Безопасность

      Это был, безусловно, самый безрассудный трюк, который Леонард когда-либо делал. ​      Он был уверен, что Хан найдёт гипо в его перевязи; уверен, что его отчаянная попытка сбежать в лучшем случае приведёт к ещё большему количеству сломанных костей. ​      Но это сработало. ​      Это сработало!       …Верно? ​      Не сводя глаз с бесчувственной фигуры в нескольких футах от него, Леонард осторожно обошёл биокровать Нитики; вернулся к полкам; достал медицинский трикодер. ​      Не нужно было подходить слишком близко: не нужно было тыкать Хана палкой или что-то в этом роде. ​      …И медицинский трикодер мог засечь несколько основных жизненных показателей с расстояния в двадцать футов. ​      Доктор просканировал убийцу на расстоянии; прочитал результаты. ​      Около двадцати вдохов в минуту… ​      Частота сердечных сокращений: сорок два удара в минуту. ​      Модели мозговых волн указывают на… ​      …Да. ​      Леонард усмехнулся. ​      Хан был в отключке. ​      Этот психопат действительно был в отключке! ​      …Но надолго ли? ​      Доктор посмотрел на гипо, всё ещё сжатый в правой руке; нахмурился. ​      Хану потребовалось больше времени, чтобы потерять сознание, чем он ожидал. В последний раз, когда он усыплял этого ублюдка, анестезия подействовала всего лишь через секунду… но в этот раз… ​      Возможно, кровопотеря сыграла большую роль, чем сам препарат. ​      Леонард мысленно пересчитал всё. ​      Используя изменения, которые он наблюдал в метаболизме Джима после… инцидента с радиацией… чтобы установить отрывочную базальную скорость метаболизма для аугмента; учитывая очевидную терпимость Хана к самой сильной анестезии, которую Леонард имел под рукой… ​      У него было три часа. Четыре, максимум. ​      Затем, если он не введёт другую дозу… ​      Доктор поёжился. ​      Леонард просто мечтал, чтобы был способ связать Хана. Террорист мог легко разорвать бинты как папиросную бумагу, и доктор намеренно запер единственное, что могло удержать психопата… ​      У него не было выбора. Если бы Хан надел на него кандалы прежде, чем лечить его сломанные ногу и руку, план закончился бы ещё до того, как начался. ​      Леонард положил гипо на биокровать Нитики. Он даже не мог рискнуть снова дозировать Хана, пока тому не придёт время просыпаться. Гипо уже был установлен на максимальный предел безопасности; любой другой мог стать смертельным… и если Хан умрёт, местоположения его бомб умрут вместе с ним. ​      Ему нужно было держать убийцу без сознания и достаточно долго, чтобы прибыла помощь. ​      …Но для этого помощь действительно должна… ну… прибыть. ​      Леонард проверил время на трикодере; прикрепил его к штанам; выскочил из медотсека так быстро, как только мог. Он держался ближе к стенам; использовал их, чтобы сохранить равновесие. ​      Если он сможет просто добраться до мостика; послать сигнал бедствия… Звёздный флот придёт. Они спасут его и закроют Хана под таким количеством мер безопасности, что террористу повезёт, если он когда-нибудь снова увидит звёздный свет. ​      Хан должен заплатить. Если во всей этой богом забытой вселенной была хоть капля справедливости, этот ублюдок-убийца получит то, что ему причитается. ​      Леонарду потребовалось гораздо больше времени, чем он хотел, чтобы добраться до мостика, но как только он оказался там, то направился прямиком к коммуникационной панели; осмотрел дисплей. Хан модернизировал ограниченную систему связи корабля при помощи технологий Звёздного флота, так что если доктор правильно помнил свои уроки по аварийным системам Звёздного флота… ​      Вот. ​      Леонард засмеялся. ​      Благослови боже программистов, которые облегчили поиск вещей! ​      Здесь были буквально две кнопки с надписями «ВСЕ ЧАСТОТЫ: ЖИВОЙ КАНАЛ» и «ВСЕ ЧАСТОТЫ: ЦИКЛИЧНАЯ ЗАПИСЬ». ​      Леонард радостно нажал на вариант с живым каналом. ​      Надеялся, что у кого-то был открытый канал. ​      — МакКой — Звёздному флоту! МакКой — Звёздному флоту! ​      Он замолчал; подождал несколько секунд. ​      …Нет ответа. ​      Опьянение от счастья начало исчезать. ​      Доктор попробовал снова. ​      — МакКой — Звёздному флоту! Кто-нибудь слышит меня? Пожалуйста… ответьте… ​      …Ничего.       