Пиррова победа

Фредо Сантини, выкурив очередную сигарету, бросил бычок прямо на асфальт и растер его подошвой немыслимо дорогих итальянских ботинок. Указания, которые он получил из Нью-Йорка насчет Марго Райли, были вполне ясными, однако его беспокоило вовсе не это. Что-то происходило в верхах криминальной организации, и он, Фредо, был далек от этих событий и не понимал, что именно. Кажется, у итальянской мафии сменился главарь, причем неожиданно законным путем. Сантини недвусмысленно дали понять, что это не его дело – вмешиваться в замыслы боссов, тем более, что сам он находился в Сан-Франциско, в то время как весь замес, судя по всему, происходил в Нью-Йорке. Фредо испытывал крайне противоречивые чувства к тому делу, которое ему было поручено. Удивительно, но в Сантини не было ни грамма жалости к своей бывшей подружке, за головой которой он охотился. Ему просто было удивительно и даже в какой-то степени смешно, что теперь, после того, что между ними было, он должен был убить Марго чуть ли не своими собственными руками. Впрочем, Фредо считал Райли первостатейной тварью после того, что она сделала. После той громкой публикации Сантини чуть было не отправился на корм рыбам, что обитали в заливе Сан-Франциско. Конечно, какому боссу понравится, что бывшая подружка его подчиненного клепает такие статьи? Публикация Марго создала для Сантини и всей ячейки целый ворох ненужных проблем. Махинации с фармацевтической продукцией шли, как по маслу, но ровно до того момента, как ими заинтересовалась Райли. Она узнала о том, что тендеры, которые организовывались медицинским центром при Калифорнийском Университете, были не более, чем спектаклем. «Сан-Франциско Кемикалс» пришлось в срочном порядке ликвидировать, а Фредо получил указание сверху отсиживаться до того момента, пока волнение на поверхности не утихнет. Когда Фредо увидел Марго впервые, то он и подумать не мог, что их будут связывать такие долгосрочные отношения. Он даже толком и вспомнить-то не мог, где они встретились, зато в памяти у Сантини отпечаталось стойкое ощущение азарта, которое возникало каждый раз, когда Райли была рядом. Она была воплощением русской рулетки – никогда не знаешь, когда пуля поразит твою голову. Встречаться с ней и тем более спать было увлекательно, хотя Марго ни в коем случае нельзя было привязать к себе, а Фредо был самым настоящим собственником. На том они и разошлись – со скандалом и взаимными обвинениями, проклятиями и надеждами, что жизнь никогда не столкнет их вместе вновь. Марго никогда не любила Фредо, да и он ее тоже. Он был один из тех мужчин, чьего падения к собственным ногам она так жаждала, но любви бы вынести не смогла. Сантини был для Марго своего рода развлечением, спасением от скуки. Встречаться с плохим парнем – круто. И вот теперь Фредо, обычно совершенно не склонный к сентиментальным чувствам, находился в квартире Райли с парой надежных людей и ожидал прихода бывшей любовницы. Сантини сам не знал, зачем вспоминал свои отношения с Марго именно сейчас. Наверное, ему было несколько жаль, что такое милое лицо и такие длинные ноги вот-вот будут принадлежать трупу. Впрочем, Сан-Франциско был полон красоток, многие из которых как минимум не уступали Марго в огненности. Просто некоторые болтают больше, а другие меньше. Самое обидное, что Фредо даже не мог обвинить Марго в предательстве, а также в том, что она спала с ним ради ценной информации, потому что журналистка начала свое расследование только спустя несколько месяцев после того, как порвала с Сантини, а сама статья была опубликована вообще через год. Но Фредо не удивился, когда узнал, что статья вышла из-под пера его бывшей – это было так в ее духе. Однако он поразился тому, как неудачно Райли выбрала объект для изучения – она прекрасно знала, на что способна организованная преступность конкретно в его лице. Тем временем дело уже шло к ночи. Фредо и два его сообщника неподвижно сидели в кресле и на диване и ждали, когда Марго вернется. Длинные темные тени падали на ворсистый бежевый ковер, холодный свет уличных фонарей превращал квартиру-студию в площадку для съемок фильма жанра нуар. Сюжет и вправду складывался подходящий, лучшего нельзя было и придумать. Сантини полагал, что Марго отправилась не слишком далеко, что означало, что вернется она довольно скоро. Райли действительно в этот самый момент сворачивала в сторону своей улицы, затягивая шарф на шее потуже, надеясь удавиться и, возможно, умереть. Такая перспектива казалась гораздо лучше и интереснее, чем подыхать