"Почему она, а не я?!"

Ясный сентябрьский день выдался весьма недурным. Если покинуть своё столь любимое жилище и оказаться прямиком на улице, то можно обнаружить, что уже было не так жарко, как знойным летом, но небесное светило продолжало пробиваться сквозь осенние тучи и отражаться золотистыми кляксами в чернеющих лужах, застланных красными и оранжевыми, хрустящими под толстыми подошвами ботинок, листьями… Но я попросту не мог наслаждаться той природной, поистине поражающей своей естественностью красотой, прогуливаясь под лазурным небом и ощущая дуновения легкого, прохладного ветерка. Вместо всего этого великолепия меня окружала звенящая тишина, комната в темно-синих тонах, занавешенные шторами хрупкие ставни и белый, потрескавшийся и шершавый потолок… Именно в такой обстановке я проводил свой долгожданный выходной. Но чувство спокойствия и умиротворения не переполняли меня, как это изначально планировалось — их место заняли душевные потуги и переживания. Брайс… Вновь этот подонок вместе со своими дружками соизволил оставить на моем лице столь престижную награду, как ярко-красный отпечаток кулака тяжёлой руки. Если бы мне платили каждый раз, когда меня задирали, кричали вслед «крысеныш», «чокнутый», «чудила» или «педик», то я бы уже давно съехал из этого городка, что у черта на куличиках, и никогда, ни при каких обстоятельствах сюда не возвращался, позабыв как страшный сон родное захолустье. И морально бы я это сделал гораздо проще, ведь у меня даже не было друзей, которые могли бы быть якорем корабля моих амбиций в столь беспросветном море желчи. Единственной отрадой была Кассандра — сильная девушка, что стала вторым, после отца, родным мне человеком. Как странно… Ведь еще пару лет назад я был безответно влюблен в нее, а теперь мы с ней словно родные брат с сестрой, что вечно взаимно подтрунивают, делятся сокровенным и готовы стоять друг за друга горой, перегрызая глотки своим обидчикам. Ну… по крайней мере Кэсс точно была готова за меня глотку перегрызть: ещё будучи совсем ребёнком, она — отважная девчушка в джинсовом комбинезоне и палкой в руке, — отгоняла от меня мальчишек, не поделивших со мной территорию маленькой деревянной песочницы… Но даже так я не мог и не хотел впутывать ее во все это, тем более у нее самой наверняка проблем хватает — жизнь старшеклассницы не так проста… От гнетущей атмосферы и понимания того, насколько же я жалок, я стал медленно проваливаться в сон, прижимая к себе Рудигера, что мирно сопел у меня под боком. Но дверной звонок, отдавшийся звонкой трелью по всему дому и заливший собой каждый угол, заставил меня подняться с тёплой постели. Медленно волоча ногами, я нехотя добрался до двери и открыл ее, совершенно не представляя, кто является нежданным гостем. К моему удивлению на пороге стояла… — Кэсс? Привет. Не ожидал, что ты заглянешь сегодня, — натянуто улыбнулся я девушке с черными, словно пелена ночного небо, волосами, поблёскивающими от тусклого освещения почти перегоревшей лампы. «Легка на помине…» про себя усмехнулся я. — Привет… Как ты? — Кэсс, демонстрируя мимикой лица полную заботу и сестринскую любовь, потрепала мои непослушные патлы, спутавшиеся после короткой дремы в ещё более непонятное гнездо, — Планы на вечер есть? Я непроизвольно напрягся. Вот кто-кто, а она же прекрасно знает, что все свое свободное время я провожу в четырех стенах и никуда дальше магазина с продуктами не выхожу, поэтому моментально можно было понять, что вопрос был лишь формальностью… Она точно собралась меня куда-нибудь затащить. — Я собирался опробовать одну формулу в своем новом эксперименте, ну, ты знаешь — посмотреть на результаты, записать их и приступить к новой фазе изучения… — Значит не занят, — бесцеремонно перебила меня подруга, уверенной походкой шагая по направлению к гостиной и постукивая каблуками чёрных ботильонов по гладкой поверхности паркета, — И не пытайся сейчас начать оправдываться, что ты действительно собирался заниматься химией — когда тебе приходит в голову очередная гениальная идея, ты бросаешь все и реализуешь ее, а не тянешь до вечера. Не забывай, что я знаю тебя как облупленного. — Но мой отец… — И это не прокатит — я в курсе, что он сегодня работает на ночной смене, так что времени у тебя вагон и маленькая тележка. Блять… Как бы сильно я ей не дорожил, как бы не восхищался, порой она бывает ну просто невыносима. Кассандра могла узнать всю нужную для достижения цели информацию и не важно, каким именно способом: дипломатическим или физическим. Вот и сейчас она выведала все, чтобы оставить меня безоружным. — Черт, Кэсс, что ты задумала? — спросил я и уселся на диван. Девушка лишь хитро прищурила глаза и, последовав моему примеру, села в кресло напротив. — Ничего криминального. Просто мои друзья устраивают небольшую вечеринку и… — Я понял к чему ты клонишь. Нет, нет, нет и еще миллион раз нет! Ты же осведомлена о том, как я отношусь к подобному. — Ну Вэриан, ну пошли! Ты и так почти постоянно сычуешь дома, ни с кем не общаешься и дальше круглосуточного магазина за углом никуда не ходишь. Тебе необходимо развеяться. Обещаю, Десперейт младший, что если ты добровольно не согласишься, я насильно привезу тебя на тусовку прямо в этой пижаме! Я тяжело вздохнул — переспорить Кэсс невозможно, слишком уж она была настырна. На что она только не бывает способна, когда в ее голове возникает какой-либо план, выполнение которого было необходимо: в этом она не уступала своему отцу — начальнику местной полиции… Но и я сдаваться просто не собирался, все же на кону стояло мое право провести воскресенье так, как мне того хочется. — Ты же знаешь, что в упрямстве я тебе не уступаю. Так что я еще раз повторюсь — нет, я ни при каких обстоятельствах не поеду с тобой к твоим друзьям, кем бы они не были. — Вот как… — девушка в недовольстве скрестила руки на груди и посмотрела прямо мне в глаза, — Тогда твой отец узнает о пачке «Винстон», которая магическим образом оказалась у тебя в выдвижном ящике стола и уж поверь — я смогу убедить его использовать такое наказание, что ты еще долго не сможешь просто отсиживаться дома и заниматься своими делами. — Ага… Значит теперь в ход мы пускаем шантаж? Тяжёлая артиллерия, да? Подло… — Зато эффективно, — самодовольно ответила Кэсс, лёгким движением руки откинув темную копну назад.

