мы с тобою шепотом, шепотом, спрашивали что потом, что потом будет
Головин громко закрыл учебник, бросив его куда подальше. руки на груди были скрещены, а брови нахмуренны. он был раздражён, как никогда. он ходит в таком состоянии уже неделю, а может и больше. он стал груб, почти не выходит из дома. руки так и чешутся, когда какой-нибудь смельчак осмелиться заговорить с ним. ведь, такие люди часто молят языком не думая о последствиях. и если раньше Саша не обращал на это внимание, то сейчас он готов начать психовать и кричать. все действительно начали обходить его стороной, кроме Дениса, Марио и Кости. Костя Кучаев — единственный человек, которому юноша мог доверить абсолютно всё. да, он многое таил от Дениса, говорил, что всё хорошо, ведь тот такой паникёр. бежал к Косте, плакал в плечо. они сидят за одной партой уже 9 лет, и за это долгое время рассказали друг другу столько, что проще убить, чем поругаться. и действительно, во время различных ссор они всегда шли друг другу на встречу, выравнивая ситуацию на стабильность. именно Костя и только Костя знал о чувствах к Черышеву, только он знал о слезах пролитых вечерами. он мог доверить это только ему. Марио часто не умеет держать язык за зубами. он настолько много болтает, что перемешивает всё в кашу, говоря уже не то, что нужно, и бывает такое, когда он во время своей длительной речи может рассказать чей-то секрет. но, не смотря на это Марио был отличным другом, который тоже частенько поддерживает его. — я не могу понять эту физику, честно! я не пойму её, даже если сейчас зайдёт Черышев. — могу позвать его, тогда и проверим, — Костя в очередной раз открывал учебник по физике на нужной странице, который чуть ли не выкинули в окно. он даже не смотрел на друга, но знал, что его взгляд сейчас максимально грозный. и это забавило Костю. он был далёк от любви и романтики, никогда не испытывал этого чувства. для него это было лишь слово, а вот для Саши причина жить. Головин действительно сидел с грозным лицом. сейчас эта тема была для него, как соль на рану, но, не смотря на это он каждый день по прежнему выслушивал его рассказы в столовой. слушал, что происходило на посиделках у Дзюбы, ведь, перестал туда ходить. ему было попросту стыдно. он сказал, что болеет ангиной, и не хочет заразить ребят. но не может ведь он «болеть» вечность, так? в двери раздался стук, и через 2 секунды высунулась широкая бразильская улыбка. далее уже зашёл весь Марио, покрываясь мурашками от холода. — вы что, совсем сдурели? и так холодно, вы ещё и окна на распашку в декабре месяце открываете! — Фернандес ускорил шаг, чтобы закрыть окно, которое впускало холодный уличный воздух. снег ещё не шёл, но сдавалось ощущение, что они находятся на самой северной точке планеты. далее, парнишка положил пакет с какой-то едой на стол, прямо перед Сашей, который вчитывался в учебник физики. вся компашка в сборе, остался только один — Денис. но об этой встрече его предупреждали аж 4 дня назад, ни разу не напомнив. а зная память Черышева, он точно забыл уже на 2 час после разговора. Костя тяжко вздыхает, когда Головин перестаёт быть увлечён занятиями и начинает уплетать какой-то корж за обе щеки. это выглядело максимально мило, у обоих не находилось слов для описания подобного. они просто наблюдали, пока сам Саша не заметил довольных улыбок на лице друзей. — фто?, — Головин сказал это продолжая жевать корж, бросая взгляд то на Кучаева, то на Фернандеса, которые в свою очередь начали заливаться смехом. — ты давно не уплетал сладкое с таким желанием, ты последнее время вообще ничего не ешь, — Костя говорил это больше с сожалением, чем с радостью. улыбка с лица Марио тоже упала, когда он вновь понял, что дело не чисто. он прекрасно знал причину такого резкого изменения Саши, но не знал из-за кого. в воздухе повисло молчание, которое никто не собирался нарушать. лишь жующий Саша, словно ничего не происходило его в жизни, сидел с лыбой до ушей. с желанием петь весёлые песни и цитировать Шекспира, ведь это его любимый писатель. но эту тишину осмелился прервать лишь Костя, ведь именно он всегда наводил на серьёзные разговоры. — не хочешь поговорить с ним? — Кучаев провёл взглядом по потолку, а вот Головин даже поперхнулся, ведь ясно понял о чём он. юноша кинул вопросительный взгляд, мол, о чём? и действительно, им не о чем разговаривать. по крайней мере, так думал