Homelike

Как только первая в году сдача итоговых проектов подходит к концу, по всему университету будто проносится облегченный вздох каждого из студентов, что, наконец, могли позволить себе отдохнуть. У дверей каждой аудитории, в которых принимали проекты, в дни их защиты можно было услышать голоса гарвардских учеников, довольных — да и не особо довольных, в общем-то, тоже, потому что приходилось довольствоваться тем, что уже есть, это всяко было лучше, чем грузиться из-за невозможности исправить что-либо в Гарварде — своими результатами, обсуждавших то, как они проведут короткие выходные, после того, как на протяжении нескольких недель выкладывались по полной. Кто-то измучено говорит, что все выходные напролет проведет в кровати, отсыпаясь: сна во время подготовки и впрямь было категорически мало, в особенности для тех, кто взялся за проекты в последние дни до сдачи; кто-то особых планов пока не имеет, планируя строить их только после того, как отойдет от этой возни и сможет начать думать о чем-то ином, а не о своем проекте; другие же просят друзей не строить общие планы с ними, потому что собираются в этот же вечер улететь к родственникам. Макклейн свои выходные планирует заранее, написав от силы всего пару страниц своего проекта, поэтому она, еще даже не получив своего «удовлетворительно», знает, что как бы хорошо или плохо она не справилась со своей работой, в конце ее будут ждать классные выходные в компании друзей. На выходных она планировала созвониться с Кей, пересечься с Пидж и созвать их обеих на общий просмотр какой-нибудь романтической комедии с красавчиком в главной роли. Ли предвкушает, как они снова соберутся вместе, закажут что-нибудь вкусное из знакомого для них всех кафе и нереально классно проведут время: посмотрят фильм, расслабятся в компании друг друга, наконец, успеют обсудить все то, на что времени не было в течение всех тех дней, что они писали проекты и почти не встречались, поделятся впечатлениями о просмотренном фильме, а потом разбредутся спать. Ли снова отдаст свою кровать Кей, отговорит Пидж уходить в свою комнату, — это же все-таки ночевка! — и они обе устроятся в спальных мешках на полу и, пока не заснут, долго будут обсуждать теории заговора. Макклейн планирует абсолютно все: у нее заранее есть и список фильмов, которые можно будет посмотреть, и предлог, благодаря которому в очередной раз можно будет избавиться от назойливой соседки по комнате. Ли кажется, будто у нее было столько времени на продумывание идеальных выходных после трудовых будней, что она успела продумать и схватить абсолютно все, что только могла, а после сдачи проекта поняла, что, оказывается, схвачено было далеко не все. Сначала соседка Ли, Бетти, сказала, что решительно настроена в эти выходные не покидать комнату, — подкрепив это словами о том, что она имеет на это полное право, хотя бы потому что это не только комната Макклейн — а потом, буквально в последний момент, когда Пидж уже предложила собраться в ее комнате, потому что ее соседка уезжала к родителям (она даже любезно предоставила свою кровать в распоряжение Холт, узнав ситуацию с почти накрывшейся ночевкой), Кей объявилась с новостью о том, что в этот вечер не сможет присоединиться к друзьям. Ли, если честно, не совсем поняла, по какой именно причине Когане отказалась: в их последнем телефонном разговоре она ответила скомкано и резко, мол, не сможет, не то из-за каких-то важных дел, не то из-за серьезных проблем, из-за которых она не может отвлекаться на чепуху, вроде просмотров фильмов. Макклейн от ситуации не на шутку не только расстроилась и разозлилась, но и успела выстроить топ-10 самых ужасных вещей, которые могли