Надо поговорить.

      Нежно-персиковые стены. Удобная кровать. Мерно пищащие приборы.       В индивидуальной палате центральной поликлиники Токио Курко находиться столько, что всё присущее этому месту должно осточертеть ей до коликов в животе. Но её всё устраивает - и вид из окна на пасмурное небо, и немного ворчащая медсестра, и суетливая, слегка неуклюжая интерн, которая вечно ходит гуськом за седым, лечащим врачом Тецуи. Единственное, что напрягает Куроко это родные и близкие, из-за визитов которых месяц в этой треклятой больнице тянется бесконечно долго.       Они приходят каждый день. Кисе утром - залетает в палату, в наглую садится прямо на постель, аккуратно берет Тецую за здоровую руку и жизнерадостно щебечет о том, что они обязательно порвут ту команду в следующем чемпионате потому, что Куроко поправится и забросит победный бросок с сиреной, как тогда, в школе. Мурасакибара навещает девушку аккурат перед обедом. Он всегда приносит большой пакет сладостей, которые Тецуи нельзя, и мычит что-то под нос, с грустью глядя на Куроко. Мидорима обычно приходит вечером, бросает короткое приветствие, садиться на стул около окна и молча в него смотрит до тех пор, пока дежурная медсестра не попросит его удалиться. Аомине, Кагами и Момои не появляются у Тецуи в какое-то определенное время, но всегда находятся в палате не более пяти минут. Первая не выдерживает Момои - она выбегает из палаты сразу же, как только начинает плакать. Кагами, не поднимая понурой головы, плетется следом за девушкой, успокаивать начавшуюся в коридоре истерику. После чего Аомине с тяжелым вздохом встает со стула около двери, сочувственно хлопает Куроко по здоровому плечу и уходит, не проронив ни слова.       Единственный, кого девушка не видела за этот месяц – Акаши. Почему он не приходит: болен, занят, не хочет? Для Тецуи неважно. Она просто благодарна Сейджуро, что его нет. Что ко всем сочувственным вздохам, отведённым в сторону глазам, утешающим фразам, горьким слезам; его вздохи, глаза и слезы не прибавляются. Благодарна, что среди этой горы цветов, фруктов, конфет от него нет ни единого «подарка». Когда Куроко сможет покинуть это место на коляске, или, кто знает, на костылях, то обязательно скажет ему спасибо за то, что хотя бы он не заставил её смотреть на переживания близкого ей человека.       Это Тяжело. Тяжело слушать Кисе, глаза которого перестают светиться жизнью, как только он входит в палату. Тяжело принимать искреннюю, немного детскую поддержку от Мурасакибары. Тяжело улавливать полное горького сочувствия молчание Мидоримы. Тежело смотреть, как два ее «света» почему-то винят себя во всем произошедшим. Тяжело слушать, как Сацуки мечется в истерике по коридорам больницы, мучая всех вопросом: «Ну, можно сделать хоть что-нибудь?» — тяжело каждый раз принимать из рук семпаев номер Тепея, который тоже пережил нечто подобное и должен помочь справиться. Тяжело держать себя, когда от досады хочется кричать, рыдать и рвать на голове волосы!       Но труднее всего приходится, когда приходят родители. Мама и папа не представляют, как сказать то, что Тецуя знает уже давно: случайно услышала их разговор с врачом, когда пришла в себя спустя пять суток после аварии. Играть она больше не сможет. Ходить, шевелить кистью и полноценно дышать, тоже. А еще, ей лучше больше никогда не смотреться в зеркало.       «Сходила за хлебушком!» — смешно до боли. И до боли грустно. Жалкое мгновение, и вышедший из под контроля автомобиль раз и навсегда перевернул её жизнь. Один удар, и все мечты, надежды, планы превратились в катетер с проводками капельницы, гипс на правой ноге и левом запястье, пару переломанных ребер, сломанный нос и перебинтованное лицо, на котором заживают швы…       Нет, шанс на почти полное восстановление есть! Нужно всего лишь сделать еще восемь операций и пройти курс реабилитации, но Тецуя – большая девочка. Правда, скоро она будет есть ложкой кашу - сама! А вчера, она смогла произнести: «да»! Тецуя этим очень гордится и понимает: слишком дорого - её родители не потянут.       Впрочем, о том, что Тецуя про всё это знает, её родители не догадываются. Поэтому мама сейчас вытирает слезинку из уголка глаза, а отец, пряча лицо в ладони, произносит эти чертовы слова, которые Куроко сейчас просто ненавидит. — Тецуя… Ангел мой, надо поговорить.       Тецуя отворачивает голову и смотрит на пролетающих мимо птиц. Она не хочет говорить. Она теперь вообще ничего не хочет.