каждую секунду от страха за свою жизнь. Журналистка не смогла просидеть дома больше двух часов, снедаемая страхом, она нуждалась в бурной деятельности, или, как минимум, в прогулке. Это было единственное занятие, которое Марго могла себе позволить на данный момент. И все равно оно было лучше, чем ежеминутное капание самой себе на мозг. Райли не помнила, куда она ходила, не могла найти в своей памяти даже следов тех улиц, куда она сворачивала. Она просто шла и шла, погруженная в свои мысли, напрасно надеясь, что убьют ее неожиданно. Жизнь в Сан-Франциско только-только закипала в это время суток: неоновые вывески баров и кафе различной степени паршивости освещали угрюмое лицо Марго. Она шла вдоль дороги, сунув руки в карманы кожаной куртки, и смотрела себе под ноги, думая о том, действительно ли это был конец. Неужели она, та, что жила исключительно на своих условиях, умрет на чужих? Это казалось немыслимым, но все же было чудовищной реальностью. Воздух был наполнен весенней теплотой и запахом выхлопных газов – типичные ароматы больших городов – но Марго вдыхала их полной грудью. Красный шарф висел на ее шее, развязавшись от быстрой ходьбы, и вот-вот грозился упасть, однако Райли его поправила, сворачивая на территорию родной высотки. Чистые, ярко-освещенные лестничные пролеты наводили на Марго тоску своей белизной, но девушка все же поплелась наверх. Пешком, как она всегда делала с недавних пор. Погрузившись в собственные невеселые раздумья, Марго вставила ключ в замочную скважину и дважды его повернула, а затем боком вошла в квартиру. На лестничной клетке было необыкновенно тихо, но Райли была слишком сильно занята собственными мыслями, чтобы обращать внимание на детали. С ней такое случалось нечасто, но и неделя выдалась довольно непростая. — Добрый вечер, дорогая. Золотистый свет люстры осветил лица людей, что расположились в самом центре комнаты. Марго застыла, но не от страха – ужас еще не успел сковать ее тело. Ключи со звоном приземлились на светлый паркет, выпав из ослабевших пальцев. Райли все же нашла в себе силы сглотнуть вязкую слюну и положить сумку на кушетку у двери, а затем сделать несколько шагов вперед. — Не буду лгать, что рада тебя видеть, Фредо, — Марго бросила взгляд на безмолвных сообщников Сантини. Фредо зачем-то взял с собой двоих своих подчиненных – такое количество людей требовалось только при самых сложных делах. Он смог бы уложить ее сам, но с этой Марго вечно возникали какие-то сложности. — Я знала, что это ты стоял за покушением. — Значит, ты признаешь свою вину, раз знаешь, почему я к тебе пришел? —Фредо усмехнулся. — Выключи свет, дорогая. Он нам ни к чему. Кричать бесполезно – рядом нет ни души. Марго повиновалась и отошла к окну. Закусив губу, она с тревогой думала о том, что ей делать дальше. Она и не думала кричать и умолять о помощи, желание унизить себя стояло на последнем месте в ее предсмертном списке. — Я не считаю себя виноватой, — Марго говорила спокойно. Про себя она отметила, что держалась на удивление достойно. — Обличение преступной деятельности нельзя ставить в вину. — Очень благородный порыв, детка, но странно, что ты на него пошла, прекрасно зная, с кем тебе придется иметь дело, — Фредо поднялся. Он был выше Марго на целую голову, с учетом того, что сейчас девушка была на каблуках. — Не думал, что ты способна на такую глупость. Марго поджала губы, не желая ничего говорить. Все слова, которые приходили ей на ум, были слишком жалкими, чтобы звучать в такой ситуации. Она смотрела в карие глаза, что блестели в тусклом уличном свете, и все еще не до конца осознавала свою участь. — И что, ты так просто убьешь меня? — Марго все же решила не молчать. — А как же… — Давай без сантиментов, — Фредо поморщился. — Ты перешла мне дорогу, а потому должна умереть. С этими словами он извлек из кобуры, что была спрятана под серым пиджаком, пистолет. Марго побледнела, но этого не было заметно в темной комнате. За спиной Сантини встали двое его сообщников. — Прощай, Марго, — он вытянул руку, чуть ли не касаясь дулом пистолета холодного лба журналистки. — Прощай, Фредо, — она облизнула сухие губы и улыбнулась. — Увидимся в аду. Эдди наблюдал за тем, как Марго вошла в свой подъезд. На мгновение в ее квартире зажегся свет, но затем тут же потух – его опасения подтвердились. Взобравшись на здание повыше, Брок мог хотя бы немного видеть, что происходило в квартире Райли. Однако из-за отсутствия света Эдди мог видеть лишь силуэты, сама Марго, будто знала, встала спиной к окну. Он отчетливо