Незапланированное вмешательство

      Ощущение опасности , а затем и холода достигли меня, когда уборка в мистическом поле планеты была завершена и я заканчивал создание тела для Иниора... вернее, теперь уже Иниоры. Как выяснили мы с Тэмпусом, полученный от слияния хаотического и упорядоченного поток сознания решил что он - это она. В принципе, ничего удивительного. Хаотики меняют пол и вообще всё что только удастся по первому "ХОЧУ", а адептам порядка такая бессмысленная вещь, как половое определение побоку. В результате наконец созревший и даже перезревший (на чистку было потрачено более ста часов) нейтральный поток сознания, после освобождения из кокона слияния повисел во внутреннем мире в виде белого облачка с радужными разводами на поверхности, посмотрел всё, до чего только мог добраться новым восприятием, и в совершенно женской манере выдвинул требование - предоставить ему тело!       Мы (я и Тэмп), наблюдавшие за первыми "шагами" новорожденного со своих огромных подушек, от подобного слегка прифигели. И дело было даже не в самом требовании, а в его исполнении.       — Хочу тело! — внезапно выдало это чудо тонким девичьим капризным голосом, транслируя нам образ топнувшей о землю женской ножки в черной сандалии. — Живое тело из плоти и крови! Не хочу, как этот латунный дурак, висеть ни пойми где и видеть мир чужими глазами!       У "этого дурака" от подобного заявления даже часовые колёса за спиной остановились от удивления. Я же, спустя пару мгновений потребовавшихся на осознание ситуации, начал ржать как конь, катаясь по подушке и не боясь упасть в находящиеся под нами озёра кристальных теней (гравитацию тут каждый определяет для себя сам).       — Аахххаа хахаха! Я не могу! Только родиться и осознать себя, как тут же требовать тело и обзываться! Ххххаааа! — веселился я, пока Тэмпус раздумывал над планом мести и его необходимости в принципе.       — И тебе привет... сестрёнка. — после нескольких секунд сухо произнес часовщик, из-за спины которого начало раздаваться раздраженное тиканье.       — Ха-хахпрпф... Ого, что-то новенькое. — остановив поток бугагашенек, начинаю внимательно осматривать Тэмпа и легким восхищением отмечаю необычное даже для хаотика явление (в хаосе часы встретишь нечасто) — Эмоциональное тиканье! Про механический смех знаю, а вот про часовой еще не слышал. Сможешь, Тэмп?       — Когда рак на горе свистнет. — нейтрально отвечает успокоившийся часовщик, убирая звук работы колёс.       — Да хоть целый Кракен, исполняющий румбу! — ехидно оскаливаюсь, уже представляя подобное зрелище и начиная прикидывать, где во внутреннем мире можно устроить подобное. Конечно я могу банально пожелать создать сцену и антураж к ней, но это будет слишком скучно.       Пожалуй стоит рассказать о моём внутреннем мире. Но начну издалека. У каждого разумного есть воображение. Оно, как многие думают, является неотъемлемой частью разума... отчасти это так. Разум, как проявление ментальной оболочки души, обладает собственным... измерением, пространством, в котором имеет возможность творить с помощью воображения. Но измерение это наполняют мысли (образы, явления и т.п.). Когда они бессистемно носятся по нему (паника) творения воображения либо уносятся в самые дальние уголки, либо разрушаются, не до конца завершенные или только начатые. Когда же они двигаются с некоторым порядком или вообще стоят (спокойствие, концентрация/медитация), воображение получает свободное пространство, в котором нет угрозы его творениям. И чем больше это пространство, тем больше вероятность... хм, как бы сказать... образования отдельного мира, привязанного к ментальной оболочке души. Этот мир будет формироваться либо сам, основываясь на сильных переживаниях, силе воли и т.д, либо разумный сам определит, построит его. Сделает той защитой, что отделит разум, от вторжения извне.       Мой внутренний мир напоминает огромных размеров объемную паутину состоящую из протяженных на большие расстояния колонн из белого камня порядка, от пары метров, до нескольких километров в диаметре, и разнообразных шаров. Разнообразных в том плане, что их размер, материал и находящиеся на них объекты крайне редко повторяются. А в свободном пространстве между шарами можно увидеть течения различных энергий, относящимся к той или иной магии. Хех, удивительный мир, но становящийся смертельной ловушкой даже для богов, посмевших вторгнуться в мой разум.       — Эй! Хватит страдать фигнёй и начни уже создавать мне тело! — тонкий голосок буквально в ухо вырвал меня из грёз и режима форматирования внутреннего мира, заставив-таки упасть с подушки и грохнуться на воздушный кактус (нет, он не легкий, у него вместо простых иголок невидимые обычным взглядом подвижные воздушные иглы), прикатившийся сюда с еще парой десятков собратьев, с высоты в шестьдесят метров.       Бедное растение подобного отношения терпеть не могло, а потому с громким хлопком взорвалось, сделав меня похожим на дуршлаг.       — Хе-хе, посмеялись и хватит. — с улыбкой произношу, вставая со всклоченной взрывом желтой травы в белый ромбик, отряхиваясь от пыли и приводя свой образ в порядок. Легкий толчок и вот я уже касаюсь ногами подушки и усаживаюсь на ней, скрестив ноги. И плевать, что Иниора для меня теперь висит в пространстве вверх тормашками. Сейчас у меня хорошее настроение после масштабной уборки, поэтому устрою новорожденной подарок. — Так какое же тело ты хочешь, дочка?       — Нууу... — задумалось облачко, начав клубиться в процессе и транслировав мне образ указательного пальчика приложенного к изящной линии губ. — Начнем с формы... *****       В результате моими умениями и постоянными требованиями/поправками Иниоры получилось тело стройной 15-ти летней девочки, ростом 150 см, весом в 40 кг, с точеным эльфийским личиком (видимо, это заразно), на котором играет легкий румянец, тонкими, но контрастными к белой коже губами, не очень длинными ресницами и черными волосами до середины спины. Грудь получилась плоской, словно эталон.       