Казалось бы, за время обучения в Школе Путей я привык ко всему. Но это задание, похоже, дали нарочно, чтобы доказать обратное. На самом деле, все вполне ожидаемо — наставники заставляют нас работать над слабыми сторонами, — но… Тьма, как же я все-таки ненавижу подобные эксперименты.
Видимо, необходимость работать над терпением привела к тому, что мне пришлось почти постоянно контактировать с людьми. Будто мало им было клятого экзамена по дипломатии. Все бы ничего, но последний выходной у меня был девять дней назад, так что настроение ни к черту.
Теперь, когда я, наконец, возвращаюсь в свой город, никого не хочу ни видеть, ни слышать. Впереди встреча с Малией и, как назло, договорились мы еще задолго до того, как я узнал, чем предстоит заниматься накануне. Отменить бы встречу к Тьме, ведь вроде бы и возможность уже есть, но…
Совершенно некстати вспомнил, что ко всему прочему еще и забирать Малию сегодня нужно не из института, а с работы. Вот Тьма!
С трудом переборол желание вынуть телефон и написать ей короткое «не приду». Я ведь знал, что так или иначе на задании не грядки копать придется. Переживу как-нибудь этот вечер, только бы Малия закончила вовремя. К счастью, завтра выходной, и можно отоспаться.
В итоге вместо телефона тянусь за чашкой кофе. Спать за рулем — плохая идея, даже для путника, так что давно привык пить этот спасительный напиток по пути, практически не сбавляя скорости.
К счастью, табельного оружия у меня нет, потому в Школу заходить не собираюсь. Оставляю машину на паркинге и сразу отправляюсь за Малией.
Конечно же, никаких чудес не произошло, и еще на подходе к дому понял, что выйдет она не скоро. Тяжело вздыхаю, жму на кнопку звонка. Раздражение возрастает с каждой секундой и, вопреки обыкновению, подавить его не удается.
Окончательно добивает то, что, когда я, наконец, оказываюсь у входа в дом, дверь уже распахнута, но Малии нет.
— Проходите, я сейчас! — раздается ее голос откуда-то издалека.
Надо ли говорить, что здесь снова бардак, шум и вообще, ощущение такое, словно я попал в детский сад?
Входить не спешу. Прошлого опыта мне хватило, кроме того, уже начинает болеть голова. Малия, судя по всему, успела привыкнуть к тому, что моего недовольства можно не опасаться, и ведет себя, словно так и нужно.
Нет, может, не будь я настолько уставшим, возможно, стерпел бы и сейчас, но что-то не похоже, что Малия хоть немного это ценит. А тот случай с окном тому подтверждение. С меня хватит.
Как только Малия возникает в поле зрения, тут же кидается ко мне.
— Добрый вечер! — говорит, стараясь перекричать шум на заднем плане. — Чего же вы там стоите?
Мне тоже интересно. Почему я стою здесь, когда уже шесть минут назад должен был быть на пути в гостиницу?
— Угу, добрый, — говорю, и вместо сарказма выходит ледяной холод, но сейчас мне плевать. — Если ты до сих пор этого не поняла, — продолжаю чуть тише. Теперь звучит совсем уж угрожающе, — я живу в режиме жесткого дефицита времени, и у меня хватает дел, кроме как торчать здесь, наблюдая, как ты возишься с детьми.
Ну Тьма побери! Неужели настолько сложно просто рассчитать время, а если что-то срывается — сообщить?! Ведь который уже раз прихожу и жду, пока она освободится. В лучшем случае.
— Выходи, — говорю, выдохнув. — И в следующий раз пользуйся телефоном по назначению.
В ответ Малия ошарашенно застывает. Кто бы сомневался. Не привыкла к такому. А стоит, если уж не способна отвечать за свои слова.
Правда, придя в себя, эта чудачка выдает такое, что впору застывать уже мне.
— Во-первых, — начинает она, словно декламирует элементарные правила, — вы и сами, помнится, опаздывали. — И кто бы сомневался, что Малия этого не забудет! С той встречи прошло две недели, и я, между прочим, заплатил за свое опоздание! — А во-вторых, может, для вас это шок, но не всегда все зависит от меня! Я, знаете ли, не виновата, что их родители опаздывают, и детей бросить не могу!
Под конец своей пламенной тирады Малия уже заметно повысила на меня голос, и даже если бы я хотел, не смог бы вставить и слова. Да уж, здорово она распоясалась. Раз терплю, значит, все можно? Нет уж, увольте.
— Если ты еще раз позволишь себе говорить со мной таким тоном, можешь забыть о моем существовании, — сообщаю негромко, но, кажется, еще более холодно.
В конце концов, я вообще не обязан с ней возиться, не говоря уж о том, чтобы терпеть подобное обращение.