Леонард глубоко вздохнул; постарался не паниковать. ​      Было глупо думать, что он получит ответ прямо сейчас. Никто не мог сказать, где он был, а это значило, что никто не мог сказать, сколько времени понадобится сигналу бедствия, чтобы дойти до другого корабля… не говоря уже о том, который действительно мог помочь ему. ​      …Он просто должен продолжать пытаться. ​      Цикличная запись могла сработать лучше. Он мог оставить её включённой и наблюдать за Ханом, а непрерывный сигнал облегчил бы людям определение его местоположения. ​      — Это доктор Леонард Горацио МакКой, Главный… ​      Леонард остановился; покачал головой. ​      Это… это было уже неверно… ​      — Бывший Главный Медицинский Сотрудник звездолёта Федерации «Энтерпрайз». У всех и каждого корабля, которые могут услышать это, я прошу экстренную помощь. ​      Кто-нибудь должен был послушать. Кто-нибудь отправит помощь… ​      — Больше сорока дней назад меня похитил Хан Нуньен Сингх, террорист, который угрожает взорвать бомбы по всему пространству Федерации. Он… он сказал мне, что под детской площадкой в Атланте, в штате Джорджия, есть бомба. Он собирается убивать детей! ​      Его руки затряслись. ​      Что если Хан проснётся раньше и решит взорвать эту бомбу в наказание? Что если… ​      Ему нужно было спешить. ​      — Несколько минут назад я, наконец, смог его усыпить. — Рука Леонарда потянулась к горлу. — Чуть не сломал себе шею, пока делал это… но я вырубил его в импровизированном медотсеке, который он сделал для меня… Я не уверен, как долго смогу держать его в таком состоянии. Если то, что он сказал мне, правда, то его бомбы на таймере. Если он не перезапустит их примерно через три недели, то они взорвутся все сразу… и я не могу этого допустить. Если никто не придёт… если никто не спасёт меня и не схватит его к тому времени… я должен буду разбудить его. ​      И Хан убьёт его. Медленно. Он будет смаковать всё до последней капли агонии, на которую способен, прежде чем… ​      Леонард поморщился; посмотрел в окно в дальнем конце комнаты. ​      Ему нужно было сосредоточиться. ​      — Я… я понятия не имею, где я. — Не точно, во всяком случае. — Я знаю, что нахожусь на корабле, на котором Хан улетел с Земли… «Ботани Бэй», и что мы на луне, покрытой жёлтым песком, и вращаемся вокруг газового гиганта. Есть, по крайней мере, ещё одна луна; класса М… и Федерация, по-видимому, изучала её раньше и решила, что её магнитное поле слишком сильное, чтобы сделать её хорошей колонией… и это всё, что я знаю. ​      Он надеялся, что этого будет достаточно. Надеялся, что тот, кто получит его сообщение, сможет отследить его источник; определить его местоположение при помощи дополнительных деталей, которые он предоставил. ​      Но если нет… ​      — У него есть эта транспортирующая технология, которая позволяет ему прыгать с планеты на планету… — добавил Леонард. — Если кто-то может сказать мне, как установить координаты… Я думаю, что смогу транспортировать нас обоих отсюда; может быть, даже обратно на Землю… Но я не могу рисковать без помощи. Я доктор, а не… Я понятия не имею, как использовать эту штуку… и если я облажаюсь… погибнет много невинных людей. ​      Его дыхание снова участилось; Леонард стиснул зубы; закрыл глаза. ​      Не паниковать. Хотя бы раз держи свои чёртовы эмоции под контролем! Если Спок мог хотя бы приблизиться к тому, чтобы держать себя в руках после того, что произошло с Вулканом… ​      …Спок.       