видел копну ее светлых волос, а затем и приставленный ко лбу пистолет. — Готов? Эдди спросил это скорее по традиции. Веном, предвкушая знатное веселье, ответил: «Готов» Прыжок, и вот Эдди, объятый симбиотом, влетел в огромное окно. Осколки разлетелись вокруг, подобно водопадным брызгам, но не достигли Марго, потому что Веном утащил ее наружу. Для Марго все произошло настолько быстро, что она едва ли успела что-либо запомнить. Чувство страха вытеснило все остальное из ее тела, она, можно сказать, была не совсем в себе. Напрягая глаза, она смотрела прямо в дуло наставленного на нее пистолета, ожидая, когда пуля раскрошит ей череп. Внезапно раздался оглушительный грохот, тело бросило куда-то в сторону, Марго чуть было не прикусила язык, но сжала челюсти настолько плотно, что, казалось, она не сможет их разнять даже при большом желании. Схватив Марго в охапку, симбиот закрыл ее тело собой, отражая целый град пуль. Времени возиться с неудавшимися киллерами не было – первостепенной задачей было вывести из этой квартиры Райли, чтобы ей не было причинено никакого вреда. Веном заскользил по стеклянной поверхности жилой высотки, оставляя вмятины в алюминиевом покрытии и трещины в окнах. Оттолкнувшись от стены, симбиот перепрыгнул на соседнее здание, держа Марго так крепко, насколько это было возможно, чтобы не переломить ей хребет. Марго сумела посмотреть вниз лишь однажды, да и то через мгновение отвернулась обратно – настолько страшно ей было. Она хваталась за неизвестное ей существо чисто рефлекторно, не отдавая себе в том отчета. Райли хотела бы закричать, да вот только не могла, у нее в легких отчаянно не хватало кислорода. Ей даже на несколько секунд показалось, что она умерла, а все происходящее – лишь предсмертные галлюцинации. Не могло же такое произойти на самом деле, правда? Оказавшись достаточно далеко от места действий, симбиот аккуратно поставил дрожащую Марго на холодный асфальт в каком-то темном переулке. Оба – и Веном, и Эдди – чувствовали, как тело девушки то и дело пробирали судороги. Она еле могла стоять от ужаса, обхватив себя руками, Райли подняла глаза. То, что она перед собой увидела, не снилось ей и в самых жутких ночных кошмарах. Перед ней стояло существо огромных размеров, черное до тошноты. Когда Марго писала о нем статьи, то она даже и представить себе не могла, какое оно на самом деле. На Райли смотрело два огромных белых глаза, широкий рот был наполовину открыт, а с толстого длинного языка капала вязкая слюна. Журналистке стоило огромных душевных сил подавить в себе крик, она боялась даже пошевелиться, опасаясь, что ей сейчас просто-напросто откусят голову, как это было со многими другими людьми, которым приходилось встречаться с существом. Оба – и Эдди, и Веном – смотрели сейчас на Марго. В ее больших от страха глазах симбиот видел свое отражение, с дрожащих губ вот-вот должна была сорваться мольба о помощи. «Она боится нас» Эдди это прекрасно знал. Его сердце билось очень быстро из-за взрыва адреналина, но он не мог не признать, что никогда прежде Марго не выглядела настолько сильной в момент своей наивысшей слабости. И пусть светлые волосы совершенно спутались, а на бескровном лице залегли тени, Райли хватало сил на то, чтобы не закричать. Это восхищало, потому что Веном чувствовал, насколько девушка была напугана. Продолжая обхватывать себя за плечи, Марго все же сделала шаг вперед, мысленно задаваясь вопросом, не было ли у нее суицидальных наклонностей. Сохраняя зрительный контакт со своим спасителем, Райли спросила: — Ты убьешь меня? Веном удивился. Голос у девушки дрожал, и, хоть она и говорила тихо, он отчетливо мог услышать хрипоту. Она смертельно боялась, но все равно сделала шаг навстречу. — Нет. Марго прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Длинные ресницы дрожали, девушка несколько раз кивнула, скорее всего, самой себе, чтобы хоть немного успокоиться. Эдди все больше поражался ее самообладанию – большинство людей начинали кричать, как только видели Венома, или же падали в обморок. Марго установила своеобразный рекорд. — Кто ты? Она вновь подняла взгляд. Ей казалось, что время тянулось куда медленнее, чем это было на самом деле. В реальности их разговор занял считанные секунды. Эдди внезапно почувствовал острое желание показать свое истинное лицо и успокоить Марго, вот только подобное действие, скорее всего, произвело бы совершенно обратный эффект. Длинный язык симбиота скрылся в бездонном рту, Райли молилась никогда больше не увидеть этого оскала. — Мы – Веном.

