В крови и с мигалками

Под конец дня в "Эсмеральде" заканчивались танцы, и наставала пора сольных выступлений. Сегодня музыка была необычной: Патрисия - женщина средних лет, что встречала гостей на входе - исполняла меланхоличные мелодии, запевая своим чуть хрипловатым, но всё же приятным контральто. Рид сидел в самом дальнем углу, не поднимая головы; его усталый взгляд имел обыкновение упираться либо в дно стеклянного стакана, либо в бутылку бренди - третьего не дано. Он даже не сразу заметил, как к нему подсел некий мужчина, - а когда заметил, было плевать. - Не стану врать, что вид пьяного полицейского за минуты до того, как он сядет за руль, меня не забавляет. Мужчина снял тёмные очки, обнажая свой шрам поперёк левого глаза. Его руки украшало множество колец. - Должно быть, ты поэтому и скупаешь все эти бары, - еле ворочая языком, отвечал офицер, не глядя на него. - Там всегда полно таких. - Да уж, ты меня раскусил! - засмеялся тот. - Но ты - особенный экземпляр, не так ли, детектив Рид? - Гэвин промолчал, делая очередной глоток. - Фабио говорил мне, мол, не так давно ты заявился сюда с андроидом и стал танцевать фламенко. На последнее он также не стал отвечать. Сантес почти всегда задавал вопросы или предполагал что-либо просто ради приличия - ему не нужно было ничего пояснять. Наверное, это приходит с опытом, когда спрашиваешь что-либо у своей жертвы, тыча ей в лицо пистолетом и прекрасно зная о том, что она не в состоянии адекватно вести диалог. - Загадочный народ эти андроиды, - продолжил мужчина, закуривая ароматную сигарету и предлагая одну собеседнику. Когда тот не протянул руки, он просто сунул её офицеру между губ, слегка оттянув нижнюю. - Здорово ты придумал взять его с собой на переговоры: откроют стрельбу - а ты при доспехах... Выронив сигарету, Рид схватил его за ворот рубашки, впервые за вечер заглядывая в глаза собеседнику. Лицо мужчины не выражало ничего, кроме скуки; офицер чувствовал, как в живот упирается дуло пистолета. - Ты, конечно, горячий парень, весь в отца, - спокойно произнёс Сантес, - но меня запугивать можешь даже не пытаться. Не забудь, что в двенадцать вам обоим уже нужно быть на месте. Подавив волну гнева, Гэвин отпустил своего собеседника и вновь опустил взгляд. Краем глаза он видел, как мужчина поднялся и, привычным движением поправляя костюм, неспешным шагом двинулся прочь из заведения. Посетители бара делали вид, что не замечали его, однако после его ухода стал слышен боязливый шёпот. Гитара продолжала звучать, голос продолжал петь. Рид продолжал пить. Он не сразу осознал, что в районе его бедра что-то происходит; телефон вибрировал, оповещая о вызове. Мысленно отчитав себя за то, что не отключил вибрацию, Рид сбросил вызов. Мимолётный взгляд на экран - и сердце вроде бы болезненно потянуло, наверное, от алкоголя. - Он ведь ждёт тебя, сын, - укоризненно заметил человек, появившийся напротив. Луис сидел на барном стуле вполоборота, будто бы готовясь куда-то уходить - так, как это было всегда. Тёмные волосы схвачены в аккуратный низкий хвост, взгляд глубоко посаженных глаз непроницаем. Гэвин смотрел в пустоту перед собой и пил свой бренди. - Хэнк ведь прав, - произнёс он, не заботясь о том, что там скажут завсегдатаи бара, став свидетелями монолога. - Я использую Коннора. - Все мы используем друг друга для разных целей, - ответил отец, разводя руками. - Да, ты используешь его, а он использует тебя. На мой взгляд, для лучшей из потребностей. - Было бы не так паршиво, - отвечал Рид, крутя в руках опустевший стакан, - не вынуждай я его идти не своим путём. Впору бы исчезнуть из участка и больше никогда не напоминать о себе ни ему, ни кому-либо другому, но... - взгляд зацепился за неровность на стекле; когда-то от края этого стакана откололся кусочек, - мне так осточертело быть одному. Отец слушал его, по обыкновению вскидывая брови. Кожа на лбу собиралась складками, губы складывались в сдержанную кривую полоску с опущенными уголками. Невозможно было понять, согласен ли он с сыном, который, к слову, уже выглядел старше его самого. - Твой напарник сделал свой выбор. Зачем винить себя за чужой выбор, Гэвин? Неопределённо прорычав, Рид резким движением отставил стакан в сторону, вновь опуская взгляд. Его руку накрыла гладкая, ухоженная ладонь; безусловно, он узнавал этот жест. И эта рука, как и всё остальное, намертво отпечаталась в сознании ещё в самом начале их совместной работы. Андроид сидел на месте его отца, подперев подбородок свободной рукой. - У меня преимущество по силе и скорости, - заверил напарник, - они ничего не смогут мне сделать. В груди стало тяжело. Он испытывал слишком много всего, и помимо этого к горлу ещё и подкатывала тошнота - последние грамм двести были лишними. Голос Патрисии стал отзываться тупой болью в голове. - Ты обещаешь не лезть на рожон? - спросил Рид, сжимая руку и вновь поднимая глаза. Андроид одарил его мягкой улыбкой, глядя на офицера залитыми тириумом карими глазами. Жидкость кобальтового цвета стекала по виску и спадала каплями на стол. - Обещаю. Рид вздрогнул, отгоняя наваждение, вскочил с места и нетвёрдой походкой