Мечты о доме

От одного вида резиденции горчило во рту, болело в глазах. Через кроны деревьев, бурьян и кустарники проглядывали покатая крыша и все три этажа большого, но аккуратного, как чайная чашечка, дома. Шестое чувство кричало бежать, не оглядываясь. Не нужно было быть именитым заклинателем, чтобы догадаться, что эта чайная чашечка доверху наполнена темной энергией. Былое величие угадывалось в разросшихся беспорядочно садовых цветах, выбитых изящных окошках, покореженной витой лесенке. Резиденция твердо стояла на земле, а сама земля под ним и вокруг живописно закручивалась холмами и оврагами самых причудливых форм, радуя глаз. Когда-то здесь было приятно жить. Теперь сюда и подойти-то было страшно. Как будто кто-то провел невидимую черту: вся зелень за оградой сворачивалась выжжено-черной пожухшей соломой. Стены резиденции нависали жутковатой громадиной, готовой от малейшего дуновения ветерка сложиться вдвое, провалиться под землю, да еще и утянуть за собой незадачливого прохожего. Скрипнула ступенька, слегка приоткрылась калитка. Пахнуло чужой злой волей. - Как интересно, - сказал Вэй У Сянь тем же тоном, каким говорил о тарелке красного от специй супа: "ах, что за запах". - Войдем, - продолжил за него Лань Ван Цзи. Густая снаружи, внутри дома темная энергия растворялась и стекала под доски в полу, щели в шкафах и размазывалась по мутным от грязи стеклам. Здесь ее было не меньше, чем перед домом. Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи одну за другой осмотрели все двенадцать комнат резиденции, одинаково квадратных и пустых, заваленных то старым хламом, то древними свитками, то поломанной мебелью. В комнатах нашлись и расписанная изящно протянувшими друг к другу головы журавлями ширма, и серебряные ручки, и украшенный драгоценными камнями алтарь предков. Все предметы роскоши так и остались стоять на своих местах. Очевидно, из одного только страха перед творившимися здесь ужасами добрые соседи бывшего владельца резиденции не растащили весь его нехитрый быт на сувениры да в приданное дочерям. Лань Ван Цзи пододвинул золоченый сервиз и, сев на нарядно украшенный ковер, взялся за гуцинь. Вэй У Сянь расположился напротив него в ожидании. Однако сколько бы нот не извлекал Лань Ван Цзи из своего инструмента, ни одна из семи струн не проиграла ему ответа. Вывод отсюда следовал один. В этом доме попросту некому было отозваться. - Духов нет, - подтвердил Лань Ван Цзи догадку Вэй У Сяня. - Вся темная энергия скопилась в вещах. Это было обычным делом в местах, где случались насильственные смерти и жестокие расправы, предметы оттуда доставляли не меньше проблем, чем бродячие духи. Но чтобы безделушки озлобились, а их хозяева преспокойно отошли в мир иной - неслыханно. Ведь если обида и гнев набрались даже в табуретках и стульях, что уж говорить о людях? - Видимо, эта история не так уж проста, - подытожил Вэй У Сянь. Сам он предпочитал работу с материей - мертвой и ожившей. О бродячих тенях, несмотря на существование расспроса и других похожих техник, до сих пор было известно недостаточно. В конце концов, личного опыта Вэй У Сяня в вопросах смерти хватало на то, чтобы перечеркнуть половину существующих на эту тему трактатов. Из собственных воспоминаний, мутных и путанных, Вэй У Сянь знал, что духи не видят после того как для них гаснет земной свет, они окружены непроглядной тьмой и не ясно даже существуют они или нет. Сам Вэй У Сянь как будто спал без сновидений, а свет жизни вновь зажегся для него так же легко, как и погас. Откладывая эту мысль на будущее, Вэй У Сянь предложил: - Давай для начала разберемся с вещами, а потом разузнаем, что здесь стряслось. Он потянулся к своей флейте и кончики его пальцев закололо от нетерпения. Теперь, каждый раз, берясь даже за самое простое заклинание, Вэй У Сянь ждал, что вот сейчас или всего немного спустя золотое ядро, наконец, сформируется. Внутри все клокотала, прибоем о ребра билась волшебная сила, все зудело и ныло. Похожим образом у детей чешутся десны при росте зубов. Даже в звуки флейты, когда он начал играть мелодию для успокоения всех зол, пробралось нетерпеливое предвкушение. Только мелодия оставалась звонкой и чистой, а стоило Лань Ван Цзи взяться за инструмент, как музыка немедленно стала глубже и умиротвореннее. Вместе они сыграли пару раз дуэтом гуциня и флейты разные мотивы, подавляющие гнев и злобу, а затем в четыре руки развесили по дому защитные амулеты. Когда с этим было покончено, жаркий полдень давно потонул в сиреневых сумерках. Идти в деревню и расспрашивать местных было уже поздно. Искать новое место для ночевки, имея двенадцать роскошно меблированных комнат, не хотелось. Вэй У Сянь зевнул, разочарованный тем, что золотому ядру не хватило очередной капли. В голове роились тяжелые мысли, но, вместо того, чтобы им поддаваться, он взглянул на Лань Ван Цзи. - Что ты думаешь? - спросил он, имея в виду всю эту историю с резиденцией и одновременно их дальнейшие планы на сегодня. Лань Ван Цзи, однако, ответил просто: - Пыльно и душно. Вэй У Сянь громко рассмеялся, но не мог не согласиться. Выбрав комнату на втором этаже, почтенные заклинатели взялись за старые тряпки и обычные палки, стирая грязь и срывая паутину в своем временном убежище. Со всей тщательностью Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи очистили это место духовно и физически. Из зловещей резиденции сделали удобное жилище, один из тех домов, которые снились Вэй У Сяню в его самых сладких мечтах. Когда с уборкой было закончено, Вэй У Сянь, довольный результатом, подумал, что ночевка будет уютной.