приключиться с Кей; переживаниям Ли не было предела хотя бы из-за того, что Кей никогда прежде, даже будучи всерьез обиженной или разозленной на Ли, не отвечала той так безразлично и одновременно с тем грубо. А уж тем более, она никогда не говорила о том, что считает их времяпрепровождение бесполезной частью своей жизни и пустой тратой времени, не имеющей для нее самой никакого значения. Еще переживаниям Ли не было предела, потому что Кей не была последним человеком в ее жизни. Сказать точнее, Кей была первой среди всех, кого Макклейн вообще знала. Она была первой во всем: Макклейн идеализировала ее настолько, насколько это было возможно, иногда доходя до намеренных оскорблений в шутку, чтобы хоть как-то разнообразить свой влюбленный взгляд. Ли постоянно предавалась воспоминаниям о том, как впервые увидела ее в одной из местных кофеен, зацепившись взглядом и не желая терять из виду. А уже буквально через несколько недель после встречи в кофейне, Ли встретила Кей в Гарварде, познакомившись с ней к середине первого учебного года и лишь благодаря ее брату, Широ. Макклейн считала, что Кей была живым шедевром; шедевром, в котором не было ни единого изъяна, в котором было идеально все: и аккуратной формы губы, и шикарные скулы, и яркие глаза, и подтянутое тело, и длинные темные волосы, вьющиеся на концах. Ли любила в Кей все, в том числе и не самый простой характер, с которым не всегда могла уживаться, а в конце первого учебного года не сразу поняла, как в своей голове перешагнула грань дружбы и оказалась влюблена (односторонне, конечно же) в одну из самых популярных девушек, кажется, всей Америки, с известной фамилией. В общем, даже несмотря на то, что ночевка впервые должна была проходить без Кей и на чужой территории, Ли была настроена весьма позитивно: она была убеждена, что они и вдвоем с Пидж неплохо проведут время. Еще Ли надеялась на то, что у Кей все было под контролем и на то, что та помнила, что всегда могла обратиться к любому из них за помощью, если стрясется что-то сложное и требующее вмешательства кого-либо еще. В комнате у Пидж теперь было гораздо лучше, чем тогда, когда Ли видела эту комнату впервые. Тогда половина Холт была безжизненной и пустой, не говорившей о своей владелице ровным счетом ничего, но сейчас она выглядела совершенно иначе: у Пидж была небольшая удобная кровать, застеленная светлым постельным бельем с изображением «рассыпанной» по нему ярко-зеленой листвы, а поверх постельного белья был накинут местами выцветший плед в клетку; на стене висел календарик с большими отрывными листами и небольшим фактом дня под числом; прямо над изголовьем кровати висела гирлянда, светившаяся мягким теплым светом, и несколько фотографий, сделанных под полароид, на которых присутствовала не только Пидж, но и, по всей видимости, остальные члены ее небольшой, но довольно сплоченной (именно таким было впечатление Ли, когда она в первый раз разглядывала фотографии) семьи; на рабочем столе, стоявшем рядом со шкафом, покоился лэптоп, компактный органайзер, стопка тетрадей с милыми изображениями на корочках и с выглядывающими из-под обложки стикерами, на которых мелким почерком были сделаны надписи. Все эти маленькие детали делали комнату более запоминающейся, потому что выглядели мило. Мило, как и Пидж в своих клетчатых, как плед на кровати, штанах, объемной футболке, в которой она утопала (как сама Пидж рассказала позже, эта футболка раньше принадлежала ее брату, который настоял на том, чтобы она взяла ее с собой в университет, чтобы еще одна вещь напоминала ей о доме, когда она будет далеко от него), и с небрежным пучком на голове, из которого местами выпадали рыжие прядки, аккуратно