Безгрешная: начало

Обдумав всё до мельчайшей детали и зафиксировав всё это в своей голове, Тревор направился к гуляющим товарищам. В полуразрушенном холле замка стоял большой стол и стулья, на которых ранее сидела королевская чета. Тревор помнил стул каждого. На вон том, где есть розовые едва заметные полосы похожие на краску, сидела Стар Баттерфляй. Она любила рисовать в детстве что-то на стульях во время обеда, порой её замечали за этим и заставляли оттирать. Конечно же блондинка всё оттирала за исключением этих розовых полос, ведь как потом она хвасталась Пониголовой, это было её лучшим творением. На вон том, где самое широкое сиденье, сидела королева Мун. Мёртвая королева Мун. От мысли об этом Тревора передёрнуло, поэтому он вылез из мыслей и направился к столу, всё ещё подмечая стулья и думая об их хозяевах. Что сейчас с ними со всеми? Они знают, что голубовласая уже мертва? Или, может, они её ждут? Он присел на самый отдалённый на всех стул. Шёл пир. Выложена была вся провизия, которую они запасли и собрали за последние несколько дней. — Война ещё не выиграна, а они уже растрачивают ресурсы, уверен, что даже легкомысленная Стар так бы не поступила, — все мысли были только о Баттерфляях. Совесть замучила. Если бы он тогда их не предал, не помог бы в бомбардировке замка, кто знает, может Тревор сейчас спокойно жил всё ещё прислуживая во благо? Мун бы просила запечённые яблоки в карамели на десерт, а не была бы облизана этой противной девушкой после смерти. Он корил себя за ненависть к монстрам, стремление к богатству, так как только из-за этих двух причин мужчина повёлся на уловки Мины. Тупая манипуляторша Мина! Как он был зол на неё… Постепенно людей становилось больше, был слышен лязг старых немытых бокалов. Всё затихли, когда Лавберри зашла к ним. Все зааплодировали, за ней несли труп. Только сейчас, издалека, он его детально рассмотрел. Слегка вздувшийся живот, признаки гниения в виде грязно-зеленого окрашивания в правой и в левой подвздошной области.  — Она что, будет носить её как трофей? — от этой мысли его передёрнуло. — Начнём же праздник, ведь Великая Солярия нам разрешила! — фиолетоволосая подняла бокал, который ей поднесли по её просьбе. — Против монстров! — Против монстров! Против монстров! — раздалось со всех сторон. Запах гниения разносился по всему холлу, смешивался с запахом спирта, превращаясь в убийственный коктейль запахов. Буквально только Тревора тошнило от всего этого, он хотел поскорее убраться от всех тех, кто не прочь посидеть в одной комнате с трупом их бывшей королевы. Противные. Шатен огляделся. Мина тоже вовсю веселилась, как и остальные. — Пора, — подумал Тревор и подкрался к двери, в туже секунду скрываясь за ней. Сейчас он либо успешно проберётся в покои Мины и убежит, либо будет убит. Всяко лучше, чем смотреть на труп и безумную рожу. Он вышел за пределы руин и в лицо ему хлестнул холодный порывистый воздух. Мужчина взглянул на небо, сделал вдох. Воздух придавал уверенности. Виднелось две луны и редкие звёзды на тёмно-синем небе сияли довольно ярко, чем обычно, что означало для Тревора знак одобрения вселенной. Он двинулся туда, где жила Мина.

***

Ничего он в комнате, которая на удивление даже не была ничем и никем охраняема, интересного не было, кроме примерных набросков следующих нападений. Он оторвал кусок бумажки и перерисовал карту, криво, но понятно, сделал похожую разметку и оставил вместо оригинала. Тревор порылся ещё и нашёл парочку заплесневелых яблок, и, о Святая Кукуруза, несколько краюшек нормального хлеба и кусочек сала. Он соорудил походный узелок из заляпанной чем-то занавески, сложил всё туда и вышел на встречу неизвестно чему, ведь куда идти он особо не знал. Холодный воздух нагонял уже не уверенности, а страх и тоску. Начинались долгие скитания, пока он не примкнёт хоть к кому-нибудь. Если удача на его стороне, то он наткнётся на войска королевы и отдаст им эту чёртову карту. Его отведут в место их остановки, дадут вкусную похлёбку и уложат на что-то мягкое, а не на сено и траву.