***
Когда Питер впервые проснулся, у него сильно кружилась голова, а на глаза была натянута плотная металлическая повязка, скреплённая сзади прочной гайкой. Всё было в полной темноте, и ничего невозможно было почувствовать, кроме сильного звона в ушах и странного ощущения прохлады. Холодный, почти ледяной металл касался кожи юноши, посылая волны мурашек и страха от того, что он ничего не мог видеть. Питер слегка попытался пошевелить руками, но всё, что он смог сделать, так это натянуть цепи, приковывающие его к металлическому креслу, но не смог пошевелиться даже пальцем. Его запястья были стянуты плотными ремнями, ограничивающими его движения, а тело было обмотано длинной холодной цепью. Само кресло было приварено к земле обычными болтами, чтобы кресло не сдвинулось с места и не упало под тяжестью пленника. Сам Питер Паркер был в ужасном настроении. Воздух в подземной камере или где бы он не находился, был сырым, затхлым и довольно неприятным. Наверняка он находился в какой-то подземной тюрьме и, судя по запаху, канализации. Этот запах ни Питер, ни тем более Человек-Паук, не перепутал бы ни с чем. Как супергерой, он оказывался в канализации даже чаще, чем в собственном доме. Особенно после смерти тёти Мэй. Так что нет, этот запах он ни с чем бы не перепутал. Это точно. Питер может только представить себе страх и боль, которые он скорее всего испытает в ближайшее время, и это пугало его. На самом деле, он никогда не хотел знать, как долго он сможет это выдержать и выдержит ли вообще. Паркер не был так силëн, как Мстители или как сам Тони Старк. Они оба супергерои, но он всего лишь дружелюбный сосед Человек-Паук. Тони Старк же Железный, через возьми, Человек. Человек, скованный из настоящего железа, которому почти никогда не ведом страх. Его брат немного поделился с ним с тем, через что пришлось пройти его отцу. Паркер узнал, что Тони прошëл через плен и пытки в Афганистане в течение трёх долгих долбанных месяцев, когда его захватили террористы. И это определенно было не то же самое, чем когда Питер так просто повëлся, попав в ловушку обманщика Мистерио. — Так-так, посмотрите-ка, кто тут у нас. Наш дружелюбный сосед Человек-Паук наконец-то проснулся? — услышал Паркер знакомый, но, казалось, слегка удивлённый, голос и чертыхнулся. Он узнал его, когда этот кто-то сорвал плотную повязку с его лица, и мужской силуэт внезапно вышел из тени, являя не кого иного, как Квентина Бека. Питер должен был догадаться. Он с самого начала знал, что мистеру Беку нельзя доверять, но заглушил свои подозрения под уговоры мистера Старка и младшего брата. У него действительно не было никаких доказательств, а его путешествие из другого мира лишь подтверждало историю Квентина. Всё было так... Так правдоподобно... Так реалистично. И он повëлся. Заглушил своё вопящее паучье чутьё, решив хоть раз довериться кому-то, кто, как он надеялся, более компетентен, чем одинокий Человек-Паук и прогадал. Ошибся. И теперь эта самая ошибка стоила ему того, что уже не такой юный супергерой оказался в плену у нового и пока ещё неизведанного врага. Что было плохо. Очень плохо. Сильная боль пронзила всё его тело, когда юноша задёргался чуть сильнее, активируя что-то, что прошлось по нему, словно тысячи острых и тонких игл. — Что за... — начал было Питер, но новая порция тока почти заставила его замолчать. — Какого хрена? – Меры безопасности, – пожав плечами, ответил Бек. – Всякий раз, когда ошейник обнаружит, что ты попытаешься вырваться или сбежать, он будет бить тебя током. Ничего личного, Питер, но я не могу позволить тебе разоблачить меня, пока не буду уверен в том, что ты меня не сдашь. – Типично, – пробормотал Паркер, почти не удивляясь словам Бека, однако не без содрогания вспоминая Гоблина. Он тоже любил использовать шоковые ошейники. Не в первый раз ему приходилось ощущать на себе всю "прелесть" данного приспособления, но, видимо, прошло достаточно