World of Warcraft. Гнев Короля-Лича. Никсера. Книга первая.

      За несколько минут до этого, ближе к полудню, когда солнце достигло зенита, зловонное гниение вне городских стен стало невыносимым.       Мерзкое и отвратительное, исходящее от целого скопления мертвых и ужасных созданий, что двигались прямо к городу. Верховная жрица Лиадрин вглядывалась в горизонт уже давно и была абсолютно уверена, что запах исходит именно с этого направления… и да, чуть позднее, один за другим, показался океан отвратительных корчащихся чудовищ. Они ничуть не заботились о боевом порядке или о какого-либо вида стратегических ухищрениях, наваливаясь несметными полчищами как можно ближе к стене. Одна большая и несчетная масса безмозглых созданий, что двигались подобно бесконтрольной волне, сметая… или, точнее говоря, поражая все, чего коснутся.       Достигнув края, лавина трупов замедлилась до минимума, и Лиадрин наконец могла рассмотреть почву, по которой маршем прошла армия мёртвых; это был болезненный тёмно-пурпурный цвет, из-за которого казалось, будто самой земле нанесли шрам. Всё под ногами Плети погибло безвозвратно…       – Трава, почва, камень... ничто на земле не спасалось от порчи. – мрачно подумала Лиадрин.       Она заметила движение в районе хребта. Вдалеке появлялись повозки, приводимые в движение гниющими трупами. Они остановились на вершине хребта, и она смогла увидеть, что это были катапульты. Используя содержимое груд, нежить начала заряжать орудия.       Самое большое и толстое существо вышло из строя и подошло ближе остальных. Одна из его рук отпала и… поползла прочь, словно пыталась убежать, но монстр поймал её, немного пожевал, а затем поставил на место.       Лиадрин сдерживала рвотные позывы всеми силами, а несколько позднее раздался голос фигуры на хребте, подобный ледяному ветру, пробиравшему до костей:       – Не переоценивайте свои силы! И не нужно недооценивать мои! Я прошёл через кошмары, недоступные вашему пониманию! Я был в самых удалённых уголках мира и лишился всего, чем дорожил! Не думайте ни на одно мгновенье, что ваши позолоченные стены остановят меня! Я длань конца, предвестник разрушения, убийца королей! Я Артас! И я повторяю: опустите свою защиту!       – Это он. – подумала Лиадрин. Падший принц, безжалостно убивший своего отца и короля. Внезапно, от осознания его личности, от осознания того, какое опустошение он принёс своему народу, ей сделалось не по себе.       Обратившись к кристаллу на конце своего посоха, дабы привести свои мысли в порядок, она отбросила сомнения и сконцентрировалась на текущих вопросах.       Зал Совета находился поодаль от входа в город и потому призыв рыцаря смерти слышался в основном на ближайшей территории. Он сразу привлек внимание стражи, что подняла свои орудия; жителей, что оторвались от своих занятия и вышли посмотреть в чем дело; крылобегов и дракондоров, что агрессивно закричали в сторону чужаков. Точно видели в них угрозу… и не только они.       Многие ожидали того, что будет, но верховный магистр Бело’вир, стоя рядом с внутренними вратами, ответил Артасу командирским баритоном:       – Бесчисленные армии стояли на этой самой земле и хвастались подобно тебе, – громко кричал он в высшей степени самоуверенным, почти дразнящим тоном. – Как видишь, их усилия закончились неудачей! Тебя ждёт не больший успех! Лучше бы было твоей безмозглой армии оставаться мёртвой!       Всадник ответил немедленно с ледяным бахвальством:       – Я точно знаю того, кто желал бы подобного исхода. Кого, я уверен, вы все уважали… – Артас развернул своего коня и скомандовал: – Подойти!       Толпа чудовищ вокруг него расступилась, и новая фигура беспрепятственно поплыла в сторону города. Даже с такого большого расстояния Лиадрин смогла разглядеть, что это была женщина из их народа…       На мгновенье женщина остановилась, безмолвно проявив тем самым непокорство. Рыцарь смерти усмехнулся и слегка приподнял Ледяную Скорбь, что засияла ярче, а тело эльфийки изогнулось и искривилось. Она отбросила голову назад… и закричала.       