Двери закрываются

      Наконец день тишины.       Мацуи возвращался из школы, когда вдруг привычная дорога от станции к дому стала неожиданно меняться. Куда-то девались привычные забегаловки и тот странный паб с часами на фасаде, рядом с которым в рождественскую пору ставят смешного снеговичка в цилиндре. Растворилась проезжая часть, а вместе с ней и шум автотранспорта. Небо быстро приобрело голубовато-лиловый оттенок, будто уже вечер. Полумесяц. Какие-то деревья, которых тут отродясь не произрастало.       – БУ! – перед Мацуи выпрыгнул некто в чёрном.       Мацуи застыл.       – Блин, Мусаши! Я чуть кирпичей не наделал! – заорал он.       Девочка засмеялась.       – Напугала, хе-хе-хе! – она показала Мацуи язык.       Мацуи оглядел её.       – Куда ты так вырядилась?       Он впервые увидел Мусаши в чёрном фраке, который странно выглядел вместе с её короткой стрижкой. Если бы не юбка, то Мацуи бы её и за мальчишку принял.       – Ты ничего не понимаешь. У девочек-волшебниц всегда есть клёвый костюм.       – Ты больше похожа на девочку-иллюзионистку, – Мацуи глядел на бантик-бабочку, который пялился на мальчика огромными глазчатыми пятнами на крыльях.       – Одно другому не мешает, – сплюнула Мусаши, – Смотри лучше, как я могу.       Она присела на находившуюся рядом лавочку и, прикрыв глаза, щёлкнула пальцем. Бантик-бабочка захлопал крылышками, а из фиолетового ободка на голове девочки, окружённого розовыми и синими искрами, внезапно выросла пара заячьих ушей.       – Прикольно?       – Ну да, занятно.       Это хоть не та ходячая лестница.       – А ты так не умеешь, бе-бе-бе. А ещё я вот как могу, – Мусаши встала и, подойдя к Мацуи, взмахнула словно возникшим из воздуха чёрным жезлом у его уха, – Хоба!       – Ты чего творишь? – Мацуи ничего не почувствовал, в то время как Мусаши закусила губу в попытке не засмеяться во весь рот.       – Тебе идёт! – девочка давилась, сдерживая смех, и засовывала волшебный жезл в рукав.       – Да что она там сделала? – Мацуи полез в карман за телефоном и, вынув его, включил фронтальную камеру; больше тут посмотреться было некуда.       – МУСАШИ, КАКОГО ЧЁРТА?!? – телефон чуть не улетел на мощёный тротуар экраном вниз.       – А по-моему рога тебе к лицу, – смеялась девочка.       – Быстро расколдуй обратно!       Я не хочу в таком виде в школу завтра идти!       – Сам справишься! – Мусаши удрала от него вперёд по дороге.       – А ну подожди! – пустив в ход артиллерию потяжелее, точнее свои жёлто-зелёные пиксельные крылья, Мацуи полетел за девочкой. Лучше бы ты превратила меня в птицу, она хоть летать может!       Мусаши запрыгнула на бордюр и, пробежав пару метров по нему, как по канату, взлетела в воздух, исполнив на лету сальто.       – Не поймаешь!       Приземлившись на стоявший недалеко рекламный щит, Мусаши уже встала было в типичную стойку артистки трапеции в конце циркового номера, но в последнюю секунду потеряла равновесие и сорвалась вниз.       Мацуи тотчас метнулся к щиту, чтоб поймать подругу. Shit! Какого дьявола ты тут исполняешь?!       Вжух!!!       Мимо него кто-то промчался, не совсем разбирая дороги и по пути толкнув Мацуи в бок; кто-то быстрый, словно пуля – явно на скейте или роликовых коньках.       – Эй, это чё было?!       Неизвестный любитель кататься домчал до Мусаши раньше и успел подхватить её на руки.       – Думаешь, раз ты девочка-волшебница, то можно тут паркур устраивать? – спросил он её то ли с укоризной, то ли с заботой, – Скажи спасибо, что я мимо проезжал.       Это был какой-то незнакомый юноша на роликах с тёмными, буквально чернильными волосами, бездонными чёрными глазами, ничего не выражавшим лицом и одетый в чёрную лакированную куртку. Словно сошедший со страницы изящно нарисованного чёрно-белого комикса, он даже на реального человека не был похож.       – Прости, – стесняясь выдала девочка.       Ничего более не прокомментировав, он поставил её на землю.       – А ты ещё кто? – обратился к нему Мацуи, подойдя ближе.       Черноволосый на роликах бросил на него взгляд.       – Виноват, мы знакомы?       Мацуи сконфузился.       – Ты не много ли себе позволяешь? – буркнул он, – Мог бы просто имя сказать.       Незнакомец на роликах с ухмылкой тряхнул длинной чёлкой и откатился, глядя на горизонт, где ещё блестели лучи закатного солнца.       – Эй, ты чего? – Мусаши сорвалась за ним.       Кто это вообще? К Мусаши, значит, кинулся что есть скорости, а моему величеству грубить изволил? Ты откуда такой приехал?       – Я с рогатыми не разговариваю, – бросил черноволосый, после чего обернулся на Мусаши, – И тебе не советую, Джульетта.       – Как скажешь, «Ромео», – Мусаши хлопнула в ладоши пару раз, глядя на Мацуи, – Убрала я тебе эту шикарноту.       Мацуи поднёс руки к голове. Да, вроде рогов больше не было.       – Мусаши, что за хрень? – спросил он далее, – И какого чёрта ты тут решаешь, с кем ей говорить и с кем нет? – рявкнул он уже на черноволосого.       Тот заправил прядь волос за ухо.       – Ты вообще кто такой? – высокомерно поинтересовался он, – И откуда Мусаши знаешь?       – Мы знакомы лет с семи, не надо мне тут ля-ля.       – Парни, прекратите! – Мусаши вклинилась между Мацуи и черноволосым, покосившись на последнего: – Чего ты к нему пристал?       – Вот именно, не лезь, куда не просят! – вторил Мацуи.       – А ты тут самый умный, гляжу, нашёлся?       – Хватит! – Мусаши схватила черноволосого за локоть.       – Ну-ка выйдем поговорим! – Мацуи машинально закатал рукав водолазки.       – Мы и так на улице, придурок.       Мусаши не выдержала:       – МОЛЧАТЬ!!!       Обоих парней отшвырнуло в разные стороны от Мусаши и бросило на тротуар.       – Ещё подеритесь мне тут! – злобно крикнула девочка, двинув заячьими ушами на голове.       Черноволосый быстро поднялся обратно на ролики и подкатил к Мусаши, чуть прихрамывая.       – Уж меня могла бы и пожалеть, – произнёс он, потирая рукой локоть.       – Заткнись, – буркнула Мусаши, – Ты не на особом счету.       Хочешь сказать, что это ты только что каким-то телекинезом шлёпнула меня жопой об асфальт? поинтересовался про себя Мацуи. Сколько у тебя ещё секретов?       – Значит, твоего ума дело? – бросил он, встав и подойдя к Мусаши.       – Ты просто мне завидуешь, Цуи-дурак. Сам-то так не смог?       Мусаши знала, что до сих пор мало что умела. Или умела много, но ещё этого не осознавала.       Черноволосый тем временем поправил воротник куртки       – А вообще ещё раз спасибо за вечер, – сказал он Мусаши и вроде даже улыбнулся, после чего метнул лукавый прищур в сторону Мацуи.       – А с тобой мы погоняем ещё.       Мацуи ничего не успел ответить, как этого зазнайки на роликах уже и след простыл.       – Что это за идиот? – ткнул он пальцем в сторону, куда укатил тот.       Девочка нахмурилась.       – Это не идиот, это мой парень, – ответила она чуть смущённо.       Чуть ранее они вдвоём вместе любовались закатом неподалёку – а ещё Мусаши ему некоторые свои трюки показывала – и разошлись незадолго перед тем, как Мусаши выловила Мацуи на улице.        Мацуи усмехнулся.       – И давно ты мальчиками интересуешься?       Мусаши попробовала сходу припомнить, сколько прекрасных историй про любовь, школу, волшебство и красивых парней она прочитала и посмотрела за последние пару лет. Этот список точно занял бы не один лист формата А4, причём последний его пункт был втихаря дочитан вчера перед уроком истории, а предпоследний был залпом посмотрен парой ночей ранее.       – Лучше тебе не знать.       Мацуи ухмыльнулся, стоя руки в боки.       – А если бы у меня были ролики вместо скейта, я б тебе тоже понравился?       – ЦУИ!!!       – Ладно, забей. Я пить хочу, тут есть магазины неподалёку? – Мацуи оглянулся; непредусмотренная погоня за Мусаши заставила хотеть выпить чего-нибудь прохладного, – Мы где вообще?       В этом пустынном районе – до самого горизонта толком ничего не было видно кроме зелени, полей для гольфа и гор на горизонте – одиноко устроилась станция Сиратаки. Некоторые, кому не нужно было ездить в столь отдалённые от центра районы, и не слышали о ней. Да и нечасто поезда добирались до неё, благополучно оканчивая маршрут на станции Макоманай, недалеко от которой находилась мэрия Саппоро.       Почему нельзя было расположить эту одинокую станцию в более людном районе у берегов реки, находящемся чуть западнее? Там от неё была бы польза, чёрт возьми. Зачем было размещать её именно здесь? Кто ею тут воспользуется? Даже жилых домов рядом не видать.       – Я сама не знала, что тут есть станция, пока Окулист не пригласил меня к себе, – Мусаши сняла рюкзачок, на котором болтался брелок в виде плюшевого зайца, – Подожди, у меня вода с собой была.       Над их головами что-то сверкнуло яркой звездой.       – Ой, – Мусаши повернулась к этой вспышке, едва Мацуи взял бутылку.       – Что это такое?       – Подожди, сейчас будет красиво, – Мусаши схватила его за руку и утащила под ближайший куст, – Только присядем, а то ветром сдует.       Из пустоты вечернего неба что-то летело к земле, словно метеорит; оно возникло из ниоткуда, светилось ярко-лиловым и сейчас несётся сюда – именно сюда, к окрестностям станции, близ павильона – а Мацуи и Мусаши стоят совсем рядом. Оно несётся и сейчас вот-вот ударит…       – Гляди! – Мусаши указала на этот неопознанный сияющий объект.       Так, пора валить отсюда.       – Мусаши, дурочка, бежим! – Мацуи поволок девочку прочь в попытке как можно быстрее удрать; авось, эта хрень с неба нас не заденет.       – Да подожди ты, оно безопасное!       Едва Мусаши это договорила, как лиловая стрела света с шумом будто бы от ветра и в порыве сверкающих искр словно прошла сквозь поверхность Земли в нескольких метрах от павильона метро, ничего не тронув и не повредив. От её присутствия здесь не осталось ничего кроме чуть шелохнувшихся деревьев в ближайшем радиусе; качнулись и ветки куста, у которого притаилась друзья.       – Йей, перелёт успешно завершён, – улыбалась Мусаши, глядя на павильон.       Перелёт успешно завершён? Именно так говорили в том поезде, на котором Мацуи ездил к Волшебнице и не только.       Мусаши повернулась к недоуменно уставившемуся на павильон другу:       – Ну как, правда ведь струна шикарно выглядит извне?       – Так это была струна?!       – Ага. Прямо под нами только приземлился поезд с другой планеты. Как они там называются? Стар… старчелленджеры?       Выходит, вот почему эта нелюдимая станция находится именно здесь, среди лесов? Потому что именно в этой точке Земли касается струна, и мчащемуся по ней космическому экспрессу необходимо где-то безопасно высадиться?       Вдруг Мацуи стало интересно, видел ли это кто-то кроме них. Или сияние струны и летящий поезд видят только маги и прочие особо одарённые, кто у них учится? Но если их видят все, то, по крайней мере, теперь понятно, откуда взялись слухи и байки про НЛО.       – Эта станция только для полётов по струне и работает, – продолжила Мусаши, – В остальное время ни один поезд до неё не доезжает.       Почему это звучит как смешная городская легенда? Даже полетав по струнам самолично подобные штуки сложно вмонтировать в такой привычный код своего внутреннего мира, где всё алгоритмы и функции давно привычны.       – Интересные сказочки. Ну ладно, я дальше пошёл.       Мацуи прыгнул на неизвестно откуда взявшийся скейт.       – Э, откуда у тебя скейт? У тебя ж его не было, – вырвалось у Мусаши.       – Что? Он был.       – Но я видела, что не было.       – Значит, ты видела глюк, – просвистел мальчик и оттолкнулся от асфальта, проехав вперёд, оставляя за собой вереницу пикселей. Мусаши побежала следом.       – Спорим, что не было?       – На что спорим?       Она на секунду задумалась.       – На два белых Дарса, – ответила она, хихикнув.       Мацуи усмехнулся. Даже если по дороге попадётся автомат с вкусностями, ему сейчас нечего бросить в щёлку для монет.       – Не ржи, у меня при себе ни одной йены, только тридцать два фунта.       – Ты же мальчик-волшебник, сам их наколдуй!       Мацуи за словом в карман не полез.       – Их – это йены или Дарсы? – он невозмутимо катил дальше.        ГРРРРР!!! закряхтела Мусаши. Иногда Мацуи начинал острить совершенно не к месту.       – Для начала наколдуй себе вежливость!       – Ой, ну ты чего тут орёшь, принцесса? Кругом люди спят, – из-за деревца у тропинки зевая и прикрывая рот рукой вырулил Окулист.       Мусаши застыла.       – А вы здесь откуда?       – Так на Ласточке прилетел. Думал, вы её видели, – выражение его лица с сонного переменилось на хитрое, – Кстати, шикарно ведь струны выглядят извне?       – А это кто ещё? – на автомате спросил Мацуи, затормозив; этот непонятного вида субъект с голубыми волосами мало того, что выглядит как фрик прямиком с Харадзюку, так ещё и фразы Мусаши слово в слово повторяет.       – Э… – чуть замялась Мусаши, – Цуи, знакомься – это мой… как бы сказать…       Она не рассчитывала наткнуться здесь и сейчас ещё и на Окулиста.       Да у тебя гаремчик, я погляжу? Парни за тобой прямо толпами ездят со всех концов космоса.       – Учитель, – улыбнулся Окулист, – Зови меня просто «учитель», принцесса, я же просил.       Он глянул на Мацуи, таинственно сверкнув моноклем.       – А не про тебя мне Мэверик говорила? – поинтересовался Окулист, присмотревшись к мальчику и поправляя монокль.       А это кто ещё? Никого по-имени Мэверик Мацуи точно не припоминал.       – Кто есть Мэверик?       – Так наставница твоя!       Блеск. Мацуи, конечно, уже давно понял, что Волшебница бывает болтушкой, но чтобы настолько.       – Да я прямо знаменитость… – вздохнул он.       – Кто назвал имя моё всуе?!       Один момент – и перед ними очутилась знакомая Мацуи дама в широкополой шляпе, в мгновение ока осветив всю округу солнечным светом и не оставив и следа от лилового покрова ночи.       – Мэверик! – Окулист набросился на неё как на старого друга и подхватил её над землёй.       Так, два мага в одном месте – это явно не к добру.       – Ну всё, поставь меня, дурная твоя голова, – Волшебница поправила шляпу.       – Цуи, кто это? – Мусаши неуверенно толкнула Мацуи.       – Да так, – отвернулся мальчик, – ерунда.       – Это она тебя магии учит?       Мацуи ничего не ответил и лишь в очередной раз сдул нависшую над глазами непослушную чёлку. Как ни зализывай и не зачёсывай, она постоянно на лицо падает.       – Пффф.       – Вечно мы с тобой видимся случайно и непонятно где, – Окулист тем временем обращался к Волшебнице, – Приехала бы ко мне хоть раз нормально. Будем танцевать танцы, есть пироги…       – Ура! Есть танцы и танцевать пироги! – Волшебница даже закружилась от этого предложения, – Круто, это я люблю!       Она метнулась к Мацуи.       – Давай с нами, солнышко!       Что?!       – Спасибо, я обойдусь.       – Да пошли! – она толкнула его вперёд.       Картина переменилась; они были уже точно не в Японии, кругом возникли флюгеры, как в Труффало, а поодаль виднелись деревья, усыпанные голубыми цветочками, словно по улицам вновь металась весна.       – Да никуда я не пойду! – закричал Мацуи, – Чёрт, почему я не сдох молодым где-нибудь на Хоккайдо…       Мусаши взорвалась со смеху.       – Умер молодым? Чувак, тебе пятнадцать!       Взгляд Мацуи зацепился за воротник рубашки Волшебницы, стоило ей приблизиться. С ней что-то было не так.       – У вас что, рубашка навыворот?... – скорчил он гримасу.       Та мило глянула на ученика.       – А ты знаешь, что если одеть одежду наизнанку, то её будет носить вся Вселенная кроме тебя?       Окулист засмеялся; он шагал вместе с ними чуть в сторонке.       – Поздравляю, ты только что доказала теорему Гёделя одним предложением.       – Что? Какого Гэдэру? – в странную беседу вклинилась Мусаши.       – Об этом можем завтра поговорить, – Окулист посмотрел на девочку, – у тебя как раз математика в школе.       – Математика!!! – спохватилась Мусаши, – Я же домашку не сделала! Мне срочно нужно домой.       – Так ты и так дома, солнышко! – на неё оглянулась Волшебница, разводя руками. Всё вокруг снова в миг переменилось. Маги и дети были уже точно не на улице.       Вокруг них выстроилась комната, полная стеллажей с книгами, фигурками, игрушками и какими-то непонятными старинными вещами; мощёная дорога под ногами перешла в клетчато-шахматный пол; у окна стоял стол – стол из комнаты Мусаши, с голубой столешницей и тремя ящичками.        – Делай свои уроки, принцесса, а я за чаем! – Окулист выдвинул стул из-за стола; стул тоже был знаком Мусаши, только чуть более... новый? Он так выглядел лет пять назад, после распаковки и сборки.       – Что тут происходит? – Мацуи заозирался. Интересно, сколько бы за тайны подобных перемен декораций Дэвид Копперфилд заплатил?       Мусаши неуверенно присела за стол, нашла в ящике под ним учебник по математике и открыла его по закладке.       – Э?! – она подняла учебник перед глазами, вглядываясь в напечатанные в нём комбинации точек вместо привычных кандзи – Тут всё на эолэйском языке!       – Настоящим видящим языки не мешавают, – улыбнулась пробегавшая рядом Волшебница; она хватала с полок в комнате какие-то журналы и ресторанные буклеты и прямо с их страниц сыпала в миску сахар, какао и муку, – Читавай не буквы, а смыбокий глусл... ой, глубокий смысл.       – Сами сначала язык подучите, – буркнул Мацуи.       – Хэй-хэй-хэй, – к Волшебница примчался Окулист, – Не надо тут учить чужих учеников своими методами, – он с улыбкой пригрозил Волшебнице пальцем.       – А что? – Волшебница взмахнула в воздухе ложкой, – Ведь нельзя полагаться на то, что видишь глазами, если расфокусилось воображение.       Мусаши тем временем листала учебник и спросила, увидев на одной из страниц привычные глазу цифры:       – А почему тут написано, что 8/2 = 0?       – Какой к чертям ноль? – Мацуи вырвал учебник из её рук и всмотрелся в напечатанное на странице, – Не понял. Как эта фигня попала в издательство?       Даже идиоту понятно, что восемь пополам – это четыре. Я не Билл Гейтс, но степени двойки знаю.       – Позвольте продемонстрировать, – рядом прозвучал знакомый голос Окулиста. Он раскрыл перед детьми ладонь, над которой в воздухе парила сине-жёлтая цифра 8, после чего отломил от неё второй рукой верхнее жёлтое колечко.       – Вот вам и два нолика из восьмёрки, зайки мои! – он поднёс «нолик» ко рту, с хрустом откусил кусок и начал смачно его жевать.       – Это что, какая-то шутка? – недоумевал Мацуи. Это однозначно был самый долгий и «насыщенный» вечер в его жизни.       – А ты чего не помогаваешь, солнышко? – Окулиста здесь уже не было, но зато Волшебница вновь явилась из пустоты, – На, отнеси это в кухню, а то у меня руки занятые.       