Леонард прислонился к консоли; не смог сдержать слёзы. ​      Спок был мёртв. ​      «Энтерпрайз» был… его друзья были… ​      Хан убил их всех. ​      — Пожалуйста… кто-нибудь, помогите мне, — взмолился Леонард. — Я не могу отпустить этого монстра! Он уже убил так много людей, и он угрожал моей дочери! Ей всего двенадцать… ​      Боже! Если это не сработает, Хан найдёт Джоанну! Он будет пытать и убивать, и взламывать базы данных, пока не найдёт, где Джим спрятал её… а Донна и Фред попытаются защитить её… и Хан убьёт их и всё равно заберёт Джоанну… ​      Этому не бывать. ​      Леонард взял себя в руки насколько мог; посмотрел в экран. ​      — Слушайте… Мне всё равно, из Федерации вы, с Ориона или из… ада! Любой, кто получит это сообщение — клингоны или ромуланцы, или кто-то ещё, кто хочет явиться Федерации, захватив самого опасного террориста нашего времени, я выпью чёртово вино или ромуланский эль, или вообще разделю огромный победный пир в честь того, что мы спасли тысячи жизней, с любым из вас. Пока вы не даёте этим бомбам взорваться… ​      Леонард замолчал. ​      Если Хана схватят, то единственный способ обезвредить бомбы, это разбудить его… и заставить объяснить, как их деактивировать. ​      Но Хан не станет просто так выдавать эту информацию, верно? ​      Некоторое время назад поговаривали о разработке лекарства, которое могло бы безболезненно заставить человека говорить правду… но после того, как Звёздный флот узнал, что Секция 31 приложила свои руки ко всему этому проекту, «сыворотка правды» была похоронена под парой тысяч страниц жалоб на этику. Может быть, эту программу можно возродить… ​      Но что если это не сработает? Что если… ​      …Федерация не пытает. Не важно, каким монстром был Хан, они никогда не станут… ​      Но что если там был ещё один адмирал Маркус? Если… адмирал Олстон… о котором ему говорил Хан, был хоть каким-то намёком, то в Звёздном флоте ещё были люди, готовые на всё, чтобы захватить или убить Хана и его людей. Что если они поспешат с экспериментальной версией препарата или убедят нужных людей сделать исключение из «законов без пыток»? ​      Или что если клингоны или ромуланцы действительно появятся? Что если… ​      …Будет ли это так плохо…       У Леонарда скрутило живот. ​      Господи, откуда взялась эта мысль? Он действительно оправдывал… ​      Он был рядом с Ханом слишком долго. Голос этого психопата был в его голове. ​      …По правде говоря, был только один способ покончить с этим без дальнейшего кровопролития. ​      Сделка. ​      Федерации придётся заключить сделку с Ханом: предоставить его народу свободу взамен местоположений и кодов деактивации бомб. Это будет единственный вариант; единственный способ обезопасить всех. ​      Даже если Хана схватят, он получит то, что действительно хочет. ​      …Но, по крайней мере, этот садист не сможет причинить вред кому-то ещё. ​      — Итак… — доктор прочистил горло. — Ещё раз: я — доктор Леонард Горацио МакКой, бывший СМО звездолёта Федерации «Энтерпрайз». Похищен Ханом Нуньеном Сингхом больше сорока дней назад. Мы на старом Земном корабле под названием «Ботани Бэй». Он установил бомбы с таймером повсюду. Вытащите меня отсюда, и я с радостью сыграю роль дипломата или политического заключённого, или как вы там это называете, ладно? Просто… пожалуйста, пришлите помощь. Всё лучше, чем это. Конец связи. ​      Он остановил запись; она автоматически начала проигрываться по кругу. ​      Леонард позволил себе улыбнуться. ​      