времени, чтобы напомнить ему, что шоковый ошейник мог принести ему достаточно, чтобы напомнить о боли и пытках, которые ему пришлось перенести от своих заклятых врагов. И всё-таки с Гоблином таких проблем не было. Да, он был заклятым врагом не только Человека-Паука, но и Питера Паркера. Да, он был жесток. Да, он был опасен и много раз побеждал Стенолаза, лишив его близких, но... Но Питер знал, на что способен был Норман Озборн и был готов практически к любым уловкам зелëного монстра. Это было преимуществом Человека-Паука. Мистер Бек же был загадкой. Мистерио. Иллюзионистом, который мог сделать так, что было непонятно, где иллюзия, а где настоящая реальность. И это пугало. По-настоящему пугало. Мистер Бек был непредсказуем, и невозможно было понять, что тот выкинет в следующую секунду. А непредсказуемые люди очень опасны. Опасны чуть ли не до грани безумия. Они могли делать что-то не из личной мести или любого другого понятного мотива. У таких людей, как Квентин Бек, его просто не было. И если Гоблин хотел личной мести, то Мистерио просто развлекался, устраивая шоу с элементалями, как будто бы он был героем из другой вселенной. Питер раскусил его, когда не был готов к этому ни физически, ни морально и поплатился за это. В своём мире Человек-Паук смог бы в два счета разделаться с преступниками, которые были даже в два раза сильнее него, но тогда он был в своём мире. На своём месте. Здесь же, в этой Вселенной, Паркер сам был угрозой, инородным элементом, вирусом, который мог бы разрушить ткань этого мира. Как и Гоблин, пусть даже и находящийся в заключении. Им обоим здесь было не место. Для этого мира Гоблин и Человек-Паук были опаснее самого злейшего преступника. Преступник мог бы поработить мир. Присутствие же самого Питера могло уничтожить этот мир. И потому Вселенная, похоже, сначала решила уничтожить его. Все эти проблемы со здоровьем, плохое самочувствие, не оправданная агрессия, срывы – всё это было побочным эффектом самого факта его присутствия. Ему здесь не место. Он должен был вернуться назад, чтобы снова в итоге остаться одному. – Что тебе нужно от меня? – спросил Питер, стиснув зубы. – Я хочу, чтобы ты ушёл туда, откуда появился и не лез в мои дела. Знаешь, ты мне нравишься, Паучок, и я советую не заставлять меня убивать тебя, – Квентин поднял подбородок парня и нахмурился, уставившись на Питера, как свирепый коршун на свою добычу. – Уверен, мистер Старк очень расстроится, узнав об этом, хотя да, как это я мог забыть? – притворно вздохнув, покачал головой мужчина, заметив равнодушие на лице своего пленника. – Тебе же наплевать на Старка, как и на остальных супергероев. Может быть, тебе и нет до них никакого дела или же ты просто пытаешься таким образом показать мне, что нет... Может быть, даже так оно и есть, но это не имеет никакого значения. Я точно знаю, что тебе не всё равно на свою семью. Особенно на дядю Бена и твою любимую и довольно милую тётушку Мэй. Как и на твоего не менее любимого младшего брата, – сказал Квентин, делая акцент на последнем слове. – Ты их не тронешь! – прошипел Паркер, боднув головой врага прямо в лицу, за что тут же получил звонкую пощёчину, эхом раздавшуюся по тюремной камере. – А вот и реакция, – довольно ухмыльнулся Мистерио, потирая ушибленное место. – Я знал, что тебе будет не всё равно, хотя, – тут мужчина снова звонко ударил парня рукой в своей железной перчатке так сильно, что у молодого человека зазвенело в ушах от боли. – Тебе явно не стоило оказывать сопротивление, особенно находясь в таком уязвимом положении, я ведь могу и убить тебя, но если ты пойдешь на компромисс, я могу сохранить тебе жизнь. — Мне плевать на мою жизнь, – безразлично ответил Паркер, стараясь звучать как можно ровнее и равнодушнее. — Можешь делать со мной всё, что захочешь. – Это разрешение? – с интересом уточнил Квентин, подойдя почти вплотную и сжимая горло парня до хрипа. – Опрометчиво. Ты