***
По прибытию обратно в Юнь Мэн, Цзян Чэн с самого порога пустился в крик. В этот раз под его руку попали незадачливые адепты, которые совершенно не были готовы к столь скорому возвращению главы. — Олухи! И чем вы тут только занимаетесь? Конечно, это всяко важнее ваших прямых обязанностей! Живо оповестите слуг, чтоб они накрывали на стол: хоть какой-то от вас прок будет! Вэй Ин тихо стоял в сторонке и не вмешивался из опасения, что шиди переключится и на него. — А ты чего встал столбом? От тебя перегаром несёт на весь Юнь Мэн — иди умойся хотя бы! И почему нельзя было привести себя в порядок раньше?! У Сянь тяжко вздохнул. Как бы он ни старался слиться с окружающей обстановкой, но это мало ему помогло скрыться от недовольства Цзян Чэна. — Так ты меня чуть ли ни силком из постели выдворил, и мы сразу же отправились в Пристань Лотоса. — Ну вот мы и в Юнь Мэне, а на тебя по-прежнему без слез не взглянешь! И ты не торопишься это исправлять! Вэй Ин решил не вдаваться в дальнейшие споры и поспешил последовать указаниям своего шиди. Но какого бы примерного и послушного не корчило из себя это ходячее бедствие, ему все равно не удалось избежать обещанной «беседы» со своим шиди, который будто только и ждал момента вылить на голову Вэй Ина всю злость, что у него накопилась. — Думаешь, я забыл и собираюсь спустить тебе с рук тот позор в Лань Лине?! Просто неслыханное пренебрежение своим Главой — так ты ещё ни во что не ставишь не только меня, но всех присутствующих, которые имели удовольствие лицезреть все твои выходки! Не удивительно, что они единогласно отвергли моё предложение — вскоре так и вовсе на смех пустят!.. — Мне плевать на их мнение! И не хотел я ставить под удар твою репутацию — ты и без меня с этим прекрасно справляешься! Сам разве не догадывался о том, что никто не будет в восторге от этой помолвки, даже будь я образцом благочестия? И тут спорный вопрос, что повергло их в шок больше: моё беспутство или твоё заявление о «нашей» помолвке! — Только гляньте на него: даже не пытается выказать хоть какое-то подобие стыда, хотя бы для приличия! Наверняка ты уже помышляешь, как бы поскорее скрыться от меня в увеселительном доме? Да можешь уходить, хоть на край света — мне всё равно! Видеть тебя не могу! — Мне и ни к чему твоё разрешение! — крикнул Вэй Ин, прежде чем стремительно удалиться. Цзян Чэн, в припадке острого раздражения, от всей души кинул чайную чашечку чуть ли не под ноги ошеломленным слугам, которые невольно созерцали разборки Молодых Господ. — Уберите тут всё!..***
С тех пор Вань Инь нигде не пересекался с шисюном, даже во время Ночной Охоты, где Цзян Чэн сбрасывал накопившийся за день пар. В итоге, из-за разошедшегося главы у Юнь Мэна был неплохой улов. По возвращению с Охоты он рассчитывал увидеть брата хотя бы в их — уже — общей комнате, но его не оказалось и там. Впрочем, было ещё одно место… Вань Инь прихватил с собой одеяло и небольшой фонарик. Быстрым шагом, подсвечивая дорогу перед собой, он отправился в покои Вэй Ина — точнее, они были ими, пока Цзян Чэн насильно не подселил Старейшину к себе. На фоне голых стен особенно сильно выделялся мужской силуэт, что отчужденно стоял у окна спиной к главе. — Если собрался от меня прятаться, то мог хотя бы выбрать более уютное местечко, — голос Цзян Чэна будто рассёк тишину. — Если уж говоришь, что не желаешь меня видеть и посылаешь хоть на край света, то мог хотя бы не искать… — буркнул Вэй У Сянь в ответ. — Да сдался ты мне, чтоб тебя искать! Я только принёс тебе одеяло, чтоб ты не закоченел тут в четырех стенах… — выпалил Вань Инь, всем своим естеством предчувствуя град насмешек из-за своего противоречивого поведения. — Закоченел в самый разгар лета? Серьезно? Неубедительная причина, мог бы придумать и получше… — намеренно скучающим тоном протянул Вэй Ин. Цзян Вань Инь был смущен оттого, насколько прямолинейно его обличили в ребячестве. И кто — извечное бедствие Юнь Мэна! — Меня не интересует, какая причина кажется тебе убедительной, а какая нет! В любом случае, я принес тебе одеяло! Со стороны Старейшины раздался короткий смешок. — В детстве ты был таким же: вместо того, чтоб извиниться и признать, что погорячился в своих словах, — выкидывал какие-то забавные штуки. Может, тебе и всё равно, но для меня более правдоподобно то, что тебе уже просто неудобно обходиться без моего общества… Какая привязанность к своему шисюну — спасибо, я польщён! — мужчина театрально заломил руки. — Ты закончил? Если и правда польщён, то хорош болтать и пошли уже наконец отсюда — я бы предпочёл спать, нежели вести с тобой беседы на ночь глядя в этой жуткой комнатушке, — Цзян Чэн повел плечом, будто приглашая шисюна последовать за собой. Вэй Ин не сдвинулся с