Атланты держат небо. Мафия — все остальное.

      Среди ночи я почувствовала на своём плече тёплую ладонь и спросонья даже не смогла сразу открыть глаза. Сквозь сон это ощущение кажется таким невесомым, даже каким-то нереальным, словно сказочным.       — Клара, что такое? — пробубнила я и как только перевернулась на бок, то почувствовала, что край кровати необычно сильно прогнулся. Даллас и раньше могла среди ночи в своём любвеобильном порыве и под воздействием игристого вина прийти ко мне и тихо, думая, что я не слышу, называть меня «Моя доченька». Каждый раз я притворялась спящей, подыгрывая ей, чтобы не разрушать мечты Клары одним неверным словом.        Как только я всё же смогла разомкнуть веки, то увидела перед собой тёмный силуэт мужчины и, не признав сразу в нём Тома, попыталась закричать, но его рука оказалась сильно прижата к моему рту, отчего крик казался сильно приглушённым и, скорее всего, не слышен даже в комнате Даллас, что сейчас спит прямо за стенкой. Опознать мужчину мне помог его запах сигарет и какой-то фруктовой жвачки, что и раньше окутывал его приятным невидимым облаком. Нужно уже привыкать к его внезапным, но от того не менее эффектным появлениям в моей жизни.       — Ты придурок, — прошептала я, как только Том меня отпустил. — Как ты вошёл?       — Через окно, — прошептал в ответ мужчина, словно передразнивая меня.       От его тихого, хриплого голоса по моей спине побежали мурашки, да так сильно, что руки заметно затряслись. Надеюсь, что он примет это за дрожь от страха, а не за то, какие сильные эмоции он во мне может пробудить всего лишь парой слов. Окончательно проснувшись и осознав в полной мере, что происходит, я приподнялась в кровати и включила ночник, чтобы точно и окончательно убедиться, что рядом со мной Том. Хоть он бесцеремонно, как самый настоящий преступник, вломился к нам в дом, мне не хочется его выгонять, а даже интересно, что побудило мужчину глубокой ночью влезть через окно в чужую квартиру. Он не выглядит взволнованным, скорее даже чересчур спокойным, что ему, видимо, было всегда свойственно. Крепкая и непоколебимая крепость в теле человека заставляла моё сердце заметно быстрее биться в груди, норовя выскочить наружу.       — Собирайся и пошли, — сказал Том и, встав с кровати, прошёл дальше к квартиру, демонстративно хлопнув дверью моей комнаты.       Не знаю, на что это безумец надеется, но только мёртвый не встанет после такого грохота. Прокрутив в голове эту мысль ещё раз, бегу вслед за ним. Неужели Том расправился с Даллас? Ворвавшись в комнату Клары, вижу, как мужчина сидит в её кресле и курит, а сама она мирно лежит в своей кровати, и лёгкое одеяло еле прикрывает её вздымающуюся оголенную грудь. Я испуганно смотрю на Тома и совсем перестаю понимать, что здесь происходит.       — Успокойся, не убил я её; твоя опекунша спит чуть крепче обычного, — пожал он плечами и перевел взгляд на меня, спускаясь взглядом ниже и затягиваясь сигаретным дымом всё сильнее. — Ты так собралась идти?       Я стыдливо осмотрела себя и прикрылась руками, хотя всё спрятать не получится. Я совсем забыла, заволновавшись за Клару, что я лишь в короткой майке и трусах выскочила из спальни. И сейчас вынуждена стоять перед Томом и краснеть. Я сдёрнула со спинки стула халат Даллас и, накинув его на себя, кое-как дрожащими руками завязала пояс покрепче, будто это сотрёт из памяти мужчины мою обнажённую минуту славы. Хотя, признаться честно, мне нравится его взгляд, который хочется привлекать всё больше, чтобы Том скользил им по моему телу. Отогнав от себя постыдные мысли, решаюсь всё же заговорить.       — Куда идём-то? — задала я вопрос.       Но Том молча взял в низкой прикроватной тумбе сумку Даллас и, недолго пошарив в ней рукой, достал небольшую связку ключей с ярко-оранжевой биркой.       — В паб, — позвякивая ключами, ухмыльнулся он. — Хочу взглянуть на сейф сам, устал слушать о нём всякие сказки.       — Плохая идея, нас же заметят, — запаниковала я.       — Надень её одежду, — парировал Том и указал пальцем на спящую Клару. — Её-то уж точно никто ни в чём не заподозрит: подумают, что она снова потащила очередного своего мужика трахаться в пабе.       — Тебе-то откуда знать, чем она занимается? — задаю я вопрос, чуть прищурившись. — Ты маньяк.       Мужчина вновь не удостоил меня своим ответом, и мне ничего не остаётся, кроме как в очередной раз сдаться ему не только из-за непонятных чувств, что я к нему испытываю, но и из-за уже зверского любопытства и глупого желания просто посмотреть на итоги каких-то его планов, хотя для меня они уже давно не тайна. И сама не знаю, рада ли я, что стала соучастницей или это просто скованность и путаница из-за сильного страха перед собственным будущим в этом городе, которое становится всё более сомнительным с каждым прожитым днём.       