Мечты о доме

Вей У Сянь вернулся за полночь, когда небо уже было черное-черное, без звезд, только луна то показывалась из-за облаков, сияя ярче фонаря, то скрывалась за тучами, погружая весь дом в непроглядную тьму. Вей У Сянь тихо затворил за собой калитку, проскрипел по снегу до порога и по кривым ступенькам поднялся на второй этаж в спальню. Лань Ван Цзи сидел у окна, лунный диск как раз скрылся в ночном тумане, и фигура его была почти неразличима. Только казалось, что от окна до двери протянулась длинная тень. Тем, что Лань Ван Цзи, несмотря на поздний час, до сих пор его ждал, Вей У Сянь невольно восхитился. - Я вернулся, - сказал он тихо. - Мм, - ответил ему Лань Ван Цзи. Сердце Вей У Сяня затопило искренней нежностью, но сколько бы тепла не разливалось в груди, Вей У Сянь не давал ему просочиться наружу, ведь у него были новости, и какие! - Тренировка прошла отлично, - начал он хвастаться издалека. - Я встретил местного рыбака, он предупреждал меня об опасностях заклинательского пути. Вернее, сказал, что тренироваться мне не надо, а чем это грозит, не сказал, только намекнул. А я от природы любопытен! Конечно, я к нему не прислушался и правильно сделал. Лань Ван Цзи ничего не ответил, даже не пошевелился, но Вей У Сянь привык к его неразговорчивости. Он развязал ленту для волос и, не прекращая говорить, снял накидку, сложил ее в несколько раз на полу, а наверху оставил свой меч. Наконец, взявшись за пояс, он поделился самым главным: - Ведь сегодня у меня, наконец, сформировалось золотое ядро. Похвалишь меня, Лань Чжань? Вей У Сянь весь светился изнутри радостью и удовольствием, он уже размышлял о том, бросаться ли ему на Лань Ван Цзи с объятиями или дождаться, когда тот сам встанет к нему навстречу, когда в ответ раздалось: - Мм, - такое же, как и при встрече. В голову Вей У Сяню поползли тяжелые и мрачные мысли. - Только представь себе, целая вечность вдвоем! - проговорил он, еще не растеряв всей своей радости. - Здорово, а? - Мм, - ответил Лань Ван Цзи. Вей У Сянь почувствовал, что едва может вдохнуть спертый, тяжелый воздух, что пол в комнате как будто накреняется, а стена за спиной подбирается к нему все ближе и ближе или это он сам шаг за шагом отступает к стене. В душе зачесались подозрительность и недоброе предчувствие. Вей У Сянь собрался и медленно, крадучись, стал подходить к Лань Ван Цзи. Так подходят к врагу, не к любовнику. Со всей осторожной тщательностью Вей У Сянь спросил у него: - Но не сформируйся ядро, тоже ничего страшного, да? В конце концов, какая разница - есть ядро, нет ядра? - Мм, - было ему ответом. Резко Вей У Сянь схватил Лань Ван Цзи за плечо и повалил на пол. В этот самый момент из-за туч вышла луна, блеснула ярко, осветив на мгновение всю комнату. Перед Вей У Сянем лежал не Лань Ван Цзи, а куча старых, пожухших тряпок. Он цеплялся за чьи-то старые ночнушки, за дырявые чулки, зарылся в них с носом, но ничего, кроме чужого тряпья, здесь не было. Луна, мелькнув белой вспышкой, закатилась обратно во тьму. Вей У Сянь едва успел осмотреться по сторонам, но ничего и никого не было в комнате, кроме большого комода, стола и полок с посудой; только чудилось, что за ручкой шкафа, в темном углу, между чашек и фарфоровых кувшинов притаились чужие, недобрые глаза, что кто-то смотрит и, посмеиваясь, выжидает, что же Вей У Сянь предпримет дальше. Тихо, так тихо, что, казалось, только мерещится, из-за двери раздалось зловещее: "мм-мм-мм". Вей У Сянь подскочил на ноги и понесся прочь из комнаты. Он бежал так быстро как только мог и все равно казалось, что время летит быстрее и, пока он делает всего один шаг, можно вскипятить, по