Малия поникла ещё на первых двух словах, а теперь совсем сжалась. Казалось, сейчас вообще уменьшится в размерах и забьется в угол.
— Простите, — еле слышно выдает. — Надо было позвонить...
Неужели? Правда? Да зачем! Я ведь все равно ничем толком не занят, а телефон это так… Жест доброй воли!
— Просто сама несколько минут назад только узнала, что они задерживаются. Не успела еще... — Теперь голос точно звучит совсем виновато и даже безжизненно. Я бы понял, случись подобное впервые. Но не знать на третий раз, что хозяева вовремя, видимо, никогда не приходят… — Подождите, пожалуйста, — почти без надежды просит Малия, — скоро должны вернуться…
М-да. Похоже, все, что они должны, они всем простили, а мне светит только очередная пустая трата времени. Свет, как же все это достало!
— Хорошо, я подожду, — говорю так же тихо. Теперь вместо прохладного тона снова выходит почти угроза. — Но если они не появятся в течение пятнадцати минут, когда мы, наконец, попадем в гостиницу, я пойду спать, а ты делай что хочешь.
Решил поставить перед фактом, чтобы потом не было вопросов. Надеюсь, при таком раскладе Малия все-таки сделает хоть какие-то выводы.
Видимо, некоторые мыслительные процессы у нее в голове все же происходят, потому что она уже напоминает мертвеца, впавшего в апатию. Явно хочет что-то сказать, но не решается. Или слов не находит, не знаю. Лицо у Малии сейчас такое, словно я ее убить пообещал, а не условия сообщил. Или уже убил. Ну да, я устал, что с того?
Не дождавшись какой-либо словесной реакции, начинаю отступать назад, подальше от этого хаоса, когда Малия вдруг спохватывается:
— Проходите в дом!
Угу, спасибо! Проходил уже разок.
— Нет уж, — криво усмехаюсь, — здесь подожду.
— Под дождем? — неверяще спрашивает Малия. — Пожалуйста, проходите.
Я только сейчас заметил, что действительно начинается дождь. Такой мелкий, что в моем плаще ощутить сложно. Да и вообще, лучше дождь чем…
— А выходить потом через окно прикажешь? — не сдерживаюсь и прикрываю глаза. Внутрь не хочу еще и потому, что от шума голова разболится куда сильнее.
— Да нет, что вы! — смущенно лепечет Малия, словно я это только что придумал лично. — Хозяева уже знают о вас...
Прекрасно! И это должно меня утешить?! Новость, мягко говоря, паршивая. Боюсь представить, откуда они вообще обо мне знают, хотя догадываюсь.
— Дети им рассказали, как вы Графиню спасли, — подтверждает мои опасения Малия виноватым тоном. — Они вам благодарны и... не против познакомиться.
Вот уж не сомневаюсь! Зато я не против не знакомиться. Желательно никогда.
— Ну входите! — уже почти умоляет Малия, и я морщусь. Тьма с ней, только пусть не тащит опять к детям.
Быстро вхожу, снимаю плащ и разуваюсь. Малия провожает меня в гостиную. К счастью, шум остается где-то слева. Почти готов поблагодарить её за это. Хоть на что-то ума хватило. Сажусь в широкое удобное кресло и откидываюсь на спинку. Ноги утопают в мягком ковре, напротив горит камин, а по всей комнате расставлены вазы с декоративными растениями. Довольно уютно.
— Кофе будете? — осторожно предлагает Малия.
Не раздумывая мотаю головой. В отличие от нее, я на одни и те же грабли не наступаю. Кроме того, хоть мне сейчас действительно не помешает крепкий кофе, одна чашка все равно не спасет. И что-то мне подсказывает, что хозяева не будут в восторге, когда заметят, что их няня опустошила все запасы дорогого напитка за один вечер.
— Нет, благодарю, — отзываюсь. Видимо, сказать что-то менее холодно уже не выйдет.
Малия понуро выдыхает и выходит из комнаты, а я лезу в сумку за книгой. Не скажу, что это гарантия того, что не усну, но все лучше, чем ничего.
Я почти успеваю расслабиться, когда в комнату врывается множество звуков и в миг разрушает мою и без того сомнительную идиллию.
— Стой, Графиня!
— Я поймаю!
— Иди сюда!
Детские вопли смешались с жалобным мяуканьем, и в следующее мгновение я увидел на камине того самого пушистого котенка, что около месяца назад снимал с дерева. Кажется, теперь он куда больше.
Дети замельтешили перед носом, пытаясь дотянуться до несчастного создания. Видимо, Графиня бегает от них уже давно: все запыхавшиеся, а кошка выглядит загнанной в угол. Кода одна из девочек, самая младшая, почти поймала Графиню за хвост, та ловко перескочила на стол, а с него — на диван.