ложась по краям пиджевского лица. Как только Ли вошла в комнату, Пидж предложила ей располагаться и сразу же спросила, какой фильм они сегодня смотрят, и когда придет Кей. — Я думала в очередной раз пересмотреть Ла-Ла-Лэнд, —протянула Ли, забираясь на кровать Пидж с ногами и складывая их в позе лотоса. — Потому что каждый раз, когда я его пересматриваю, прихожу к новым мыслям. Да и вообще, мне кажется, этот фильм никогда не сможет мне надоесть, потому что там играет Эмма и Райан! Да-а, насчет Кей... я не совсем поняла, в чем дело, но она, видно, сегодня очень занята и не сможет прийти. Я на нее теперь немного в обиде. Пф, кого я обманываю, я не просто «немного в обиде», я рассержена и еле сдерживаюсь! — Ли постаралась сделать серьезное лицо, чтобы показать правдивость своих чувств, но не удержалась и улыбнулась. Пидж после ее слов рассмеялась, она-то точно знала, что всякий раз, когда дело касалось Кей, Ли никогда не могла злиться на ту всерьез. — Думала, соберемся и оттянемся, как всегда, мы этого кучу времени не делали, пока копошились с проектами! Это ж наша совместная традиция, мы — две матери основательницы общажных посиделок! А она! У-уф! Ну ничего-ничего, я ей это еще припомню, пусть только объявится! Да... так что насчет Ла-Ла-Лэнда? Если ты против, то дай знать, у меня еще куча предложений, я составила целую подборку фильмов с Райаном Гослингом, которые готова пересмотреть. — Не, я определенно не против, фильм действительно хорош, — Холт пожала плечами, открывая лэптоп. — К тому же, прошу не забывать, что я — самая преданная фанатка Райана Гослинга, поэтому готова пересмотреть любой фильм из его фильмографии, даже если мы будем смотреть «Франкенштейн и я», снятый кучу лет назад. И да, надеюсь, ты еще не ужинала, потому что у меня есть предложение по поводу ужина. Мне на днях чувак из группы рассказал о превосходно-бичовском кафе, где можно заказать превосходную, по его словам, лапшу-вок. Сама я еще не пробовала: экономила деньги на расходы важнее, но мы так давно не собирались в последнее время из-за подготовки и сдачи проектов, что, думаю, сегодня особенный день, и я готова потратиться сразу на коробок шесть! — Во-от, этот настрой мне очень даже нравится! Надеюсь, они располагаются где-нибудь неподалеку и смогут привезти заказ в самые короткие сроки. Иначе кто-то из нас будет съеден! — Ли поднимает большой палец, снова окидывает взглядом комнату Пидж и вдруг замечает лежащую справа от подушки плюшевую акулу. Макклейн тянется через подругу, чтобы вытянуть акулу из под пледа, и как только Холт замечает это движение краем глаза, сразу отрывается от ноутбука, изгибая бровь в вопросе. — Я думала, что разглядела здесь все, что могла, даже то, что твоя соседка сняла один из маленьких постеров со своей стены, повесив на его место другой, но эта акула была припрятана так хорошо! Надеюсь, ты не возражаешь, что я ее вытянула, потому что если против, то я, конечно, поспешу вернуть на место прямо сейчас! — Макклейн тянется к подушке, но делает это в пару раз медленнее, чем пока вытягивала акулу. Этой медлительностью она будто дает Пидж возможность передумать и разрешить Ли немного помацать плюшевую игрушку. Та все же отрицательно махает головой. — Ничего страшного, мистеру Спенсеру тоже надо общаться с кем-то кроме меня, — Пидж улыбается, на щеках ее просматриваются неглубокие, едва заметные ямочки. Ли смотрит в вышитые нитками глазки плюшевой игрушки, разглядывает зубки из мягкой ткани. — Значит, мистер Спенсер? Рада знакомству! — она, обняв акулу, смотрит на Пидж. — У тебя здесь очень уютно, совсем не как прежде, когда ты только въезжала. Видно, что ты постаралась сделать это