Случайности не случайны

-Ты думаешь, я смогу… – теперь уже Степан запнулся, потому что элементарно не знал, как сформулировать вопрос. -Я помогу тебе, не волнуйся, - мягко ответил мужчина, откидываясь головой на подушки и почему-то от этих слов юношу в жар бросило. - Хорошо, сам напросился, - Тесак хитро улыбнулся и провел дорожку из поцелуев от груди до паха, и, коснувшись плоти любовника губами, слегка прикусил головку, чтобы затем извиняюще прикоснуться к ней в невесомом поцелуе. Мужчина, дернувшись, зашипел, аки рассерженный кот и, сжав в руках простынь негодующе прошипел: -Научил на свою голову, теперь места живого на теле не будет, - но бурчание полицмейстера было решительно прекращено полуукусом полупоцелуем писаря. -Не хулигань,- тихий шепот и поцелуй в исчерченную шрамами грудь снизили пыл мужчины, но мысленно он все же продолжал проклинать свою бедовую голову и тот день, когда он научил этому юношу. -Степ, прошу, остановись,- вымолвив это, немец весь вскинулся и застонал, когда его уд сжали в пленительной тесноте рта и играючи провели языком по всей длине, особенно уделяя внимание набухшей венке. Но Тесак мольбам начальства не внял, а еще с большим усердием стал ласкать горячую плоть мужчины. Когда полицмейстер, не выдержав мучения, приподнялся и попытался подтянуться обратно на подушки, в надежде избежать мучительных ласк, Степан крепко сжал в своей хватке бедра мужчины и не позволил ему совершить задуманное. -Ты садист, Степа. Молю, перестань меня мучить и возьми уже, наконец, иначе видит бог, я сам тебя скручу и хорошенько оприходую,– выпалил Бинх и тут же издал гортанный стон, когда алые от поцелуев губы помощника, едва задевая зубами, как назло прошлись по самому чувствительному месту на его теле – мочке уха. Но, все же выдохнув, мужчина мстительно уточнил, - во всех смыслах, Степа. На брошенные в пылу ярости слова начальника, парубок сначала внимания не обратил, а вот последующее его уточнение заставило писаря напрячься и едва не укусить немца за сосок. -Почему я должен остановиться, если ты сам дал мне разрешение?- обиженно выпалил писарь, - но если тебе не нравится и неприятно , то я могу уйти спать в твой кабинет, - Тесак мстительно улыбнулся и рискнул все же посмотреть на лицо мужчины и надо сказать, что такого выражения у начальства он еще не видел. Это было что-то смешанно между гневом и похотью, а алые росчерки на шее, прикушенная в порыве страсти губа и капли пота на висках, точно не оставляли простора для фантазий. -Потому что, яхонтовый мой, если ты сейчас продолжишь свою экзекуцию надо мной, то точно не ты, не я сегодня не полюбимся. Так что перестань меня мучать и примись за дело, - Саша уже было расслабился, но затем весь покрылся мурашками от одного прикосновения скользкого пальца юноши к заветному месту. А когда писарь полностью ввел палец, полицмейстер с непривычки зажался и еще пуще смял в руках тонкую, белую простынь. Тесак, видя его реакцию, помедлил и когда немец вроде бы расслабился, начал оглаживать подушечкой пальца сокращающиеся стенки. Когда, Степан попытался протолкнуть второй палец, то задел что-то от чего, мужчина издал гортанный стон и сам поддался навстречу орудующему пальцу. Смекнув, Тесак надавил на заветную точку и одновременно стон громкий губами палящими гася. Когда два пальца уже свободно входили в мужчину, парубок закусил губу и вперед поддался, удом в пульсирующую тесноту входя. Толкнулся и замер, на любовника глядя, а тот лежал неподвижно, глаза только зажмурил, да в простынь вцепился, словно мертвый, если бы не грудь вздымающаяся. -Саш, - обеспокоено