Yesterday, Today

На следующее утро Джебом проснулся на полу в гостиной. Лучи утреннего солнца проникали в комнату, окрашивая её в ярко-оранжевый цвет. Он повернулся и посмотрел на своего друга, который заснул на диване. Либо слишком уставшие, либо просто без желания подниматься наверх, они включили старый фильм и заснули. Кто-то — вероятно, Джинён — выключил телевизор. Из кухни было слышно, как кто-то готовит завтрак, а сверху шли звуки возни. Он глубоко вдохнул, ощущая запах кофе, риса и, без сомнения, кимчи-чигэ. Как и в прошлый раз, Джебом дал себе несколько эгоистичных минут, чтобы окинуть взглядом лицо Пака и представить, как они каждое утро просыпаются вдвоём: ленивые поцелуи в кровати, приготовление завтрака, кофе… На стадии взросления Им убедил себя, что для счастья требуется слишком много, думая, что между следованием за своей мечтой и пребыванием с Джинёном, ему позволено только одно. Теперь он думал о том, как глупо поступил. — Что? — хрипло пробормотал Джинён, открыв глаза и уставившись на Джебома, который тут же смутился, отводя взгляд и стараясь выглядеть более непринуждённо. — Что? — его щёки буквально вспыхнули от милого вида Пака с этими взъерошенными волосами. — Ты смотрел на меня. — Нет, не смотрел, — отрицал Джебом, неуклюже поднявшись и едва удержавшись от падения, когда его ноги запутались в одеяле. И вышел из гостиной прежде, чем успел сказать что-то ещё, нечто глупое вроде: «Ты выглядишь мило.» Среди всего утреннего хаоса, пока просыпались все гости, принимали душ, собирались на завтрак и направлялись в конюшню на последний день съёмок, они едва видели друг друга. Джебом помогал БэмБэму одевать Ёндже в коричневые бриджи, блестящие высокие сапоги, синий галстук и модный чёрный пиджак, который он видел только на Олимпийских играх. В это же время Джинён проверял чистоту пастбищ и прибирался в большом трейлере для перевозки лошадей, чтобы одежда Чхве не запачкалась во время съёмок. Джебом подумал о том, сколько подобных мероприятий они с Джинёном провели, торопливо отряхивая пыль и сено с курток, прежде чем выйти на арену, и усмехнулся. Несмотря на то, что он проработал в этой отрасли несколько лет, попытки показать «подлинность» картины без действительного отражения реальности было тем, к чему он никогда не привыкнет. Он наблюдал со стороны, как Ёндже позирует с трамплинами и на заборе, выглядя как идеальная модель для журнала по верховой езде. Пак стоял рядом с фотографом, буквально управляя движениями Чхве, чтобы это всё выглядело более естественно. Вчера над ним нависала тёмная туча, но сегодня он был совершенно другим: улыбался и между делом с неподдельным интересом разговаривал с Ёндже. Джебом не мог оторвать взгляд от него. Только за обедом они наконец смогли побыть вместе. Все собрались на расстеленных на траве пледах, Джексон и БэмБэм, естественно, беседовали, наполняя пространство вокруг смехом и шутками. Голова Джинёна, сидящего рядом, упала на плечо Джебома, пока он смеялся. Им не смог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя по-настоящему счастливым в такой домашней атмосфере. В конце концов, Джексона и Марка снова позвали, чтобы помочь перенести декорации, БэмБэм утащил Югёма для помощи в подготоке следующиего комплекта одежды. Ёндже поспешил за ними и вернулся с тремя вещами в руках. Нервничая, он протянул свой мини-альбом «Икар», первый роман Джинёна и маркер. Джебом, растянувшийся на пледе, тут же сел, чтобы увидеть, как Пак медленно поднимает голову. — Эм, Джебом сказал, что это твой любимый альбом… — Ёндже слегка улыбнулся. — И я подумал… Мы могли бы обменяться… Я мало читаю, но мне нравятся то, что ты пишешь. Глаза Джинёна расширились, не в силах скрыть потрясение, он открыл рот, затем снова закрыл его, пока Ёндже ёрзал перед ним. — Ты не должен… — быстро сказал Чхве, немного отстраняясь, но Пак протянул руку, чтобы остановить его. — Нет, всё в порядке, — он ободряюще улыбнулся ему, беря книгу и маркер. — Я рад, что тебе нравится. Ёндже бросил Джебома радостную улыбку, на которую получил ответную. Джинён написал короткое