меньшей мере, три чайника. Коридоры путались причудливо друг в друге, как будто Вей У Сянь бежал по одному и тому же плешивому синему ковру, который просто подкладывали ему под ноги то началом, то концом. Вей У Сянь лихорадочно дергал за двери, почти падал в комнаты: гостевую, кабинет, пустые спальни, маленькую кухоньку. Везде пусто. Он бросался к наглухо забитым шкафам, хватался за шторы, вырывал доски из пола, но - ничего. Тихое мычание откуда-то снизу стало громче, а затем превратилось в ужасный рев. Вей У Сянь кинулся к нему, перепрыгивая на лестнице ступеньки и целые пролеты. Когда он спустился вниз, все затихло. Он побывал в каждом уголке этого дома, перерыл все тряпки и безделушки, потянул за каждую ручку. Оставалась только одна дверь в кладовку. Она была выкрашена красной краской, но Вей У Сяню казалось, что она вся черная сверху донизу. Створки ее сами собой разъехались в стороны. Легко и приглашающе. Вей У Сянь шагнул внутрь и за его спиной щелкнул замок. Света было мало, но Вей У Сянь щелкнул пальцами и воздух, послушный ему, заискрился яркими бликами. Дверь оказалась красной снаружи, черной внутри, стены из дерева, тоже черные, покатые, наседали с четырех сторон, а кроме них в кладовке был только неровный земляной настил. Форма его была особенно странной и, присмотревшись, Вей У Сянь содрогнулся. Сверху была насыпана свежая земля. Ее очертания больше всего напоминали человеческую фигуру. Медленно Вей У Сянь встал на колени прямо на эту землю, неверяще он коснулся ее, провел рукой, а потом будто голодный дух в него вселился, начал разрывать яму голыми руками, царапал землю ногтями, чуть не впивался в нее зубами, рыл и рыл, чтобы руки опережали мысли. Сухие комья летели во все стороны, сам Вей У Сянь был в грязи и пыли с головы до ног, но с отчаяния он зарывался все глубже и дальше. В поисках Лань Ван Цзи он весь дом пробежал. Ничего больше не оставалось, кроме этой гробовой коморки. Из-под низу раздалось зловоние (Вей У Сянь едва сдержался, чтобы не заткнуть нос), потом появилось зеленое свечение и, наконец, он наткнулся руками на что-то. Кого-то. Первыми он нащупал в земле волосы и резко дернул их на себя, выдирая целую длинную прядь. В груди закололо, Вей У Сяня скрутило, он замер неподвижно над могилой, мелко затрясся. Перед глазами потемнело, тьма накатывала на него волна за волной, утягивая в круговорот хрупкую, едва освоившуюся в новом теле душу. Вей У Сянь ощутил, что его трясет, да так сильно, что зарябило перед глазами. Руки были как деревянные, он поднес их к лицу то ли потереть веки, только спрятаться за ними, чтобы не видеть того, что под землей, но стоило холодным ладоням коснуться горячего лба, как он сообразил: трясет не его, а весь дом. Стены мелко дрожали, доски терлись друг о друга, готовые разъединиться в любой момент, с потолка посыпалась краска. Первый звук гуциня - как ветер продул каморку. Пара досок со стороны улицы отлетела и Вей У Сянь услышал как его зовут глубоким, полным тревоги голосом: - Вей Ин! От сердца отлегло. С души упал не камень, а целая гора. Вей У Сянь распрямился, передернул плечами, скидывая навязанное ему хитрым духом отчаяние, открыл рот, чтобы ответить, как вдруг пол под ногами запузырился и взорвался ошметками земли. Из разверзшейся дыры вырвался свет, такой яркий, что Вей У Сяню обожгло глаза. Он зажмурился, пол заходил ходуном, рев заглушал треск досок, гуцинь, родной голос за стеной. Вей У Сянь не знал как выбраться из этой круговерти. Он вжался в стену и в последний момент догадался постучать по ней. Гулкое эхо он не услышал, а скорее почувствовал. Меч остался в спальне, дом, скрипучий