же даже не знаешь, на что я способен. – Мне всё равно, – безразлично повторил Питер. – Ты будешь со мной сотрудничать. И ты никому не скажешь обо мне или тебе же будет хуже, – глаза Квентина опасно блеснули. Похоже, он был весьма решительно настроен, чтобы доказать свою точку зрения. – Ты так уверен в этом? – скептически поинтересовался Питер. – Зачем мне сотрудничать с тем, кто пытается причинить мне боль и угрожает? Что, если я выберусь и расскажу о тебе, разоблачив твою маленькую тайну, что ты сделаешь? – Разоблачу твоего брата, – пожав плечами, ответил Квентин, нисколько не смущаясь тем, что Человек-Паук может выбраться из его плена. – Даже если ты выберешься отсюда каким-то волшебным образом, как думаешь, как много преступников захотят убить его, узнав, что такая милая мордашка скрывается за красно-синей маской? – Мне-то что с того? – подняв бровь, поинтересовался Питер, безразлично пожимая плечами. – Узнают ведь про него, а не про меня. А даже если и про меня, то им не добраться до меня, если я вернусь в свой мир, как ты хочешь. А если убьёшь или они убьют... Что ж.... Мёртвому тем более всё равно, кто и о чём узнает. Квентину показались слова Человека-Паука довольно забавными. Сначала Мистерио подумал, что парень блефует, но похоже, что ему и правда было всё равно, что с ним случится. Что ж, возможно, потребуется немного больше побоев, чем надеялся Бек, чтобы заставить Человека-Паука быть более сговорчивым и более послушным. Чтобы юноша смирился с тем, что никогда не сможет сопротивляться, зная, что все попытки выбраться или противостоять ему, будут напрасны. Потому что вслед за неповиновением обязательно последует её большее наказание, так что в итоге парень сломается и будет вести себя прилично, следуя его указаниям. В конце концов, не бывает людей, которых невозможно сломать. У каждого из них есть свои слабости, даже у Тони Старка с его железным сердцем и куда большим опытом в таких вопросах в качестве заложника. И, по правде говоря, Мистерио сначала не хотел привлекать ко всему этому протеже Паука из другого мира. Сегодня он есть. Завтра нет. Он в любой момент мог вернуться в свой собственный мир даже против своего желания. Куда большей наградой для него был бы молодой и наивный Питер Старк, которым легко было манипулировать и который поверил в его теорию гораздо быстрее его упрямого старшего брата. И хотя Тони Старк был бы в ярости, если бы узнал, что Квентин использует его сына, он не смог бы ничего сделать, если не хотел, чтобы с его любимым протеже что-то случилось. Питер Старк был бы идеальным заложником и рычагом давления на главу компании "Stark Industries", но увы... Вместо него вмешался этот чёртов паучий юнец, разрушивший все его планы и узнавший то, чего не должен был знать, так что Бек не собирается спускать это всё на самотёк и уж тем более отпускать Паркера. Он собирался отыграться на нём по полной за то, что неуместный Человек-Паук вмешался туда, куда ему явно не следовало. — Не волнуйтесь, молодой человек, — с кривой, но почти довольной усмешкой ответил Квентин, посылая порцию боли по всему телу Человека-Паука. — Я докажу тебе, что шоковая боль в совокупности с моими иллюзорными пытками может дать обратный эффект, достав самые болезненные воспоминания из твоей памяти и сделав так, что сможет вывести тебя даже из самого равнодушного и безразличного состояния, на которое ты способен. И я буду тем, кто лично убедится в том, что ты станешь свидетелем своего собственного падения. Добро пожаловать в мир иллюзий, Питер Паркер, – сказал Квентин, доставая непонятно откуда взявшуюся острую иглу и вонзая её Питеру прямо в вену. И Питер закричал. Что бы это ни было, оно, казалось, горело огнём, и никакие тренировки не могли бы подготовить его к этому. Всё погрузилось во тьму. Он не знал, что в скором времени к нему подоспеет спасение.***