место приближенно похожим на что-то родное. Это твоя семья? — она кивает на фотографии на стене. Там у Пидж волосы еще длиннее, чем сейчас, а сама она намного младше и выглядит действительно счастливой. — Ага, это мои родители и старший брат Мэтт, — не отвлекаясь от своего лэптопа поясняет она, а потом набирает номер того кафе, что ей посоветовал одногруппник и делает заказ. Девушка из кафе сверяется с заказом, еще раз повторяя его в трубку и предупреждая, что время приготовления и доставки чуть меньше часа, а потом объявляет общую стоимость заказа и прощается. Пидж кладет трубку. — Фильм поставила, еду заказала, друзей между собой познакомила, можно выдохнуть. Фу-ух, — она откидывается на подушку. — Судя по фотографиям, у вас был чудесный домик. Да и вообще, складывается впечатление, что вы и впрямь одна из тех счастливых семей, что показывают в фильмах. Настоящая американская мечта: семейные посиделки, барбекю по выходным, абсолютное взаимопонимание в семье и никаких секретов друг от друга, — Макклейн снова смотрит на фотографии, думая о том, что Пидж и ее брат очень похожи между собой. — Эти фотографии были сделаны еще до переезда из Италии в Сан-Франциско, да-а, там у нас был чудесный маленький домик. У меня была комната, что постоянно была залита солнцем. Там еще были глупые детские обои бежевого цвета с маленькими зайчатами! — она, прикрыв глаза, тихо смеется, представляя в голове ту самую комнату, что была ее до переезда. — Насчет семьи я не жалуюсь, у меня хорошие родители и брат, мы почти всегда понимаем друг друга. А у тебя как с семьей? — О, — выдыхает Ли, откладывая игрушку в сторону. Пальцами она выводит на мягком пледе квадраты, взъерошивая ворсинки. — Что ж, я не контактирую почти ни с кем из своих родственников. Все, кто до сих пор поддерживает контакт со мной — мои младшие братья и сестры. После восемнадцати я сказала родителям, что меня не волнует как, но я поступлю сюда и больше им никогда о себе не напомню, — она заметно притихает, и Пидж начинает жалеть, что вообще спросила: она не знает, стоит ли ей сейчас обнять Ли, попытаться как-то поддержать. Та, впрочем, выходит из ситуации сама, без поддержки со стороны подруги. — Теперь моя семья — это Вольтрон, у меня ближе вас никого, как бы много людей я не знала в университете. Вы с Кей для меня как две близкие сестры, а Широ... Широ как отец. В некоторых моментах он и впрямь походит на отца, когда строжится, например. Наверное, с ним кому-то очень сильно повезет! — Да, это точно, — кивает Пидж. — Слушай, а почему... почему акула? Если бы я и представляла тебя с плюшевой игрушкой, то явно с чем-то безобидным, вроде... громадного плюшевого медведя! Или чем-то еще, даже не знаю, что можно привести в пример, но никак не с акулой. — Это своеобразная метафора. Акулу обычно воспринимают как что-то большое, неконтролируемое и опасное для людей, но это ведь плюшевая акула. Да, она выглядит опасно, потому что у нее открыта пасть, и видны зубы, но при этом она же плюшевая. То есть, мягкая и совершенно безобидная. Метафора в том, что иногда внешний вид сбивает нас с толку... — Ли вслушивается в речь Холт, находя в этом что-то разумное, как та вдруг продолжает. — А если серьезно, я просто ничего подходящего не могла найти, чтобы было удобно спать в обнимку. Мне некомфортно, если я не обнимаю никого или не подминаю под бок. Но плюшевые медведи — слишком по-детски, а еще у них лапки препятствуют удобным объятиям. Может, стоит начать смотреть фильм, пока ждем лапшу? — Эй! Я уж подумала, что ты это серьезно про обманчивый внешний вид, — Ли в шутку бьет Пидж мистером Спенсера таким образом, что его зубы ложатся на лодыжку Холт. — Конечно, можем