Homelike

Неизвестность была самым главным страхом Пидж, зародившимся в ней еще в подростковом возрасте, и продолжавшим преследовать ее на протяжении всех последующих лет; Холт не боялась ни темноты, ни высоты, ни пауков, ни чего-либо еще, чего в основном боялись ее сверстники, зато любая неизвестность, встававшая перед ней в жизни, переживалась ею в два раза острее всего остального. Отчасти она боялась неизвестности лишь из-за того, что слишком сильно привыкла высчитывать математически, анализировать происходящее вокруг себя и действовать исходя из собственных подсчетов. Собственные подсчеты не действовали именно тогда, когда Пидж не знала, чего именно нужно было ожидать: считать ведь было не из чего. Как правило, с неизвестностью Пидж сталкивалась только при смене коллектива, потому что действия людей обычно было невозможно предугадать (особенно сложно это было для Пидж, которая нормального взаимодействия со сверстниками в принципе никогда не имела). Именно поэтому первый учебный день в университете всегда в ее голове представлялся как что-то воистину страшное: она не знала, чего ей стоит ожидать от нового окружения, преподавателей, которых она увидит впервые; не знала, как сложатся ее отношения в новом коллективе и будет ли все так плохо, как было в школе. Все эти мысли задолго до начала учебы держали ее в западне, заставляя постоянно чувствовать дискомфорт из-за непонимания того, что будет дальше. Однако уже в конце своего первого учебного дня в Гарварде Пидж смогла расправить плечи и спокойно вздохнуть, потому что день оказывается не таким страшным, каким она представляла его себе прежде. За весь день Холт не испытывает никакого стресса, потому что стрессовать попросту не из-за чего: она знакомится с преподавателями, которые с вводного же занятия успевают заинтересовать ее своими предметами, узнает немного об учениках из своей группы, учится ориентироваться по зданию университета. Группа оказывается не особо маленькой, но все равно выглядит довольно уютной, и Холт без труда находит общий язык, кажется, абсолютно со всеми присутствующими на занятиях (в большей степени, наверное, из-за того, что все они одинаково сильно оказываются одержимы страстью к программированию). Для Пидж все, что окружает ее, оказывается настолько ново и интересно, что когда после окончившихся занятий она выходит из аудитории, то сначала чувствует безудержную эйфорию и облегчение, а уже потом накатывающую волнами усталость. Неподалеку от своей аудитории Холт замечает Кей, Ли и незнакомого ей парня; девушки вместе машут ей рукой (Макклейн, конечно, делает это более активно, привлекая к себе больше внимания), и все это, если честно, напоминает Холт вчерашний вечер. Пидж, закинув рюкзак на одно плечо, быстро шагает по направлению к ребятам, здороваясь сначала с подругами, а потом переводя взгляд на высокого парня, сильно напоминающего мужскую версию Кей. — Что ж, не знаю, как Кей, но лично я рада представить тебе самого творческого человека в нашей небольшой компании, — начинает Ли, и Пидж, лицо которой сияет от уставшей улыбки, порывается сказать, что, видимо, все знакомства в этом университете произойдут у нее лишь благодаря Ли. — Это Широ, брат Кей. Широ, это Пидж — Гарвардская первокурсница, новоиспеченный член Вольтрона, наша подруга и, по совместительству со всем этим, будущая взломщица пентагона. Он протягивает широкую ладонь, и Пидж, не раздумывая ни секунды, вкладывает в нее свою, что оказывается вдвое меньше ладони Широ. Широ слабо сжимает руку Пидж, и она чувствует себя самую малость неловко, находясь теперь не только в компании Кей и Ли, к которым она успела привыкнуть за вчерашний вечер (а к Ли она успела привыкнуть еще в день их знакомства), но особого вида старается не подавать: все же, она и сама хотела, чтобы поступление в университет было тем этапом ее