***

Уже через каких-то полчаса мы подъезжали к дому ныне незнакомой подруги моей черноволосой спутницы. По дороге я узнал, что зовут хозяйку нашего ночного пристанища Рапунцель — дочь мэра и самая популярная ученица школы по совместительству. Сказать, что я занервничал еще сильнее — это ничего не сказать. Такие девушки, как эта Рапунцель, зовут к себе на вечеринки как минимум полшколы, а значит там могли оказаться и мои одноклассники, не упускающие возможность ткнуть меня в грязь лицом при каждой нашей встрече. И хоть Кассандра и уверяла, что приглашены только старшеклассники, меня все равно нервно потряхивало. Но пути назад не было, ведь я уже смог разглядеть огромный особняк семьи Санрей. Я вышел из иномарки, с грохотом захлопывая дверцу, и, подгоняемый обладательницей черного каре, направился к крыльцу. — Не переживай, все будет отлично, — улыбнулась она мне в попытке поддержать и тонким пальцем вжала кнопку звонка по самое ее основание. Тут же нам открыла девчушка с длинными светлыми волосами, заплетенными в косу, изумрудными очами и широченной улыбкой. — КЭСС! — радостно вскрикнула она и заключила подругу в объятья, кружась на месте от переполняемого потока эмоций, — Я так рада, что ты пришла! А ты Вэриан, верно? Кэсс очень много о тебе рассказывала. Счастлива убедиться самолично, что ты еще больший душка, чем я представляла! Блондинка обняла меня так сильно, что я почувствовал, как мои ребра затрещали под натиском ее рук. — Рад познакомиться, Рапунцель, — хрипло проговорил я с помутневшими от недостатка кислорода глазами. — Зачем же так официально! Зови меня просто Рапс. — Хорошо, просто Рапс.