Рано или поздно… кто-то услышит его. Кто-то придёт. ​      Доктор снова проверил часы на трикодере. ​      …Тридцать пять минут. ​      Ему потребовалось больше получаса, чтобы добраться до мостика и отправить сообщение… и это значило, что у него есть ещё, по крайней мере, два с половиной часа до того, как Хан проснётся. ​      …Он должен осмотреть корабль. В итоге ему придётся это сделать, в любом случае. В какой-то момент ему нужно будет выяснить, где Хан положил персональный транспортер; где психопат хранил их запасы еды. ​      Леонард поморщился.       С учётом того, что Хан вырублен, Леонарду, возможно, придётся установить назогастральный зонд, чтобы убедиться, что человек не голодает. Это был устаревший, почти варварский способ стабилизировать состояние пациента… но гипо были вне игры. Хан не оставил никаких питательных капсул в медикаментах. ​      Он поставил бы на то, что убийца прячет их где-то в другом месте на корабле: это был простой, но эффективный способ сделать Леонарда зависимым от своего похитителя в плане еды, не уничтожая потенциально важных припасов. ​      Но он не мог рассчитывать на то, что найдёт их. Они могли быть где угодно… ​      По крайней мере, ему не придётся беспокоиться о том, что Хан заработает обезвоживание. В ящиках с медикаментами лежали пакеты для экстренной гидратации; Леонард уже использовал пару из них во время операции на желудке Хана. ​      Питательные трубки и капельницы… ​      Это была медицина каменного века, но она должна была сработать. ​      Леонард должен был расставить приоритеты: у него оставалось чуть меньше двух часов, чтобы осмотреть корабль, прежде чем отправиться обратно в медотсек, и он был намерен учитывать это. ​      Еда. ​      Транспортер. ​      …И падд, который контролировал его… кандалы в медотсеке. ​      В конце концов, ему иногда нужно будет спать… и если он не проснётся вовремя, чтобы повторно дозировать Хана… ​      …Ему также стоит найти фазер… ​      Еда. Транспортер. Падд. Фазер. ​      Это было похоже на план. ​      Леонард прихрамывая покинул мостик; углубился в корабль. ​      Заблудиться было верным способом завершить утро смертью, поэтому в тех немногих местах, где коридоры разветвлялись, он сворачивал только направо; тщательно считал, сколько раз повернул. В следующий раз он может сворачивать только налево; затем приняться за другую палубу; потом за ещё одну; медленно, но верно составить карту всего корабля. ​      Большинство дверей, которые он обнаружил, были открыты, но в этих комнатах почти ничего не было. Он предположил, что Хан выбросил кучу непригодных припасов: любой одежде или еде, или почти всему, что аугменты могли взять с собой, должно было быть больше двухсот пятидесяти лет; это было бесполезно хранить под рукой. ​      Хан, вероятно, планировал совершить набег на центр снабжения в какой-то момент: одним махом раздобыть всё зерно, строительные материалы и одежду, которые понадобятся ему, чтобы обеспечить его людей запасами на сто лет. Не важно, куда должны были быть отправлены эти запасы… ​      К своему удивлению, Леонард быстро нашёл небольшую комнату, которая выглядела… весьма обжитой. ​      В дальнем левом углу комнаты стояла настоящая, выглядящая такой удобной, что он мог расплакаться, кровать, покрытая тёплыми одеялами и мягкими подушками. Она заставила доктора хотеть остановиться и вздремнуть, но он знал, что это была плохая идея. ​      В дальнем правом углу, другая дверь открывалась в маленькую комнату, где Леонард увидел раковину… и зеркало, которое выглядело так, будто по нему ударили кувалдой. ​      …Очевидно, Хан действительно ненавидел то, что видел в нём. ​      Как кто-то в Звёздном флоте мог согласиться выполнить эту