Волшебница подопнула к Мацуи ногой какой-то ящичек.       – Что это? – Мацуи повертел в руках ящик. Никаких данных о содержимом.       – Отнеси пожалуйста.       Дойдя до кухни с ящиком в руках, Мацуи увидел Окулиста, играющего в пинбол на газовой плите. Ящик тут же бухнулся из его рук на пол и развалился.       – Солнышко, ну как же ты так! – Волшебница вбежала в кухню вслед за Мацуи, поставила на ближайший край стола всё находившееся в руках и бросилась подбирать с пола раскатившиеся яблоки; какие-то из них при падении раскололись пополам и дали понять, что внутри они были похожи на апельсины, – Я вообще-то тебе доверяю, а ты!       – Сейчас бы разводить драму на ровном месте, – сплюнул Мацуи и тоже принялся подбирать апельсиновые яблоки; кажется, их тут было гораздо больше, чем поместилось бы в развалившийся ящик.       – Собиравай более быстро! Быстро поднятое не считается падшим.       На кухне появилась Мусаши с раскрытым учебником.       – Извините. Я спросить.       – Что такое? – Окулист отвлёкся от важной игры.       – А из минус одного точно извлекается квадратный корень?       – Корень можно извлечь хоть откуда и какой хочешь, принцесса! – он схватил цветочный горшок, стоявший на полке и никому доселе не мешавший, и выдернул оттуда цветок, – Это вам не то!       На корне несчастного цветка висели маленькие и напоминавшие картофельные клубни квадрат, треугольник и круг.       – О, они дозрели! – Волшебница рванула к Окулисту и, ловким движением сорвав эти фигуры с корня цветка, бросила их в свою миску, затем сыпанула туда что-то ещё и отправила её в микроволновку, приютившуюся на ещё одной из полок.       – А сейчас мне надо находить руководство по разделке птиц и зайцев, – она направилась к коридору.       Это ещё зачем?       – Вам заняться больше нечем? – с опаской спросил Мацуи. То она кидает в миску немытую картошку, то теперь ей разделка зайцев понадобилась.       – Как раз есть чем, солнышко. Но нужно руководство! – она махнула кисточкой на шляпе, – Скоро вернусь, а вы за микроволновкой смотрите.       Едва Волшебница скрылась из поля зрения, как микроволновка с полки запищала, будто бы сигнализируя о завершении разогревания – и её дверца с треском отворилась, после чего микроволновка начала пулять в Мусаши и Мацуи жвачками в форме шариков.       – Да какого чёрта?! – крикнул Мацуи, стараясь увернуться от жвачек; куда бы он ни метался, шарики летели прямо в него, словно нарочно. Под обстрел попала и добрая половина всего, что было в кухне; на полу оказались таинственным образом уцелевшие чашки и ваза с печеньем.       Окулист уже успел куда-то исчезнуть. Кажется, он пропал отсюда тогда же, когда ушла Волшебница.       Едва мальчик и девочка уже собрались было убежать из комнаты, как микроволновка и вовсе ожила и погналась за ними.       – Дьявол!!! – Мацуи метнулся вон и, всё ещё надеясь отбиться, схватил какой-то стоявший в углу коридора глобус и швырнул его в микроволновку, прикрывая лицо и шею.       Мусаши вновь вынула из рукава чёрный жезл, сейчас уже пытаясь скрыться за углом стоявшего в коридоре стеллажа. Сейчас попробую её остановить!       – В руки палочку возьму, волшебство я... э-э... призову! – придумала она на ходу рифму и, робко выглянув из-за стеллажа, взмахнула жезлом.       Микроволновка не остановилась и продолжила стрелять, но уже не жвачками, а шашками и шахматами.       – А-а-а!!! – в лоб Мусаши едва не прилетел ферзь, – Учитель! – крикнула Мусаши в надежде, что появится Окулист и поможет им, – Учитель! Где вы?!       Никто не отзывался. Окулиста не было. Да и Волшебница к ним не спешила.        – Рвём когти! – Мацуи схватил подругу за руку и поволок её к лестнице, которая вроде вела на второй этаж – или вообще куда-то вбок?        