Я думал, что забыл, что такое сочувствовать. Но вот этому пушистому синеглазому созданию, кажется, сочувствую. Одно счастье: дети так увлечены погоней за котенком, что до сих пор не заметили меня.
Однако рано я радовался. Кто-то из детей уронил стоящий на столе подсвечник, и тот со звоном полетел на пол, а Графиня спрыгнула с дивана, быстро пересекла комнату… и забралась мне на колени.
Такого я не ожидал и даже застыл. Ну и быстро же она вскарабкалась по брюкам...
Дети развернулись вслед за ней и тоже замерли, потому что наконец увидели меня. Ну, все. Хуже уже не будет.
— Дядя путник!
— Вы пришли в гости!
— Ура!
— А отдайте Графиню, а?
Нет, ошибся. Будет. И еще как. Вздыхаю и опускаю взгляд на несчастное создание, прячущееся под мой пиджак. Свет, да я в жизни не видел такого измученного взгляда! Интересно, я сейчас тоже так выгляжу?
Поднимаю руку, заметив, что ребятня приближается. Нет уж, это чудо явно ищет спасения от царящего вокруг дурдома, и отдавать его на растерзание… слишком жестоко.
Собирался уже гаркнуть что-то в расчете на то, что дети, как обычно, испугаются, когда появилась Малия. Видимо, шум услышала.
— О... Странно, — глухо и удивленно выдает она. — Обычно никому на руки не идет...
Да ну? И почему я не удивлен? В ответ пожимаю плечами, как вдруг Графиня начинает тереться о мои руки, явно требуя внимания. Что ж, почему нет? Убираю книгу в сумку и осторожно касаюсь пальцами мягкой шерстки. Потом чуть увереннее. Не прошло и минуты, а Графиня уже вовсю ласкается ко мне, подставляясь под руки. Чудное создание...
У меня никогда раньше не было близких контактов с котами, поэтому я даже не сразу сообразил, что этот приятный вибрирующий звук, исходящий от котенка, всего-навсего мурлыканье. И сам не заметил, когда начал улыбаться. Есть что-то такое в этих теплых, мурлыкающих созданиях… Возможно, я даже заведу себе кота, когда закончу Школу. Если закончу.
Спустя несколько минут детям, видимо, стало скучно наблюдать за нами с Графиней, и шум возобновился. С ним вернулась и многократно усилившаяся головная боль. Нет, у меня в сумке, конечно, есть обезболивающее, но глушить эликсиры при Малии и детях…
— Убери их отсюда, — прошу и понимаю, что звучит почти жалобно. Вот детей заводить я вряд ли стану.
— Как? — растерянно спрашивает Малия.
Ну а я знаю?!
— Как хочешь, — еле слышно выдыхаю. Стараюсь сосредоточиться на теплом комочке у себя на руках, но пульсирующая головная боль и не думает проходить. Графиня, кстати, то и дело пытается вскарабкаться по мне как можно выше, и приходится ее слегка придерживать.
— Дети, — окликает Малия, и на миг наступает благоговейная тишина, — давайте, пойдем играть в другую комнату. Дядя путник не любит шум.
Угу. Если бы все было так просто. Не с моим счастьем.
— Мы тихонечко… — умоляюще начала одна из девочек, сложив руки в характерном жесте под подбородком.
— Ладно, — сдалась Малия. — Только если вы мне обещаете.
Эти создатели хаоса возрадовались, а я тяжело вздохнул. Конечно, все четверо тут же пообещали сидеть тихо, вот только не верю, что они на это способны.
Правда, как ни странно, еще несколько минут после того как Малия ушла, действительно было тихо. Я продолжал гладить Графиню и постепенно начал проваливаться в сон под кошачье мурлыканье, шум дождя за окном и медленно нарастающий гул детских голосов. Понимаю, что мои отключки уже становятся плохой традицией, но сопротивляться просто нет сил.
Вскоре мурлыканье Графини стало таким громким, что заглушило все прочие звуки, а тепло на коленях, казалось, распространилось по всему телу. Вот это я понимаю — успокоительное…
***
Пробуждение вышло слишком резким и, мягко говоря, неприятным. Распахиваю глаза и вижу, что прямо перед моим лицом все четверо держат разноцветные фломастеры. Прекрасно! Просто замечательно!
— Вы вот это называете «тихонечко»?! — рявкаю, даже не пытаясь сдержать злость. Да какого черта!
Дети тут же шарахнулись и застыли, будто я их бить собрался. Вот же…
От собственного крика снова начинает болеть голова и… Тут я понимаю, что дернулся, и в мою макушку впились когти.