сообщение, которое, казалось, не хотел показывать Джебому, потому что, когда тот попытался заглянуть, отклонился в сторону. Но небольшой кусочек ему удалось уловить. Спасибо, чтобы был рядом с Джебомом. Его сердце внезапно стало казаться слишком большим для того, чтобы оставаться внутри. Когда Ёндже подписал свой альбом, он добавил: «Надеюсь, мы сможем быть друзьями!» и даже прикрепил стикер с номером его телефона. Джинён сразу ввёл его в свой телефон и улыбнулся, когда Ёндже набрал короткое сообщение. — Спасибо, — пробормотал Джебом, когда Ёндже позвали для завершения фотосессии. — За что? — Джинён внимательно посмотрел на него. Ты всегда заботишься обо мне, — подумал он, но вместо этого произнёс: — За то, что был милым с Ёндже. — Он твой друг… — тихо пролепетал Пак, глядя в сторону, было заметно, как его щёки слегка порозовели. — Ты был прав. Вчера я вёл себя как придурок. Джинён сорвал несколько травинок, пока Джебом думал пропадёт ли когда-нибудь это дикое желание — притянуть его к себе и поцеловать. Он неохотно оторвал взгляд и сосредоточился на Марке и Джексоне, которые были через поле на полпути к ним, делая вид, что фехтуют посевами, которые использовались на утренней фотосессии. От этого вида в глубине души зародилась какая-то зависть. На первый взгляд, эти двое казались противоположностями во всех отношениях. В моменты, когда Джексон был душой компании и радовался всякий раз, когда оказывался в центре внимания, Марк тихо сидел в углу, наблюдая и участвуя в разговорах только тогда, когда ему было что сказать. Джексон казался комочком полным бесконечной энергии, но Марка чаще всего можно было увидеть дремлющим на диване в гостиной или в кресле-качалке на заднем крыльце гостевого дома. Но, когда Джебом узнал их, понял, как они подходят друг другу. Глаза Марка сияли всякий раз, когда Джексон был рядом. Остряк Джексон идеально подходит Марку. И когда он не спал, Джебом ни разу не замечал, чтобы Марк сидел без дела. Всегда занятой чем-либо. — Знаешь, они почти расстались, — тихо сказал Джинён, тоже наблюдая за происходящим. Джебом повернул голову и посмотрел на него, замечая грустную улыбку на его лице. — Мама Джексона заболела во втором семестре на первом курсе. Он закончил семестр и уехал домой в Гонконг. Они не виделись целый год, — Пак сорвал ещё несколько пучков травы. — Марк пытался порвать с ним, думая, что было бы несправедливо взваливать на Джексона дополнительную ношу — пытаться поддерживать отношения на расстоянии… Что-то острой болью отозвалось в животе Джебома. Он подумал о том, что из-за двухчасового расстояния между городами, они с Джинёном легко расстались. Отношения на расстоянии целого океана уж точно казались невозможны. — Так они расстались? — доказательство счастливого конца было перед ним, но ему хотелось услышать подтверждение. — Нет, — улыбка Джинёна стала чуть шире. Раздался громкий победный крик, смешанный с одобрительными возгласами и громкими требованиями Джексона о реванше. Джебом переключил своё внимание на них, замечая, как Марк прыгает и смеётся вместе с БэмБэмом и Югёмом, всё ещё держа «оружие» в руках, пока Джексон лежит в траве на расстоянии нескольких футов. Его протесты стихли только тогда, когда Марк обнял его за плечи и рассмеялся, уткнувшись в волосы, прежде чем быстро поцеловать в висок. Надувшись, Джексон прижался к нему и обнял за талию. В груди Джебома снова заныло. — Джексон… — Джинён усмехнулся, когда он снова повернулся к нему. — - Несмотря на всё, что делал Марк, сказал, что даст согласие на расставание только если он скажет, что не любит его, потому что океан недостаточно весомая причина для оправдания разрыва. Джебом фыркнул в ответ. Это было глупо и чрезмерно — совершенно в стиле Джексона. Впервые за день Джинён взглянул в его глаза. Он не улыбался, но в его взгляде было что-то, что Джебом не мог расшифровать. Прежде чем он успел что-либо сделать, к ним подошёл Ёндже. Улыбнувшись, Джинён встал и помог подняться своему другу. Может быть, это только его воображение разыгралось, но пальцы Джинёна задержались чуть дольше, чем обычно…