— Хватит! – услышали они при споре о том, кто из них идёт на патруль и заткнули свои рты при вспышке гнева Тони, который словно возник из ниоткуда и схватил обоих сыновей за шкирку, как котят. – Никто из вас двоих не пойдёт в патруль, как минимум в ближайшую неделю после похищения Питера. Вы оба наказаны! Оба! – Старк опасно сверкнул глазами, бросив властный и предупреждающий взгляд на Паркера, пресекая его едва начавшиеся было возмущённые протесты. – Тебя это тоже касается, Паркер! То, что ты из другой вселенной не означает, что тебя не нужно воспитывать! – Вы мне не отец! – возразил Паркер, пытаясь вырваться из стальной хватки Железного человека, за что тут же неминуемо получил подзатыльник. – И не имеете права так со мной обращаться! – Может и нет, – согласился Старк. — Но Питер – мой сын, а ты здесь находишься под моей ответственностью! И в данном случае вы накосячили, так что вы под домашним арестом. Оба! И это не обсуждается. — Я совершеннолетний! Вы не можете указывать мне, что делать! — Паркер снова попытался было доказать свою правоту, но тут же был побеждён лишь одной фразой Тони. – Тогда ты тем более не должен был лезть в это дело против Мистерио! Ты же, чёрт тебя подери, старший! Должен был понять, раз не маленький такой. – Тони скрыл от Питера тот факт, что если бы не маячок на его костюме, то, возможно, они никогда бы его не нашли. Паркера бы не обрадовало то, что за ним так следили, но это определённо спасло ему жизнь. Они все долго приходили в себя после его возвращения и не собирались терять его снова. Запрет патрулей для Питера Старка был скорее предупреждающим фактором. Оба Паука всегда находили неприятности на свои задницы, особенно когда дело касалось супергеройств и ловли преступников. — Я... Простите, — сдулся Питер, признавая своё поражение. Кажется, он немного сдал. У него и раньше были провалы, имеющие фатальные последствия, но, похоже, этот провал оказался последней каплей его некомпетентности в образе Человека-Паука. — Эй, Питер, я не говорю тебе, что ты должен бросать своё дело, — смягчился Старк, заметив осунувшееся лицо парня, транслирующего, как маяк, чувство вины. — Я горжусь тем, какими героями вы становитесь и какими можете стать, но это не значит, что у тебя не может быть жизни за личностью дружелюбного соседа. Воспринимай это как отдых. Тебе ведь и правда надо отдохнуть. — Но я спал прошлой ночью! — Я не спрашивал тебя, когда ты в последний раз спал. Я сказал, что ты уже давно не отдыхал. Поверь мне, сон не всегда может давать тебе отдых. Кошмары и раздумья всё равно мучают тебя. Тебе нужно остановиться. Ненадолго. — А вы смогли? — тихо спросил Питер, сжимая слегка подрагивающие пальцы в кулаки. — Смог что? — озадаченно спросил Тони, слегка сбитый с толку. Он явно не ожидал такого вопроса от Питера, но он никак не мог привыкнуть к тому, что этот Питер Паркер не его сын. А его сын не этот Питер. — Бросить, — пояснил старший юноша, делая вид, что старательно изучает комнату, в которой они находились. — Нет, — признал Старк, поняв, что имел в виду молодой человек, стоявший прямо перед ним. Юноша, который мог заботиться о ком угодно вокруг, но не о себе. — Но иногда даже супергероям нужен отдых. И обычная жизнь. Чтобы помнить, ради чего вообще мы это делаем. Чтобы в конце концов, прийти к этому знаменателю: когда уже не будет супер злодеев, и людям не понадобится помощь, чтобы спасти их. К времени, когда уже не нужно будет кого-либо спасать, чтобы просто жить. Повисла неловкая тишина, лишь изредка прерываемая громким тиканием часов. — Вы знаете, я ведь пытался сделать это, — неожиданно сказал Паркер, поднимая глаза и встречаясь, наконец, с вопросительным взглядом Тони. — Ну, завязать, — пояснил Питер, неловко шаркая ногами. — Начать новую жизнь. Побыть кем-то ещё. Не Человеком-Пауком, а просто Питером Паркером. Простым парнем из Куинса. — И как? — Не вышло, — тяжело вздохнув и пожав плечами, ответил Питер, но голос его звучал почти