Графиня, чтоб его! Да как она туда вообще попала?! Я, кажется, читал о том, что коты ложатся на больные места, чтобы облегчить страдания, но… Получается, я не почувствовал? Похоже. Зато теперь чувствую. Больно, Тьма побери!
Осторожно стаскиваю с головы пушистый комочек. Она не виновата. Я сам напугал. В комнату влетает Малия, но сказать уже ничего не успевает, потому что я подрываюсь как ошпаренный и, обогнув ее, иду в прихожую. Оказывается, дети разбудили меня почти вовремя. Родители уже на подъезде, а встречаться с ними даже на пару мгновений я не хочу.
Мельком заглядываю в зеркало и… не сдерживаю ругательства. Весь мой черный костюм покрыт мелкими белыми шерстинками! Тьма! Вот этого я не учел…
Буквально ощущаю на себе насмешливый взгляд Малии и прилагаю все усилия, чтобы не обернуться и не припечатать ее взглядом. Вместо этого быстро снимаю с плеча сумку. Вынув приспособление для очистки от подобных вещей, начинаю поспешно приводить себя в порядок. Малия за спиной едва сдерживает смех, а я раздраженно вздыхаю. Ну да! Верчусь перед зеркалом и чищу одежду липким валиком! Чтоб их всех…
В последний момент вспоминаю, где еще побывала Графиня, и уже собираюсь пройтись валиком и по голове, но вовремя одергиваю себя. Так только косу перезаплетать придется, а шерсть нормально не уберу, да и ее там не то чтобы много...
В итоге наклоняю голову и пытаюсь смахнуть рукой несколько белых клочков. Малия наконец прыскает со смеху. Я прячу валик в сумку, оборачиваюсь и бросаю на нее далеко не добрый взгляд. Вот вообще не смешно. Быстро обуваюсь, накидываю плащ и выхожу, как раз когда машина въезжает через главные ворота. Воспользуюсь черным ходом. Не впервой.
***
Наконец, мы в гостинице. Даже не верится. Первым делом отправляюсь в душ, полностью игнорируя свою спутницу. Давно я не зарабатывался до такого «плавающего» состояния. Перед глазами время от времени слегка размывается, а когда я все же дохожу до спальни, кажется, что прошла целая вечность.
Головная боль так и не прекратилась, хотя после душа стала слабее. Все-таки принимаю эликсир, на автопилоте вынимаю расческу, после чего понимаю, что уже не до этого — силы остались только на то, чтобы на кровать рухнуть. Однако вернуть на место не успеваю, потому что раздается тихий стук в дверь. О, свет... Мне сегодня дадут отдохнуть или нет?!
— Не заперто… — Хочу сказать громко, а выходит, как назло, ближе к шепоту. Глухому и безжизненному.
Удивительно, но Малия тут же входит. Расслышала или решила рискнуть? Что ей понадобилось вообще? Захотела поискать пределы моего терпения? Или просто…
Пока она не спеша приближалась, я сообразил, в чем может быть дело. Конечно, пришла за платой. Я же еще ни разу не исполнял обещанное желание.
— Альгет, я хотела… — как-то неуверенно начинает Малия.
Не дожидаясь продолжения, через плечо вручаю ей расческу, а затем и ленту. Через отражение в зеркале вижу, как Малия на миг растерянно застывает, но всего через пару секунд на ее лице появляется странная улыбка. Ну, что уже на этот раз?..
Впрочем, неважно. Сажусь на кровать, а Малия пристраивается у меня за спиной. Начинает не спеша расчесывать. У меня случается что-то вроде дежавю. Все как в тот первый раз: снова это приятное ощущение, в котором хочется раствориться. И снова реальность ощущается не так четко...
Как и тогда, удовольствие заканчивается как-то слишком быстро и неожиданно. Я вздыхаю. Коса заплетена, и Малия сейчас уйдет, а я останусь...
В следующее мгновение понимаю, что что-то идет не так. Вместо того, чтобы слезть с кровати, Малия неожиданно заключает меня в теплые объятия. На миг застываю, но тут же понимаю, что... совсем не против. Странное ощущение. Некоторое время сижу неподвижно, пока вдруг не приходит осознание, что начал заваливаться на Малию. А она молчит! Резко выравниваюсь, отчего перед глазами очередной раз размывается.
— Иди спать, — говорю, заметив, что Малия меня так и не отпустила. Язык заплетается. Вот Тьма...
Малия нехотя размыкает руки, а я снова борюсь с желанием ее остановить. Да что же это такое, а?! Кажется, начинаю понимать Верта. Не знаю уж как там наличие подружки в целом, но объятия вполне себе неплохое успокоительное... иногда.