начать. Давай возьмем плед и переберемся на пол? Там больше места для нас... троих. Пидж соглашается, и вместе с Ли и мистером Спенсером они перебираются на пол, расстелив мягкое одеяло. Пидж гасит свет в комнате, ставит лэптоп напротив них и удобно устраивается, накрывая пледом и себя, и Ли. Она по привычке обнимает плюшевую игрушку, укладывая на нее голову. Меньше чем через полчаса от начала фильма телефон Холт начинает вибрировать, оповещая о входящем звонке. Ли вместо подруги жмет по клавише пробела, ставя фильм на паузу, а Пидж поднимается и накидывает большой вязаный кардиган и шлепки, чтобы выйти и рассчитаться за еду. Когда она возвращается, Ли сразу устраивается на одеяле, садясь по-турецки, и Пидж протягивает одну коробочку с лапшой подруге, а другую берет сама. Холт давит по пробелу, включая фильм, и просмотр продолжается. Вместе они умиляются каждой сцене с участием Эммы и Райана, тяжело вздыхают на драматичных моментах; у них обеих складывается впечатление, будто они впервые видят фильм и совершенно не подозревают, чем все кончится. Под конец фильма Ли, отвлекшись на телефон и отправив кому-то пару сообщений, откладывает смартфон обратно, а потом вдруг утыкается лицом в подушку и крупно дрожит. Пидж кладет свою ладошку на спину Ли, невесомо поглаживая и склоняясь над подругой. — Лишан, все в порядке? Я знаю, что концовка фильма не самая справедливая, но ты так сильно переживаешь за них двоих? Ты ведь не первый раз смотришь, — она хмурит светлые брови, когда Ли отрывает голову от подушки и ладонями утирает слезы со своего лица. — Эй, серьезно, Ли, все в порядке? Может, это не из-за...? — в ответ девушка пару раз кивает, то ли отвечая этим жестом на вопрос, то ли просто кивая неосознанно. — Хочешь поговорить об этом или хотя бы рассказать в чем дело? Эй, мы с мистером Спенсером взволнованы! — Каждый раз, когда пересматриваю, нахожу в этих двоих себя, — Ли всхлипывает, не переставая дрожать. — Знаешь, сначала кажется, будто все происходящее с тобой замечательно, а потом это «все» вдруг прекращается, и все, что тебе остается — помнить человека, вспоминать, что было раньше, пересекаться где-то. Я уверена, у них было столько общих планов на будущее, и... это просто ситуация, которая происходит прямо сейчас со мной. Как... как ты отнесешься, если я скажу тебе, что... слушай, я не хотела, чтобы кто-то об этом знал, но я доверяю тебе и... я реально крашнута в Кей уже кучу времени. Я чувствую себя как Мия и Себастьян одновременно: знаю, что мы никогда не будем вместе, но я всегда буду помнить о ней. Точнее, она просто всегда будет напоминать о себе, и я не смогу забыть. Я даже не знаю, есть ли у нее кто-то, и я даже не знаю, могу ли вообще рассчитывать на что-то. Блять, Пидж, — Холт придвигается ближе, заключая подругу в кольцо из рук, крепко обнимая. Ли, уткнувшись ей в плечо, обнимает в ответ, еще раз заходясь в плаче. Пидж гладит ее по спине, не зная, чем еще может помочь, но обдумывая сказанное подругой, приходит к мысли о том, что это было вполне ожидаемое признание от нее, оно всегда лежало на поверхности. Чего стоил только тот танец в начале года. — Ли, успокойся, Ли, еще не случилось ничего ужасного, да и ты не можешь быть стопроцентно уверена, что у вас никогда не будет отношений, — Ли отрывает голову от плеча подруги, снова утирает слезы и шмыгает носом. — Ты ведь даже не знаешь, есть ли у нее кто-то сейчас, так? А что мешает... выяснить? Напрямую или любыми обходными путями, как тебе будет удобнее. На крайний случай, ты всегда можешь спросить у Широ. Он не станет подобное утаивать, он же как отец, ты сама сказала. — Иронично, но мой отец, узнав, что я