Лиадрин выронила свой посох. Как и все остальные, она закрыла уши руками на несколько секунд. Пока крик не прекратился, она не могла двигаться, едва была способна дышать. Даже когда вопль угас, жрица не могла понять, закончился ли он или нет, из-за задержавшегося в ушах пронзительного визга и звона. Она боролась с головокружением, которое последовало за тем, как призрачная женщина начала говорить голосом, усиленным подобно голосу чёрного всадника, контролировавшего её.       – Делайте… как он говорит. Если вы будете… повиноваться, он будет… милостив.       Лиадрин услышала резкий вздох слева от неё. Это был Ванделлор. Он закачал головой, отвергая совет женщины, даже не успев закончить фразу:       – Этот голос, это… он звучит как…       Отчаяние исказило лицо старого мужчины, когда он прищурился, чтобы чётче разглядеть фигуру, но Лиадрин поняла сразу. Она хорошо знала этот голос. Это был голос, который восхвалял Лор’темара за успехи; это был голос того, кого эльфы знали как почитаемого, любимого и уважаемого лидера.       Это был голос Сильваны Ветрокрылой.       В этот момент, Дориам вместе с Эонис стояли за пределами зала Совета, ожидая возвращения Айтилри и когда их вновь вызовут в покои. Прошло довольно много времени и казалось, что Несущая Свет вот-вот появится. Но ожидание превратилось в натянутость. Особенно при том, что лейтенант вновь погрузился в свои мысли. Оба молчали, но первой заговорила именно эльфийка, поскольку чувствовала, что её избранника что-то беспокоит. Она уже давно смотрела на него косым взглядом, гадая о том, какие демоны завелись в его голове на этот раз.       – Пусть ты и рассказал всё Совету, но здесь явно что-то еще… – Солнечное Сияние не ответил, а лишь повернул голову и без эмоций посмотрел в ответ. – Никогда не видела тебя таким мрачным. Разве что… после того как ты спас меня, выглядел также бледно.       – Я уже сталкивался с подобной тьмой. Теперь она вернулась, но более материальной. Тогда это была борьба внутри меня.       – Ты говоришь о Никсере? – эльф кивнул. – Я помню тот момент, когда впервые увидела его. – Дориам нахмурил брови и, полностью повернувшись, посмотрел удивленно. – Вас четверых подняла в воздух красная магия. Как и я, вы повисли словно куклы, но окруженные бесчисленными алыми нитями, что вонзились в ваши виски. – лейтенант понял о каком именно моменте говорит Эонис. Тогда он, Келестус, их отец и Тенарил пережили свои худшие кошмары. Они в прямом смысле предстали перед глазами, заставляя сердце и разум содрогнуться в ужасе и боли, пытке и мучениях. Но только лишь сейчас Солнечное Сияние вспомнил, что именно он увидел…       – Всё что тебе дорого, всё что имеет для тебя хоть какое-то значение - рассыплется в прах. И ты не в силах этому помешать. – раздалось в его голове голосом Кайдитриса, вернув в то время, когда он впервые это услышал. Печальные воспоминания нахлынули с куда большей силой. Казалось будто и не прошло этих трёх тысяч лет, и он все тот же мальчишка. От этого стало еще хуже…       – Ты был первым, кто пришел в сознание. – продолжила эльфийка. – Искаженная темная магия пронеслась мимо твоего лица и в какое-то мгновение преобразила его в бледное… с горящим голубым сиянием в глазах.       Эонис никогда не говорила об этом и сейчас Дориам смотрел на неё совсем по-другому. С того момента прошло слишком много времени, как и с того, когда он рассказал ей о Повелителе Мертвых. Даже помня такие подробности, она не отвернулась от него и верила всем сердцем… как же так выходит, что он сам в себя не верит?       – Не думал, что ты знаешь об этом. Да и ты не говорила.       – Я посчитала, что показалось. Просто игры воображения, пока ты лично не рассказал мне о Никсере. О тех ужасах, что ты видел в видениях. О некромантии и темной магии, воскрешении мертвецов. Это был сложный для тебя период. Что ты узнал из этих видений?       – Что однажды нам предстоит встретиться вновь, но все будет совершенно иначе. Смогу ли я пережить эту встречу - не знаю. Юнестра говорила, что вероятно я так или иначе стану монстром… но заострила мое внимание на том, погружусь ли я в него полностью, или стану чем-то большим? До сих пор не воспринимаю её слова всерьёз… всё мое детство прошло в постоянной борьбе за лучшее будущее, но и в тайне от всех за его спасение. Я опасался говорить об этом с кем-либо еще. Не только потому что переживал за их безопасность, но и потому что не знал каким образом они вообще смогут мне помочь. Келестус настаивал на том, чтобы между нами не было секретов. Я рассказывал ему всё… – Дориам отвел глаза в сторону и недовольно хмыкнул. – Ну, почти всё. В тайне от меня самого Никсера воздействовал на моё подсознание, влияя на поступки, восприятие… порой даже контролируя меня. Он чуть было не обезглавил моего брата. Тогда я понял, что это зашло слишком далеко и мне следует положить этому конец. Раз и навсегда. И вот… – Солнечное Сияние развернулся и поднял обе руки к верху, согнув их в локтях и расправив ладони подобно крыльям птицы. – …уже больше трёх тысяч лет я не чувствую его влияния. Даже намёка на его существование где-то в недрах моей души и тела. И сейчас перед нами появляется новый противник. Как гром среди ясного неба, подобно тем троллям. И он словно призрак прошлого возвращает меня в те времена, когда я был мальчишкой, не способным ему противостоять. Точно его копия, но более материальная и опасная. Думал буду готов… но могу лишь надеяться, что спохватился не слишком поздно.       – Ты исполнял приказ.       – А может и не стоило этого делать! – дерзко ответил Дориам и со злостью ткнул пальцем в пол, затем повел ладонью правой руки перед собой. – Все эти три дня я чувствовал себя ужасно. Каждый момент - словно соль на шрамы моего сердца, насмешка в моё лицо. Мне было велено бездействовать… это же может нас и погубить, а потом просто не хватит времени. Любой может допустить ошибку…       – Как и ты. – перебила Эонис.       – От этого мне не легче. – отмахнулся лейтенант.       – И не должно. Ты же не думаешь, что все твои приказы будут изначально правильными и верными? Война беспощадна, а жизнь и вовсе не справедлива. Ты не можешь знать наверняка, что ничего не упустишь или результатом твоих решений не станут чьи-либо жертвы? – услышав это, Дориам опустил брови и посмотрел с огорчением, а Эонис встрепенулась и опешила. – Я… прости, я не хотела нап…       – Ничего… Это было давно. Может быть родные этих солдат когда-нибудь найдут в себе силы простить меня.       На этот раз Эонис промолчала. Она подошла ближе и коснулась его щеки. Дориам прижался к её руке и приложил свою.       Каждый совершает ошибки, порой весьма серьезные, и живет с этим по сей день. Они могут показаться обузой или непосильной ношей, но на самом деле являются фактором становления нашей личности. Наши выводы и решения в такие моменты определяют многое, как и отношение к возможным подобным ситуациям в будущем. Это трудно, но поддержка родных в такие периоды очень помогает. Они вдохновляют идти дальше, даже когда кажется, что сил терпеть уже не осталось. Они - та самая опора, без которой, увы, не обойтись. Самое главное - ценить эту поддержку, дорожить своей семьей и не давать волю негативным чувствам.       Солнечное Сияние притянул свою избранницу к себе и обнял её.       – Кстати. – осенило его. Чуть отстранившись, чтобы посмотреть ей в глаза, он слегка сузил оба глаза и повернул голову чуть левее, хитро улыбнувшись. – Что за радостную новость ты мне хотела рассказать?       Лицо Эонис засияло радостью, но стоило ей открыть рот, как издали послышался чужой голос:       – Дориам. – это была член Совета Айтилри Несущая Свет, что шла к ним на встречу… и вид у неё был довольно суровый. В правой руке она что-то сжимала…       В это момент Лиадрин и Ванделлор стояли словно парализованные и пытались оправиться от вида Сильваны Ветрокрылой, любимого матриарха их народа, превращённого в безжизненную игрушку в руках падшего принца. Её измученный прозрачный вид привел всех в ужас, Ванделлор явно был потрясён больше остальных.       – О Свет… Сильвана! Как же… – бормотал он достаточно громко, чтобы Лиадрин могла его услышать.       Верховный магистр Бело’вир стоял молчаливо. Завеса печали накрыла сердца эльфов. Если сама Предводительница Следопытов Луносвета пала от рук этих новых врагов, то на что же ещё они способны? Когда Лиадрин только поднялась на стену, её уверенность была непоколебима, но теперь…       В этот момент высоко в небе взорвалась пылающая вспышка янтарного света. Эльфы задрали головы, чтобы посмотреть вверх. Всплеск света пришёл с севера, позади них, в направлении Солнечного Колодца. Вспышка рассеялась. Вдалеке чёрный всадник повернулся к соседней толпе нежити. Одно из существ поднесло ему предмет, завёрнутый в тёмную тряпку.       Падший принц пришпорил своего коня и спустился с хребта; его волосы и плащ развевались по ветру, чудовища расступались перед ним. Вскоре он был на ближайшем возвышении, и Лиадрин могла разглядеть его более чётко, увидеть то, что его лошадь была на самом деле гниющим скелетом, рогатым скакуном с горящими глазами и светящимися копытами. Сам принц Артас, несмотря на мертвецки бледное лицо и несколько истощённый вид, всё же мог отчасти сойти за человека.       Он развернулся так, чтобы все могли видеть предмет в его правой руке. Вдруг резкий шквал его голоса вырвался наружу:       – Жители Луносвета! Я дал вам довольно много возможностей сдаться, но вы упрямо отказались.       Он сбросил тряпку с предмета и поднял его вверх: три кристалла, соединённые воедино и образующие большой драгоценный камень. Ключ Трех Лун.       Ванделлор ахнул. Бело’вир выпалил:       – Лунные кристаллы! Но как?       Камни внизу запылали яростным внутренним огнём, и всадник провозгласил:       – Знайте же, что сегодня весь ваш род и ваше древнее наследие сгинут! Сама смерть пришла, чтобы захватить обитель эльфов!       Радужный свет взорвался ослепительной вспышкой. Стена под ногами Лиадрин задрожала, когда линии пламени поползли по земле. Высоко в небе разрывалась сама ткань эльфийского защитного барьера, по мере того как сверкающее волнообразное кольцо поглощало невидимый щит с оглушительным грохотом.       Мерцающие каскады энергии, колебавшиеся перед их глазами, таяли, и в течение нескольких секунд величайшая защита высших эльфов - Привратник - пала.       Бело’вир обернулся и рявкнул:       – Лучники, к стене! Готовьте дракондоров! – затем обратился к ближайшему магистру. – Доложите Совету: Бан’динориэля больше нет. Барьер должен быть восстановлен! Немедленно!       Магистр кивнул, и исчез в сверкающей вспышке. Это был тот самый чародей, что явился Совету, когда Дориам Солнечное Сияние находился в зале. Мгновенно после этой новости, лейтенант последовал за ним к вратам, чтобы помочь в защите.       Эльфийские лучники бросились к стене, а гротескные полчища нежити рванули к городу. Передовая линия гниющих трупов достигла Луносвета и стала карабкаться вверх, пока остальные начали неистово рыть землю. Бело’вир поднял обе руки и перед ним мгновенно возникла кружащая сфера огня. Маги, размещённые вдоль прохода, сделали то же самое, создавая батарею огненных шаров. В считанные секунды шары расплющились, соединяясь друг с другом и образуя ленту пламени длиной во всю стену.       Верховный магистр и маги опустили руки, и, подобно огромному пылающему гобелену, огонь развернулся поперёк стены, пожирая передовую линию армии нежити.       Сотни стрелков толпились на площади Соколиных Крыльев и на Базаре.       По команде Бело’вира лучники внизу и лучники на стене построились, все как один.       Он поднял руку и через мгновенье резко опустил. Воздух наполнился свистом тысячей молниеносных снарядов, когда эльфийские лучники выпустили стрелы. Затмевающий небо залп пролетел над головой Лиадрин, врезаясь в толпы нежити за пределами городских укреплений и пронзая конечности, туловища, головы… но почти повсеместно кошмарные чудовища словно не заметили этой атаки, и, к несчастью, ни одно существо не пало.       