***

Марго едва ли могла радоваться тому, что сумела сохранить остатки здравого ума после всего того, что с ней произошло. Даже если бы она захотела, то не смогла бы вспомнить, спала ли она последние двое суток – временами ее организм просто сдавался и отключался от внешнего мира, пытаясь справиться с теми стрессами, которые его атаковали. Райли, как и всегда, сносила все молча, не жалуясь и никому ничего не говоря. Уилл тщетно пытался добиться от нее хоть каких-то полезных показаний – Марго молчала, словно рыба. Она лишь сказала, что ей угрожали трое людей, имен которых она не знала, а потом ее утащил этот ужасный монстр, представившийся Веномом. Эти сведения не то что не помогали распутать дело, они, наоборот, усложняли его, сводя в полнейший тупик. От личной охраны журналистка отказалась, прекрасно понимая, что таким образом она предоставила бы целую кучу возможностей для Фредо, чтобы убрать ее, но ей пришлось согласиться на новую квартиру, находящуюся почти под круглосуточным наблюдением. Жизни под колпаком ей и раньше хватало, теперь, похоже, придется возвращаться к истокам. Чувство было прегадкое. Марго даже думала о том, что было бы гораздо легче, если бы ее хлопнули в собственной квартире, да и дело с концом. Нет же, теперь она попала в поле зрения этого самого Венома и не понимала, почему. Неужели ему так понравились ее статьи, что он не захотел, чтобы о нем писал кто-то еще? Других объяснений у Марго не было. Через два дня после того, как Райли переехала в новую квартиру (переехала – громко сказано, она просто перетащила туда огромный матрас, немного вещей и проигрыватель для винила с пластинками), ей все же пришлось из нее выйти. За это время журналистка превратилась лишь в копию себя прежней – не было на лице этого румянца, который говорил бы о здоровье девушки, блеск в глазах сменился с веселого на хищный и даже лихорадочный, а потому Эдди едва узнал ее, когда она пришла в издательство писать заявление на длительный отпуск за свой счет. Марго все еще силилась вернуть себе прежние краски жизни, отнятые страхом, надевая платье из цветастого льна и босоножки на танкетке, но все же она была далеко не так красива, как могла бы быть при других обстоятельствах. Накинутый сверху жакет спасал ее вовсе не от сквозняка, а от колючих взглядов, которыми Райли щедро одаривали все присутствующие в офисе. Она чувствовала кожей, как они провожали ее глазами, и это ощущение неприятно напомнило о горьких школьных годах. О чем они думали? Естественно о том, что Марго – прокаженная, которую уже дважды пытались убить, причем один раз в открытую, а потом ее спас этот ночной монстр, который устрашал не только преступность Сан-Франциско, но и самых обычных его жителей. Если уж так случалось, что Райли замечала, что на нее кто-то смотрел, то этот кто-то тут же прятал взгляд. Марго больше не злилась, но не от того, что ей было все равно – просто она была слишком глубоко погружена в себя, чтобы замечать весь остальной мир. — Слышал, что случилось, — мистер Буши с великой охотой подписал протянутое заявление на отпуск. — Мне жаль, Марго… — Спасибо за поддержку, — она поджала сухие губы, косясь на носки своих босоножек. Неужели она столько лет боролась с этим «эффектом прожектора», чтобы вновь ежиться под взглядами других людей? — Надеюсь, ты скоро вернешься в строй, — главный редактор встал из кресла. — Не забывай, что ты все еще можешь присылать статьи. — Конечно. До свидания, мистер Буши. Ее тон был безучастным, однако мысленно Марго проклинала всех и каждого, кто был хоть как-то причастен к тому, что ее карьера вот-вот грозилась осыпаться в Тартарары. Она не хотела бы обвинять редактора в том, что он подписал заявление на отпуск с плохо скрываемой радостью, но все равно злилась, изводя себя проклятиями. Возможно, впервые в жизни Марго не знала, что ей нужно было делать дальше. Самым адекватным решением будет, казалось, поскорее упаковать чемоданы и уехать