И вот - ответственный момент. Созданное тело начинает получать от меня накачку нейтральной, духовной и ментальной энергиями, которые медленно начинают образовывать из своих аморфных масс структурированные кусочки будущего энергетического (эфирного) тела. Естественно, под моим чутким контролем и подстраховкой в виде Тэмпуса, выглядывающего плохие варианты формирования и растворяющего их с концами.       Процесс создания оболочек завершается примерно на 83% и тут на меня накатывает волна крайне неприятных ощущений, заставляя меня на мгновение замереть во всех измерениях, а затем покрыться красными кристаллами - твердой яростью. Кто-то не только посмел в столь важный момент помешать мне создание второго в этом мире полубожественного тела, но и напал и смертельно ранил мою подопечную - Элой!       — Темпус, Иниора, оставляю на вас оставшуюся часть процесса. Мне очень срочно пора. — произнеся это безэмоциональным голосом, покидаю собственный внутренний мир, беру тело под контроль и выпрыгиваю из пространственного кармана, оставленного возле врат, сразу же телепортируясь на 20 метров выше местоположения Элой.       Быстро осматриваюсь и, заметив пострадавшую, телепортируюсь к лежащей девушке с левого бока, разворачивая над нами припасенный щит на радиус 2 метра, запускаю в неё мощным сонным и лечебным заклинаниями, которые не позволят окончательно угаснуть разуму и жизни, и даю единственную команду голему света, посылая ему по связи треть резерва.       — "Четвертый, да будет свет."       — "Принято." — раздается у меня в голове переливающийся тихий голос.       Миг и в 100 метрах над землей вспыхивает яркая маленькая звёздочка, заставляя всех, даже машин, остановиться и посмотреть наверх. А через секунду на всех культистов и зараженные машины с тихим писком обрушиваются метровые столбы белого света, заставляя меня вспомнить о заклинание "Столпы Света" в исполнении учителя, у которого они получались искрящиеся и переливающиеся (эт я только потом понял, что подобные спецеффекты - косяк в структуре заклинания). Никто из прислужников Аида не успел издать и звука - все они испарились меньше чем за секунду. Рыскари продержались не больше людей, опав на землю головами и хвостами. Скарабеи же, получив удар точно в центр головы, под которым располагалась скелетная ось, продержались целых полторы секунды, прежде чем колонны света оставили от них, хех, рожки да ножки.       Еще секунду голем прожигал отведенный ему резерв, освещая область на несколько километров вокруг и оставляя в земле глубокие ямы с ровными оплавленными краями. Наконец свет погас и я, вытащив пару щупалец, начал аккуратно очищать рану от осколков брони.       — От кретин, совсем голова не соображает от ярости. — одарив себя рукалицо и активировав магическое зрение, начинаю изучать тело Элой в нескольких планах одновременно.       — Духовный - цел. Ментал - легкий шок, имеющий все шансы перерасти в истерию, но до распада личности еще далеко. Тело - в норме, кроме правой части грудной клетки. Внутри... несколько стальных осколков, выжженное легкое, множество гематом и сама причина ранения. — бормочу себе под нос, задумчиво разглядывая снаряд, вернее то, что от него осталось - укоротившийся до двух третьих стальной стержень, который был 7 см в длину и 2 см в диаметре, сейчас выходил из спины Элой и упирался в броню.       — Ну как, скажи мне, Элой, как можно было так глупо подставиться? На тебе, едрить её, броня со встроенным щитом, а ты умудрилась под защитой... — и тут задвигались шестерёнки в голове.       Мгновенно посылаю тестовое сообщение Окто, но ответ получаю только спустя 4 секунды! Это совсем неправильно!       — "Тэмпууус!"       — "Да-да? Что стряслось?" — сразу же поинтересовался бестелесный поток.       — "Оторвись от создания тела для Ини и проверь, пожалуйста, события реального мира за прошедшие два часа. Особенно внимание удели линии времени Элой и Окто."       — "Секундочку." — часовщик замолкает на пару секунду, после которых неожиданно выдаёт результаты проверки. Видимо в безвременье он теперь может переходить почти мгновенно. — "Кто-то подправил ёе линию и внес неисправность в робота, увеличив вероятность поломки до 100%. Изменения были внесены примерно 7 минут назад."       — "Кто-то?" — произношу вкрадчивым тоном, ощущая, как во внутреннем мире начали вырастать целые друзы твердой ярости. Ярости, что в любой момент могла вспыхнуть не хуже сверхновой, ослепив мой разум.       Несмотря на подавляемые эмоции, решаю отвлечься и начинаю настоящее лечение. Легкая концентрация и потоки Жизни в теле Искателя начинают двигаться согласно моим мыслям. Вливаю в пострадавшую хорошую порцию жизненной энергии и начинаю гонять её по порвавшимся энергоканалам, так же восстанавливая потерянные. Плоть, что от лечебного заклинания уже не кровоточила и даже медленно регенерировала, начиная светиться мягким изумрудным цветом, приходит в движение и быстро стягивается, выталкивая на поверхность все чужеродные объекты, а гематомы разрушая и пуская на стройматериал. В свежеобразованном сплошном слое напитанного Жизнью мяса начинают формироваться утерянные элементы: кусок легкого, мышцы, кровеносная и лимфатическая системы, а также ребра, молочные железы и кожа. Пара десятков секунд и почти всё готово!       