жизни, на котором она, наконец, обретает достаточное количество друзей, которые понимают ее. Пидж, сама того за собой не замечая, принимается рассматривать Широ (подсознательно боясь того, что со стороны это выглядит так, будто она таращится на него), примечая, что он на пару голов выше нее, довольно хорошо сложен и наверняка разбирается в моде (либо в ней разбирается его девушка, потому что выглядит он просто замечательно). — Поверить не могу, что будущее программирования стоит за кем-то, вроде тебя, Пидж, — Широ на секунду прикидывает, не звучало ли это некорректно, а потом, широко улыбнувшись, на всякий случай добавляет, — я удивлен в хорошем смысле, не подумай ничего такого. Умные девушки — это всегда замечательно, особенно, если они не растрачивают свой потенциал впустую. Я учусь на архитектурном, поэтому, как только решишь построить себе убежище, вроде того, что было в той игре про хакеров, можешь смело обратиться ко мне! Пидж смеется, и смех ее быстро подхватывают все остальные. Слова Широ действительно кажутся ей забавными, и она, прекратив смеяться, с очень серьезным лицом обещает брату Кей, что как только решит обзавестись собственным бункером, оборудованным по последнему слову техники, обязательно с ним свяжется. — Вообще... я все никак не могу понять, чего это мы здесь стоим. У всех занятия кончились или как? — Ли окидывает всех взглядом, и каждый из них делает краткий кивок, когда ловит взгляд темно-синих глаз девушки на себе. — Тогда я предлагаю отправиться куда-нибудь всем вместе, чтобы поужинать, если никто не против. Только давайте что-нибудь бюджетное, ладно? Наши силы, наконец, поделились пополам: два золотых ребенка к двум обычным. Я отстояла право платить сама за себя! Может, сходим в ту пиццерию? Никто не против пиццы? Лично я — нет. За весь сегодняшний день я съела ровным счетом ничего, мне кажется, от такого образа жизни у меня совсем скоро появятся скулы, как у крутых моделей с подиума. Готова сдохнуть лишь от мыслей о горячей маргарите, и не дай бог кто-то из вас пошутит сейчас про мои любовные интересы! О, и от четырех сыров я бы не отказалась... В общем, отказов не принимаю, это же первый учебный день, ну! Надо релакснуть после него, снять стресс! — Думаю, будь у тебя возможность, ты бы каждый день релаксила, Ли, — беззлобно шутит Широ, и Кей поддерживает брата тихим смешком, не отрывая глаз от экрана своего телефона, что-то читая. Выражение ее лица на одной из строк вдруг становится серьезным. Благодаря тому, что Кей снова оказывается за рулем машины, до пиццерии они добираются менее чем за полчаса, и как только они выходят из машины и входят в помещение, занимая один из свободных столиков (благо, что это оказывается один из довольно тихих вечеров в пиццерии, и кроме них в здании не оказывается никого, кроме небольшой кучки подростков, сидящих на другом конце зала), Пидж сразу же принимается рассматривать фотографии на стенах, клетчатые скатерти и все остальное, что отдаленно напоминает ей об Италии. Ли и Пидж умещаются на одном диванчике, а Кей и Широ занимают диван напротив. Макклейн сразу же берется за меню, быстро пролистывая его и говоря, что она настолько голодна, что они просто обязаны заказать два круга пиццы сразу, — их же четверо, в конце концов! — а еще советует Пидж попробовать здешние молочные коктейли, особенно тот, что с клубникой. Когда все они оглашают заказ подошедшей к ним официантке, — высокой девушке лет двадцати пяти, в фирменном фартучке с логотипом их пиццерии на груди — и она, еще раз сверившись с заказом, оповещает их, что заказ будет готов в ближайшие полчаса и скрывается на кухне, за столом вмиг становится оживленно. Ли и Широ без умолку начинают трещать (точнее, трещит одна Ли, Широ лишь иногда вставляет пару слов в ее монологи), они говорят и о политике, и об искусстве, и о ребятах из