О монстрах и куклах

Самоповреждение — это способ. Способ бороться и частично справляться с болью, со слишком сильными эмоциями, с болезненными воспоминаниями и мыслями, с навязчивыми состояниями.

— Делай что хочешь, но на второй этаж подниматься не смей. Гвен кивнула, проводив симбиота взглядом. Скрип ступенек показался громогласным; она укрыла плечи пледом, который пропах сыростью и духом старой мебели. Свет лампы оказался единственным источником света на всю долгую ночь. Девушку мучали мысли о том, что делать дальше, по истечению суток. Одна надежда была на то, что Веном сжалится над ней и позволит остаться ещё на какое-то время, поэтому с утра пораньше Стейси запланировала вести себя прилежно и так, чтобы угодить единственному, кто может ей помочь. *** Веном поднялся, принюхиваясь к запаху жареного мяса, заполнившего комнату. А ещё чего-то горелого. Ему пришлось спуститься, чтобы узнать, в чем дело. — Что ты делаешь? Гвен обернулась, держа в руках деревянную лопатку. — Доброе утро! — изо всех сил она изобразила счастливую улыбку, хотя после того, как обожгла руку маслом, такое провернуть оказалось сложно. — Я вот… Готовлю. Хочешь? Симбиот наклонился, заглядывая ей за плечо в шкварчащую сковородку. Стейк выглядел неплохо. — Давай. Стейси внутренне ликовала. Приготовленное блюдо на проверку оказалось ещё вкуснее, чем она ожидала. — Веном, я должна сказать тебе кое-что, — девушка склонила голову, виновато поджав губы. — Я соврала. Клинтар, задобренный вкусной домашней едой, кивнул, чтобы Гвен продолжила. Ему было плевать, в чем она там сорвала, главное, чтобы это не обернулось ему проблемами с полицией. — У меня нет тётки, — она помотала головой, — у меня нет никого. — Отца тоже? — Нет, он действительно умер. Я бросила всё и села в первый автобус, чтобы меня не забрали службы по делам несовершеннолетних. Симбиот вытер лапой губы. — Мне не нужны эти проблемы, — холодно ответил он. — Ничем не могу помочь. — Просто дай пожить у тебя ещё какое-то время, я найду жилье и съеду. Обещаю. Прошу тебя, у меня больше никого нет. Она посмотрела на него так жалостливо, как только смогла. На глазах навернулись слезы. Однако для Венома это холостые пули. — Ладно, можешь пока что остаться. Пока что. Гвен подорвалась с места и бросилась клинтару на шею, совершенно забыв о том, что он не рад ей и в его глазах она просто лишняя ноша. Он на секунду замер, абсолютно не ожидая такой реакции, и как только удивление отпустило, лапой отодвинул Стейси от себя. — Не делай так. — Прости, я просто очень рада. Спасибо тебе. *** Из-за звонка старого знакомого, через которого чаще всего он переводил деньги с заказов, Веному пришлось покинуть дом на пару часов. Перед уходом клинтар ещё раз напомнил временной соседке, чтобы та не совалась наверх. Гвен и не думала. Нет, думала. Но боялась, поэтому занялась уборкой, чтобы отвлечься от мучительного интереса. Ей хотелось узнать о Веноме больше, но не посредством рытья в его вещах. Спустя час одна вещь всё же заставила её нарушить правило. Телефон разрывался от звонков почти полчаса. Не выдержав душераздирающего трезвона старого аппарата, она ринулась вверх по лестнице, опасливо приоткрыла дверь и скользнула в комнату. Запах сырого мяса и крови ударили в нос. Оглядевшись, она нашла источники: на полу валялась порванная, окровавленная одежда в вязкой субстанции, похожей на слюну, а в контейнере на кофейном столике в мутном растворе плавали мозги разной величины. Телефон замолк. Гвен приподняла крышку, смотря на то, как орган мышления булькнул, опустившись на дно пластиковой посуды. Веном, умеющий изменять массу своего тела, с лёгкостью и без скрипа досок преодолел путь наверх. Он открыл дверь, и когда увидел за ней Гвен, пришёл в ярость. Тихую, едкую ярость, до боли ему знакомую. Лопатками почувствовав опасный взгляд хищника, Стейси едва повернула голову, хлопнув крышкой. — Веном, я не хотела… Послушай, пожалуйста, послушай, Веном… — Я просил об одном, — клинтар проревел, так страшно, что Гвен оцепенела. Когда он занес лапу, чтобы схватить её за одежду, Стейси ахнула и проскользнула под его рукой к выходу. Сердце вот-вот выпрыгнуло бы изо рта; она слетела вниз по лестнице с жестоким чувством