька исчезали, это уж совсем недопустимо было. А Лёвка только хлопал длиннющими черными ресницами, честно смотрел в глаза родителей и на все их вопросы: — Что случилось на этот раз? — отвечал с тяжелым вздохом: — Ничего. Вы же знаете, что Басенька умерла.       Не знаю, как долго продолжался бы этот виток одержимости, если бы Катя не решилась проследить за сыном.       Вообще-то они в семье очень доверяли друг другу, никто ни за кем не следил, это казалось унизительным, никто никого не пытал: «где ты был», никто никого не заставлял «дать честное слово», но в этот раз Лёвушкино поведение вышло за все рамки допустимого невмешательства. С сыном происходило что-то уж и вовсе из ряда вон. Он даже ночные вылазки устраивал, это в десять-то лет, а потом долго не мог уснуть и все вздыхал, а то и плакал. Вот Катя и решилась.       Следить долго не пришлось, ночью Лёвка выскользнул на улицу, Катя за ним, Лев в подвал соседнего дома, и Катюша туда же.       На ворохе какого-то тряпья лежал… лежала… лежало… что-то непонятное, забинтованное, и скулило.       — Я пришел, Пиратушка, я тебе покушать принес. Ну, как ты тут, бедненький мой? Болит лапка? Потерпи, мой маленький. Вот вылечу тебя, вымою, расчешу и сразу домой заберу. Ты не думай, мама с папой тебя не выгонят, они добрые.       — Лёвушка, — позвала Катя тихонько, чтобы не испугать мальчика, но он все равно испугался от неожиданности, закричал, а потом заплакал:       — Мамочка, не ругайся. Пирату надо было помочь, понимаешь? Он еще очень маленький, а мальчишки его палками избили, лапку ему сломали. Я не мог его бросить.       — Разве можно раненному лежать в такой грязи? Да еще одному! Давай его отвезем к ветеринару, а потом заберем домой.       — Я уже возил его к ветеринару, мамочка. Он Пирату операцию делал, лекарства с собой дал. Мам, прости, что я у тебя деньги взял. Пожалуйста, — Лёвка заплакал.       — Об этом мы позже поговорим, а сейчас давай-ка отсюда выбираться.       Катя взяла на руки щеночка и сама чуть не разревелась. Маленький, месяцев четырех отроду, пес был почти невесом, смотрел на нее одним глазом, второй был закрыт бинтами, и жалобно скулил.       Всю ночь провозились с Пиратом. Ну, конечно же, папа, разбуженный мамой, сразу повез их в хорошую ветеринарную клинику, где наблюдались и их коты. Мама зашла со щенком к доктору, а Андрей с Лёвкой остались ждать.       — Ты можешь мне объяснить, почему ты нам с мамой так сильно не доверяешь? Разве мы хоть когда-нибудь были против того, чтобы ты помогал Баськиным деткам, или самой Баське, или другим животным? Разве мы не помогали тебе, если ты только намекал, что тебе нужна помощь?       — Не всегда, — грустно сказал Лёвушка. — Иногда я просил у вас деньги, а вы не давали.       — А знаешь почему?       — Почему?       — Потому что нам с мамой важно, чтобы ты говорил нам правду, а не сочинял сказки, не нагромождал ложь. Как ты не понимаешь, что самое главное — это доверие? Почему ты ничего не рассказал о Пирате? Разве мы бы не помогли? Или ты думаешь, что нам с мамой безразлично, когда издеваются над животными?       — Нет, я так не думаю, но… — и замолчал.       — Что но, сынок?       — Я хотел забрать Пирата к нам, когда он поправится.       — Зачем нужно было ждать, пока Пират поправится? Почему мы не могли ему помогать вместе? Мы бы сразу его отвезли сюда, а потом взяли бы домой и вместе ухаживали.       — Правда? — Лёвка о чем-то серьезно задумался. — Папа прости, я думал, что вы просто люди.       — В смысле? Что ты имеешь в виду, сынок.       — Понимаешь, просто люди, обычные люди, не ветеринары, они не хотят иметь дома больных и некрасивых животных, они не видят, какой это будет замечательный кот или пес, или даже хомяк. Все хотят гордиться своими питомцами. Понимаешь?       — Разве мы не забрали Ваську с Арчи, хоть они и были весьма помойными?       — Да, но… Я не знал, я не думал, что вы… В общем, я дурак, папа. Я думал, что вы забрали их, потому что у них родословная хорошая.       — Лёвка, да ты и впрямь глупый. Неужели ты мог подумать, что хоть кто-то верит твоим филькиным грамотам? Уверяю тебя, никто, даже Потапкин не сомневался, что это не родословные, а подделки, так что ты напрасно выбрасывал деньги на ветер. Людям нужно доверять, Лёвушка. Людей тоже нужно любить, понимаешь?       Катя вышла из смотровой, держа на руках Пирата.       — Поехали домой, мальчики. Только по дороге заедем в аптеку.       — Пират поправится? — со страхом спросил Лёва.       — Да, теперь поправится. Поехали.       А через месяц у Лёвки был настоящий праздник. И День Рождения, и Пират выздоровел, правда немного будет хромать всю жизнь, но это ничего, важно, что он живой и веселый. А самое главное, родители аккурат к этому дню открыли приют для животных, небольшой, но это дело поправимое, вот Лёвка вырастет, выучится на ветеринара и спасет всех несчастных животных, и дом им подыщет, и даже не будет про родословные врать, потому что люди — это люди, им тоже иногда можно и нужно доверять...