лесбиянка, особо в восторге не был, и именно это стало причиной, по которой я сама решила уехать, — Ли не то хмыкает, не то издает смешок. — Слушай, я более чем уверена, что никто из нас, включая Кей, не осудит твой выбор, мы же взрослые люди! У вас в семье просто мог быть... даже не знаю, как это правильно сказать. Конфликт поколений или что-то около того, у вас просто в виду воспитания были разные ценности и, соответственно, разные взгляды на жизнь, — Пидж заправляет прядь за ухо Ли. — По тебе давно заметно было, что ты неравнодушна к Кей. Для меня это быстро стало очевидным. То ли ты не особо пыталась это скрывать, то ли ты просто не умеешь это делать. Мне не хотелось поднимать эту тему, потому что это не мое дело. — Сильно? — Пидж в вопросе поднимает брови, не понимая суть вопроса. — Я имею в виду, сильно заметно? Я всегда боюсь перейти границу и сделать что-то непоправимое, особенно, учитывая, что я даже не знаю, где эта граница проходит. Я сильно хочу признаться Кей в своих чувствах, но еще сильнее хочу только не испортить отношений с ней, потому что дружба — это единственная моя возможность быть рядом. А сегодня... она по уши в делах, отвечает резко, я не имею никакого понимания о том, что происходит. Я, в общем-то, и так редко имела понимание происходящего в ее жизни, она не из тех, кто о своих проблемах рассказывает всем людям, с которыми общается, но именно сегодня я почему-то чувствую себя провинившейся, нашкодившей, как маленький ребенок. Или, что еще хуже, перешедшей границу. — Успокойся, сможешь узнать все, как только вернемся на учебу. Можем поговорить с ней вместе, если хочешь. Или я сама могу спросить у Широ про нее, если ты боишься, — Пидж жмет плечами, делая вид, будто не находит в ситуации ничего ужасного и совершенно не беспокоится, но на деле она переживает ничуть не меньше Ли. — Знаешь, мне кажется, что после ужина, фильма, вскрывшихся обстоятельств и ввиду твоего состояния, нам стоит отдохнуть. Может, ляжем спать? Завтра сможем подумать, как решить эту... проблему. Хотя это не проблема, чтобы решать ее. — Ты только что в очередной раз заставила меня удостовериться в том, что Вольтрон — моя семья. Правда у меня теперь ощущение, будто ты в этой семье скорее мама, нежели как сестра, — Ли еще раз крепко обнимает Пидж, чувствуя тепло ее тела и легкий запах ванильного геля для душа. — Хотя... я до этого назвала Широ отцом, то есть, как бы... свела вас, но я... не имела в виду ничего подобного! Аргх, просто забей! — Все, давай, думаю, нам стоит лечь спать, — Пидж смеется, а потом ставит ноутбук обратно на стол, разбирает кровати, и сама забирается на кровать своей соседки по комнате, предоставляя свою кровать Ли, чтобы та чувствовала себя более комфортно; Ли падает на кровать Пидж, сразу же закутываясь в одеяло. — Слушай, а что вообще значит Вольтрон? — Люди, которые мало что могут поодиночке, но, собравшись вместе, оказываются мощнейшей силой, способной справиться с чем угодно благодаря крепкой связи. Мы, конечно, и по отдельности много можем, но вместе мы непобедимы, — Ли притихает, а потом, поворочавшись на кровати, снова начинает говорить. — Слушай, если уж так получилось, то, может, сознаешься, есть ли кто-то... кто тебе нравится? Не настаиваю, просто интересно! Эй, не притворяйся, я знаю, ты еще не спишь! — Если это важно, то да, есть парень, который мне нравится, — бурчит Пидж, отворачиваясь к стене. — Но это максимум, что я тебе скажу. Мы договорились, ты поспишь. Давай я назову имя, если тебе это так важно, как только учеба начнется. Если ты не забудешь. — Ловлю на слове! — выдыхает Ли. — Спокойной ночи, Пидж. И спасибо. — Ночи, — Пидж, наконец, прикрывает глаза.