Вот когда их помощь реально нужна, так всё, никого не дождаться!       – Да сдохни уже! – Мусаши вновь надеялась на себя и волшебную палочку и, периодически оборачиваясь, махала ею в сторону микроволновки, выкрикивая случайный набор звуков, словно какое-то сказочное заклинание, – Сусака-масака, буридо-фуридо!       Им всё же удалось удрать на второй этаж, но эта злосчастная микроволновка не останавливалась. Ещё и ни в одной из комнат второго этажа не было дверей, чтобы закрыться и не впускать микроволновку в комнату.       – Класс, тут ещё и двери все потрачены.       – Ну и где спрячемся? – спросила Мусаши.       – Один фиг, нигде не запрёшься, – бросил Мацуи, направившись в итоге к помещению слева. Мусаши последовала за другом.       Едва они вбежали в комнату и стоило Мацуи задеть пяткой кроссовка круглый коврик в её центре, как тот коврик пропал, явив взору огромную дыру, сквозь которую Мацуи и Мусаши тут же провалились в какой-то тоннель.        – Э, почему мы падаем?! Мы же ничего не сделали! – Мацуи катился вниз по тоннелю, окружавшего их обоих ярко-зелёной, на вид компьютерной сеткой, и пытался оглянуться назад. Ну, хотя бы та жуткая микроволновка не полетела за ними, и то хорошо.       – А может потому и падаем, что ничего не сделали? – Мусаши кувыркнулась в полёте.       – А что нам сделать-то? – крылья Мацуи отказывались работать; включаться-то они включались, но контролировать их и лететь мальчик не мог. Словно их работу что-то заблокировало.       Конца этому тоннелю видно не было, он продолжал извиваться то вправо, то влево.       – Это какая-то цифровая сетка! Твоя тема! – крикнула Мусаши на очередном крутом повороте; ей показалось, что её рука только что на секунду поломалась на пиксели.       – Я что, похож на хакера?       Да если бы и был им, как бы я взломал что-то кроме доступа в запароленный архив с игрой или другого программного кода? Реальность не взломать.       – Ты волшебник, Цуи! – голос Мусаши глох и словно искажался на поворотах, – Хоть что делай!       И тут в голове мальчика грянул голос Волшебницы. Всё тот же – только грамматическая форма каждого слова на сей раз была подозрительно верной:       – Солнышко, ты родился и живёшь в мире, который зависит полностью от твоего воображения! Почему ты им не пользуешься?       – Цуи, послушайся! – крикнула Мусаши.       – Ты тоже её слышала?! – Мацуи снова ничего не понял.       – Она же... оРаЛа Во весь рот! – голос Мусаши завис и глюкнул посреди фразы; сама она тоже на секунду замерла, будто остановившийся из-за проблем с интернет-соединением видеоролик.       – What the fuck?! – надо было срочно что-то придумывать, пока Мусаши совсем не сломалась, но у Мацуи не было идей. Что вообще сейчас можно сделать? Без толку кричать ну, например:       – САМ СЕБЯ ВЗЛОМАЙ, ТОННЕЛЬ СРАНЫЙ!        Мацуи со злости взмахнул руками в стороны.       Прозвучал пугающий звук, всё вокруг мигом окрасилось синим; Мусаши и Мацуи пролетели сквозь выскочивший впереди них экран, усыпанный белыми буквами. Стоило им это сделать, как экран и окружавшая их синева рассыпались на пиксели и растворились. Дети шлёпнулись на какой-то белый ковёр – такой мягкий и даже немного влажный, будто это на самом деле был коротко подстриженный газон.       Несколько мгновений Мацуи молча пялился вверх на бледно-серый туман, скрывавший небо.       – Я не понял, – наконец раскрыл он рот, – А чего всё было так просто?       Он поднялся.       – Как же башка кружится... – Мусаши села.       В паре метров приземлилась та самая микроволновка.       – Так, не дышать! – Мацуи мигом вскочил и загородил собой Мусаши. Только не оживай снова, шахматная машина для убийств!       Микроволновка бесцеремонно распахнулась и оттуда выпали шоколадный торт и какая-то книга.       – «Руководство по разделке птиц и зайцев», – рассмотрел Мацуи надпись на обложке, всё ещё не решаясь подойти ближе.       – Хм. Сообщим магам, что мы его нашли, это руководство? – спросила Мусаши. Только как их позвать? Тоже просто закричать в пустоту и они явятся?       – Чтобы они вместо зайцев разделали нас и сожрали с этим тортиком? – бросил мальчик, – Я не идиот.       Налетел ветерок.       Книга распахнулась; её страницы вспыхнули золотистыми искрами и в скором времени залили всё светом.       Ярким, словно ты только что вышел из тёмной-тёмной комнаты и спросонья посмотрел прямиком на Солнце...       – ...Это что, был сон?!       Стол, потёртый стул, не убранный вчера учебник, две ручки, семь утра утра на часах и первые солнечные лучи в окне. Мусаши снова была дома – в привычной комнате.       Мусаши открыла глаза, не понимая, явью ли были ночные гулянки с Мацуи и легендарная битва с микроволновкой или ей снова всё привиделось. Хотя в случае очередного совместного «сетевого» сна разница была бы не так уж велика. Можно ожидать, что и Мацуи определённо это видел.       – Чёрт, – девочка уставилась на люстру на потолке, висевшую практически прямо над кроватью, – Цуи видел моего воображаемого семпая.       Она натянула на себя одеяло, скрывшись под ним с головой.       – 恥ずかしい … [1] – простонала она из-под него.       Хотя нет, всё окей. Он же не знает, что этот парень выдуманный. Ведь во сне ничего об этом не было.       Всё, спокойно. Медитация. Надеюсь, он этого не запомнит.       И я скорее об этом забуду.              * * *       Бескрайнее поле, полное пышной цветущей зелени, под крышей мягких облаков и пелена сладкого цветочного запаха, в которую хотелось укутаться – это был край небывалой красоты. Тамара понятия не имела, где она и как попала сюда, но уходить точно не желала. Кругом мириады цветов, и на каждом по пчёлке – или это были такие бабочки? Такие пушистые, словно шмели, но длинные хоботки и широкие крылышки не были шмелиными. Эти странные пушистики носились меж цветущих маков, васильков, зарослей незабудок, головок тысячелистников и венчиков цветов, которых Тамара ни разу раньше не видела. Это были очень красивые цветы – вроде ромашек, но у них было ровно по семь полупрозрачных лепестков, и каждый другого цвета: золотистый, алый, синий, изумрудный, оранжевый, фиолетовый и ярко-голубой.       – Ой, какой красивый, – Тамара сорвала один из них. Его переливавшиеся радугой лепестки напомнили ей зонтик, подаренный учителем. Он был точно такой же, тех же семи цветов и в том же порядке.       – Мне кажется, это к счастью, – произнесла она, рассматривая цветок, – Ой.       Рядом послышался чей-то голос, побудивший Тамару обернуться.       До сих пор Тамара была в этом поле одна, но сейчас поодаль от неё возник кто-то другой – кто-то с огромным зонтиком с красными, зелёными и синими секторами. Такой зонтик Тамара видела лишь один.       – Учитель?       Тамара была права. Это оказался Учёный, всё тот же и такой же, как обычно – с разноцветной правой линзой круглых очков, выглядывавшей из-под растрёпанной чёрной чёлки. Таких очков тоже больше ни у кого не было. Он быстро шагал к девочке сквозь пушистые цветочные заросли.       Прошёл миг безмолвной тишины. Учёный приблизился к девочке и они оба застыли, будто бы не поверив тому, что увидели друг друга. Даже шелест листьев и трав на лёгком ветру как будто замер.       – Моя хорошая...       Учёный без лишних раздумий прижал её к себе.       – Наконец-то.       – Что наконец-то? – тихо спросила Тамара. О чём он хотел этим сказать?       Учитель ласково погладил девочку по голове.       – Наконец я тебя нашёл.                     [1] Вот ведь стрёмно.