И финальный штрих! Провожу левой рукой над поврежденной частью брони, мысленно представляя перед собой и активируя сложное комплексное плетение, что не раз спасало меня от различного рода неприятностей. Для стороннего наблюдателя могло показаться, что броня ожила, выгибаясь и наращивая потерянные от попадания снаряда куски, но на деле заклинание, основываясь на информации из потока времени, контролировало саму Материю, возвращала броне её цельный вид, так же приводя в порядок одежду.       — Ну что ж, пора устроить выволочку одной не в меру самоуверенной героине, а то из леса уже начинают выползать свидетели. — тихо произношу и мысленной командой поворачиваю вспять действие сонного заклинания. Еще одна команда и голубоватый светящийся барьер исчезает, отправляясь во внутренний мир до лучших времён и позволяя крадущейся сюда настороженной Соне с готовым стрелять луком в руках увидеть меня и всё еще лежащую Элой.       — Кхэм... ПОДЪЕМ! — проорал я, склонившись к подающей признаки жизни пациентке и распугав не только остальной отряд Соны, медленно выползающий из рощи в сторону теперь уже пустой базы культистов, но и окрестных птиц. Сама вождь даже присела от моего гласа, чуть не пустив стрелу мне в спину.       Громко вдохнув воздух и широко раскрыв глаза, в которых плескалось ошеломление и испуг, Элой подскочила с земли, откатившись, а затем и отпрыгнув от меня, встала и выхватила из-за спины копьё, кинувшись в мою сторону... Вернее она бы всё это провернула, если бы моё левое щупальце не схватило Искателя за шкирку, отрывая от земли и поднимая на расстояние метра от меня так, что я получил возможность выпрямиться во весь рост и смотреть ей в лицо, держа голову прямо.       Как только Элой была оторвана от тверди и начала отчаянно пытаться вырваться, в меня устремилась стрела Соны, подошедшей на дистанцию в 40 метров, и крик. Не испуганный, а требовательный и самую малость волнующийся.       — Отойди от неё, порождение Беса!       Стрела, летящая мне в живот, была перехвачена правым щупальцем, которое всё время после первичной очистки раны лежало на земле и больше походило на полу плаща, метнувшимся в сторону угрозы и обвившимся вдоль неё парой черных лент в двух метрах от моей тушки, демонстративно развернута боком к вождю и сломана с треском сразу в трёх местах. Поворачиваюсь к Соне, заставляя глаза светиться в темноте, и насмешливым тоном интересуюсь.       — Может стоило сначала говорить, а уже потом стрелять? Или всех спасителей так тянет пострелять в опасной близости от спасаемого?       Пока Сона встала на месте, напряженно думая, как быть, Элой перестала пытаться вырваться из стальной хватки моей конечности и непонимающе уставилась на меня.       — Хита, это ты? — голос хрипловат, видимо воды в организме даже с учетом влитой Жизни не хватает.       Нарочито медленно поворачиваюсь к висящей слева от меня жертве самоуверенности, постепенно выводя на лице милую улыбку и щуря глаза, и заинтересованно спрашиваю.       — А ты знаешь еще кого-то с такими же глазами?       — Н-нет. — тут она заметила, что висит над землёй и неуверенно поинтересовалась. — А не мог бы ты меня поставить на землю?       — Хмм, знаешь, а ведь это весьма интересный вопрос! — произношу это максимально неправдоподобно заинтересованно и, почесывая подбородок правым щупальцем, а руки заведя за спину, начинаю неторопливо двигаться вокруг висящей в хватке левого щупальца Элой по часовой стрелке. А девушка-то нервничает, при виде черной конечности в непосредственной близости от себя, хотя особо виду не подаёт. — Могу ли я поставить тебя на землю? Хмммм... А вдруг ты поскользнешься и вывихнешь лодыжку или может быть вообще сломаешь ногу? Хммм... И нет ли вероятности того, что тебе придет в голову очередная замечательная мысль, после которой мне придется тебя в прямом смысле вытаскивать с того света?       — О чем ты? — дрогнувшим голосом спрашивает девушка, поворачивая голову, чтобы держать меня в поле зрения, и ёжась, как от холодного ветра.       — Об этом. — делаю резкий шаг вперёд и оказываюсь перед Элой.       — "А ведь мог повернуть её к себе." — мелькает запоздалая мысль, пока я, глядя Искателю прямо в широко открытые глаза, передаю образ лежащего на земле тела с большой кровоточащей дырой на правой части груди.       Реакция была вполне ожидаемая - слегка побледнев и начав судорожно ощупывать нагрудник брони, девушка прерывисто выдыхает, устремляя на меня затравленный взгляд.       — Э-это...       — Ага. Именно так ты выглядела, когда я прибыл. — киваю и начинаю вновь наворачивать круги.       — Значит мне не показалось?       — Да, не показалось.       Пройдя половину круга и оказавшись справа от Элой, хватаю её за ухо и сдавливаю, причиняя достаточно боли для хорошего сосредоточения.       — Но скажи мне, на кой чёрт тебе понадобилось лезть на самое видное место в округе, да еще и стоя привлекать криками внимание явно готовых к обороне фанатиков? — спросил я раздраженным рычаще шипящим голосом.       — Ай! Отпусти! — шипя, жалобным тоном попросила бывшая изгой, на что получила не сильно впившийся в ухо ноготь и пару секунд усилившихся неприятных ощущений. Быстро сообразив, что мольбой от моего хвата не избавиться, она с возмущением и обидой выкрикнула. — Но на мне же броня Предтеч! А еще Окто согласился прикрыть в случае угрозы! Откуда мне было знать, что у "Затмения" окажется столь мощное оружие!       — Пф! — презрительно фыркаю, одаривая Элой пронизывающим прищуром, при завершении очередного круга и начинаю зачитывать нотации язвительно-поучительным тоном. — А догадаться испытать броню или хотя бы узнать как именно она работает ты, разумеется, не додумалась. Также как и выяснить, чем именно вооружены фанатики. Зачем, действительно, подобные бесполезные действия, когда за спиной есть огромный робот и можно просто накричать на культистов? Глядишь - со страха помрут.       — Хватит! Я поняла свои ошибки. Может теперь прекратишь меня держать в воздухе? — печально поинтересовалась девушка.       Останавливаюсь у гг за спиной и, задумчиво помычав пару секунд, разжимаю хватку щупальца, после чего прячу обе нестандартные конечности мысленной командой, прижав их к спине.       Отряхнув себя от налипшей грязи Элой подошла к своему луку, лежащему в паре шагов, и, подняв оружие, резко вспомнила о тех, ради кого сюда и шла.       — "Затмение"! Где они? — обеспокоенно спросила она, быстро натягивая тетиву со вложенной стрелой и начиная пытаться высмотреть потенциальную угрозу. Но к её удивлению, возле уже бывшего лагеря фанатиков не было ни одного живого человека или робота. Только оплавленные ямы и куски машин.       — Убиты твоим спасителем. — разделся из-за спины девушки мрачный женский голос.       — Вождь! Вы живы. Это... радует. — рассеянно произнесла Искатель, убирая стрелу из лука.       — Кто ты? — подойдя ко мне на три с половиной метра и не обращая ни на что внимания, прямо спросила Сона, сжимая в руках копьё.       — "Ох-хо-хох. Пора валить. Иначе с подобными вопросами меня надолго не хватит." — проносятся мысли после явного ощущения легкого звона больших скоплений кристаллов во внутреннем мире. Максимально тепло улыбаюсь, частично сбивая воинственный настрой Соны, и, повернувшись к рыжей любительнице экстрима, доброжелательно произношу. — Элой, будь добра, представь меня великому вождю племени Нора ПОЛНОСТЬЮ. — специально выделяю последнее слово, давая девушке более чем ясный намек, после чего театрально кланяюсь и извиняющимся тоном произношу. — Увы, но у меня есть одно незавершенное дело. Элой, Сона, можете разбить тут лагерь, и отдохнуть. Буду на рассвете.       — Стой/Подожди! — летит мне в спину, но я уже развернулся и делаю шаг, истаивая в воздухе для простого наблюдателя и телепортируюсь для сведущего.       — "Ахаха, пора выпустить скопившуюся ярость. Хехе, помнится, где-то тут были бандиты." — истерично размышлял я, телепортировавшись на 100 метров вверх и начав осматривать окрестные земли зрением жизни. Но долго искать не пришлось. В километре на запад, рядом с центром долины располагался невысокий холм, на котором бандиты устроили подобие крепости. — "Даже подобие подъемных мостов есть."       Очередная телепортация и незаметный я стою на высоте 20 метров на уплотнившемся воздухе в форме метрового диска, в 40 метрах от южного входа. Отсюда слышались радостные выкрики бандитов и пьяные завывания.       — "Ну что ж, раз воспользовался зрением жизни, так почему бы не продолжить?" ****       (отступление)       В лагере Грохи Опального было шумно. Бандиты устроили праздник в честь удачного нападения на достаточно жирный караван, шедший к Венцу Матери. Повод так себе, но Гроха - высокий, широкоплечий, мускулистый и загорелый, с уродливым шрамом от ожога на левое плечо и щеке, неспроста был главарем крупной банды. Он слышал о нападении каких-то фанатиков на племя Нора во время Инициации, а потому понимал - Нора, славящиеся миролюбием и чтением религиозных устоев, подобного так не оставят. Тем более на днях его разведчики засекли крупное воинство неизвестных, двигающийся к восточным горам, а с ними и подчиненных машин в сопровождении с Демонами. Это значило только одно - война. А где война, там и навар: меха, оружие и броня, металлические осколки и огнежар, а также бабы. А баб Гроха, любил. К тому же отгремевшее вчера в руинах сражение говорило о начале этого славного для разбойников события. Того и глядишь, Нора достаточно ослабнут и можно будет пойти грабить даже Сердце и Дозор Матери.       Ночь была хороша для разбойников. Многие упивались, пели и танцевали у костров. Некоторые насиловали пойманных девушек, как например Гроха, а кто-то уже спал.       Но некоторым не спалось. Часть рабов в клетках не могли уснуть из-за одной мысли - что будет дальше? Среди пленённых были и побитые в неравной схватке молодые и взрослые воины, девушки и даже один ребёнок, что для караванов в далёкие земли редкость. И если судьба женской части пленников была вполне очевидна - будут насиловать, а судьба мужской вариативна - может воспользуются, как грубой силой, или будут избивать ради развлечения, то судьба стройной девочки с короткими русыми волосами, одетой в лохмотья, которой только стукнул первый десяток - была неизвестна и от того еще более страшила юную Ниру, чью мать забрал какой-то высокий загорелый бугай с ожогом на лице. *****       Луна ярко светила в безоблачном небе и ничто не предвещало беды. Ничто... кроме вспыхнувших на востоке высоких столбов света. Но не многие разбойники обратили на это внимание, большая часть которых, что могла хотя бы что-то связно говорить, в свете костров подумали - "померещилось". Лишь дозорный - Колгу, среднего роста мужик лет 36-ти с заплетенными в воинскую прическу черными волосами, что стоял на южном входе, начал нервничать и думать - сообщать ли главарю? Но подождав и не заметив повторения странного и пугающего явления, решил, что лучше не надо. Сегодня праздник, а значит Гроха кувыркается на лежбище с очередной рабыней. А Гроха не любил, когда его прерывали. Очень не любил. И дозорный об этом знал, потому что его предшественник продемонстрировал это всем проломленной грудной клеткой.       Прошло несколько минут. Колгу всё также стоял возле моста, ведущего в укреплённый лагерь, обводя взглядом окрестности. Внезапно метрах в 20-ти прямо перед дозорным послышалось тихое шуршание. Не как от ветра, а как от живого крадущегося существа. Вскинув лук, он выпустил стрелу туда, откуда доносился звук, и начал вслушиваться и всматриваться в темноту. Шуршание не прекратилось.       — Кто тут? — выкрикнул дозорный, начиная нервничать и жалеть, что не пошел в лагерь.       