***

Когда новая знакомая наконец выпустила меня из своеобразного плена, мы смогли попасть внутрь. Еще снаружи можно было услышать, как громко бьет музыка из динамиков мощных колонок, а оказавшись внутри вообще показалось, что я оглушен так, что больше ничего никогда не услышу. Все помещение было заполнено людьми, плотно стоявшими шумными компаниями. Каждый что-то бурно обсуждал, делая в паузах между фразами глоток алкоголя из пластикового стакана, после чего вновь срываясь на смех. Хоть мне самому еще не удалось испробовать содержимое этих самых стаканов, я был уверен на наличие спиртного в них. Ведь для старшеклассников это отличная возможность напиться на вечеринке такой особы, как Рапунцель, зная, что от родителей они потом не получат  — они же поехали к примерной дочке мэра, которая уж точно вся из себя правильная и порядочная. А для меня это был шанс испытать новые ощущения — мне еще не доводилось пить что-то крепче энергетика или того же самого чифира, а как известно запретный плод сладок и манящ. Не теряя ни секунды, я подошел к черному столу, выполняющий также роль барной стойки и осознал — ни Кэсс, ни Рапс не было рядом. Внутренний запуганный интроверт стал тревожить мой разум, и страх того, что оказавшись в толпе незнакомых мне людей со мной произойдет нечто ужасное, начал нарастать. И неизвестно — возможно паническая атака одолела бы меня и взяла верх, если бы не приятный теплый мужской голос. — Впервые на подобном мероприятии, да? — я обернулся и увидел высокого брюнета с добрыми карими глазами и небольшой бородкой, — По твоим растерянному взгляду и слегка трясущимся коленкам видно, что тебе непривычно находиться в таком месте. Я не успел ничего ответить, как он протянул мне наполненный доверху красный стакан. Инстинктивно поднеся его к носу, я вдохнул резко ударивший в ноздри аромат, от которого тут же сморщился. Содержимым была водка, разбавленная апельсиновым соком. — Д-да, я не особый любитель шумных тусовок, — сдавленно проговорил я, все еще отходя от ядреного запаха, — И, честно говоря, не пошел бы сюда, если бы не моя подруга, которая способна заставить любого сделать то, что она хочет, — со стороны незнакомца послышался смешок, — И вот вроде все складывается не так уж и плохо, но я все равно чувствую себя здесь чужим. — Ну то, что ты разговариваешь со мной, это уже прогресс, — кареглазый сделал большой глоток и протянул мне крупную ладонь для, как я догадался, рукопожатия — Юджин Фицерберт. — Вэриан… Вэриан Десперейт. Ощутив крепкую хватку теплой руки Юджина, я попытался продолжить разговор. Он оказался довольно интересным собеседником, отпускавшим шутки, заставлявшие меня улыбаться и заливаться смехом, от которого его выражение приобретало еще более доверительный оттенок. От него я узнал, что Рапунцель — его девушка, и что устроить тусовку была его идея. Также он дал характеристику каждого из присутствующих в этом доме, бросаясь забавные факты о них и это так же прокладывало между нами дорожку взаимопонимания. Я чувствовал, как завожу спустя огромное количество времени первого друга…