Саша. — и что же мне ему сказать? что я при упоминании его имени могу захлебнуться в слезах? про его похуизм на происходящее вокруг него? или может о его Кристиночке, которая продолжает встречаться с ним, чтобы не получить звание шлюхи? мне плевать на него и на его... — я не опоздал? речь Саши прерывает голос Черышева, которой заходит в комнату, накидывая олимпийку обратно. в комнате было уж слишком холодно. лицо Марио не перестаёт быть охуевшим, а Кучаев лишь садиться на стол, начиная мотать ногами. и зачем он вообще помнил про эту встречу? зачем ему сдались три девятиклассника, которые умеют лишь дурака валять, не более. но Денис помнил, помнил и не забывал. как он мог забыть про встречу со своим Сашенькой? с Сашенькой, Костей и Марио, если быть точнее. у них и так отношения по непонятным причинам напряженные, если бы он забил на эту встречу, то ситуация бы упала ещё ниже. Кучаев понял, что именно сейчас лучше оставить их одних, поэтому дрожащим голосом взял Фернандеса за плечо, таща в сторону выхода. — ой, Марио, я забыл совсем! там это... ну... важное дело короче, пошли скорее! — Костя посмотрел в последний раз на Сашу, прежде чем выйти из комнаты, выталкивая бразильца, который всё ещё не понимал что происходит. но совсем скоро он всё узнает, ведь достанет Кучаева расспросами. Саша краснеет, когда Черышев не спускает своего взора на протяжении минуты. голубые глаза пытаются ввести в гипноз, но этого не выходит, ведь мальчик обиженно смотрит в пол, не желая видеть лицо другого. он продолжал ощущать на себе чужой взгляд, от этого становилось ещё более дискомфортно. на глаза наворачивались слезы, но он быстро стёр их. почему он сидел и ревел не знал даже сам Головин, но одно знал он точно: виноват сукин сын Денис, который трепет ему нервы, рассказывая абсолютно всё про личную жизнь. раньше Саша слушал с интересом, а сейчас с каким-то отвращением. если бы не придурок Кокорин всё бы было хорошо. зачем ему сдалось загадывать это желание? зачем ему нужно шантажировать, попросту зачем? неужели у него нету дел поважнее? Одиннадцатиклассник сделал несколько шагов и присел на корточки, смотря на опущенную голову Саши. грубая сухая рука погладило колено мальчика, от чего тот поерзал на месте, взглотнул ком в горле и в миг побледнел. из горячего были только слёзы, которые Денис всеми способами пытался вытереть: сначала рукавом олимпики, затем рукой, а после вообще перестал, поняв, что это бесполезно. капли падали на сухую и грубую руку Дениса, которая всё время поглаживала колено, пытаясь успокоить. но этого у него не получалось, будто Черышев является причиной слез Саши. хотя, наверное, так оно и есть. — у тебя всё нормально, Саш? — нет, Дени, всё плохо. Всё просто ужасно. от этих слов колени Дениса затряслись, ведь, он не хотел слышать такое от своего лучшего друга. хотя, быть более чем лучший друг Саша стал ровно 2 месяца назад. именно столько прошло с момента глупого желания одноклассника, которое так и не выходит с памяти который день. обе руки внезапно обхватывают лицо, поднося лицо к своему, от чего Головин становится, шокирован на все 200%. — просто расскажи мне что случилось. Саша молчит. молчит, и ничего не может сказать. его сердце страшно колотиться. он попросту не может сказать ни слова, его язык онемел. Денис готов был просидеть так час, два. сколько нужно, чтобы Головин сказал в чём дело. но всё что может произнести он, это какой-нибудь звук, и то с большим другом. внезапно для самого себя Саша берёт Дениса за шею, притягивая к себе. они и так были слишком близко друг у другу, а благодаря этому действию "слились" в одно целое. губы Саши вновь ощутили сладкий вкус губ Черышева, на этот раз перемешанный со вкусом фисташкового мороженого. да, Денис относился к тому типу людей, которые любили полакомиться мороженным в холода, а потом лежать с ангиной в постельной койке. старший тут же подхватил поцелуй, обхватывая руками талию мальчика, прижимая к себе всё ближе. сейчас главное поступить правильно. Головин знал, как он меняет девушек направо и налево, почему Головин должен быть исключением? но если бы он был равнодушен, то отвернулся, сказал, как это гадко и противно, так? для Саши было всё запутанно, именно сейчас он думал. но всё что нужно было делать сейчас — отключить мозг, и полностью пропасть в Денисе. без остатка.не хочу кричать о том, что мы разные люди.