***
Как могло случиться, что все пошло наперекосяк так быстро, еще до того, как у них была возможность отпраздновать победу на Мистерио или даже, действительно, собраться всем вместе и, наконец-таки провести время по-семейному, а не в перерывах между нападениями злодеев или приходов очередных инопланетян, как в этом случае? Вместо этого они да, собрались, но собрались совсем не так, как планировали. Тревожно, экстренно и так, как по обыкновению собрались «Мстители» и остальные местные герои здешней Земли. Когда пришёл доктор Стрэндж и сообщил им о камнях Бесконечности, Питер и представить себе такого не мог! Конечно, он и раньше впадал в безумные истории, но это? Здесь всё было по-другому. Здесь всё было совсем не так, как у него. Особенно после того, как они до той части, когда им нужно было заполучить камень Души! Этого не должно было случиться. Так не должно было быть! Никто не должен был терять тех, кого любит ради какого-то дурацкого красного камешка, чтобы остановить обезумевшего в своей ужасной и полностью бесчеловечной идее Титана! Спор разгорался всё сильнее и сильнее, когда все решали, кто возьмёт его и кто будет тем, кто отправится за Камнем, без которого они никак не смогли бы победить. Проблема была в том, что никто не хотел терять то, что любит. Они все были повязаны друг с другом одной единой семьёй, и не хотели никого ранить или делать другим больно. Его семья... Дядя Бен. Тётя Мэй. Тони. И Питер Старк... Брат... Его единственный младший брат! Питер Паркер должен был быть тем, кто защитит его. Не наоборот. – Я возьму, – тихий шëпот никто не услышал. – Я возьму камень Души! – Ты?! – недоверчиво переспросил Тони. Все резко повернулись и уставились на Питера Паркера. – Да... Я могу это сделать, – почти с вызовом сказал он, поднимая голову и устремляя взгляд на Тони. – Я с этим не согласен, – резко возразил мужчина, прерывая Питера. – Мы тоже, – дядя Бен и тётя Мэй согласно кивнули, солидарно выражая протест вместе с Тони. Хоть в чём-то они были согласны со Старком старшим. Впрочем. Не только они. – Нет, ты этого не сделаешь! – воскликнул младший Старк, высказывая их общие мысли. – Но я могу... – Как и любой из нас. Как и все мы! – НЕТ! Вы... Вы не понимаете... – едва слышно сказал Питер, сглатывая и стараясь подавить возникшую дрожь в голосе. – И вы меня совсем не знаете... – Так поясни! Как мы ещё узнаем, что с тобой случилось, если ты нам не говоришь об этом? Мы не можем читать твои мысли, Питер, как и не можем помочь тебе, если ты не хочешь поделиться этим с нами! Питер сжал кулаки, не зная, что на это ответить. Юноша понимал, что Тони был прав, но вся правда была в том, что Питер был далеко не таким потрясающим, каким его все здесь считали. Да, возможно, на какое-то время ему это показалось даже реальным, но, если быть честным, он лгал им о себе с самого начала. И это было ужасное, паршивое чувство. Питер был бы рад избавиться от него, но он ужасно боялся реакции на то, что они узнают, что у него никого не было там, в том мире. Что на самом деле ему не было за что цепляться там, потому что все они были мертвы! Ему некуда было возвращаться, даже если он пытался убедить всех в обратном. А ещё он знал, что двух Человеков-Пауков в одном мире быть не может. И то, что он... То, что ему предстоит уйти, было лишь вопросом времени. Паркер на самом деле не был уверен, что первоначальных приход мистера Бека, или Мистерио, или как его там, не был тем самым намёком на то, что ему пора уходить. Они прогнали его тогда. Им удалось победить его, но... Но нужно ли было его побеждать? Был ли это его путь домой? Дом, которого больше не было. Дом, который теперь был чужим. Он не хотел уходить. Только не теперь, когда вся его семья теперь была здесь! Так что приход Таноса на Землю был почти спасением. Но не таким, каким его видели другие. Это был его последний шанс доказать, что он ещё не настолько бесполезен и что он ещё может спасти тех, кто ему дорог. Питер не был сыном Тони Старка. Его родители были мертвы, его дядя умер у него на руках, но теперь у него всë ещё оставался его младший брат. Питер Старк, его младший брат не должен был быть тем, на кого взвалили бы эту ношу. Он ещё слишком молод. Ему всё ещё есть, ради чего жить. У него всё ещё есть семья! А Питер Паркер... Что же... Что его одна жизнь по сравнению с жизнями миллионов? Лишь незаметная песчинка среди большой песчаной бури. Его приход был незаметен для остальных людей. Все, кто его знал, были