Детский лепет

      — А давайте играть в «Zimaletto»? Чур, я буду моделью! — Полинька подкатила глазки и жеманно захихикала. — Я и ходить, как модели, умею.       Полина Минаева, хрупкая, но довольно высокая девочка лет восьми, практически с самого рождения мечтала о подиуме и, надо сказать, все предпосылки для того, чтобы добиться успеха на ниве демонстрации моды, у нее были, ну, по крайней мере, она сама так считала. Худенькая, тоненькая, довольно высокая, с ангельским личиком, балетной грациозностью и мамиными связями в модельном бизнесе, девочка и впрямь могла рассчитывать на неплохую карьеру. Вот только имя ей досталось отнюдь не звездное, а вовсе даже «простолюдинское», как опять же, она сама считала. Но это ничего, это дело поправимое, вот вырастет Полинька, пойдет получать паспорт, тогда и сменит имя на звучное — Валерия.       С именем девочке маменька подгадила, ни за что не хотела называть дочку именем одной из пассий своего бывшего жениха, вот и нашла единственное, пожалуй, имя не отягощенное воспоминаниями об изменах. А уж когда услышала, что дочка собирается поменять его на Валерия, так в доме и вовсе был скандал. Мама кричала, что Изотовской кличкой в ее доме пахнуть не будет, а папа… О, папа тогда вообще развестись хотел! Папа никогда, как мама не кричал, говорил тихо, но очень весомо, вот и тогда он сказал, что если маме до сих пор не дают покоя Ждановские загулы, то пусть она убирается к Андрею. А он устал жить с женщиной, которой он совсем не нужен. Мама сразу язык прикусила, и больше против Валерии не возражала.       — Давайте! — захлопал в ладоши Юрий Воропаев, двоюродный Полинькин брат. — Чур, я буду Милко!       Юрочка внешне был очень похож на отца, высокий, с огромными выразительными карими глазами и тонким носом с нервными, чуть подрагивающими ноздрями, нравом пошел в матушку, добрую, застенчивую, невероятно приветливую и гостеприимную Лидочку Андрееву, бросившую ради детей и мужа успешную карьеру актрисы, и сейчас ожидавшую третьего наследника.       Юра вовсе не собирался быть модельером, но роль Милко в игре в «Zimaletto» ему была просто необходима. Тогда бы он с полным правом мог быть рядом с Лизонькой Ждановой и Варенькой Малиновской, Ну, и с Полькой, конечно, только с ней неинтересно, она сестра, хоть и двоюродная. А вот Лиза и Варя — это другое дело, Юрик правда еще не решил какая из девочек больше ему нравится, обе были хороши, обе были веселы, умны, смелы и задорны, только одна черненькая, маленькая, хрупкая, с длинными шелковыми волосами и белоснежной бархатной кожей, с глазами цвета темного меда и с губками-бантиками, а вторая — рыжая бестия, «зеленоглазая погибель», как называл её дядя Рома, её отец, кучерявая, крепенькая, но никак не толстая, гибкая, яркая… Загляденье, а не девчонки. И Юрка, кажется, влюблен был в обеих.       Юрочка, если бы он играл роль Милко, помогал бы им наряжаться для дефиле, может быть даже удалось бы приобнять одну из них, а может, и обеих, а уж поцеловать, так точно бы удалось. Дядя Милко всегда целует «своих бабОчек» перед выходом на сцену в лобик.       — Нет, я буду Милко! — уверенно заявил Жека.       Жека, Евгений Романович, старший брат Варвары Малиновской, любвеобильный повеса, влюбленный одновременно во всех девочек сразу — и в Лизу, и в Полли, и даже в Аришу Короткову с Люсей Буйо, которых сейчас с ними не было, весельчак и балагур. О нем говорили, что он весь в папеньку, хоть это и было совсем не так. Малиновский-старший с того самого момента, как встретил Айне О’Фаррелл, русскую модель ирландского папы, медноволосую, белокожую красавицу, умницу и «горячую штучку», тут же влюбился и женился, не долго думая. И с тех самых пор не только не изменял любимой жене, но и вообще никого, кроме нее не замечал, ни одной женщины. Будь она хоть рыбка, хоть птичка, хоть бабочка.       