О монстрах и куклах

Веном рассказал Гвен всё, о чем молчал долгие годы. Никто не знал о нем столько, сколько теперь знала она. — Ты делаешь это с плохими людьми? Её наивность ломала в нем все барьеры и представления об окружающем мире. Веном не верил, что существует кто-то, кто ещё может делить людей по таким банальным понятиям. — Никто ни плохой, ни хороший. Нет чёрного и белого. Есть только мотивы и цели. А я просто делаю то, что умею. По его руке скользнули тёплые кончики девичьих пальцев. Она восприняла всё, что он рассказал, и предпочла коснуться, а не скорее сбежать. Веном пристально проследил за взглядом девушки, в котором не было ни капли страха. — Ты ненормальная, да? — изрёк он очень тихо, с насмешкой. Стейси отняла руку, испугавшись, что Веном смеётся над этим. Но он удержал её одним из отростков, вовремя вытянувшимся из предплечья. Гвен смотрела на то, как жижа обвивает ладонь, полностью заполняя голый участок по самую кисть. Живой детский интерес — вот, что излучала Гвен. С самого начала и до этого момента она подпитывала Венома чувством, что в нём нуждаются, за него цепляются. И раздражало его то, что он не хотел сам себе признаться в этом. — Почему ты не боишься? Блондинка пожала плечами, словно этот вопрос был чем-то обыденным. — После того, как умер папа, я перестала чего-то бояться. Ни новый город, ни тот бар, ни ночная дорога до старого мотеля меня не пугали. Самое страшное в моей жизни уже случилось. — Ты нарочно искала неприятностей? — Нет, но… Я была готова к тому, что может случиться. — Зачем тогда врала о тётке? Приклеилась ко мне. Гвен натянуто улыбнулась, перебирая пальцами пружинистую текстуру. — Ты мне понравился. Веном широко оскалился, подавив смех. — Ты точно ненормальная. *** Веном не мог уснуть, думая о разговоре с Гвен. Она спала внизу, на диване; эта маленькая девочка, которая вторглась в его жизнь. Конечно он слышал, как она поднималась по лестнице. Как бы не старалась идти на цыпочках — охотника не обманешь. Веном прикинулся спящим и неподвижно лежал на кровати, пока девушка вошла, осторожно закрыв дверь, и приблизилась к нему. — Что ты здесь забыла? Гвен вздрогнула от неожиданности. — Мне страшно. — Не ври. Она села на край, подтягивая к себе ноги. — Можно лечь с тобой? — Разве правильно школьнице спать с инопланетным наёмным убийцей? — Веном закинул одну руку под голову, таки освобождая немного места для Стейси. Она шустро накинула на себя одеяло, умостившись рядом. Симбиот был тёплым, точно обогреватель, и она механически потянулась к нему, чтобы согреться. — Ты и моешься в этой долбанной фуфайке? — симбиот брезгливо фыркнул, потрепав за край одежды. — Мне в ней удобно. *** Гвен беспокойно зашевелилась, поднявшись на локте. Веном спал, склонив голову в бок. В предрассветных сумерках он казался ей ненастоящим, словно нарисованным. Коснёшься — и исчезнет. Она поднесла руку к зауженной к подбородку морде, ласково рисуя едва ощутимые линии вдоль скулы. Клинтар перехватил её за запястье, расширив один глаз. Немой вопрос завис в тишине. Гвен резко двинулась на него, накрывая губами сомкнутую пасть со спрятанными зубами. Веном не сразу понял, что она творит, и попытался отодвинуть, пока сам не увлёкся нежными ласканиями. Свободной лапой он накрыл её затылок, вплетая когтистые пальцы в шелковистые волосы. У него животное чутье на человеческие эмоции, а Гвен, способную выдать их в полной мере, во всей гамме, он читает, как открытую книгу. Веном перевернулся, оказавшись сверху. Он дал безгласное согласие на инициативу Гвен, которой отчаянно хотелось почувствовать его тепло на себе. Она содрогается всем телом от первого прикосновения к себе. Простого, но трепетного касания гладких пальцев к щеке. Веном нежен и учтив с таким хрупким человеческим телом под собой, ведь уже успел увечить её. Впервые он тянется к шее не для того, чтобы глубоко вонзить зубы, а оставить неловкий поцелуй, перерастающий в настойчивые ласкания кончиком извивающегося языка. Втягивает аромат волос, запах тела, особенный, вкусный. Сводящий с ума. И разрешает себе протиснуть лапы под ненавистный безразмерный худи, с вожделенным рычанием впервые касаясь живота Гвен, рёбер, миниатюрной груди. Веном водит когтями невесомо, не царапая, бережно ластясь мордой к розовой щеке. Гвен тонет в лилейности клинтара, удивляясь тому, как он может быть настолько груб и отчужден с миром, и так ласков с ней. Все свои скудные пожитки тепла он дарит ей. Веном выскреб их из заплесневелого сердца, спрятанного за завалами костей, пережеванных им и выплюнутых в тёмную бездну отобранных жизней. В полумраке шрамы на запястьях кажутся чёрными, глубокими расщелинами в молочной земле, которые немедленно хочется засыпать. Веном заглушает злобу, и Гвен видит, как он замер. Высвободив из-под него руку, она натягивает рукава по самые фаланги, но клинтар снова оголяет предплечья, прижимаясь гладким лбом к запястью. Стейси проводит ладонью по его виску, рисуя прерывистую линию до кончика расплывшегося белой краской глаза, доходящего почти до макушки. — Вен, я… Я никогда… Клинтар развел её колени, прикладывая к своим бокам. В ответ на полувздохи, он глухо засипел, дав понять, что услышал. Она была уже готова к нему; влага приятно обволакивала когтистые пальцы, и Веном, играя с нежной, горячей плотью, плавно проникал внутрь. Гвен извивалась, кусая губы, и выстанывала его имя так, что клинтар едва сдерживался, чтобы не овладеть юным телом в этот же миг. Заменив пальцы несколькими отростками, выласкивающими, щипающими чувствительную кожицу, симбиот прижался торсом к животу девушки. Комната наполнилась пошлыми хлюпающими звуками; крошечные щупальца, обхватившие набухшую горошинку, совершали круговые, массирующие движения, заставляя Гвен стонать всё громче, до сдавленных криков. Не имея сил больше сносить это, Веном устроился ближе, проникая размеренно, неспешно. Он обнял её худое, изувеченное шрамами тело, прижимая к себе так крепко, как только смог. Как никогда и никого.