выдохнул писарь и, получив едва заметный кивок со стороны Бинха, плавно вошел, бедра ладонями широкими придерживая, сомкнуться, им не давая. Полицмейстер же губу до крови закусил, да воздух со свистом втянул, а потом сам бедрами навстречу поддался, разрешая Степану дальше двигаться. Через пару толчков, немец глухой стон издал, да сел, носом в шею парубка утыкаясь, на уде пылающим плавно покачиваясь. Горячие ладони на спине, плоть, набухшая с животом юноши соприкасающаяся, да поцелуи на шеи жгучие, сделали свое дело и теперь Бинх словно масло, таял в плену рук сильных, плавился. Почувствовав на пылающем уде, шершавые пальцы, немец поддался ближе, в грудь любовника молодого вжимаясь, да за мочку уха зубами больно прихватывая. А юноша видимо в отместку пальцы на нежной плоти сжал и за волосы полицмейстера прихватив, голову его назад оттягивая и в шею диким голодным поцелуем впился, пятна красные после себя оставляя. Глубоко толкнувшись, парубок замер, в нутро горячее изливаясь, да гортанный стон с губ немца ловя. - Teufel...Du hast mich gerollt, jahontovy, - расслабленно прошептал немец, Степана к себе в объятия притягивая, языком своим юрким меж зубов его, протискиваясь и язык писаря, им оглаживая, да посасывая сладко. Писарь же от подобного со стороны начальства не ожидал и от нахлынувших чувств приятных, уд его каменеть начал, пульсировать, о себе напоминая. -Саш, что ты делаешь? – тихий вопрос помощника, прозвучавший в абсолютной тишине, сначала ввел полицмейстера в ступор, чтобы потом издать смешок и, глядя в полные непонимания глаза юноши, ответить: -Это называется французский поцелуй, душа моя, но если тебе неприятно, то я могу прекратить. -Нет, мне просто непривычно, но продолжай, - несмело ответил юноша, а потом добавил,- пожалуйста. Медленно скользя языком по деснам, зубам парубка, мужчина сжал его закаменевший уд рукой и, прихватив пальцами нежную кожицу на шулятах*, укусил заласканного писаря за губу. Получив тихий вскрик в губы, немец отстранился, только для того, чтобы подхватить руками под колени юношу и прижаться пылающими от долгих поцелуев губами к пульсирующей от его дыхания дырочке. Коснувшись языком чувствительной кожи, Бинх услышал от неожидавшего такого поворота Тесака, сладкий стон. Мстительно улыбнувшись, полицмейстер коснулся языком нутра любовника и, не давая тому передохнуть, принялся урывками ласкать его там. Тесак извивался на постели ужом, пытаясь уйти от жадных прикосновений языка, но Бинх держал его крепко, до боли сдавливая запястья. -С…ааш, сделай что-нибудь, - едва вымолвил Тесак и вздрогнул, когда язык был заменен на палец, а через некоторое время на кое-что другое, покрупней. От резкого толчка внутрь, парубок зажмурился, а потом, почувствовав пальцы любовника, бережно стирающие скопившиеся в уголках слезы, позволив сжатым мышцам расслабиться. -Эй… Ты чего, маленький? Не плачь, не буду я тебя больше мучать, - ласково прошепча это, мужчина снова толкнулся бедрами и понял, что юноша сам двигается ему навстречу, - Вот так. Тихо, молодец, - полицмейстер успокаивающе поцеловал писаря в лоб, и бережно поднеся уже успевшие налиться синяками запястья парубка к своим губам, стал выцеловывать на них только ему одному известные фигуры, не переставая размашисто двигаться. Вскоре Тесак мелко задрожал и обмяк. А Бинх сделав пару коротких движений рукой по напряженной плоти, вздрогнул и повалился на подушки рядом с измученным парубком. Подгребая его в свои объятия, Саша коротко поцеловал его в висок и, уткнувшись носом в его макушку, провалился в сладкую дрему.