Гарварда (о ком именно идет речь Пидж понимает довольно смутно: все имена, произносимые за столом, она либо не знает вовсе, либо слышала сегодня мимоходом, но понятия не имеет, кто они все такие). Кей все еще смотрит в свое телефон, быстро что-то печатая, и молчит. После трапезы Ли вдруг вспоминает о какой-то вечеринке, намечающейся в разгар второй учебной недели, почти сразу же после посвящения первокурсников. Вспоминает и ставит Пидж перед фактом: она обязана пойти, потому что именно там Ли сможет познакомить ее со всеми остальными чуваками из университета, которых знает лично она, и с которыми, по ее словам, должен быть знаком каждый учащийся Гарварда, потому что таких выдающихся личностей необходимо знать в лицо, как всех исторических деятелей. Она заверяет Пидж, что побудут они там относительно недолго, и Широ их потом довезет до общежетия, и вообще, они все будут вместе, и даже если Пидж решит ни с кем не знакомиться, то они все равно смогут классно оттянуться, потому что Ли абсолютно уверена, что каждый из их небольшой компании успел проникнуться к Холт теплыми чувствами. Потом Ли выдает целый монолог по поводу того, почему Ли и Пидж, вместе с наследниками Когане Билдингс Компани — настоящая дрим тим, о которой многие могут только мечтать. Пидж недоверчиво, но все же соглашается, глядя на то, как мягко улыбается Широ, в очередной раз подтверждая слова Макклейн о том, что он обязательно довезет их с Ли до общежития после вечеринки. Ли обещает скинуть всю информацию в их общий чат в аймесседж (к которому она сразу же, как только заводит разговор, подключает Пидж). В день Х они встречаются поздним вечером. После того, как не только заканчиваются все занятия, но и все они успевают расправиться с домашней работой (хватать «хвосты» в начале года мало кому хочется, а исправлять их или, чего хуже, на сдаче проекта получить балл ниже лишь из-за невыполненных когда-то заданий — тем более) и немного отдохнуть перед тем, как зажечь. Они пересекаются около входа на территорию Гарварда, и Широ сразу же спешит сделать комплимент и Ли, и своей сестре, и Пидж (та действительно выглядит замечательно, пусть и будучи одетой довольно скромно); и если Кей никак не реагирует на слова брата, просто сложив руки на груди и дожидаясь, пока все они смогут забраться в машину, а Ли, шутливо закатив глаза, стукает Широ кулачком, называя дамским угодником, то Пидж смущается настолько, что не может выдавить из себя даже «спасибо». Благо, Широ понимает ее и не ждет благодарности. Вместе они добираются до большого двухэтажного дома, в котором все уже давно собрались: музыку слышно уже издалека, а яркая светомузыка видна невооруженным глазом. Здание будто ходит ходуном, что не удивляет никого из Вольтрона: учитывая, сколько в нем людей, и как громко играет музыка, хорошим знаком является то, что дом вообще еще не перевернут вверх тормашками. Тут и там Пидж видит красные стаканчики, несколько бутылок спиртного, стоящих в центре стола, и большой сосуд с ковшом внутри него. Холт чувствует себя нелепо и вместе с тем смущенно: на вечеринках подобного характера она оказывается впервые за всю свою жизнь и именно поэтому не имеет ни малейшего понятия о том, куда ей прибиться. Танцевать она не умеет, пить — не считает то ли правильным, то ли необходимым, а постоянно ошиваться с Широ, Ли и Кей, которые всех тут знают поголовно и наверняка могут найти себе занятие получше, чем охранять ее, ей не хочется. Потому что не хочется делать центром происходящего себя. Поэтому Пидж встает неподалеку от стола, на котором стоит сосуд с ковшом, и из чистого интереса наливает немного в один из пустых красных стаканчиков, делая маленький глоток. Напиток кажется сладким, может, даже немного приторным, но нотки чего-то спиртного отчетливо оседают на языке. Пидж прикидывает, что это, должно быть, пунш. Она