процедуру? Принудительная косметическая операция и манипуляции с памятью нарушали суть того, что значит быть врачом! Какой врач в здравом уме плюнет в лицо их профессиональной этике? ​      …Это был кто-то, кого он знал? Кто-то, с кем он работал в Академии? ​      Это было отвратительно. Никто не должен проходить через такое! Даже… ​      …О. Чёрт. Нет. ​      Леонард с трудом оторвал взгляд от разбитого зеркала и перевёл его на только что вылеченную руку. ​      Он отказывался испытывать жалость к этому монстру. Не после всего, через что Хан заставил его пройти. Не после… ​      Зрение доктора помутнело; он покачал головой.       Он не мог думать об «Энтерпрайзе». Ещё нет. ​      У него не было времени для очередного срыва. ​      Леонард сморгнул слёзы; сосредоточился. ​      Между кроватью и ванной стояла пара ящиков для хранения. Поверх одного из них с открытой крышкой лежала одежда; на другом — небольшая стопка аварийных пайков. ​      Очевидно, не весь их запас еды, но с чего-то нужно было начинать. ​      Жалея, что не нашёл времени вылечить распухший правый глаз, прежде чем выбраться из медотсека, Леонард повернулся и увидел правый угол комнаты. ​      …Длинный чёрный плащ Хана висел на стуле, прямо перед столом, заваленным мелкими запчастями и… ​      ДА! ​      Транспортером! ​      Доктор, спотыкаясь, подошёл к столу; схватил прибор. ​      Теперь ему нужно было просто поговорить с кем-то из Звёздного флота, и он транспортируется на Землю! ​      Леонард улыбнулся. ​      Пара месяцев в мамином старом фермерском домике… это пойдёт ему на пользу. ​      Доктор сунул транспортер во внешний карман пальто Хана; порылся в остальных. ​      Хану, видимо, нравилось отягощать своё пальто всяким барахлом. Этот человек, казалось, следовал старому бойскаутскому девизу, и поскольку всё это для него всё равно ничего не весило, убийца мог быть подготовлен так, как ему хотелось… пока у него было достаточно места в карманах. ​      Леонард быстро и с радостью нашёл фазер во внутреннем кармане пальто; пару паддов в другом большом наружном кармане. Он был почти уверен, что один из них контролировал цепь… но так как снаружи они выглядели одинаково, он решил выяснить, который из них, после окончания его экскурсии. Не было необходимости тратить на это время прямо сейчас… ​      Он не мог идентифицировать всё, что нашёл: была пара металлических шаров размером с кулак, которые подозрительно походили на бомбы… но вполне могли быть частями какой-нибудь машины, над которой работал Хан. Он оставил их на столе, вместо того чтобы положить обратно в пальто, и продолжил поиски. ​      Когда Леонард нашёл маленький нож в левом рукаве, он замер. ​      …Даже для самозащиты, он никогда не применит это против Хана. Не с бомбами, готовыми взорваться, если террорист умрёт… но если Леонард спрячет нож в медотсеке и Хан когда-нибудь снова захватит его, это даст ему возможность… ​      Нет. ​      До этого не дойдёт. ​      Он вернётся домой. ​      …А пока… ​      Леонард вложил нож в ножны и засунул его за пояс. ​      Он проверил время: осталось больше полутора часов… ​      Немного больше изучения обстановки будет полезным. ​      Доктор проглотил пару аварийных пайков из ящика для хранения; ещё несколько запихнул в пальто Хана на потом. Он перекинул пальто через левое плечо и, хромая, вышел в коридор, неловко сжимая в правой руке фазер. ​      Поставленный на оглушение, он замедлит Хана вместо того, чтобы убить; задержит террориста на достаточно долгое время, чтобы Леонард вколол ему ещё одну дозу анестезии. ​      …Но ходить вооружённым всё равно было странно. ​      «Ботани Бэй» определённо не предусматривал инвалидные коляски: доктор прошёл мимо двух лестничных пролётов без