беспечно. Так, как будто бы это ничего не значило, а было просто каким-то пустяком, не стоящим внимания. Как будто ему было всё равно. И это испугало Тони. — Почему? — хрипло спросил Старк. В горле у него вдруг всё пересохло, а сердце слишком сильно заныло. Оно болело за этого не по годам постаревшего юношу. Юношу, который постарел на несколько лет, тогда как ему следовало радоваться жизни. — Я не смог её забыть, — едва слышно прошептал Питер, вздрагивая всем телом. — Что... Кого забыть, Питер? — Гвен. Она... Я любил её. Она была для меня всем. Она виновата лишь в том, что любила меня. Она посмела любить меня, его... Человека-Паука и поплатилась за это. Как и все, кто был мне дорог... Это... Это всё моя вина. И я решил уйти. Я думал, всего на какое-то мгновение, что, возможно, если Человека-Паука вдруг не станет в городе, станет легче. Что всем станет легче! Даже «ползучий гад» и насмешки Джей Джоны не делали мне так больно, как я сам себе сделал, – Тони внимательно слушал, не прерывая, хотя его и слегка передёрнуло от ярости при упоминании «ползучий гад», и мысленно сделал себе заметку о том, чтобы расспросить Питера больше об этом Джей Джоне. Если это тот, о ком он подумал, то это был неприятный тип. Хотя, надо признать, благодаря покровительству и наставничеству Железного Человека, к здешнему Паучку относились куда более снисходительно. Что, похоже, явно не было правдой для этого Питера. И это тогда, когда на него свалилось так много, бесконечно много боли. И не было никого, кто мог бы его направить, подбодрить, показать другой путь. Тони там не было, чтобы сказать молодому герою, что ему есть, на кого опереться. Что он не так одинок в этом мире, как он думает. Возможно, будь Железный Человек с ним рядом, то помог бы предотвратить гибель того, кого так сильно любил этот юноша, неожиданно ставший для него вторым сыном. Но там, в том мире юноша был один. Ему пришлось сражаться со всем этим в одиночку. И проиграть. – Ты не один, Питер, – сказал Тони, быстро преодолев расстояние, отделявшее их друг от друга, и положил свои сильные руки на плечи. – У тебя есть мы. – Я же не навсегда здесь, мистер Старк, думаете я этого не понимаю? – грустно улыбнувшись, возразил Питер, однако же не стряхнул руки мужчины с плеч, позволяя приятному весу удерживать его, словно якорь. – Когда-нибудь мне придётся вернуться обратно. – Тебе не обязательно возвращаться, – пробормотал младший Старк, чуть ли не до боли вцепляясь в плечо брата. Паркер слегка поморщился от этого движения, но ничего не сказал по этому поводу. Он знал, насколько сильно привязался к нему его младший паучий брат. – Ты знаешь, что это правда, – тихо сказал Паркер, слегка сжимая Питера. – Нет! – начинает ершиться младший Старк, вызывая бурные волны протеста. Он не хотел, чтобы Питер Паркер уходил. Только и не тогда, когда он так сильно привязался к нему. Не тогда, когда у него появился настоящий брат! – Мистер Старк, вы не могли бы нас оставить? Нам надо поговорить. – мягко спрашивает Паркер, поднимая голову и спрашивая разрешения у мужчины. – Наедине. Пожалуйста? – в голосе молодого человека слышится молчаливая, немного не уверенная, но вместе с тем решительная мольба. Старк хмурится и внимательно смотрит на него, изучая так, словно заглядывает в самую глубину его души. Тони знал, что Питер во всех смыслах был самым лучшим человеком, которого он когда-либо встречал в своей жизни. Он был светлым, чистым и сострадательным, готовый на всё ради своих друзей и семьи, ради людей, которых едва знал и которых, возможно, видит в первый и в последний раз в своей жизни. А ещё он сумасшедший, самоотверженный, не заботящийся о своей безопасности и благополучии молодой юноша, привыкший спасать всех вокруг. Чёрт возьми, он был готов спасти даже злодея, если есть хотя бы малейший шанс вернуть его к нормальной жизни. И, будь проклят Старк, если не признает, что Питер станет лучшим