здесь, рядом с ним. И мало кто будет скорбеть по нему, когда он уйдёт. Если только не возненавидят его за то, что он солгал им всем. Обо всём. По крайней мере, им будет не так больно потерять его, если они не захотят, чтобы он вернулся. И он сделает всё, чтобы именно так оно и было. Чтобы им не было так больно терять его.... И Питер решился. Пусть и не совсем так храбро, как хотел им признаться, но он решился. Возможно, это был лучший момент его откровенного признания. – Я... Я вам соврал, – едва слышно прошептал Питер, опуская голову и пряча лицо в ладонях. Он старался избегать разочарованных взглядов мистера Старка и брата, но ещё больше он старался избежать столкновения с дядей Беном и тётей Мэй. Какая-то его часть всё ещё сопротивлялась, пытаясь придумать хоть какое-то, пусть даже самое нелепое оправдание, но он просто устал. Питер так устал жить с чувством вины, которое лишь усилилось с тех пор, как юноша здесь оказался. Потому что тогда у него не было возможности вернуть дядю и тётю, не было возможности увидеть их или обнять, потому что... Потому что их не было! Но не теперь. Не тогда, когда ожившие призраки прошлого так назойливо и навязчиво напоминали ему обо всех его промахах. И обо всех ошибках, бросая их Паркеру прямо в лицо. Питер знал, что не сможет скрывать это вечно. Что рано или поздно произойдёт что-то, от чего уже никак не убежишь и не спрячешься, и как бы он не оттягивал наступление этого дня, в глубине души Паук знал, что момент его тайны был неизбежен. Этот момент настал. – Ты сделал ЧТО?! – Я... Я вам соврал, – уже спокойнее повторил Питер, наконец, чувствуя, как тяжесть всего мира, казалось, спадала с его плеч. Он уже не чувствовал, как его тело сковывает сталью или жгучей ледяной цепью, сдавливающей его лёгкие, но какую-то обречённость и даже какую-то покорность в голосе. – Что? Но... Почему? – Тони и остальные даже не пытались скрыть своего разочарования от поступка члена их семьи, или, как уже выяснилось, одной не очень честной Паучьей проблемы, сидящей сейчас прямо перед ними. – Неужели мы заслужили того, чтобы не знать об этом? Неужели ты нам настолько не доверяешь? Или всё дело в нас? – Нет! Что вы! Конечно, нет! Дело вовсе не в вас! – воскликнул Паркер в протесте. Чёрт, он ненавидел объяснять такие моменты. Всё это... – Я... Это сложно объяснить. – Ты уж постарайся. Нам всем очень интересно узнать. – Я... Меня там никто не ждëт, – выдохнул Паркер, старательно избегая взгляды, устремившиеся на него и, казалось, заглядывающие в самую душу. – Что?! Но ты же сказал... А знаешь, неважно, я почти даже рад приходу Таноса, – ровно ответил Тони, скрещивая руки на груди и недовольно смотря на того, кто стал для него вторым сыном. Стал ли? – Это заставило тебя нам раскрыться. Кто знает, сколько бы ещё ты скрывал это, если бы тебя не прижали к стенке. Одного я не пойму: зачем ты это сделал? Ты нам так не доверяешь? – Нет, дело вовсе не в этом, я просто... – Просто что, Питер?! – Просто потому что я... Потому что я боялся вашей реакции... Я... Я знал, что вы так отреагируете, что вы... Что вы будете не очень довольны этим моим поступком и что... Что вы разочаруетесь во мне и отвернётесь тогда, когда узнаете обо всём, и... – И похоже, ты отлично постарался в своей миссии, Паркер! – разочарование почти сквозило по комнате. И Питер почти чувствовал, что теперь никто не мог смотреть на него! – Поздравляю, ты добился своего! Все медленно начали покидать комнату, оставляя его наедине со своими мыслями. Обвиняющий взгляд брата выбил из него все лёгкие, заставляя чуть ли не провалиться под пол. Что ж... Тони был прав. Питер, действительно, добился своего. Он снова остался один. А потом наступил хаос.***
Что же, по правде говоря, это были первые пришельца в жизни Человека-Паука, как и в жизни Питера Паркера! Самые страшные моменты в его жизни. Это было месиво. Красные реки заливали землю багровой кровью. Всё было в огне. Всё вокруг полыхало. Всё было, как в самом адском настоящем аду. Он потерял своего брата из виду, все смешались в кучу и было почти трудно разобрать, где чужие, а где свои. И всё стало ещё хуже, когда Танос пустил на них огненный дождь, разрывая и кромсая всё на своём пути. Паркера мощной волной отбросило в сторону, больно припечатав его к острому колотому камню. Всюду были слышны крики и стоны, полные отчаяния, ненависти и боли... Казалось, что не оставалось ничего, даже самой призрачной Надежды на спасение. – Чего... Чего ты хочешь