каких-либо признаков альтернативного маршрута. В этом был смысл, поскольку аугменты, вероятно, не слишком добро смотрели на людей с ограниченными возможностями, но для кого-то привыкшего к кораблю, предназначенному для размещения каждого члена его экипажа, отсутствие пандусов и турболифтов казалось нелепым. ​      …Леонард изучит эти места, как только его нога будет в лучшей форме. Нуманол перестанет действовать через пару часов, и он не хотел испытывать судьбу. ​      Доктор снова повернул направо; оказался в коридоре, вдоль которого тянулись опустошённые стазисные камеры; в дальнем конце была единственная дверь. ​      Он вошёл в неё… и застыл. ​      …Да. ​      Да! ​      Леонарду захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что он не спит. ​      Криокапсула!       На лице доктора расплылась улыбка. ​      Можно забыть про заковывание Хана в цепи: он просто положит ублюдка в лёд, пока не прибудет помощь! Это делало всё намного проще! ​      Леонард захромал к криокапсуле. Конечно, сначала доктор должен будет вылечить свою ногу или он не сможет протащить Хана так далеко, но это лучше, чем… ​      …Его улыбка исчезла. ​      Криокапсула не была пустой. ​      …Нитика. ​      Леонард нахмурился в замешательстве. ​      Какого чёрта Хан вернул её обратно в криокапсулу? Почему он просто не похоронил её? Не было никакого способа… ​      …Неужели Хан всё-таки попытался использовать на ней свою кровь? Была ли она… ​      Доктор посмотрел на показания датчика на боку криокапсулы; поморщился. ​      …Нитика всё ещё была очень… очень мёртвой. ​      …Может, это было плохой идеей думать, почему она была здесь… ​      Леонард положил фазер; приложил правую руку к стеклу; посмотрел на пациента, которого подвёл. ​      Если хотя бы половина из того, что Хан рассказывал ему о ней, была правдой, то Нитика была невероятно милой; живым опровержением стереотипа, что все аугменты по своей сути агрессивны и жестоки. ​      …Насколько иначе всё могло бы сложиться, если бы она выжила?       Хан не раз говорил ему, что он понравился бы Нитике. Если бы она была рядом, возможно, Леонард не провёл бы последнюю пару недель, балансируя между смущающим оптимизмом и явным ужасом. Может быть, она убедила бы Хана, что пытать своего пленника — неправильно. Она могла бы помешать этому ублюдку использовать воду или сломать ему руку… или даже уговорила бы Хана не убивать невинных людей. ​      …Может быть, они смогли бы стать друзьями. ​      …Или, может быть, Хан скрыл бы от неё существование Леонарда; держал бы Нитику в неведении о цене её свободы… ​      Не было никакой возможности узнать это. ​      — Мне жаль, — прошептал Леонард. — Я хотел бы… я думаю, было бы приятно познакомиться с тобой. ​      Доктор со вздохом отошёл от криокапсулы; поднял фазер. ​      Он не знал, что делать. Прямо сейчас криокапсула была похожа на гроб. Если он вытащит Нитику из криокапсулы, чтобы поместить туда Хана, то ему придётся найти место, куда поместить её тело. Ради собственной безопасности и безопасности людей, которым Хан угрожал, у него не было выбора… но, боже, это было неправильно. ​      Леонард проверил трикодер. ​      …До пробуждения Хана оставалось ещё сорок минут. ​      Доктор захромал прочь из комнаты; вернулся в коридор. ​      Его маленький жуткий внутренний конфликт мог подождать. ​      Ему нужно было идти в медотсек. ​      Потребовалось не так много времени, чтобы вернуться, как опасался Леонард. Никаких остановок, даже чтобы перевести дыхание. Пребывание взаперти больше месяца не пошло на пользу его физической форме… но ему нравилось думать, что у него всё хорошо для человека с неизлечимой болезнью и недавно вылеченными сломанными конечностями. ​      Он сможет отдохнуть