Безопасность

      Они были дураками.       Хан фыркнул, глядя на показания сенсоров, всё ещё не веря своим глазам.       Он знал, что Кирк был безрассуден, но чтобы на самом деле прилететь в нейтральную зону…       — Хан…       Капитан должен был понимать, насколько мало шансов найти «Ботани Бэй» целым и невредимым; насколько мало шансов, что клингоны не уничтожили древнее судно сразу же…       — Хан, пожалуйста… открой дверь.       И всё же… «Энтерпрайз» был здесь. Летал вокруг стеклянной луны; сканировал каждый её дюйм в поисках улик. Так рисковать в надежде получить ответ на сигнал бедствия трёхнедельной давности…       Это было смело. Даже Хан не мог это отрицать.       Но смелость в одном мгновение могла превратиться в глупость, и в данном случае Кирк явно перешёл эту черту. Если «Энтерпрайз» пробудет в системе дольше, то клингоны наверняка…       — Проклятье, Хан! Открой эту долбаную дверь!       Раздался глухой удар; тут же последовал приглушённый стон.       Из любопытства и… небольшого беспокойства… Хан вытащил падд; включил камеру, ведущую в коридор.       МакКой потёр ушибленное плечо; уставился на дверь, отделявшую его от мостика.       — Если вы травмируетесь, я не буду помогать вам лечиться, — предупредил Хан. — Вы заперты; у вас нет ни сил, ни навыков, необходимых, чтобы открыть дверь. Просто сидите тихо, и когда всё закончится, я позволю вам в качестве привилегии…       — Единственная привилегия, которую я хочу получить, это снова увидеть свой корабль! — Доктор стукнул кулаком по двери. — Чтобы убедиться, что ты их не взорвёшь!       …Понятный страх.       — Я обещал, что не причиню вреда вашему старому экипажу до тех пор, пока вы не попытаетесь снова сбежать. Их появление здесь аннулирует этот уговор.       — Тогда какого чёрта ты не даёшь мне увидеть их? Это способ причинить мне боль?       — Это милосердие, МакКой. Как вы думаете, что бы вы почувствовали, увидев, как «Энтерпрайз» уходит? Будет лучше, если вы просто…       — Как насчёт позволить мне самому принять это проклятое решение?!       Хан бросил сердитый взгляд на экран.       Вот почему он пытался скрыть от доктора даже то, что «Энтерпрайз» вошёл в систему. В лучшем случае, если бы МакКой увидел, как его старый корабль сканирует систему и уходит без него, это могло бы стать последним необходимым ему толчком, чтобы полностью порвать со своей прежней жизнью… но в худшем — могло отбросить назад состояние МакКоя; сделать его непокорным; возможно, даже подтолкнуть к новой попытке побега. А если корабль был бы уничтожен на его глазах…       Один раз они уже ходили этой дорогой. Риск был слишком велик… даже если мольбы доктора не прекращались.       Явно разочарованный тем, что не получил ответ, МакКой глубоко вздохнул; прислонил голову к двери.       — Слушай… мне… мне жаль, что я так взбесился. Я знаю, что они не могут нас увидеть; я знаю, что никуда не уйду отсюда. Я просто… просто хочу увидеть их. Вот и всё. Клянусь, я ни к чему не притронусь. Я просто посмотрю на экран и… и всё. Пожалуйста… просто дай мне попрощаться.       Хан закрыл глаза; покачал головой.       Это было для его же блага. Увидеть их, только чтобы…       Снова завыла сирена.       Хан резко открыл глаза; посмотрел на показания сенсоров, потом на падд.       МакКой подпрыгнул; напрягся; опустошение на его лице сменилось ужасом.       — Нет… Хан, пожалуйста, скажи мне, что это не… скажи мне, что это не клингоны вышли из варпа.       — Иное будет ложью, — признался Хан, наблюдая, как Хищная Птица появилась в системе. — Однако, судя по всему, это один корабль. У ваших людей есть шанс сразиться.       — Шанс сразиться?! Но если они сразятся с клингонским кораблём, они начнут войну!       — В данный момент, доктор, я считаю, война неизбежна. — Панель связи подала звуковой сигнал; аугмент поднял бровь. — …Однако похоже, Кирк хочет хотя бы попробовать дипломатию.       — Ты хочешь сказать, что он их приветствует? Какого чёрта он приветствует их? Почему он не убирается отсюда?       — Потому что если «Энтерпрайз» уйдёт, у клингонов не останется иного выбора, кроме как предположить, что его присутствие здесь было уловкой; что Федерация намерена атаковать. Если они останутся, то у них есть слабый шанс напомнить о договоре и избежать войны… шанс, который Кирк явно намерен использовать.       По понятным причинам. Любой… порядочный лидер… поступил бы так же.       Аугмент убедился, что его алгоритмы шифрования работают; перехватил звуковые сигналы, посылаемые «Энтерпрайзом».       — …капитан Джеймс Т. Кирк звездолёта Федерации «Энтерпрайз». Не стреляйте! Мы пришли сюда не для…       — Это Дж… Кирк? — перебил МакКой. — Ты установил контакт с…       — Нет, доктор, — Хан закатил глаза. — Я просто перехватил их сообщение. Мы их слышим, они нас — нет. Будьте тише.       — Но я едва слышу его через…       — Вы услышите ещё меньше, если не замолчите.       Наконец, доктор умолк; прижался ухом к металлической двери.       Хан снова сосредоточился на передаче. Похоже, клингоны действительно решили ответить. Ради МакКоя и собственного здравомыслия он включил универсальный переводчик; прибавил громкость.       — …мандер Кол из Великого Дома Колов; представитель Высшего совета клингонов. Опустите щиты, капитан Кирк, и готовьтесь к абордажу.       Хан поднял бровь. Он вспомнил, что изучал о Коле, когда работал в Секции 31. Гордый воин, но далеко не лучший дипломат в имперском флоте. Его брат-близнец, Кор, гораздо лучше подошёл бы для ведения переговоров… но он был на ромуланском фронте, приносил Честь и Славу своему имени. Он будет отозван только в том случае, если его брату удастся покончить с собой…       — Этого не произойдёт, коммандер Кол, — голос Кирка был твёрд. — Мы вошли в нейтральную зону в соответствии с разделом пять статьи три договора «О Двойной Звезде», преследуя террориста. Мы имеем полное право…       — Я не вижу никаких террористов, — перебил Кол. — Просто шпионы Федерации, пойманные с поличным, пришли собирать данные с корабля, который самоликвидировался несколько недель назад!       Кирк втянул воздух сквозь зубы.       — Он… он самоликвидировался?       — Значит, вы не отрицаете существование шпионского корабля Федерации в этом регионе? — потребовал Кол.       — …Я не отрицаю существование в этой системе корабля Земного происхождения, — признал Кирк. — Но это не шпионский корабль. Вы перехватили сигнал бедствия до того, как он взорвался?       — Да, — насмешливо ответил Кол. — Умное дополнение к вашей уловке, которое привело нас именно туда, куда вы хотели… но то, что корабль взорвался спустя несколько мгновений после того, как мы начали сканирование, было глупой ошибкой. Это было явное испытание наших щитов и вооружения; и то, и другое у вас будет шанс проверить лично, если вы не…       — Это не шпионаж! — настаивал Кирк. — Послушайте, я не знаю, почему тот корабль самоликвидировался, но сигнал бедствия был настоящий. Один из моих офицеров — доктор Леонард МакКой — был похищен два месяца назад террористом по имени Хан Нуньен Сингх. Мы думаем, что доктору МакКою удалось его обезвредить… но если этот корабль действительно самоликвидировался, то есть шанс, что Хан захватил корабль и сбежал; что он всё ещё где-то здесь. Если это так, мы должны…       — Вы хотите, чтобы я поверил, что Федерация послала ваш корабль в нейтральную зону на поиски двух человек?       — Когда один из этих людей — террорист, который заложил бомбы по всему пространству Федерации, тогда да. — Голос Кирка был ровным. — Не притворяйтесь, что не знаете об этой части: об этом говорилось в сигнале бедствия доктора МакКоя. Если вы не позволяете нам продолжать наши поиски мирно… тогда я требую встречи со всем клингонским Советом. Пусть они решат, оправдано ли наше вторжение.       Аугмент услышал вздох своего пленника.       — Какого чёрта? Неужели он всерьёз…       — Не вынуждайте меня выходить, доктор!       МакКой стушевался; снова прижался к двери.       После долгого хриплого смеха Кол зарычал:       — И зачем мне тратить их время на что-то подобное?       — Потому что Честь требует, чтобы вы так поступили, — рыкнул в ответ Кирк. — Мы были честны в своих намерениях; мы действовали в соответствии с договором, который ваши лидеры поклялись соблюдать. Если вы отказываете нам в нашей просьбе, значит, вы нарушаете слово всей Клингонской Империи! Вы осмелитесь так опозорить свой народ?       На мгновение наступила тишина; затем… наконец…       — Я передам вашу просьбу остальному Совету. Не пытайтесь сбежать или я уничтожу вас.       Кирк хмыкнул.       — Я не ждал ничего другого. Конец связи.       Передача прекратилась.       …Как бы трудно это ни было признать… Кирк хорошо справился. Никаких уступок; никаких хитростей; он даже не извинился за то, что вошёл в нейтральную зону. Клингоны могли почувствовать слабость в ответах, и если бы Кирк не был бы таким смелым, экипаж «Энтерпрайза» уже сражался бы за свои жизни.       Но патовая ситуация продлится недолго. Шанс, что Кирк убедит Высший совет клингонов, что его действия соответствовали договору, был невелик. По всей вероятности, капитан купил своему экипажу несколько часов жизни; ничего…       — Хан… ты должен опустить плащ.       Аугмент моргнул; нахмурился и посмотрел на падд.       …МакКой, должно быть, шутил.       — Серьёзно, доктор? И почему я должен это сделать?       — Потому что если Высший совет клингонов решит, что Кирк лжёт о том, зачем они здесь, то «Энтерпрайз» будет уничтожен! Мы не можем просто… мы должны дать им знать, что мы живы! Мы должны…       — Мы ничего не должны делать, — раздражённо хмыкнул Хан. — Кирк навлёк это на себя, доктор: он не должен был отвечать на ваш сигнал бедствия; и особенно он не должен был появляться здесь, заранее не предупредив клингонов о ситуации. Если его глупость приведёт к войне, то так тому и быть. По крайней мере, тогда у Федерации не останется иного выбора, кроме как освободить мой народ.       У части Хана буквально… кружилась голова… от такого поворота событий. Ему и в голову не приходило, что ему повезёт увидеть первые выстрелы; знать наверняка…       — А что если ты ошибаешься? — спорил МакКой. — Что если они не отпустят аугментов? Что если война затянется, и Федерация будет в отчаянии? Что их остановит от того, чтобы сделать со всеми твоими людьми то же, что и с тобой? Или что если аугменты находятся на форпостах, близких к границам клингонов, и они будут уничтожены в первую неделю сражений? Они не будут свободны, если будут мертвы!       Хан сжал челюсть.       — Замолчите, доктор.       — Но что если это произойдёт, Хан? И если Энтерпрайз будет уничтожен, то кто-то из твоих людей точно…       — Достаточно, — террорист пристально посмотрел на своего пленника через падд. — Я лишь обещал, что я не уничтожу ваш корабль. Это не значит, что я буду рисковать своей жизнью или будущим моего народа, пытаясь спасти своих врагов от их собственной…       — Проклятье! — МакКой ударил дверь кулаком. — Используй свой супермощный мозг, Хан! Бездействие гарантирует, что твои люди…       — ДОВОЛЬНО! — Хан швырнул падд в дверь, вскипев от злости. — Вы хоть представляете, через что мне пришлось пройти? Вы хоть представляете, каково это, когда у тебя отнимают всё, что у вас есть? Быть не больше, чем инструментом для каких-то войноразжигательных планов? Когда все, кого вы любите, стали разменными монетами? Я заслужил это! Я заслужил право смотреть, как Федерация горит! Так что если вы не закроете свой рот, чтобы я мог насладиться этим моментом, то я открою эту дверь, сломаю вам обе ноги, вытащу вас к экрану и заставлю стать свидетелем уничтожения ваших друзей! Сделаю ли я себя абсолютно…       — ТВОЙ ЭКИПАЖ НА «ЭНТЕРПРАЙЗЕ»!       Хан застыл; от шока наклонил голову.       …Этот человек только что сказал…       Аугмент сузил глаза; ярость закипела внутри него с новой силой.       Доктор правда обманывал его всё это время?       Это… это было невозможно. Ему казалось, что он начал понимать МакКоя; чувствовать, когда тот что-то скрывал от него. И всё же…       Если МакКой знал два месяца, что большая часть экипажа Хана заперта в каком-нибудь грузовом отсеке на «Энтерпрайзе»… пощады ему не будет.       — Тщательно подбирайте следующие слова, доктор. Откуда вы знаете, что на этом корабле есть аугменты?       Была тишина; затем сухой, нервный смех.       — Слушай, мои воспоминания о вашем последнем разговоре с Кирком немного расплывчатые… возможно, это побочный эффект от попытки не потерять сознание после того, как ты сломал мне руку… но я точно уверен, что ты дал Кирку три недели собрать четверть твоего экипажа. Ты правда думаешь, что он позволил бы другому кораблю выполнить эту работу? И ты правда думаешь, что они перестали собирать их после того, как получили мой сигнал бедствия? Если мне пришлось бы ставить мою жизнь против одного места во всей вселенной, где искать твой экипаж, я бы каждый раз ставил на «Энтерпрайз»!       …Оу.       Это было… справедливо. И гораздо более… правдоподобно, чем если бы его пленник хранил такой секрет так долго.       Кирк никогда не позволил бы другому кораблю взять на себя такую ответственность. Что значило…       — Давай допустим, что они ещё собирали «пассажиров», когда получили мой сигнал бедствия, — продолжил МакКой. — Итак, они собрали, скажем, десять или пятнадцать твоих друзей. Как ты думаешь, кто это? Кому ты позволишь взорваться…       — Тихо! — огрызнулся Хан, быстро соображая.       Что если доктор был прав? Что если «Энтерпрайз» получил сообщение МакКоя после того, как собрал четверть его людей?       …Это бы объяснило, почему никто из его людей не был доставлен на Кседну Восемь. Если бы они думали, что он выведен из строя, не было бы необходимости…       Ему нужны доказательства.       Аугмент повернулся обратно к сенсорной панели; просканировал «Энтерпрайз» на наличие жизненных сигналов; запомнил число. Затем подошёл к двери; ввёл код безопасности.       МакКой вздрогнул, когда дверь открылась, но остался на своём месте. В менее отчаянных обстоятельствах Хан, возможно, был бы впечатлён… но нельзя было терять время.       — Доктор, сколько человек по штату на «Энтерпрайзе»? Будьте точны.       — Четыреста тридцать, — не колеблясь, ответил МакКой. — Столько будет, если доктор Чапел действительно заменила меня и они не потеряли никого с тех пор, как я оказался тут. Может быть, плюс-минус один-два человека, если…       Хан схватил доктора за горло; прорычал:       — Если вы солгали насчёт числа, доктор, я…       — Ради бога! — МакКой поморщился; огрызнулся. — Я не лгу! Если ты не сделаешь что-то, эти клингоны убьют всех на «Энтерпрайзе» — твоих людей в том числе! Сколько аугментов ты потеряешь сегодня?       Хан моргнул; попытался подавить… ужас.       Он зафиксировал четыреста сорок девять жизненных сигналов на «Энтерпрайзе».       На девятнадцать жизненных сигналов больше, чем сказал МакКой.       Девятнадцать пленённых аугментов.       Больше четверти его людей. На судне, которое должно быть уничтожено.       …Это… это не должно было произойти. Он понятия не имел, какие аугменты на корабле. Были люди, которые ему нужны: люди, чьи навыки были жизненно важны для их колонии; старые друзья с общими воспоминаниями, которые могли подтвердить личность Хана! Он не мог позволить им…       Но если он отключит плащ, он может потерять всё. «Ботани Бэй» может быть уничтожен сразу, как появится; тогда умрут двадцать аугментов.       …Но если он не рискнёт… если не…       Нет!       Он не может отдать судьбу его народа в руки его врагов!       Этот день был днём, когда Джеймс Т. Кирк, этот безэмоциональный вулканец и весь их экипаж сообщников умрут с криками; этот день не будет днём, когда самый умный человек из всех, когда-либо родившихся, сдастся этим… этим насекомым!       …Но как он мог пожертвовать столькими аугментами? Как он мог…       — Пожалуйста, Хан, — голос МакКоя был тихим, но твёрдым. — Времени мало. Я знаю, как сильно ты ненавидишь Кирка, Спока и всю двуличную Федерацию,, но чего ты хочешь больше: чтобы твой народ выжил или осуществить свою проклятую месть?