куда-нибудь. Надолго. Желательно, навсегда. Только в тот момент, когда Марго покинула кабинет главного редактора, к ней вернулось ощущение времени. Она внезапно осознала, что уже, вообще-то, поздний вечер. Об этом говорила не только бархатная темнота вечера, но и тот факт, что большинство сотрудников уже покинули издательство. Глубоко вздохнув, Марго внезапно опустилась в одно из кресел, предназначенных для посетителей, что ожидали своей очереди возле кабинета мистера Буши. Секретарша, что без конца тарабанила пальцами по небольшой белоснежной клавиатуре, даже не смотрела в сторону бывшей звезды «Сан-Франциско Кроникл», которую так нагло сшибли с ее пьедестала. — Все в порядке? Эдди долго думал над тем, его ли вообще дело интересоваться, как там дела у Марго. Конечно, их уже многое связывало, но сама Райли об этом даже не подозревала. Броку почему-то казалось, что Марго была способна ответить какой-нибудь колкостью или едкой фразой. Он этого ожидал, но ему было просто интересно, что вообще с ней произошло после того, как он спас журналистку после покушения. — Нет, не в порядке, — Марго зарылась руками в светлые волосы и улыбнулась. — Домой идти не хочется. «Пойдем, у нас есть целая куча важных дел. Головы сами себя не откусят» Эдди разрывался между желанием в очередной раз предложить ей свою помощь и пониманием того, что тем самым он может сделать ей только хуже. Хотя, куда уж хуже? Похоже, у Марго жизнь и так в полной заднице, если она смотрела так, будто в любой момент была готова умереть. Что же выбрать: пройти мимо и продолжать наблюдать со стороны или испортить жизнь Марго окончательно? Естественно, второе. «Эдди, ты можешь хоть раз руководствоваться мозгом, а не…» — Заткнись, — Марго удивленно покосилась на Брока, гадая, послышалось ли ей это. — Извини? — она даже приподняла бровь, выражая свое удивление. — Я сказал: не хочешь проветриться? — если бы симбиот, сидящий внутри Эдди, был способен разочарованно приложить руку к своему лицу, то он бы непременно это сделал. — Я знаю отличный бар неподалеку. — Почему бы и нет, — Марго пожала плечами и встала, тем самым выражая свою полную готовность. Домой ей не хотелось безумно. Там она бы вновь осталась одна, наедине со своими страхами и желанием убежать, которое стало уже навязчивым. Уже на улице Марго с благодарностью приняла мотоциклетный шлем и забралась на транспорт Эдди, прижимаясь к его спине. Брок соврал ей насчет бара, и он понял это только в тот момент, когда они к нему подъехали: это была та еще дыра и забегаловка, где такому нежному цветку, как Марго, понравиться априори не могло. Однако Райли чуть ли не с ноги открыла входную дверь и широким шагом вошла внутрь, оглядывая посетителей, которые были один краше другого. Она и не думала кривить нос или, что еще хуже, смущаться – вот уж чего она делать точно не станет. Ее платье из цветастого льна смотрелось несколько нелепо на фоне грубой, преимущественно мужской, одежды остальных гостей этого бара. Эдди был восхищен. — Текилу, пожалуйста. Марго не желала пить что-то менее крепкое, а потому заказала сразу напиток с большим количеством градусов, без разминки. Эдди заказал то же. — И что же, ты наверняка знаешь, кто стоял за твоим покушением? Девушка поморщилась, но вовсе не из-за заданного вопроса – текила обжигала ей горло. Она тут же закусила лимоном и, подперев лицо рукой, ответила: — Конечно, знаю, — она фыркнула. — Это Фредо Сантини, главарь местной мафиозной ячейки. А по совместительству мой бывший. Она с раздражением бросила лимонную корку в пустой стакан. Эдди даже присвистнул – такого поворота он не ожидал. Брок, конечно же, уже и так знал, что за покушениями стоял Сантини, но Эдди упустил его однажды, а больше макаронник наружу не показывался, зная, чье внимание привлек. — Впечатляет, — Эдди приходилось говорить несколько громче из-за гремевшей в зале музыки. — Неужели вы настолько плохо расстались? Девушка вновь фыркнула. — Вот мы уже и дошли до того