пару часов, как только обезопасит Хана. ​      Леонард улыбался, пока шёл в медотсек; шагнул внутрь. ​      Это будут долгие несколько дней, но… ​      Доктор замер. ​      Он ослабил хватку на пальто, и оно со стуком упало на пол. ​      …Биокровать была пуста. ​      Хан исчез. ​      О боже! Он облажался с расчётами! Где… ​      Удар пришёлся справа, там, где распухший глаз блокировал зрение. ​      Леонард закричал, когда Хан швырнул его о дверной косяк достаточно сильно, чтобы сбить его трикодер с бока. ​      Убийца вырвал фазер из рук доктора; резко отступил назад. ​      Леонард съёжился; прикрыл голову руками; приготовился к ударам, которые, он знал, последуют. ​      Он покойник! Он покойник! Он… ​      …Ничего не происходило. ​      Дрожа, доктор выглянул из-под рук. ​      …Он никогда раньше не видел такого выражения на лице Хана. Ни в те ужасные первые дни; ни даже тогда, когда он не смог спасти Нитику. ​      Полные ярости глаза… и улыбка. ​      Взгляд убийцы метнулся к фазеру; вернулся к Леонарду. ​      — Скажите честно, вы правда думали, что это сработает? ​      Хан согнул фазер пополам. ​      Здоровый глаз доктора широко раскрылся. ​      Как, чёрт возьми, это вообще возможно? У этих штук были дюраниевые оболочки! Как… ​      — О, выражение вашего лица… бесценно, — усмехнулся Хан; бросил бесполезный фазер на пол. — Одно это стоило отупляющего мозг ожидания. Честно говоря, я рад, что решил не просто взять трикодер и выследить вас. Это… это гораздо лучше. ​      Волосы на затылке доктора встали дыбом. ​      Убийца был на ногах гораздо больше, чем он думал: достаточно долго, чтобы выследить Леонарда, как раненного зверя; загнать его в какой-нибудь отдалённый угол; сделать из его убийства забаву… ​      Что остановило Хана? ​      …Что этот псих собирался сделать с ним? ​      Хан указал на биокровать доктора. ​      — Сядьте. ​      Леонард не двигался. ​      Если он сядет, он просто знал, что проведёт остаток своей… внезапно слишком долгой жизни… крича. ​      Если он попытается сбежать, то, возможно, успеет сделать шаг, прежде чем Хан схватит его за горло. ​      Если он будет бороться, то потерпит поражение. Ужасающее. ​      …Но это будет быстро. ​      Леонард ударил Хана локтём в живот. ​      Убийца шумно выдохнул… но не сдвинулся с места. ​      Переносица. Если её сломать, то парень точно разозлится достаточно… ​      Он замахнулся. ​      Хан поймал кулак в дюйме от своего лица… и усмехнуться. ​      — О, продолжайте пытаться: я аплодирую вашей дерзости. ​      …Проклятье! ​      Хан играл с ним! ​      Этот ублюдок знал, что Леонард пытался сделать… и не собирался так просто отпускать его. ​      …Не было никакой реальной возможности избежать того, что бы Хан ни задумал. ​      Свободная рука Леонарда упала ему на бок; он обессиленно привалился к дверному проёму. ​      Убийца склонил голову. ​      — Вы уже закончили? ​      Доктор сглотнул; слабо кивнул. ​      Хан усмехнулся. ​      — Признаюсь, я ожидал большего сопротивления… но, с другой стороны, вы всегда быстро схватываете, не так ли? ​      Леонард не ответил. ​      — Очень хорошо. — Хан отошёл подальше; потянул Леонарда за всё ещё удерживаемый кулак. — Идите сюда. ​      Он позволил убийце притащить себя обратно к биокровати. Пару раз чуть не упал… но добрался до неё. ​      — Сядьте. ​      Он сел. ​      Хан усмехнулся; наконец отпустил руку Леонарда. ​      — Оставайтесь здесь. ​      …Он остался. ​      Не похоже, что у него был выбор: казалось, что из него высосали всю энергию; он едва держался на ногах. ​      Не сводя глаз с Леонарда, Хан попятился; поднял своё пальто с пола; вытащил падд. ​      — Спасибо, что принесли это, доктор, — убийца