и рыкающий, явно не собирался его так просто отпускать, и Вей У Сянь не придумал ничего лучше, чем, собрав все оставшиеся силы, ударить во всю мощь по полой стене, целясь ровно вверх. Интуиция не подвела, и с оглушительным треском он пробил дыру в дымоходе, по которому, легкий и неуловимый как дым, взлетел прямо вверх. А вот на крышу Вей У Сянь уже вывалился неловко, словно полено из печи. Черепица была накрыта тонким слоем снега и льда, Вей У Сянь побоялся, что, если встанет на ноги, просто съедет с крыши прямо на землю и убьет себя сам быстрее, чем все злые монстры этого дома. Так, он медленно пополз на четвереньках к краю, цепляясь за пологий скат руками и ногами. Внутренне Вей У Сянь не мог перестать изумляться: "Ну еще бы! Здесь не было ни одного злого духа! Дом сожрал всех призраков со всеми их обидами и не подавился! Зачем только мы с Лань Чжанем расклеивали ловушки от злобных сущностей, сами ведь сидели в одной большой ловушке и ждали, когда эта паршивая коробка изволит нами закусить!" Из дыры за спиной Вей У Сяня доносился ураганный вой, но он не оглядывался, только сосредоточенно полз, думая лишь о том, куда дальше поставить ногу или за что ухватиться рукой. Гул становился все громче, черепица позвякивала под пальцами, Вей У Сянь подобрался к краю крыши рядом с загибом от злых духов. - Вей Ин, - знакомый голос прорезал ночь и грохот целого Диюя за спиной, и треск, и гул всех голодных призраков, стянувшихся сюда за десятки лет и проглоченных этим домом. Вей У Сянь поднял глаза и встретился взглядом с Лань Ван Цзи, зависшем на мече в нескольких метрах от него. Он парил в темном небе и, хотя из всего света была только пара лунных лучей, прорвавшихся из-за туч, Лань Ван Цзи как будто сам светился изнутри. Его белые одежды сияли ослепительно ярко, а в глазах зажегся особый огонь. Лань Ван Цзи смотрел с тревогой, невысказанным страхом потери, решительностью, стойкостью и бесконечной, нежной и мягкой любовью. Вей У Сянь тонул в этом взгляде. Лань Ван Цзи держал в руках его Суй Биань и, казалось, готов был кинуть его Вей У Сяню, но тот жестом его остановил; того, что принес с собой Лань Ван Цзи одним своим появлением, было достаточно для того, чтобы в одиночку похоронить навсегда еще с полсотни злобных домов. И это был не меч, это была его любовь. Он давал ее ему бескорыстно и с легкостью, с которой в игре кидают мяч. В ответ Вей У Сянь поднялся, оттолкнулся от крыши и прыгнул в небесную черноту прямо в объятия Лань Ван Цзи, бросая всего себя, посвященного ему. Бичень вздрогнул под весом двоих, но удержался в воздухе. Луна вновь выскользнула из-за туч и осветила их, крепко вцепившихся друг в друга, большой дом, перетряхиваемый в какой-то неведомой агонии, искрящийся снег, макушки деревьев, склоны холмов. Лань Ван Цзи направил свой меч прочь от дома и летел как мог быстро, пока очертания его не стали нечеткими. Трещины прошли сначала по первому этажу, потом по корке снега вокруг дома, наконец, заскрежетала железная крыша. За мгновение короче того, что понадобится, чтобы выпить пиалу чая, дом сложился как карточный, стена падала на стену, комнаты передвигались как игрушечные ящички, пока вся резиденция не скрылась под землей. Дом исчез, а на его месте не осталось ничего, кроме черного котлована и пары камней фундамента. Провалились под землю и писные ширмы, и золотые чайнички, и вареный, жареный, печеный батат. Все сгинуло в одно мгновение, но, обнимая Лань Ван Цзи, Вей У Сянь чувствовал, что держит в руках весь мир и больше ему никогда ничего другого не понадобится. - Ты в порядке? - шепнул он едва слышно. - Мгм, - ответил Лань Ван Цзи.