Но никто не ответил и не выскочил. Только нервирующий звук постепенно становился ближе.       — Дьявол! Ну почему короткая соломинка досталась мне, а не этому кретину Сарешу? — выругался сквозь зубы Колгу, вложил в лук огненную стрелу и начал медленно идти вперед, мотая луком из стороны в сторону.       Пройдя метров 11 от моста дозорный внезапно почувствовал, что левая нога за что-то зацепилась. Посмотрев вниз, он увидел странного вида тонкий плющ с красными прожилками и маленькими круглыми бледными листочками, что зацепился за носок его сапога.       — Это что еще за хрень? А ну. — резко выкинув ногу вперед, Колгу подумал, что так сможет избавиться от странного растения, но к его негодованию, плющ отставать не собирался и лишь вздернулся короткой волной вперёд.       — Чтоб тебя. Весь день сегодня всякое говно липнет! — присев, дозорный убрал левую руку с тетивы, удерживая лук и стрелу в правой, и потянулся к растению, намереваясь его оторвать...       — Иди тыааааааа! — закричал от дикой боли Колгу, роняя оружие и пытаясь правой рукой оторвать от ладони левой плющ, который сразу же отцепился от обуви и будто бы сотнями иголок впился в кожу, начал жечь её не хуже огня. Но это было ошибкой. Вторую конечность тут же пронзили такие же ощущения, не затихающие даже когда необычайно прочный стебель порвался.       — Что же... Нгх!.. Почему... Ааа! — уже визжал дозорный, отчаянно плача и пытаясь содрать опасное растение с ладоней, которое будто бы росло на них, испытывая всё более и более растущую жгучую боль.       Сознание парня помутилось. Он попытался встать, чтобы пойти в лагерь, надеясь на помощь, но запнулся и упал вперед на траву. Правым боком, а затем и лицом... прямо на ковер из неизвестного плюща.       — Ооооо... —нечеловеческий крик боли и отчаяния направленный в землю быстро затих, позволив творению безумца в относительной тишине заняться своим делом.       В местах, где тело касалось живое растение, и рядом с ними кожа практически мгновенно позеленела и из неё начинали расти новые побеги. Этот эффект за пару десятков секунд полностью покрыл голову, сделав из неё подобие зеленого шара со множеством красных, слегка мерцающих в темноте прожилок, а затем перешел под одежду. Меньше минуты и на месте трупа дозорного уже куст, на котором видны клочки порванной одежды.       Но убийственной плющ на этом останавливаться не собирался. В примитивном сознании горела мысль - поглотить всех помеченных знаком Жизни, но никого более. И хотя глаз, в привычном человеку понимании, у растения не было, оно целеустремленно начало ползти к возвышению, на котором так удачно находились все жертвы. *****       В лагере никто и не обратил внимание на крики, доносившиеся со стороны моста. Разбойники были либо пьяны и голосили на всю округу грязные песни, от которых даже у самого дурного Нора загорелось бы желание огреть певца чем-то тяжелым, либо спали без задних ног после попойки и оргий. Даже пленники, обессилевшие за день, уже были в мире снов. Всё, кроме Ниру, что тихо плакала, посматривая в сторону большого шатра, располагающегося в остове древнего строения, на самом верху холма слева от южного прохода. Девочка надеялась, что вот сейчас мама покажется из входа в логово монстра. Что не будет на ней никаких синяков и ссадин. Что они вместе сбегут из этого ужасного места и отправятся обратно в Меридиан. Но мама всё никак не показывалась, а из палатки время от времени доносились стоны и вскрики.       Внезапно, один из разбойников, проходивший мимо клеток, услышал тихие всхлипы и решил выяснить их источник. Шатаясь, словно деревце на ветру, он подошел и оперся на прутья находящейся справа клетки, начав всматриваться во тьму узилищ.       — Кто тут... кто тут черт поде... *буэх*... подери воет? — раздраженно спросил он шатаясь, чуть не блеванув на узника.       До притихшей и со страхом взирающей на разбойника Ниру долетел дикий перегар, заставив её содрогнуться от рвотного позыва.       — Кто же... О! Девчонка. — довольно произнес пьяный мужик, явно радуясь неожиданной находке. — Щас я тебя... Ик! Утешу. Хе-хе.       Гадко усмехнувшись, он сделал пару шагов к клетке замеревшей в ужасе девочки. Сняв засов, открыв дверь и чуть не упав, бандит наклонился и, схватившись правой рукой за прижатые к небольшим грудям связанные руки, рывком поднял начавшую вырываться Ниру на ноги.       — Ну что ты... это... паникуешь? Дядюшка Сареш сделает тебе только приятно. — игривым и доброжелательным тоном произнес бандит, пытаясь вести пленницу к одной из ближайших палаток.       Со стороны костров раздались смешки. Картина бесполезного сопротивления забавляла пьяных разбойников. Но вот кого она не радовала, так это будущего насильника.       — Да что ты... Прекрати вырываться. Прекрати! — разозлившись, Сареш развернулся к девочке и наотмашь нанес неожиданно сильный удар по лицу жертвы. Импульсом её отбросило на середину двухметровой дороги, вырвав из ослабевшей хватки мужчины, но воспользоваться этим Нира не могла. Голова кружилась и болезненно пульсировала, а правая часть лица нещадно саднила.       Со стороны костров раздалось громогласное ржание. Сам же боец стоял, пошатываясь, в паре шагов от дороги и тупо смотрел на прижавшую связанные руки к лицу и содрогающуюся от всхлипов жертву.       Внезапно руки девочки что-то коснулось и болезненно начало жечь, но сразу же прекратило. Дернувшись и убрав руки от лица, Нира увидела рядом с собой... ползущий плющ, с маленькими круглыми листочками и еле заметными красными прожилками. Удивившись, она начала реагировать на происходящее, когда Сареш начал говорить и делать небольшие шаги к ней.       — Эк я однако... а ну-ка, иди сюда. — рассеянно произнес он, медленно подходя к лежащей девушке, начиная наклоняться и тянуть к ней руки.       Испуганно взглянув на разбойника, чья фигура приобрела еще более устрашающий вид в свете ближнего костра, Нира сделала то единственное, что, как её казалось, могло отсрочить неизбежное. Она схватила странный плющ и кинула его в руки Сареша. На этот раз растение не обожгло девушку, чего не скажешь о разбойнике. Взвыв, он попытался отцепить жгучее растение, но делал только хуже, все больше и больше покрываясь им.       Нира начала отползать подальше от уже вопящего от боли разбойника. К её изумлению и ужасу она увидела, что руки Сареша позеленели в местах контакта и из них начали быстро расти новые побеги. Но это было далеко не всё. Взглянув на дорогу, ведущую к выходу из лагеря, девочка увидела, как оттуда тянется вовсе не одна тоненькая лиана, а целый зелёный ковёр, мерцающий красными прожилками.       Пока Нира шокировано наблюдала за наплывом живого покрова, на помощь вопящему разбойнику кинулись немного протрезвевшие и проснувшиеся от громких визгов товарищи. К несчастью для всех них - соображали они туго, а потому решили просто отодрать плющ, а потом девчонку. Это и стало их приговором. Несколько минут и всё внутреннее пространство лагеря, кроме клеток пленников и круга 7 метров радиусом с шатром Грохи в центре, оказалось покрыто смертельным ковром. Разбойники, которые выбежали из палаток либо сами касались плюща, либо резко ускорившееся растение само совершало рывки на пару метров, касаясь открытых участков кожи. Тех же, кто так и не проснулся от криков боли из-за выпитого, не избежали подобной участи - несколько лиан быстро заползали в палатки и стазу же набрасывались на добычу, тем не менее игнорируя пленниц.       Под конец торжества безумного гения из самого большого шатра выскочил разгоряченный Гроха, держа наперевес копьё. Увидев множество сплетений плюща, которые напоминали больших змей и целеустремленно ползли к нему, главарь банды начал действовать на чистых инстинктах. Он резал их своим оружием, скидывал на ползущих тварей факела и ронял жаровни. Но всё это было без толку. На место каждой отрубленной травяной змеи вставали две или три, а сами разделённые сплетения были бездействующими недолго.       — "Да они играют со мной!" — неожиданно для себя осознал разъярённый главарь       В этот же момент сразу восемь змей взвились в воздух и с невероятным проворством и силой обвились вокруг запястий и лодыжек Грохи, поднимая того в воздух, разводя напряженные конечности в стороны и располагая его вертикально. Боль была ужасной, но Гроха за многие сражения сумел не обращать на неё внимания, особенно когда ярость заполоняет сознание, а кровавая пелена застилает взор.       Но весь его боевой настрой пошел прахом, когда он почувствовал, что одинокая лиана неторопливо, как будто оттягивая неизбежное, медленно поднимается по его левой ноге, протягивая жгучий след. Вот она минует икру и начинает извилисто двигаться по внутренней стороне бедра. Гроха начинает понимать, к чему всё идет, и пытается вырваться, но толстые канаты плюща, начавшего не просто блистать, а даже светиться красными линиями, словно не замечают тех огромных усилий, что прикладывает здоровый бугай.       Наконец, над всем лагерем разносится отчаянный рев, сигнализирующий о том, что лиана добралась до мужского достоинства главаря, оплетая его и принося адские муки. Ощущения от получения страшного шрама на лице и плече теперь казались извивающемуся и сдирающему горло криком Грохе совершенно несерьёзными. И главарь был бы и рад закончить свои страдания здесь и сейчас, оказавшись прирезанным тупым ножом, но у растения были другие планы. Недолго пошарив в паху, лиана полезла к заднице бугая. Краем сознания понимая, что сейчас произойдет, Гроха напряг все мышцы ниже пояса, но растение, словно смеясь над отчаянными усилиями мужчины, с той же скоростью нащупало сфинктер и, надавив на него, чем вызвало его непредвиденное расслабление, начало проникать внутрь.       Вот теперь Гроха понял, как чувствовали себя некоторые рабыни, когда он начинал долбить их сзади, и что хватка на члене и яйцах была не так уж плоха. От накатившей волны ощущений у главаря перехватило дыхание, а сердце пропустило пару ударов. Внутренности бугая начали методично оплавляться, распираться и рваться один за другим вторгшейся лианой, наконец-то пустившей ростки. Полминуты и из открытого в беззвучном крике рта всё еще живого разбойника показался совершенно чистый конец той самой одинокой лианы, быстро пробравшейся по всему тракту, от выхода до входа. Кишки, мочевой пузырь и почки, желудок и легкие. Именно в такой последовательности органы главаря превращались в клубки шевелящегося плюща. Последним были сердце, глаза и мозг.       Прошла еще минута и на глазах дрожащих от страха рабов, которые проснулись несколькими минутами ранее от криков разбойников, тело некогда могучего воина рухнуло на землю вместе с держащими его лиановыми змеями бесформенной кучей плюща, который более даже не мерцала красными прожилками, потеряв всю таинственную силу.       (конец отступления) ******       — Знаешь, дочка, если кто-то спросит тебя, какая из стихий самая опасная, то сразу же отвечай - Жизнь. —задумчиво произношу, неторопливо шагая по мосту, сцепив руки за спиной и рассеянно глядя на быстро бледнеющий в свете полной луны и превращающийся в серый прах плющ. Иниора, одетая только в белую сорочку, совершенно не волнуясь за сохранность своего тела, шла босиком справа от меня, высоко поднимая ноги и разбрасывая хлопья пепла.       "Откуда пепел?" - спросите вы. Ответ прост. После того, как ощущение кристаллов ярости во внутреннем мире окончательно пропало (Тэмпус также подтвердил их отсутствие) и плющ перестал функционировать, я запустил в точку, откуда всё началось (источником роста послужил кролик), подкорректированным заклинанием "Тление Плоти". Магия начала превращать необычный зеленый покров в серый пепел, но не простой, а богатый питательными веществами и крупицами жизни, что остались после остановки работы хищного растения и заклинания переработки. В результате в некоторых местах, где плющ поглощал жертв и создавал достаточно большие кучи из сплетения множества тонких лиан или несколько метровые ковры, достигающие пары метров радиусом и 10-15 см толщины, получались целые холмы из серых хлопьев.       — Почему именно Жизнь? — недоуменно воззряется на меня длинноволосое чудо, .       — Всё просто. Жизнь в отличие от того же Огня или Тьмы стремиться не просто распространиться. Она стремится существовать. В любой доступной форме. А если доступных форм нет, Жизнь их создаёт.       — А разве первостихии не могут её побороть?       — Могут, но им придется оказывать влияние сырой энергией сразу на весь объем. В противном случае Хаос станет источником энергии, а Порядок - еще одной колонной, которая будет поддерживать Жизнь. Это в идеале. — пожимаю плечами, тем самым давая понять неопределённость исхода. Что-то меня прёт на теорию, ну да ладно, после удаления ярости так спокойно и приятно на душе. — Но если мы говорим о Воплощении Жизни... хех, тут возникнут проблемы даже у старших богов Света и Тьмы, верховных богов природных стихий и младших богов Хаоса и Порядка.       — А почему именно у старших и верховных богов стихий и только у младших первостихий? — спросила Ини, запрыгивая на меня и усаживаясь на плечи и опираясь руками на голову. Усмехаюсь и, расцепив руки, символично начинаю придерживать дочь за вмиг ставшие чистыми ножки, продолжая отвечать.       — Тут всё достаточно прозаично. Хаоситы и порядочники изначально имеют большую силу и власть над мирозданием, чем прочие маги, за что расплачиваются разумом и порой целостностью души. Адепты Хаоса могут нарушать законы мира, а адепты Порядка - эти законы трактовать такими запутанными, но логичными путями, что у простых смертных сознание банально откажется воспринимать все их действия. Для них, что те, что другие - безумцы. Хо-хо, вот только одни действуют практически не скрываясь, а другие становятся невидимками у всех на виду.       Еще немного прошагав по дороге нам открылся вид на покрытый зелёным ковром внутренний двор лагеря с несколькими кострами, множеством шатров по краям и клетками для пленников у западной стены. На севере и западе были видны двое ворот, закрытых на ночь. Слева от южного входа и из-за стен лагеря было прекрасно видно остов строения, но только с середины двора можно было заметить большой шатер устроившийся в его основании.       А также мы наконец своими глазами увидели пленников. Напуганных, уставших, но живых. Большая часть из них сидела в клетках (8), несколько ощущались в палатках (6), но боялись из них выходить и пара в шатре. Но меня интересовала одна конкретная особа - девочка, пытавшаяся открыть дрожащими и всё еще связанными руками одну из клеток, сейчас сидела и испуганно смотрела на нас. Именно из-за её страха мне и пришла в голову идея с поглощающим плющом. И именно из-за неё я сейчас стою здесь, буквально по колено в пепле, с устроившейся у меня на плечах Иниорой.       — Пап, я конечно не эксперт, но что-то мне подсказывает, что твой способ спасения отправит простых смертных на тот свет быстрее, чем их пленители. — ехидно произнесла она и быстро соскочила с плеч, совершенно не смущаясь наготы нижней части тела, открывшейся всем во время падения. Взметнув небольшое облачко пепла в месте падения, поправив сорочку и не обращая внимания на ошарашенные взгляды пленников, она уверенным шагом направилась к ближайшей палатке, с легкой улыбкой на лице насвистывая какую-то мелодию.       — Постарайся никого не калечить. — слегка обеспокоенно кидаю её в спину, на что получаю равнодушный голос в голове и образ пожимания плечами.       — "Как пойдет."       Повернувшись обратно к пленникам и начиная медленно к ним идти, окружая себя аурой доброжелательности и спокойствия, неожиданно для себя задаюсь вопросом - "А почему я скрывался от мира всё это время?"       — "Нет, ну действительно. Я же решил, что не буду привносить особо сильных искажений только в начальный сюжет Элой (книги на визоре не в счёт). Так какого батата я сидел практически на месте 13 лет и нихрена не делал? Я ведь мог создать эфирных клонов и раньше. Можно было бы вообще пустить барражировать в прибарьерный хаос с несколько сотен тысяч самодостаточных боевых платформ, способных единым залпом разнести даже верховного бога. Ну, конечно, если он не будет маневрировать. Ниважна! Так почему..."       Бушевавшие в голове потоки мыслей не отражались на лице, но пришлось прилагать немного больше усилий, для поддержания ауры. Когда я подошел на расстояние в пять метров к клеткам, Нира уже не вжималась в землю, ровно стоя на своих двоих, но и любовью к моей персоне не воспылала, смотря с настороженностью и опаской.       — Привет, Нира. Это ведь ты просила помощи? — максимально доброжелательно улыбаюсь, встаю на правое колено и опираюсь обеими руками на левую ногу.       — Э-это ты сделал с этими разбойниками? — запинается - всё еще боится.       — Что, если я отвечу да? — прищуриваюсь и улыбка непроизвольно становиться игривой.       — Ты... ты монстр! — в сердцах выпалила девочка и прижалась к клеткам, начав дрожать, вспоминая все те крики боли и вид разлагаемых тел.       — Отчего же? — не обращая внимания на небольшой слой пепла, усаживаюсь, скрестив ноги, а правой рукой, упёртой в колено, подпираю голову и меняю выражение лица на философское. — Может я и погорячился, выбрав подобную кару для этих отбросов общества, но... — начинаю с расслабленным выражением на лице смотреть прямо в глаза дрожащей Нире, создав тонкую нить ментальной связи, по которой в обход чувств вкладываю в разум ребёнка очевидные вопросы. — Разве не они напали на ваш караван? Разве не они убили славных воинов, что защищали вас от опасностей? Разве не они изнасиловали твою мать и хотели сделать тоже с тобой?       Последний вопрос пришелся в цель и девочка с волнением посмотрела на шатер в руинах, борясь с желанием поскорее увидеть своего единственного, как оказалось по мыслям, родителя. Беззлобно ухмыляюсь и демонстративно щелкаю пальцами левой руки, разрезая веревки маленьким воздушным лезвием вообще всем пленникам в лагере.       — Беги уже, непоседа.       Девочка испуганно смотрит на опадающие веревки, затем на меня, после чего желание воссоединиться с матерью одерживает верх над прочими эмоциями и мыслями и Нира устремляется в сторону шатра, спотыкаясь о различные предметы в пепле, но не теряя скорости.       — Хех, как припустила. Ну а вы что сидите, господа и немногочисленные дамы? — обращаюсь к пленникам, кто как смотрящим на меня. — Верёвки вам больше не мешают... или вы не можете сами клетки открыть?       Очередной щелчок пальцами и прочные деревянные двери клеток осыпаются мелкой стружкой, нарезанные воздушной сетью. Вот только уже бывшие пленники от этого лишь сильнее вжимаются в стенки своих тюрем и начинают фонить уже даже не страхом, а ужасом.       — Да что такое? — тихо спрашиваю сам себя, но ответ приходит из-за спины.       — Как я уже говорила, спасать из плена - это не твоё. — громко крикнула Иниора ехидным тоном, выходя из палатки и за ручку выводя негритянку, удерживающей на себе большой кусок ткани. — А если всё же начинаешь - хотя бы выключи прожекторы. А то на человека совсем перестаёшь быть похожим.       — Оу. Косяк, однако. — только сейчас замечаю, что радужки у меня действительно светят в темноте, как слабые фонарики. — Выглядит наверное жутко.       — Ну, судя по реакции спасаемых - до кровавых кирпичей. Представься. — усмехнулась дочь, адресовав последнюю фразу темнокожей.       Ускоряю время в 15 раз и разум в 3 и начинаю изучать... девушку. Короткая коса, едва доходящая до лопаток, миловидное личико, стройная фигура (толстых девушек современный быт не предполагает), средний рост. Хмм, Ини не стала бы под ручку тащить ко мне не пойми кого. Что в магическом плане? Ооо! Стихийник! Внутренний источник слабый, но есть. Предрасположенности - Огонь и самую малость свет. Душа... достаточно развита, для простого смертного. Наверно перерождалась уже раз 7. Интересно, тут все одарённые негры или мне просто на них везёт?       — Стой. — резко вскакиваю, разворачиваюсь к парочке всем телом и делаю останавливающий жест. — Халька, я прав?       — Д-да... да, великий. — с запинкой отвечает девушка, пытаясь раболепно поклониться.       — Не стоит. — раздраженно произношу и телекинезом заставляю Хальку выпрямиться в полный рост и ошарашено уставиться на меня. Ой-ёй, а паники то сколько! И всё из-за того, что я для неё - бог, который в порыве гнева может и атата сделать. И не абы какой, а Сын Великой Матери. Испускаю мощный импульс доброжелательности и умиротворения, спокойным голосом произношу. — Не стоит причислять меня к несуществующим богам. И предвосхищая твой вопрос - нет, я не бог вообще. А знаешь что? А не знаешь, вот поэтому на рассвете отправляйся в Сердце Матери и отыщи там Олару. Её попроси отвести тебя к шаману Брому. Иниора?       — Мне тут делать больше нечего. — пожала плечами мелкая.       — Хорошо. Тогда последний штрих в картину этого беспорядка. — концентрируюсь и создаю в метре перед собой ярко светящийся изумрудный шарик размером с куриное яйцо. Мысленная команда и скопление магии жизни со вложенными противозачаточными заклинаниями взрывается, за три секунды расширяясь до размеров 100 метрового прозрачного, почти незаметного купола. — Теперь никто точно не умрёт и не залетит.       — Как милосердно с твоей стороны. — попыталась пустить шпильку дочь, подходя ко мне и протягивая руку.       — Не то слово. Сам себе поражаюсь. — беру Ини за руку и совершаю телепортацию к бывшему лагерю "Затмения".       Место появления - всё тот же невысокий утес, с которого открывается вид на прибранную площадь вокруг впадины. Оплавленные ямы остались, но частей роботов уже нет. Некоторый уже спали, а прочие активно хозяйничают в самом лагере, разгребая запасы культистов, перевязывая раненых или совершая поздний ужин. четверо дозорных стояли на вокруг временного пристанища воинов, внимательно вглядываясь в темноту.       Наше появление заметили только тогда, когда мы спрыгнули во впадину, приземлившись в паре метров от Элой и Соны. Ну подумаешь, что высота получилась около 12 метров. Зато каков эффект!       — Хита! — возмущенно крикнула Элой, опуская копьё и облегчённо выдыхая. — Когда ты прекратишь внезапно появляться?       — Гыгыгы, когда наскучит ваша реакция. — демонстрируя оскал, обращаю внимание на Сону, всё еще напряженно держащую копьё. — Кхм, Сона, дабы не возникло в дальнейшем недоразумений, хочу представить вам свою дочь Иниору!       Делаю шаг влево, открывая взглядам самых крутых воительниц этих земель низкорослую девочку в одной белой сорочке до колен.       — Здрасьте. — произнесло это чудо улыбаясь белоснежными зубами на грани клыков и переливая радужки широко раскрытых глаз всеми известными и неизвестными цветами, заведя руки за спину. — Мне три дня и я дочь этого... Этого.       И Элой, и Сона впали в ступор, натурально зависнув на несколько секунд.       — Эхэм! По удивляться сможете потом. А сейчас поговорим о дальнейших действиях.