отпивает еще немного, просто глядя на то, что происходит вокруг нее, и не находит себе места, думая, что не стоило ей на это соглашаться. Долгого времени на душевные терзания ей не оставляет Ли, пролезающая сквозь толпу на «танцполе», таща за собой еще кого-то. Она, перекрикивая громкую музыку и общий шум, представляет ребят, находящихся рядом с ней, но единственное имя, которое Пидж умудряется выцепить из речи Ли довольно отчетливо — Ханк. Ханком оказывается крупный парень посреди остальных. Сразу после этого Макклейн буквально испаряется: пропадает также неожиданно, как появилась, а Пидж, обнаруживая, что стакан ее опустел, подливает еще немного, отпивая снова и снова, делая глотки побольше. Спиной она опирается на стену, все еще не решаясь ступить на импровизированный танцпол, организованный в центре гостиной. Пидж думает, что зря вообще она согласилась на это, потому что это — совсем не ее. А потом она вспоминает, что обещала позвонить сегодня вечером маме, и начинает пробираться сквозь толпу людей, все еще держа стаканчик с пуншем в руках. Выйдя на улицу, где тихо и безлюдно, она достает телефон из кармана джинсов, по памяти набирает номер и, прослушав несколько длинных гудков, вспоминает про часовые пояса, и про то, что родители еще на работе. Ветер на улице оказывается прохладным, он заставляет Пидж поежиться от холода и, убрав телефон обратно, отпить еще немного пунша, присев на одну из ступеней на подъеме ко входу в дом. Рыжие ее волосы слабо колышут порывы ветра, Холт болтает стаканчиком, глядя, как цветная жидкость внутри него плещется, ударяясь о светлые стенки сосуда. Позади раздаются шаги, а потом на плечи ее укладывается что-то теплое. Оборачиваясь, Пидж видит Широ, положившего на ее плечи свою джинсовку. В руке у него бутылка пива, и он присаживается на ступенях рядом. — Все в порядке? — интересуется он, глядя на Пидж. — Ли просила приглядеть меня за тобой, но меня так быстро утянули вглубь происходящего, что я оказался сбит с толку. У меня не было ни секунды на то, чтобы взять тебя с собой или хотя бы предупредить тебя. Не смог отделаться от них, пока не поздоровался со всеми, кого знаю. И пока не перезнакомился со всеми, кого не знаю. Когда освободился, пошарил глазами в поисках тебя, а тебя... нет. Подумал, что ты, скорее всего, вышла на улицу. Интуиция редко меня подводит, в этот раз тоже не подвела. Пидж поджимает губы, не зная, стоит ли вообще отвечать на вопрос, или он риторический. А потом, подумав, решает, что даже если он и риторический, она мало что теряет, давая на на него ответ. — Если честно, я просто не совсем... в своей тарелке здесь, — сознается она, еще раз отпивая из стакана, в котором остается совсем немного. — Прежде я никогда не бывала на подобных мероприятиях даже среди своих сверстников, а тут еще и первокурсников очень мало. Все со старших, все друг друга знают не первый год. — Ты могла в любой момент сказать, что тебе некомфортно, и мы бы просто уехали? — даже при слабом свете уличных фонарей на лице Широ отчетливо видно удивление, да и голос его звучит скорее вопросительно, нежели утвердительно. — Я думал, ты это понимаешь. В плане... Я даже не знаю как объяснить правильнее. Ли решила ехать сюда лишь из-за того, что она, общаясь с первокурсниками, оглядывается на свое прошлое, когда рядом с ней не было никаких других людей, кроме нас, с которыми она бы могла тесно общаться или время от времени выбираться куда-то. Она, вроде как, думает, что делает для тебя благое дело, помогая быстрее влиться в коллектив университета. Она думает, что ты сама этого хочешь, потому что она, будучи первокурсницей, только этого и хотела. Я не знаю, как объяснить ей, что не все хотят... такого рода развлечений. Но, думаю, по ней заметно, что никто, ничто и никогда не сможет переубедить ее, — он хрипло смеется. — Я не хочу