неотложности неминуемого. Веном преследовал, и только девушка распахнула входную дверь, в надежде выбежать из дома, он обхватил её талию обеими лапами, затягивая обратно и бросая в сторону дивана. Гвен треснулась о деревянный столик, и тот от силы удара развалился под девичьим телом. Нещадная боль пронзила всё тело от поясницы гигантской иглой. Схватившись за бок, она попыталась отползти на локте к стене, найти безопасное место, за которым смогла бы спрятаться от тяжёлого взгляда клинтара. От удара дыхание перехватило, и заговорить Гвен не могла, судорожно хватая воздух ртом. Веном наступал, и под его лапами хрустели обломки стола. — Никуда ты не уйдёшь. — симбиот склонился. — Слишком много увидела. *** Он оставил её на полу и поднялся к себе. Веном не закрыл дверь и не стал больше угрожать. Клинтар с трудом признался себе в том, что будь на месте Гвен любой другой человек или существо — он бы ещё в комнате оторвал голову без раздумий. Не дал бы даже спуститься на первый этаж, не то что дверь открыть. Симбиот дал ей возможность уйти, но все-таки опасность быть разоблаченным взяла вверх, заставив вернуть девчонку назад. Или не только это. Веном не стал задумываться так глубоко, ему этого ещё не хватало. Гвен, когда боль более-менее утихла, встала на ноги и кое-как дошла до ванной комнаты. Сняв одежду, она села на тёплый деревянный пол перед высоким запотевшим зеркалом, в попытке рассмотреть багровый след на пояснице. Всё оказалось ещё хуже, чем она могла себе представить: пятно, проступившее на коже от удара, расплылось до самых лопаток синеющим озером. На худых бледных ногах красовались чёрные бугристые шрамы от лезвий, точно такие же, как и на руках. Между ними россыпью расположились тоненькие линии, недавно зажившие. Их Гвен чертила с нежностью, свято уверяя себя, что это в последний раз. После того, как она решила больше не травмировать себя, её оглушила реальность: теперь калечили её чужие руки. Девушка начала пальпацию рёбер, боясь услышать глухой хруст костных отломков. Но ничего, кроме боли от ушиба, не чувствовала. Ребра, кажется, целы. Обманчивое облегчение. Гвен провела пальцами по костлявому плечу, обняв себя и склонив голову лбом к коленям. Веном смотрел на это через щель в старой двери. Переборов неуместное для него желание подойти к девушке, он попятился, направившись к выходу. Это зрелище его не покинет, как и выжигающее чувство вины, тяжелым камнем повисшее внутри грудной клетки. *** Всё, что он мог сделать для неё — это покинуть дом на вечер, оставить дверь открытой и позволить сбежать. Он обманул бы свою сущность искусного хищника ради того, чтобы сохранить девчонке жизнь. Веном отправился к покосившимся воротам большого, но запущенного трехэтажного дома, находящегося на обочине и поросшего травой. Этот особняк знали все завсегдатаи и любители дорог, как место, где можно за недорого получить расслабление. Клинтар заходил в такие места крайне редко, а некоторыми даже брезговал. Но всё, чего ему хотелось на данный момент: забыться. Алкоголь бы не помог, а убийства совершать ближайшее время никак нельзя. И драки затеивать; да и мелочно это. Заметив девушку с белыми, почти платиновыми волосами, он решительно подошёл к ней, повернув за плечо. На лицо она тоже оказались симпатичной, хотя это сейчас для него не имело никакого значения. Скрипучая кровать под его весом глубоко просела. Работница публичного дома встала перед клиентом на колени, но Веном за локоть поднял её и развернул к себе спиной, сгибая. Никаких прелюдий и ласк. Задрав юбку из эластичного скрипящего под пальцами материала, клинтар вынул ремень из своих джинс и расстегнул ширинку. Ладонью он задрал кофту на девушке, когтем пройдясь по углублению позвоночника. В памяти всплыл темный синяк. Клинтар отнял руку и встал с кровати. Сознание отчетливо рисовало картину, которую он наблюдал в ванной комнате час назад. Вместо проститутки он видел Гвен, дрожащую от боли и всю покрытую шрамами, вместе с ссадиной, оставленной самим симбиотом. Бросив деньги, Веном покинул дом. Он надеялся, что Гвен сбежала, а с другой стороны, той, что ещё можно было с огромной натяжкой назвать неплохой, верил, что осталась. Войдя, симбиот застал Стейси спящую на диване.