отправился прочь. Какая досада, что вместо терапевтического эффекта от вливаний он получил лишь желание въехать в стену покрепче. ... Машина резко затормозила, чудом вписавшись в парковочное место; сегодня он превзошёл себя и всех своих знакомых в дерьмовождении. Перед тем, как открыть дверцу, Рид навалился на неё всем телом, благодаря чему буквально вывалился наружу, стоило ей поддаться. С усталым стоном перебирая руками по прохладной траве, он не без усилий поднялся на ноги и поплёлся в сторону старой многоэтажки, на крыльце которой виднелась чья-то фигура. Рид не обратил никакого внимания на смутные очертания человека, сидящего на ступеньках у его дома, и прошёл к двери. Магнитик на ключах никак не хотел находить панель, к которой нужно примагничиваться, и это жутко раздражало. - Гэвин, - окликнул голос, от которого похмелье грозилось накрыть его прямо здесь и сейчас, не дожидаясь утра, - где ты был всё это время? - Отвали, - бросил офицер, чувствуя, как от собственной грубости грудь наливается свинцом. Дверь поддалась, и он завалился внутрь, игнорируя андроида, шествующего следом. Рид хотел было закрыть двери лифта до того, как Коннор окажется в нём вместе с ним, но те, похоже, были заодно; лишь прикоснувшись к дверям уже отъезжающей кабины, андроид вернул её обратно и спокойно зашёл, вставая рядом с напарником. Они молча доехали до этажа номер двенадцать, где располагалась квартира офицера, после чего так же молча прошли по недлинному коридору к одной из трёх дверей. - Я же сказал тебе, отвали, - вяло повторил Рид, не глядя на Коннора. - В дом не пущу. - Я не понимаю, - растерянно проговорил тот, - почему ты запрещаешь мне пойти с тобой? Что я сделал не так? - Всё, - буркнул офицер, пытаясь закрыть за собой дверь, но андроид крепко держал её открытой. - У нас всё не так с самого начала. Уйди, железка... - Прости, - взволнованно отозвался Коннор, не понимая сам, за что конкретно извиняется, но очевидно делая это искренне. Рид сделал ошибку, заглянув в эти полные раскаяния глаза; хватка ослабла, и гость прошёл внутрь квартиры, приняв это за позволение. - Что я могу сделать, чтобы ты не злился? - Ничего, - безапелляционно. - Ты ничего не можешь сделать. Рид прошёл прямо к балкону, по пути закуривая сигарету; руки подрагивали, огни за окном расплывались. Сзади слышались тихие шаги андроида, шедшего следом. Офицер навалился на перила, набирая полные лёгкие дыма. Ноги подкашивались, мысли сливались в непонятную кашу, и вроде бы уже не так тяжело на душе. Или нет? Коннор встал неподалёку, развернувшись к напарнику. Рид не смотрел в его сторону. - Как мне помочь тебе? - вновь вкрадчиво поинтересовался андроид. - Никак, - упрямо отрезал мужчина, стискивая горький фильтр между зубами. - Оставь меня в покое, Коннор. Я не хочу никого видеть, особенно тебя. Потом они стояли молча. Коннор больше не делал попыток заговорить, и спустя минут десять взаимного молчания Рид поднял на него взгляд: глаза андроида были устремлены вниз, на освещённые огнями улицы и ещё вполне активную магистраль. Его рот был чуть приоткрыт, будто он вёл отчаянный монолог где-то внутри своей поломанной программы, а руки крепко держались за перила балкона; в какой-то момент он вздрогнул и резко отпрянул, будто отказавшись от какой-то мысли. - О чём ты, чёрт возьми, только что думал? - изумлённо воскликнул офицер, приближаясь к напарнику; к нему внезапно вернулась относительная чёткость речи. Не ответив, Коннор сделал шаг навстречу и приложился лбом ко влажному лбу Рида, приобнимая. Закрыв глаза, тот почувствовал лёгкое касание в уголке губ, после чего сам схватил андроида за затылок и притянул ближе, вовлекая в поцелуй. И как можно здесь оставаться непробиваемым? - Иди за мной, - позвал Коннор и потянул его за руку. Рид всё ещё сопротивлялся. Не став долго церемониться, андроид снова приблизился и, подняв упрямца над землёй, с лёгкостью закинул его на плечо, как пятиклассницу. Тот возмущался ровно до того момента, как его донесли до постели и опустили на неё; тогда Рид снова потянулся за поцелуями, однако у андроида явно были другие планы. - Подожди, - едва слышно проронил он, спускаясь вниз и принимаясь за обувь офицера. Гэвин подчинился и лёг ровно, прикрыв глаза. С него методично стянули один ботинок за другим, впоследствии принимаясь за джинсы. Он поддавался с нескрываемым удовольствием, приподнимая таз, чтобы знакомые руки стащили с него одежду, и замер, ощутив прикосновение губ на внутренней стороне бедра. - Кон, - выдохнул Рид, принимаясь поглаживать мягкие волосы на макушке андроида. Коннор спустился ниже, целуя чуть выше колена, затем - голень и лодыжку. От этой всепоглощающей нежности хотелось выть - он определённо не заслужил, чтобы к нему так относились. Рид откинулся на подушку, цепляясь за неё руками, и его неожиданно дёрнули вниз, заставив проехаться головой по простыни. Затылок осторожно обхватили рукой и приподняли; затуманенный взгляд офицера встретился с серьёзным взглядом андроида. - Ты мой, - коротко сообщил он без особой властности, но достаточно уверенно, чтобы Рид не нашёл в себе сил возразить.