из всех Мстителей вместе взятых. Он уже лучше! Всех, кроме самого себя. Геройство, чувство ответственности и долга были у него в крови. Так кто он такой, чтобы отговаривать его от этого? От того, чем, в конце концов, занимался он сам? Мужчина тяжело вздыхает, понимая, что не сможет остановить ни этого молодого юношу, ни своего сына. Единственное, что он может сделать, так это дать им время и место для разговора, который может быть даже важнее его собственных выговоров и запретов. Возможно ли, что их беседа как-то повлияет на них обоих? Тони продолжает внимательно изучать Паркера. Затем переводит взгляд на своего расстроенного сына и, в конце концов кивает, оставляя двоих братьев. Дверь с лëгким скрипом закрывается, а почти бесшумные шаги удаляются на другой конец башни. – Ты сердишься на меня? – тихо спрашивает Питер, когда комната становится меньше, когда в ней остаются только они. Брат старательно избегает его взгляда, продолжая потирать свою шею. Младший Старк фыркает, садясь на кровать. – Я бы задушил тебя, – отвечает юноша, недовольно скрещивая руки на груди и, наконец, решаясь посмотреть на старшего. – Но это было бы не очень весело, когда ты выглядишь таким потрëпанным и измученным. Ты чертовски перепугал нас всех, Питер. Твоё похищение, пытки, – Старк едва заметно вздрогнул, с ужасом вспоминая шрамы на теле брата, когда пришёл навестить последнего в больнице. – Папа чуть с ума не сошёл и едва самолично не разорвал Бека в клочья... – Питер всхлипнул, с презрением и сожалением произнеся это имя. – Мы так доверяли ему... Я доверял ему, а этот... Этот козлина так себя повёл, попытавшись тебя убить! Это просто... Просто так невыносимо! – воскликнул Старк младший, с яростью ударяя кулаком о мягкое одеяло кровати. – Я понимаю, – тихо ответил Питер, вспоминая боль от предательства своего лучшего друга Гарри перед его смертью. – Предательство не проходит бесследно, но ты не виноват. Он одурачил нас всех. – Но ты... – возражает было брат, но его мягко прерывают, легонько приобнимая за плечи. – Я не жалею об этом, – защищается Питер, слегка дрожа, когда прохладный воздух касается части обнаженной кожи, проглядывающей через марлевые повязки, и ран. – Если бы я вернулся назад во времени, я бы сделал это снова. – Я не хочу, чтобы ты уходил или, не дай бог, чтобы ты умер, – шепчет Питер, всхлипывая и утыкаясь в плечо брата. – Ты знаешь, что что бы ни случилось, однажды мне придется вернуться назад. В свой мир. Или я умру. Однажды ты умрешь. Все мы. Рано или поздно этот момент настигнет нас всех. Как бы мы от него не бегали или пытались избежать. Вот почему каждый момент, проведенный с тобой, стоит того, даже если он закончится смертью, потому что это будет. Так или иначе, – тихо говорит Паркер, крепче прижимая младшего юношу к себе. Старший парень стал старательно растирать спину брата, пытаясь успокоить его, но он должен был быть с ним честным. Даже если, в конце, это осознание принесёт ему боль, он должен быть к этому готов. К тому, что однажды его не окажется рядом, чтобы они могли бы быть вместе. – Но ты будешь не один. У тебя есть отец, дядя Бен, тëтя Мэй, ЭмДжей, твой друг Нед, Мстители, маленькая Морган и много кто ещё... – А как же ты? – тихо спрашивает Питер Старк. – Есть ли кто-кто, кто будет оберегать тебя там? Кто позаботится о тебе? – За меня не волнуйся, – уверенно говорит Питер Паркер, посылая слабую ободряющую улыбку и уверенность брату. – Я справлюсь. Теперь я знаю, ради кого мне жить. – Правда? – надежда загорелась в глазах Питера Старка. – Ага, – легко соглашается Питер Паркер. Его уверенность передала младшему Паучку спокойствие. – Ведь теперь моя семья стала чуточку больше. Да, я знаю, что вы будете далеко, и я буду скучать по вам всем, но я знаю, что должен жить ради тех, кто мне дорог, потому что знаю, что вы бы хотели этого. Потому что тогда остаётся надежда на то, что мы ещё увидимся. Однажды.