Мотивы для получения роли Милко у Жеки были те же, что и у Юрика, но если пределом Воропаевских «мечт» было приобнять Вареньку или Лизу, то Малиновский-младший в желаниях был куда как смелее, ему ужасно хотелось переодевать моделей, и может быть, даже коснуться сисей кого-то из девочек, а может быть даже поцеловать в губы. Но об этом даже думать было тревожно-сладко и страшно. Уж он-то знал, какой вопль умеют поднимать девчонки. А Варька вообще побежит маме рассказывать, что он пристает к ее подругам. Вот же вредина, он же молчит, что она сохнет по Артему Жданову. Он даже тогда никому ничего не рассказал, когда случайно услышал, как Варвара подговаривала Лизу позвать Тёмку гулять, а самой «потеряться», чтобы оставить их наедине.       — Ты не можешь быть Милко! Ты, Юрка, «р» не выговариваешь. Как ты будешь говорить «Рыбы мОи»? «Ибы мОи»? Да? — все дети сразу засмеялись, кроме Лизы, она сердито взглянула на Жеку и прищурила глаза, видно, что-то задумала недоброе. — Милко так не разговаривает.       — Тогда я буду президентом, — грустно сказал Юрик.       — Нет, президентом буду я, — Артем никому не собирался уступать роль своего отца. — Ты не знаешь, как быть президентом, а я знаю. У меня мама работала президентом, а папа он и сейчас самый главный.       — Я тоже могу быть президентом, — Лизонька встряхнула волосами и все мальчики залюбовались шелковистым водопадом ее волос.       В этот момент и Юрий, и Жека, подумали, что они все-таки Лизу любят больше других.       — Лизка, ты что? Все девочки будут моделями, правда, Тёма? — Варя даже ножкой притопнула и улыбнулась, на её щечках тут же образовались ямочки, и Юрик решил, что погорячился, Варюху он, наверное, все-таки больше любит.       Лучшие подружки, потому что и делить-то им было нечего, меж тем, частенько ссорились, особенно, когда Варвара пыталась навязать Лизе свое видение мира. Вот Варька, например давно решила, что она поженится с Артемом, и это бы ладно, это ее дело. Только зачем она и за Лизоньку решает, что та выйдет замуж за Жеку? Он, конечно, красивый и умный, но он несерьезный, и Лиза за него ни за что не пойдет. Вот и сейчас Варвара пыталась навязать подруге, кем ей быть в игре.       А Артем только загадочно опустил веки. Кто-кто, а он-то знал, что Воропаеву-мадшему ничего не обломится, они с Варей уж когда решили пожениться, как вырастут. Еще тогда, когда его сестра-близнец потерялась, а они ее искали-искали, и случайно поцеловались. Случаааайно, от радости, что Лиза нашлась.       — Если место президента занято, то я буду начальником финансового отдела, как мама, — заявила Лизавета, как отрезала.       — А я тогда кем буду? — в глазах у Юры уже начала скапливаться влага.       — Ты будешь зрителем, — авторитетно сказала Полинька. — Кто-то же должен смотреть дефиле, кто-то же должен нами восхищаться.       — Я не буду зрителем. Никогда! Вы всегда мне даете быть кем-то совсем неважным, а на самом деле просто не принимаете в игру. Так нечестно. — Юрка все же всхлипнул.       — Девчонка! Что ты разнюнился, как девчонка? — на два голоса закричали Артём с Жекой. Лиза еще сильнее прищурила глаза, внимательно посмотрела на всю картинку сразу и заявила:       — Показа не будет, я, как начальник финансового отдела, не подпишу смету, она выходит за рамки бюджета. Юрка, побежали кататься на качелях…