Дориам и Эонис добрались до врат очень быстро. Часть армии нежити все же смогла пробиться в город и набросилась на граждан. Беззащитные и невооруженные, они метались кто куда, пытаясь спастись от угрозы. Несколько солдат и жрецов пытались помочь в обороне. Раздался крик: упавшая эльфийка лежала на земле и в попытке защититься подняла руки на уровне лица. Подходящий к ней скелет уже замахнулся оружием для нанесения удара. Лейтенант не мог этого допустить: он выхватил меч и рванул к упавшей на землю женщине. Мертвец опустил топор, но в последнюю секунду эльфу все же удалось блокировать его и спасти горожанку. Ударом с разворота он снес голову скелету, а его тело пнул ногой, отчего оно рассыпалось… но спустя секунды две снова собралось воедино, зашевелило скрипящей челюстью и пошло в атаку вновь.       Позади скелета стоял некромант, одетый в темный пурпурный балахон с оранжевой мантией под ним. В руках он держал кривой посох с вращающимся длинным зеленым кристаллом на конце. На его голове был одет череп рогатого животного. Лицо сокрыто под капюшоном, но даже так было заметно что глаза некроманта горели ядовито-зеленым огнем. Также у него была длинная серая борода.       Темный маг поднял посох, отчего павшие рядом эльфы поднялись ввысь, словно их тянули невидимыми нитями, вытащили оружия и пошли в атаку.       – Они поднимают наших павших сражаться против нас… – промолвил Дориам. В это время Эонис с криком скрестила мечи с воскрешенным эльфом, а лейтенант заострил свое внимание на некроманте. Вытащив короткий меч, он метнул его прямо в темного мага, попав прямо в голову. После этого воскрешенные вновь упали на землю, а скелеты рассыпались в прах.       Неожиданно на них напрыгнул вурдалак, что своими острыми когтями порезал ладонь Эонис, отчего она вскрикнула. Дориам применил к ней магию Света, чтобы исцелить, а вспышка волшебства задела лапу мертвеца и тот, завопив от боли, отскочил назад.       – Свет ранит их… – осенило лейтенанта, отчего он применил заклинание к вурдалаку и буквально сжег его. Затем сразу же повернулся к ближайшим солдатам и закричал что есть духу. – Применяйте магию Света!       Ближайшие жрецы сразу же перешли от исцеления в атаку, используя свое волшебство и, действительно, это сработало. Нежить стала отступать по всем фронтам… но спустя мгновение громоподобный треск раздался со стороны врат: звук расщепляющегося дерева. Главные врата затрещали по швам, и огромная деревянная пластина рухнула. Сконцентрировав всю свою силу, Солнечное Сияние окружил проход сияющей магией Света.       – Дориам! – воскликнула Эонис.       – Уводите всех отсюда!       – Мы не бросим тебя!       – Я задержу их! Делай что говорю! Я не смогу удерживать барьер долго! ЖИВО!       Борясь со своими чувствами, эльфийка выполнила приказ. Вместе с солдатами, она помогала остальным покинуть эту часть города. Тем временем Плеть пыталась пробиться сквозь барьер. Бесчисленными толпами она наносила удары по нему, что сопровождались сильными землетрясениями, но лейтенант упорно продолжал сдерживать их всеми силами. Лишь только когда остался последний представитель эльфов, молодой парень, барьер начал трескаться. Хватило всего нескольких ударов, и он пал. Схватив мальчишку в охапку, Дориам побежал с ним навстречу остальным. Буквально секунду спустя после того как лейтенант вбежал в квартал, врата за ним захлопнулись. Поставив эльфа на землю, Солнечное Сияние приложил ладонь к двери. Магия Света распространилась вдоль границ врат и создала новую защиту.       – Это задержит их, но ненадолго.       – Дориам. – обратилась к нему Эонис. – Совет требует тебя к себе.       Буквально секунд пять он стоял молча, задумавшись. Затем кивнул и отдал солдатам приказ, покинув остальных вместе со своей избранницей. Понимая напряженность момента, эльфийка постаралась внести своеобразную нотку позитива:       – Уверена, что они восстановили Привратника и армия этих мертвецов отправится восвояси. – сказала она уже у входа в зал Совета, но лейтенант не оценил её оптимизма и хмуро посмотрел в ответ. – Не переживай. Мы справимся.       – Надеюсь. – еле слышно промямлил Дориам. – Жди здесь. Я мигом.       – Значит я не успею соскучиться.       Легко улыбнувшись, Солнечное Сияние вошел в покои... но стоило скрыться в тени, как улыбка тут же спала с его лица. Мрачная обстановка нагнетала все больше, а внутри царила оживленная дискуссия по происходящей ситуации. В ней принимали участие абсолютно все… ну, кроме Дар’Кхана Дратира, который не объявился. Видимо предположение насчет него оказалось действительным. Каждый член Совета буквально выкрикивал свою точку зрения, в то время как Аллавир и вовсе потерял своё терпение и ограничивал любые высказывания. Казалось он и вовсе не собирался кого-то слушать или прислушиваться к чьему бы то ни было мнению…       – Вы хотели меня видеть? – обратился Дориам к Совету.       – Лейтенант, Ваше присутствие весьма кстати. Перейдем сразу к делу: наш город не сталкивался с угрозой серьезней, чем та, что нависла над нами сейчас. Посему Верховным Советом было принято решение призвать на службу, для защиты города и Солнечного Колодца, гораздо больше эльфов чем возможно. – начал Тэйлир Звездное Небо. Его слова эхом разились по залу. Солнечное Сияние вслушивался в каждое слово, но его пугала сама суть того, что они вот-вот мне скажут.       – Иначе говоря, все лица, проживающие в городе, мужского пола, начиная с детей, кто уже в состоянии держать меч и сражаться в бою, должны немедленно встать на стражу города! – закончил Ванелир Искатель Знаний.       – Вы... хотите... чтобы Я повел... ДЕТЕЙ В БОЙ!? – Дориам был в ужасе от услышанного. – Вместо того, чтобы спасти наш народ от нависшей угрозы... ВЫ ПРЕДЛАГАЕТЕ ЕГО ПОЛНОСТЬЮ УНИЧТОЖИТЬ!?       – Наш город может не выстоять против той мощи, которая нависла над нами сейчас. Наша первостепенная задача - защитить Солнечный Колодец. Мы... – Тэйлир не закончил.       – Мои воины сражаются лучше всех в нашем королевстве. По моему приказу под единое крыло было собрано множество отважных и лучших солдат своего времени. Они, как и я, готовы отдать свои жизни ради сохранения и спасения нашего народа. Но посылать в бой детей - все равно, что лишить наш народ будущего!       – Довольно! – громовым голосом прервал спор Верховный Лидер Совета Аллавир Сияющее Возмездие. – Совет принял решение! Вы обязаны подчиниться, нравится Вам это... или нет!       Дориам не ответил. Он знал, что не имел права возражать воле Совета, но у него были свои видения решения сложившейся ситуации и того как можно было бы избежать возможных жертв. Айтилри Несущая Свет и Линтенис Танцующая Тень похоже были единственными, кто был согласен с лейтенантом… но, видимо, они не смогли убедить остальных в безрассудности и абсурдности такого решения. Солнечное Сияние вышел из покоев. Эонис стояла на выходе и встретила его с улыбкой, вновь провернув любимый приём с локоном волос за ушко… но даже это не подняло настроения.       – Как все прошло? Надеюсь, хорошо? Что они хотели? – она так прекрасна. Мила и невинна. Её улыбка, даже в это мгновение, несла тепло, доброту и любовь. Всегда пытается поддержать и поднять настроение. Самый лучший и желанный подарок на свете. Стоя рядом, эльфийка, с любопытством и невинной улыбкой, смотрела на лейтенанта, но, секунду спустя, её лицо сменилось тревогой. – Что случилось?       Весьма странное чувство охватило Дориама в этот момент. Некое чувство двойственности и дежа вю. Как будто он уже бывал в этой ситуации. В груди словно образовалась воронка, что расширялась и буквально затягивала в себя. Даже дыхание перехватило. Стало горячо и пусто. Найдя в себе силы, он ответил ей:       – Верховный Совет требует от меня призвать на службу абсолютно всех мужчин для защиты города... – радость на лице Эонис сменил ужас. Видимо, она поняла к чему он подводит. – Я имею в виду детей. Только мужчин.       – Какой кошмар! Что за зверское решение. Мы же не в таком отчаянии! Мы... мы...       – Мы поступим так... – на момент эльф замер. Он понимал, что если поступит иначе, то ему не будет прощения, но ни секунды не колебался в принятии решения. – ...как нужно.