быть обузой для вас, — Пидж старается отвлечь свое внимание на что угодно, лишь бы не смотреть на Широ, и по итогу цепляется глазами за его автомобиль, стоящий прямо напротив дома. — Я правда ценю то, что Ли помогла мне тогда и по-прежнему старается помогать со всеми трудностями, которые мне встречаются на пути, и я не могу выразить свою благодарность в полной мере всем вам, как бы сильно не распиналась. До того, как я поступила в Гарвард, мне хотелось попробовать что-то... что-то, что будет максимально похоже на студенческую жизнь в сериалах и фильмах, все эти тусовки, поездки с друзьями. А получилось как-то... впрочем, нет смысла объяснять, ты и сам видишь, как получилось. — Не переживай, — Широ делает из бутылки глоток, ставя рядом с собой на ступени. — Если правда хочешь всего этого, то рано или поздно, но втянешься. Поймешь, что тебе это нравится, и это завертится вокруг тебя, станет частью тебя. Если не захочешь, то тоже очень быстро осознаешь это и бросишь любые попытки. Все первокурсники проходят через это, это ведь адаптация на новом месте. Кто-то сразу для себя решает, что он будет учиться и все зубрить, не думая ни о каких развлечениях. Обычно так для себя решают те, кто прошел на бюджет и боится вылететь. Потом, к слову, большинство из них либо не работает по специальности, либо вылетает на третьем-четвертом году обучения, потому что слишком много стрессуют. Я считаю, что это не совсем верная тактика. Ровно как и тактика тех, кто постоянно тусуется, считая, что ничего ему за пропуски не станется, и потом вылетает из университета в первые несколько месяцев. Правильнее всего просто научиться планировать свое время так, чтобы тебе его было достаточно не только на учебу, но и на друзей. Чтобы, как ты и сказала, выбираться куда-то с ними, и я сейчас совсем не о вечеринках, подобных этой. Я бываю на подобных мероприятиях не столько из-за собственного желания, сколько из-за того, что меня вынуждают. Так изначально сложилось, что вокруг меня постоянно много людей, но у тебя ведь все по-другому. Ты другая. Поэтому... если тебе неуютно, я могу поговорить с Ли. — Спасибо, но, пожалуй, не стоит, — Пидж жмет плечами и поправляет спавшую с плеч джинсовку. Та, как не странно, приятно отдает духами Широ. — Она много для меня делает, и это правда очень мне льстит. Да и ее поведение в принципе указывает на то, что у нее есть эмпатия к другим. Я не хочу ее расстраивать, не принимая ее помощь. Думаю, мне просто надо смириться с этим и ждать, что со временем я все же втянусь. Они оба притихают, за их спиной слышится возня, но никто из них двоих, кажется, не обращает на это внимание. Широ поудобнее устраивается на ступени, а Холт глядит в свой пустой стаканчик, все еще держа его в руках. — Эй! Ну что за дела! — раздается голос Ли позади, и Пидж с Широ почти в один момент разворачиваются, чтобы увидеть показавшуюся на пороге дома Ли, предельно возмущенную, упершую руки в бока и уже изрядно подвыпившую. — Тащу вас, значит, на вечеринку, чтобы уже в начале учебного года вы почувствовали себя не так напряженно, как в первые несколько дней учебы, думаю, что вот, кто-то из вас пообщается со старичками, кто-то заведет новые знакомства, а вы! Пойдемте, ну, давайте быстро в дом! Широ и Пидж поднимаются буквально в одну секунду, из-за чего они сталкиваются на одной из ступеней. Широ пропускает девушку вперед, не говоря ни слова о джинсовой куртке, в которой Пидж все еще тонет. Когда они входят в дом, особо ничего не меняется. Разве что воздуха становится очень мало, а людей — очень много, но теперь Широ постоянно оказывается где-то рядом с Холт, которая наливает себе четвертый или пятый стакан пунша. Раскиданные по всему дому люди вдруг кучкуются в центре, толпясь, что настораживает и Пидж, и Широ, которые, переглянувшись, тоже подтягиваются к остальным, чтобы