***

Через час я уже был в стельку пьян — любопытство перебороло голос разума и я выпил уже как минимум пять стаканов. Мой новый знакомый даже удивился, что я смог выдержать и не забылся окончательно. Возможно, мы бы так до конца вечера провели в компании друг друга, если бы Фицерберт в один момент не отлучился на пять минут. Пока его не было, я решил проверить телефон. Достав его из кармана и плывущим взглядом разглядывая уведомления, я не на шутку испугался — 10 пропущенных от отца. — Блять, он меня убьет… — прошептал я, делая очередной глоток. Вдруг до моего слуха донесся громкий голос и я тут же понял, кому он принадлежал. Пробравшись сквозь толпу, я увидел Кассандру, которая явно была оскорблена, рядом с ней Рапунцель, а напротив них… Юджин. — Кэсс, что случилось? — растерянно спросил я, глядя на разозленную девушку затуманенным взглядом. — Ничего особенного, просто мистер «острый язычок» чуть ли не в прямом смысле назвал меня… — распаляясь, начала обладательница черной копны волос, но на ее плечо легла ладонь Рапунцель. — Тише, Кэсси, не горячись… — Как тут не горячиться?! Какое право он имеет говорить обо мне так в присутствии моих друзей и знакомых… Тут на меня обернулся Фицерберт, которого я буравил недовольным взглядом. Я знал Кассандру с детства и понимал, что вывести ее из себя довольно трудно, а тут я слышал в ее интонации обиду, уязвимость, злость. Такого я не мог потерпеть по отношению к той, кого я считал чуть ли не своей сестрой, особенно находясь в состоянии повышенной восприимчивости к негативным эмоциям. Возможно, не надерись бы я в этот вечер, не случилось бы того, что случилось. Не раздумывая, я пропитал своё тело очередной алкогольной дозой и двинулся к юноше на заплетающихся ногах. Обе подруги спохватились слишком поздно: неожиданно для всех я занёс свою руку и нанёс удар по достаточно симпатичной физиономии. Конечно же он был слабым — Юджин даже не пошатнулся, но девушки все равно схватили меня под руки, не давая брыкающемуся и матерящемуся мне сделать ещё хоть что-нибудь. — Ну надо же, Кэсс, я сегодня нарасхват! Оказывается, не только ты хочешь покалечить это великолепие, носящее название «мое лицо», так что в очередь, детка. Как ни странно, эти слова взбесили меня ещё больше, отчего с моих вымоченных в спирте уст вырывались фразы а-ля «я тебе не только ебальник начищу». Тот лишь посмеивался, бросая добродушные взгляды на меня. — Ну все-все, дамы, пора остановить этот цирк и отвезти пьяного в дрын мальца домой, а то остаток вечера ни вы, ни все остальные гости не смогут отдохнуть, как это изначально планировалось. И я даже возьму на себя ответственность, как человек, что назвал нашу общую подругу нелицеприятным словом, сделать столь благородный поступок. — Не боишься, что он по дороге будет кулаками махаться? , — усмехнулась Кэсс. По её тону и взгляду было понятно: злости и обиды, похоже, не осталось. Зато во мне она воспылала с новой силой. — Никуда я не поеду, тем более с тобой! — А этого никто у тебя и не спрашивал. Вновь. Вновь эта чертова ухмылка, что выводила меня на мгновение из реальности, невольно заставляя засматриваться на неё с каким-то особым интересом. Этого мгновения Фицерберту хватило с лихвой, чтобы перехватить меня из цепкой хватки девичьих рук и закинуть на плечо. — Поставь меня на место! — будто не своим голосом заверещал я, что, естественно, никак не изменило ситуацию. Вплоть до момента, пока меня не запихнули в машину под пристальным взглядом зелёных и серых пар глаз старшеклассниц, я молотил руками и ногами по крепко сложенному туловищу, вопя что есть мочи. Да и почти все наше путешествие до моего дома я вёл себя как полный неадекват, пока просто не устал от собственных действий.

***

— Послушай… — начал было Юджин, когда крыша моего дома стала виднеться на горизонте, — Я понимаю, почему ты так остро воспринял данную ситуацию, даже не разобравшись в ней целиком и полностью. Мне бы стоило посчитаться с тобой и твоими чувствами, исходя из нашего столь приятного диалога, проходившего так спокойно и непринужденно до всего этого балагана. Просто для нас с Кэсс перебрасываться подобным — не редкость. Взаимоотношения у нас такие — жёстко стебать друг друга, а потом в крепкой дружеской любви признаваться. Тут мой спутник развернулся ко мне. Его взгляд, наполненный чем-то необъяснимо приятным и завораживающим, устремлён был прямо на меня. Хотя, если подумать, он и сам был таковым, прослеживалось это не только во взгляде… — В общем, прости меня. Прости за то, что вывел на эмоции, не проконтролировал количество выпитого тобой алкоголя и быстрое покидание вечеринки. Мне правда очень жаль, Вэриан. Мое сердце екнуло. Это было первое извинение в мой адрес за все долгие-долгие годы избиений от одноклассников, оскорбителных речей и скотского отношения… Впервые у меня просили прощения, ставя как равного себе, а не как отребье, третий сорт. И я готов был простить целому миру, ходу истории, судьбе, в которую даже не верю, все те плохие моменты за эти слова, донесшиеся от человека, которого я едва знал. Но я не произнёс ни слова. Лишь крупная слеза, оставившая после себя на щеке влажный след, ответила чувственным «Да, я прощаю, прощаю тебя, о чудесный человек…»