что-то набрал в падде; Леонард услышал, как щёлкнула, открываясь, цепь. — Идти за ним было бы… неудобно… для меня и… мучительно… для вас. ​      …Как будто это когда-нибудь было проблемой. ​      — Теперь, — Хан снова подошёл вперёд; остановился. — …Есть ли ещё какое-нибудь оружие, о котором я должен знать? ​      Леонард начал качать головой; замер. ​      Он забыл… у него всё ещё был нож. ​      — Потому что если я найду его, когда обыщу вас, доктор… я обещаю, вам не понравится, как оно используется. ​      …Нет. ​      Он не собирался выяснять, что это значит. ​      — Н-нож, — прохрипел Леонард. — Нож у меня за поясом. ​      — Что насчёт гипо? ​      — На биокровати за полками. Всё, что у меня есть, это нож. Клянусь. ​      Хан кивнул; подошёл. ​      — Отдайте его мне. Рукоятью вперёд. ​      Он передал ножны с ножом своему похитителю дрожащей рукой. ​      Хан надел плащ; прикрепил ножны изнутри левого рукава; усмехнулся. ​      — Вытяните левую лодыжку. ​      Доктор подчинился; старался не заплакать, когда Хан схватил открытые кандалы с пола; закрепил их на их месте. ​      …Вот и всё. ​      Выхода нет. Не сбежать. ​      Он никогда не покинет эту комнату снова. ​      Убийца сделал глубокий вдох; выдох; сел рядом с Леонардом… прямо в центре его слепой зоны. ​      Доктор уставился в пол; боролся с бесполезным желанием убежать. ​      Боже, он так устал… ​      — Теперь скажите мне, доктор, — промурлыкал Хан. — Какой ущерб вы нанесли, пока я был без сознания? Мне нужно знать, насколько больно это сделать. ​      …Сигнал бедствия всё ещё работал. Если он просто будет держать свой рот на замке, может быть, Хан не обнаружит это, пока… ​      Рука заползла в волосы Леонарда; другая схватила левую сторону его лица; заставила взглянуть на его похитителя. ​      Напряжённые, искусственные голубые глаза Хана сверкнули. ​      — Скажите честно, доктор, вы хотите, чтобы я убил вашу дочь? ​      У Леонарда пересохло в горле; глаза наполнились слезами. ​      Боже правый… нет…       Он знал, что был покойником. Он знал… ​      Но не Джоанна! Не его маленькая девочка! Она… ​      — Это был не риторический вопрос! — Кулак убийцы вцепился в волосы Леонарда. — Из того, что я слышал, она — милый ребёнок, но если вы упрямо продолжите скрывать что-то от меня… ​      — Оставь её в покое! Я скажу тебе всё, что ты хочешь! Но пожалуйста, не трогай… ​      — Тогда что вы сделали? ​      …У него не было выбора. ​      — Я отправил сигнал бедствия, — тихо сказал Леонард. — Я поставил его на повтор, потом пошёл погулять. Только на этом этаже. Нашёл твою комнату; немного поел; нашёл… Нитику… потом пошёл сюда, чтобы вколоть тебе ещё одну дозу анестезии. Это всё. Это всё, на что у меня хватило времени. ​      Хан уставился на него… и истерически хихикнул. ​      Рука выскользнула из волос Леонарда; переместилась ему на плечо; сжала его так сильно, что доктор был уверен: сейчас что-то сломается. ​      — О, вы глупый, глупый человек! — Хан ослабил хватку; погладил Леонарда по щеке. — Вы понятия не имеете, что натворили, не так ли? ​      …Что? ​      — …Что ты имеешь в виду? ​      — Каждый сигнал, который я посылал отсюда, был тщательно замаскирован, — убийца фыркнул. — Но вы… вы отправили сигнал бедствия на всех частотах, верно? ​      — …Я подумал… что если мы достаточно близки к форпосту Федерации, они… ​      — И как бы ни был понятен этот инстинкт, это был серьёзный просчёт, — Хан усмехнулся; покачал головой. — Доктор, это не пространство Федерации! Мы в системе Квил-Нок: одной из тысяч систем в самом сердце нейтральной зоны Федерации и Клингонской империи! В конце концов, ваше сообщение может дойти до Звёздного флота, но клингоны определённо уничтожат здесь любого.