состояния, когда говорим о бывших, — Марго, разогретая текилой, заказала еще один шот. — Мы с Фредо даже не расстались – мы с ним рассорились в пух и прах. Марго рассказывала Эдди то, во что не могла посвятить даже детектива полиции. Причина этому была довольно простая – Райли не считала, что Брок будет лезть в это дело, в конце концов, он же наверняка интересовался всем этим из праздного любопытства. Веном, для которого людские отношения полов были совершенно чуждыми, не понимал, что происходило с его носителем. Чисто по физиологическим признакам Эдди, несомненно, был на пороге страшной болезни, а как иначе было объяснить его состояние? Некоторое повышение температуры тела, выделение «гормонов счастья», да и общее состояние Брока вызывали у Венома некоторую… панику. Сам Эдди, очевидно, не придавал значения тому, что с ним происходило, потому что вел себя, как обычно (ну, то есть, как придурок, как думал симбиот). Анализируя поведение своего носителя и проводя аналогии с поведением других людей, Веном пришел к выводу, что Эдди испытывал физическое влечение к этой самке человека по имени Марго Райли. К тому времени оба накидались уже настолько, что непринужденный разговор плавно перешел в задушевную беседу. — Эх, если бы ты только знал, каким животным был и остается Фредо! — на щеках у Марго, наконец, появился румянец, правда, алкогольный. — Жуть брала просто! Поэтому я от него и ушла – нельзя любить то, чего ты боишься. В этот момент Эдди вспомнил, какие глаза были у Марго, когда она увидела Венома. Да и сама девушка дрожала от страха, и это несколько расстроило Брока. Она боялась Венома, следовательно, должна была бояться и Эдди, потому что они с ним неразрывно связаны. — Теперь твоя очередь поведать свою душещипательную историю про свою бывшую, — у Марго на щеке остался розовый след от руки, которой она подпирала голову. Она смотрела на Эдди пьяными глазами и казалась ему невероятно красивой. Вот что текила с людьми делала. — Да что тут рассказывать, — Эдди вновь поморщился, выпив залпом новый шот. — Я повел себя, как мудак. Остальное ей знать было необязательно. — А меня вот вечно тянет на мудаков, — ее губы оказались неожиданно близко, лицо Эдди обдало пьяным дыханием. — Иначе я разве связалась бы с Фредо? — Ты не выглядишь как девушка, которая связывается исключительно с мудаками, — Эдди соврал Марго уже второй раз за вечер. Райли широко улыбнулась, обнажая белоснежные зубы. — Врешь, — она откинулась в кресле. — Я выгляжу, как сука, и знаю это. Потому и тянет ко мне всяких придурков. Хотя, знаешь, лучше уж быть сукой, чем серой мышью. «Ты по всем параметрам придурок. Особенно из-за того, что сидишь сейчас здесь. Напомнить тебе, что случилось с Энн?» Мысли о бывшей пришли крайне некстати, потому что именно в этот момент Эдди обдало жаром и сливовым парфюмом. — Ты мне нравишься, Эдди, — Марго облокотилась о стол, упираясь коленкой в мягкую обивку своего кресла. Она была, безусловно, пьяна, но это делало ее куда более манящей и привлекательной – в ее синих глазах появлялась какая-то томность. Марго касалась большим пальцем небритой щеки Эдди, внимательно следя за его взглядом, который метался от ее ключиц к лицу. От алкоголя у нее снесло все внутренние предохранители, которые и так были на грани из-за последних событий. Марго сейчас хотелось только одного – пьяных приключений, и она была весьма решительно настроена их получить, тем более, что Эдди ей действительно нравился. Дурной знак, ничего не скажешь, и все же фраза о том, что нужно жить мгновением, сейчас была актуальна, как никогда прежде. Марго не знала, проснется ли она завтра, а потому сегодня была способна на самые отчаянные поступки. — Будет так обидно, если ты тоже окажешься придурком. Ее губы были очень мягкими и солеными на вкус из-за текилы, и Эдди больше не мог думать о своей бывшей. Он мог думать лишь о том, что попался в сети, которые стоило обходить за милю. Возможно, он и правда был придурком.