места ни на цунь. — Погоди, разговор ещё не окончен. У меня остались некоторые вопросы, — голос Старейшины звучал необычайно твердо. — Один вопрос, — отрезал Цзян Чэн, хмурясь. — Можно и один. Зачем к тебе наведывался Второй Министр? Глава ордена опешил от подобного интереса. Слишком внезапно обрушился на него этот вопрос, оттого и ответ был чересчур резким и торопливым: — В смысле «зачем»? Не мог бы ты придержать настолько бестолковые вопросы до завтра? Он зашел дабы убедить меня идти на это пиршество, а после справиться о моём самочувствии — ничего особенного. — В самом деле? А вот я не думаю, что это глупый вопрос. Ты же и сам знаешь, какую грязь из себя представляет Цзинь Гуан Яо? Я должен был убедиться, что он не втянул тебя в свои чёрные делишки. Вэй У Сянь и сам не подозревал, насколько близко подобрался к правде в своих предположениях. У Цзян Чэна закралась мысль, что его шисюн лично видел их с Мен Яо манипуляции с преображением, а после и дальнейшие блуждания промеж громадных деревьев в поисках секретного убежища Гуан Яо. От подобного по спине невольно пробежал холодок. — И в какую же именно авантюру, по-твоему, он должен был меня в срочном порядке втянуть? Просвети меня — сам Цзинь Гуан Яо по каким-то причинам не обмолвился об этом ни словом, — иронично фыркнул Вань Инь, но после серьёзным тоном прервал любые возражения. — Твоё воображение не знает границ. Пошли уже.***
— А-Нин! Какой же ты милашка — я сейчас слезу пущу от умиления! — весело щебетал Старейшина, порхая над смущённым юношей, как бабочка над благоухающим цветком. Каштановые пряди Вэнь Нина были украшены разнообразными цветочками и делали весь его облик ещё более женственным и очаровательным. Сам же юноша чувствовал себя не в своей тарелке каждый раз, когда У Сянь вплетал в его волосы очередной цветочек и воодушевленно восклицал о том, какой же А-Нин хорошенький. С раннего утра Цзян Чэн удалился на рынок и вряд ли бы вернулся раньше полудня. Конечно же, глава ордена пытался вытянуть и Старейшину, но тот предпочёл сладкий сон шумному и многолюдному рынку. В итоге, Вань Инь плюнул на попытки разбудить братца и отправился без него. Старейшина зря время не терял и тут же принялся обхаживать своего друга, заодно познакомившись ближе с его сестрой. С вэньской целительницей им не приходилось пересекаться на протяжении войны. Вэй Ин поначалу думал, что брат и сестра будут похожи, если не в внешности, то хотя бы характерами, но в итоге они оказались настолько разными людьми, что Старейшина невольно засомневался, связывало ли этих двоих хоть какое-то родство. Вэнь Цин была девушкой с характером, но при этом ей были присущи доброта и неизмеримая забота и любовь к брату, который на её фоне выглядел просто образцом женственности. Вей Ин так же отметил, что эта девушка чем-то похожа на его шиди и, может быть, именно из-за этого она так ему понравилась уже на первых порах их знакомства. К тому же, милая барышня позаботилась о красочном синяке У Сяня, который уже опух на пол лица, но благодаря лечению Вэнь Цин от него уже через три дня и след простынет. Весь день Вэй Ин буквально баловал Вэнь Цюн Линя: носил ему всякие вкусности, вывел на прогулку по резиденции Юнь Мэна и сюсюкался с ним, будто с ребёнком. Тот чувствовал себя в высшей степени смущённым от подобного обращения. — Ну же, А-Нин, покапризничай немного! Я хочу что-нибудь для тебя сделать, а ты даже ничего не просишь, неужели, тебе не нужна забота гэгэ?.. — никак не мог угомонится Вэй Ин. — Я-я ни о чём не смею В-вас просить. В-вы и т-так многим одарили м-меня сегодня. — сконфуженно прошептал Вэнь Нин, теребя длинные рукава своих одеяний. У Сянь чуть не сбил с ног юношу, когда внезапно набросился на него с объятиями. — В следующий раз я возьму тебя с собой на рынок, и там ты уже не отвертишься! — с умилением воскликнул мужчина, смыкая руки на плечах своего друга.***
Цзян Чэн вернулся позднее, чем У Сянь предполагал, и тут же умыкнул шисюна из компании Вэнь Цюн Линя, чтоб показать какие-то подарки, которые он приобрел специально для Старейшины. Выяснилось, что Цзян Чэн вознамерился обновить гардероб шисюна и прикупил ему дюжину мантий. В одной из них У Сянь сейчас вертелся перед взором Вань Иня. — Отлично смотрится, братец, однако, ты не прогадал, — наконец вынес свой вердикт Вэй Ин. Цзян Чэн самодовольно улыбнулся и принялся поправлять складки на У Сяне. — Просто у меня, в отличие от тебя, есть вкус… Неожиданно Вань Иня посетила мысль, что он был бы не прочь раздеть своего братца догола, нежели укутывать в эти тряпки, как капусту. Наверняка они могли бы прям на груде всех этих одежд… — Цзян Чэн, а что ещё ты принёс? — спросил У Сянь в надежде, что ему перепадёт хоть одна бутылочка вина.