понять, что смогло настолько быстро привлечь внимание всех присутствующих. Зрелище оказывается удивительным для всех, кроме Широ (потому что для него подобное всегда было ожидаемым, он просто не имел понятия, когда именно это произойдет): Ли, почти вплотную прижавшись к Кей, будто в доме действительно очень тесно, и места на танцполе, чтобы потанцевать, не хватает; она плавно двигается в такт музыке, заглядывая Кей прямо в глаза. Сама же Кей безотрывно смотрит на подругу, не смея оторвать от нее взгляд, и Ли, довольная этим, продолжает двигаться, будто невзначай касаясь своей рукой предплечья Когане. Толпа улюлюкает, кто-то включает на телефоне камеру, и Ли придвигается еще ближе, до сих пор не разрывая зрительного контакта. Кей сглатывает, когда Ли, уже прижавшись вплотную, продолжает изгибаться, явно наслаждаясь моментом, а секундой позже... музыка останавливается. Вместе с ней останавливается и Ли. Она, веселая и готовая на все еще секунду назад, в одночасье становится угрюмой и отходит подальше от Кей. Зеваки тоже разбредаются по своим местам: кто-то снова пьет, кто-то танцует. Пидж глядит на часы, думая, что два — неимоверно поздно, а еще о том, что она так и не позвонила родителям. Ей хочется попросить Широ уехать отсюда, потому что понимает, что они уже и так нарушили комендантский час и им с огромной вероятностью достанется; еще и Ли оказывается в таком состоянии, что пробраться с ней через консьержку незамеченными кажется Пидж почти невозможным. Если только миссис Ховард не будет отсутствовать за стойкой, что, как Пидж узнала от своей соседки по комнате, было чем-то мистическим. Однако уехать предлагает Кей, снова отлипанувшая от экрана своего телефона (Пидж интересно, откладывала ли та вообще свой телефон хоть на минуту, пока была на вечеринке, но стоит ей вспомнить танец Ли, как Пидж становится абсолютно уверена в том, что откладывала). С идеей соглашаются все, кроме Макклейн, но ту особо никто и не спрашивает — все просто выходят из дома и залезают в автомобиль под доносящиеся им вслед: «Я и одна неплохо могу потусить!» и «Можете меня не ждать, друзья называются!». Широ заводит двигатель, Кей пару раз поглядывает на часы, будто чего-то ожидая, они не трогаются с места еще минут пятнадцать, прежде чем из дома не выходит Ли. — Как всегда, — усмехается Кей, глядя на бредущую к ним Макклейн. — Из раза в раз пытается доказать свою независимость и остаться на вечеринке без нас, но все равно идет за нами, как только мы считаем, что уже достаточно, и уходим. В машину Ли залезает, все еще имея угрюмое, но уже немного сонное, выражение лица. Пидж не понимает, выглядит ли она так из-за мыслей о сорванном танце (и помнит ли она о нем до сих пор?), то ли из-за того, что вынуждена уйти так рано. Дорога до Кембриджа вязнет в тишине, в машине не играет музыка, и никто из присутствующих не издает ни единого звука, кроме равномерного дыхания. Ли что-то ворчит себе под нос, уткнувшись глазами в окно. В этой тишине они добираются до общежития, и как только выходят из машины, Пидж вдруг возвращается, чтобы отдать Широ его джинсовку, но он отмахивается, говоря, что она может отдать ее в любой другой день, а пока пусть оставит себе и спокойно доберется до общежития. Пидж, кивнув, слабо улыбается, благодаря Когане, а потом они с Ли начинают двигаться к общежитию. Непонятно как, но им удается разойтись по комнатам, не попавшись миссис Харвард (которой за стойкой рецепции не оказывается, и Пидж снова вспоминает слова своей соседки о том, что миссис Харвард может не оказаться за стойкой рецепции, только если ее кто-то похитил). Оказавшись в кровати, Пидж думает, что следует разложить события прошедшего дня по полочкам, чтобы как-то систематизировать случившееся и разгрузиться, но она засыпает прежде, чем доходит до того момента, где они с Широ сидят на лестнице.