Как только я отвернулась к шкафу, чтобы поискать что-то более или менее пристойное среди вещей Даллас, то почувствовала лёгкое дуновение сквозняка: Том практически неслышно подошёл ко мне сзади и, взяв меня обеими руками за талию, немного грубо прижал к гладкой лакированной поверхности деревянной дверцы гардероба. На этот раз, к удивлению, страх не парализует меня, и не возникает желания двинуть Тому по лицу, как это было с прошлыми парнями — неудачными попытками построить серьёзные отношения, о которых я столько лет мечтала. Чуть оттолкнувшись руками от шкафа, я спиной соприкоснулась с его одеждой, холод от которой чувствуется через тонкий, шёлковый бежевый халатик. Как только шершавые, пересохшие губы мужчины лишь слегка коснулись пульсирующей вены на моей шее, то, неожиданно даже для меня самой, из моего рта вырвался стон, который так давно томился где-то глубоко внутри груди и ждал подходящего момента, чтобы найти выход и оказаться неким знаком благодарности тому, кто сможет растопить во мне многолетние льды, образовавшиеся за долгие годы одиночества. Горячие, крепкие руки Тома то медленно поднимаются выше, задирая кверху края халата, то спускаются ниже к оголенным бёдрам, которые горячими волнами покрываются мурашками.       — Ты ведь даже имени моего не знаешь, — сквозь стоны промямлила я, продолжая еле заметно извиваться в его сильных руках, как маленький беззащитный уж.       — Знаю, — хрипло ответил Том и отстранился от меня. — Нам пора, Клара через час может проснуться, тебе ещё надо успеть вернуть ключи.       Лёгкая дрожь на кончиках пальцев немного мешает аккуратно выбирать вещи для выхода. Жар, окутавший все тело, даже и не собирается отступать, и я никак не могу совладать с возбуждением, что так внезапно нахлынуло, словно цунами.       — Но я о тебе ничего не знаю, — продолжила я в надежде, что отвлеченный разговор поможет мне успокоиться, в то время как Том выглядит так, словно это для него обычное дело.       Хотя даже если это и так, то я ни сколько не удивлюсь: Том привлекательный мужчина, по нему даже и не скажешь, что он — отъявленный мерзавец и преступник, который, не моргнув и глазом, убивает людей или влезает в чужие дома через окна, усыпляя неизвестно чем посторонних женщин. Сама удивляюсь своей сегодняшней безрассудности и доверчивости — мало ли что он вколол Даллас, но в тоже время я доверяю этому мужчине.       Нацепив на себя зелёное короткое платье моей опекунши, накинув на плечи меховой, пафосный воротник и заправив под огромную, вычурную шляпу волосы, я решаю не смотреться в зеркало, а шагаю мимо всех блестящих поверхностей. Чувствую себя, словно в чужом теле, словно… Одной из тех, кого я больше всего в жизни ненавижу, — уголовницей. Что я делаю? Я же собираюсь среди ночи влезть в паб, который под защитой таких людей, что ни одному сценаристу вестернов и не снилось. Я и раньше слышала, что сильные чувства способны заставить человека пойти на безумные поступки, затуманивая разум. Но разве это не иллюзия свободной воли?       — Под руку меня возьми, — как только мы вышли из дома, проговорил Том. — Вдруг какой-нибудь полуночный зевака выглянет в окно, заодно и алиби нам обеспечит, если вдруг что.       — Что за «если вдруг что»? Нас убьют? — удивлённо спросила я, но при этом не показывая этого внешне.       — Что ты заладила с этими убийствами? — рассмеялся мужчина. — Никому мы не сдались.       Войдя в бар, Том быстрым шагом направился к двери подсобки, словно там лежит золотой Грааль, и он вот-вот его возьмёт себе. Такое впечатление, что мужчина одержим идеей ограбить бандитов штата, а одержимость всегда вредит любым планам, заставляя человека действовать необдуманно. Он достал из кармана тонкие хирургические перчатки и, натянув их, прикоснулся к сейфу, а затем наклонился чуть ниже, чтобы поравняться с циферблатом.       — Пока все будут заняты поисками своих поганых дружков, я займусь этим чёртовым сейфом, — пробубнил еле слышно мужчина и, снова встав ровно, повернулся ко мне. — Через три дня будь здесь в это же время с ключом.       — А ты что будешь делать? — снова я сунула свой любопытный нос не в свои дела.       Том опять промолчал, снова не даёт мне никаких ответов. Вместо слов он лишь проводит пальцами по моей щеке и, обойдя, быстрым шагом удаляется из паба. Касаюсь ладонью кожи на шее, и кажется, словно следы поцелуев Тома до сих ещё остались, поддерживая пламя, что этот мужчина смог создать во мне за столь короткий срок. Как и в какой момент я стала такой рассеянной и непредусмотрительной? Куда делся весь мой хвалёный здравый смысл и ум? Кажется, я начинаю осознавать в полной мере, что я испытываю к Тому, только произнести это слово язык не поворачивается. Не хочу верить, что это со мной случилось, только совсем не так, как я ожидала и желала.