Безопасность

      Леонард надеялся, что есть что-то хорошее в том, чтобы просыпаться одному в медотсеке.       Если было, то он этого не нашёл.       Леонард дрожал. Видимо, Хан не потрудился накинуть на него одеяло до того, как исчезнуть бог знает где.       …Может, парень боялся, что одеяло повредит автоаспиратору… но Леонард поспорил бы на деньги, что убийца даже не задумался о том, что может случиться, если оставить Леонарда с разорванной рубашкой и без возможности укрыться…       Он поднял голову; посмотрел на свою обнажённую, покрытую синяками грудь. Свет на автоаспираторе поменялся с красного на оранжево-жёлтый. Его лёгкое начало заживать… но всё равно было небезопасно много двигаться… даже если бы он смог.       Леонард попытался оценить другие повреждения. Если он собирался… вернуться к работе… через день, Хан должен был дать ему дермальный регенератор. Они лечили только его переломы и коллапс лёгкого… и всё ощущалось так, будто обезболивающие перестали действовать.       Снова было больно дышать; ушибленные мышцы правой ноги болезненно дёргались.       Левая лодыжка опухла и болела. Леонард шевельнул ею, чтобы убедиться, что кандалы не давят…       …На лодыжке не было кандалов.       …Цепи не было.       Господи, он был один и на нём не было цепи!       Леонард попытался сесть; закашлялся; рухнул назад со стоном. Автоаспиратор вспыхнул красным; надулся.       — О, да ладно…       Конечно, единственный раз, когда Хан забыл надеть ему эту штуку, произошёл, когда Леонард не мог двигаться.       Это его грёбаное везение.       …В любом случае, куда он собирался идти? Если Хана не было в медотсеке, то он, скорее всего, был в диспетчерской. Если Леонард не мог пойти туда, чтобы позвать на помощь, тогда не было смысла даже пытаться встать с кровати. И даже тогда, если Леонард, отправив сообщение, не найдёт место, где можно спрятаться… это будет точно самоубийственная миссия.       Даже с той малой надеждой, которую Леонард оставил… его там ещё не было.       Дверь зашипела; Леонард напрягся. Он начинал чувствовать себя как собака Павлова…       Нет. Хан сделал достаточно сравнений с собаками для них обоих… Леонард не станет делать то же самое сам с собой.       Убийца вошёл в поле зрения Леонарда; кивнул ему.       — Приятно видеть вас бодрствующим, доктор. — Хан не улыбался. — Как вы себя чувствуете?       — Как будто кто-то столкнул меня с обрыва, — проворчал Леонард. — Как долго…       — Три часа. — Хан взглядом изучил всё тело Леонарда, с головы до ног. — Вам нужны обезболивающие?       — Да, — кивнул Леонард, — было бы здорово… Спасибо.       Хан набрал в гипо Нуманол.       — В те же места?       Леонард подумал немного; снова кивнул.       — И в левую лодыжку, пожалуйста. Она опухла…       Через несколько секунд рёбра и правая нога Леонарда снова онемели.       …Но Хан не обезболивал левую…       О, чёрт.       Хан смотрел на лодыжку Леонарда, нахмурившись.       — Кажется, я кое о чём забыл.       …Да. Он был идиотом.       Может, стоит винить во всём его сотрясение…       Убийца опустился на колени; встал с цепью в руках.       …Проклятье.       Леонард вздрогнул, когда Хан взял его за растянутую лодыжку; кандалы вернулись на место.       — Это действительно необходимо? — спросил Леонард. — Не похоже, чтобы я куда-то…       Хан кинулся к нему; схватил за горло. Леонард вздрогнул; резко вдохнул; ждал, когда Хан сожмёт его.       …Но Хан не сделал этого.       — Считайте, вам повезло, что это всё, что я собираюсь сделать. — Голубые глаза Хана впились в него. — Вы солгали мне. Вы сказали, что ваше здоровье «в порядке», но уже знали о своём состоянии. Соврёте ещё раз, и вам не понравится то, что последует за этим. Понятно?       …Что ж, это ответ на все сомнения Леонарда о том, читал ли убийца его дневник. Что значило, что он оказался в довольно неудобном положении… Но ещё были вещи, которые, Леонард был уверен, Хан не узнает о нём… а именно, кем на самом деле была Джоанна.       — Больше никакой лжи, — солгал Леонард. — Я понял.       — Прекрасно.       Убийца отпустил его горло; сел на соседнюю биокровать, рядом с одеялом и паддом Леонарда. Он взглянул на прибор, потом снова на Леонарда.       — Я знаю вопрос, который вы хотите задать. — Взгляд Хана был… странным… — У меня тоже есть один для вас.       …Чёрт… ладно…       Леонард уже мог сказать, к чему это приведёт.       — …Что за вопрос?       — Вам известно о целебных свойствах моей крови, — начал Хан.       — Ну, да, я…       Хан посмотрел на него.       — Это не вопрос. Это — констатация факта.       — …Ладно.       — …Вы изучали этику, доктор. — Хан склонил голову в задумчивости. — Вопрос, который я хочу вам задать, заключается в этом: если… учитывая ваше утверждение, что ваша болезнь имеет генетический компонент, просто если… если моя кровь может вылечить вашу болезнь, тогда что будет более жестоко с моей стороны: позволить вашей болезни идти своим чередом; позволить вам умереть в течение года… или спасти вас? Сохранить вам жизнь с единственной целью: чтобы вы помогли моим людям найти безопасный дом? Держать вас в плену, в рабстве столько, сколько потребуется… даже если на это уйдут десятилетия… Какая судьба будет более жестокой для вас?       …Что ж… это был… чертовски хороший вопрос.       Леонард отвёл взгляд от Хана; уставился в потолок.       Он задавал себе подобные вопросы целыми днями и знал, что у Хана есть только несколько вариантов. Хан никогда не отпустит его, и было похоже, что он решил не убивать Леонарда сразу.       И тогда остаётся…       Часть него кричала, что чем дольше он остаётся в живых, тем у него больше шансов на спасение.       …Но если его не спасут…       Хан уже влез в его голову. В кого он может превратиться, если…       Леонард потряс головой.       — Я не знаю.       — Я тоже. — Хан встал; взял одеяло Леонарда в руки. — Я должен буду подумать над нашей новой дилеммой немного дольше. Вам холодно?       Леонард моргнул.       …Что ж, это был сдвиг.       — …Немного, — признался он.       — Помешает ли одеяло автоаспиратору?       …ха.       Может быть, Хан действительно переживал…       — Нет, всё будет в порядке… спасибо.       Хан разложил одеяло; укрыл им Леонарда.       — Отдыхайте, и через несколько часов я могу решить помочь вам с дермальным регенератором.       Хан отвернулся; быстро вышел из медотсека.       Леонард закрыл глаза; попытался снова заснуть. В любом случае, он не мог делать что-то другое. Просто стараться вылечиться и…       …Боже, ему было нужно, чтобы Джим нашёл его как можно скорей.       Сейчас это был его единственный шанс.