от меня? – едва слышно прошептал Питер, с трудом глотая пыльный воздух, когда вокруг него всё взрывалось, а сам он, весь пыльный и грязный, лежал на земле, почти не в силах подняться. – Я не в силах понять! Скажи мне... Чего ты хочешь от меня?! – почти прокричал Паучок, сам не зная, кому он кричал. Быть может, Вселенной, которая отправила его сюда непонятно зачем и непонятно для чего? Потому что всё, что он делал всё это время, так доставлял проблемы своей семье и близким... Тех, кого он любил. Все носились за ним, как за стеклянным, а сам он не понимал, за что ему всё это... Для чего его послали сюда, если сама Мультивселенная отвергала его, словно вирус, попавший не на ту Землю? Спасите! Нам нужна помощь! Далёкий голос эхом разнёсся по полю, и Питер вскочил, широко распахивая глаза и напрягая свой острый суперслух. Крики вокруг него становились всё сильнее и громче. – Ну хорошо! – решительно прошептал Паучок, натягивая полу разорванную маску на лицо и решительно устремляясь в прямиком в хаос и Ад...***
– Пожалуйста, дай мне спасти ещё одного, – прошептал Питер, хрипло дыша и стараясь не обращать внимание на то, как начинают ныть его ноги от неутомимого бега и как мелко начинают дрожать его пальцы, стертые от паутины и веревок, которые он чередовал и использовать, чтобы спустить раненых и тех, кто был ещё жив, но не мог вытащить себя сам. Он знал, что не должен был сдаваться. Не сейчас, когда он может всё изменить. Не сейчас, когда так многое стояло на кону. Когда любое промедление... Он не мог себе этого позволить. Просто не мог, потому что иначе никогда не простил бы себе этого. Не для того он становился героем. Не для того, чтобы позволить другим умирать вместо него. Питер издал хриплый вздох, заставляя себя подняться, чтобы подползти к раненой Шури, у которой прострелили ногу, и крепко сжал её руку. Девушка вздрогнула и начала было биться в отчаянном противостоянии, но Паук тут же показал своё лицо, изо всех сил стараясь показать, что он – «свой» и что девушка в безопасности. – Привет, эй... Это я, Питер... Питер Паркер, – почти ласково сказал он, снимая ремень с пояса и делая жгут принцессе, пытаясь остановить кровоточащую рану. – Всё будет хорошо. Я здесь... Я тебя спасу! Просто доверься мне! Ты будешь в безопасности! Вот так, да! Ты молодец! – похвалил юноша девушку, когда та, наконец-то расслабилась, и он смог добиться того, чтобы она чувствовала себя спокойнее. – Я тебя вытащу. Давай, вот так, ты только потерпи! – Питер с большой осторожностью перекинул Шури через плечи, и... И побежал под градом огненной мощи с корабля Таноса. Он нёс её среди хаоса, стремительно несясь к спуску, где внизу укрылась часть героев, отрезанная ото всех остальных и прикрываемая магами Камартаджа. В то время как остальные продолжали бороться здесь, на Высоте. На последнем издыхании, но они всё ещё были живы. Питер пришпорил себя быстрее, уворачиваясь от взрывов и разлетающихся во всё стороны камни разных размеров: от крупных, до самых маленьких крошек, а затем, споткнувшись, упал, едва успев схватить Шури до падения, и прижать её к себе, закрывая от падающих камней. – Тихо, тихо, ещё чуть-чуть. Мы уже на месте, я тебя сейчас спущу! Ты только потерпи немного, уже почти! – Питер обмотал Шури своей прочной паутиной, словно кокон. – Держись крепче и доверься мне, я тебя удержу! – и Питер, перекинул паутину через высоко торчащую балку, аккуратно столкнул девушку и старался спустить её так, будто это какой-то хрупкий сосуд... Ценный дар, который нужно сберечь! Он должен был. Питер стал спускать Шури вниз. И почти не помнил, как спустил её. Он просто помнит, как сделал это. Питер почти слышит крики умирающих Мстителей и возвращается, чтобы спасти их, неся раненых к краю обрыва и закрепляя их на паутине, каждый раз молясь, чтобы спасти еще одного. Сэм... Он тащит солдата к обрыву, тяжело дыша и обливаясь потом. Ему приходится снять поломанные металлические крылья, чтобы случайно не поранить обломками крыльев во время спуска. Возможно, позднее, он убьёт его за это, но сейчас Питер просто надеялся, что он выживет... Что он просто будет жить! Питер снова устремляется вперёд. Он почти не помнит, как тащит кого-то из Камартаджа, Асгарда или Ваканды. Он просто тянет всех подряд, кого может, раз за разом молясь, чтобы его паучьих сил хватило прежде, чем уже стало бы слишком поздно. Пальцы дрожат. Питер тяжело дышит, хрипя и откашливаясь и почти в беспомощных попытках снова пытается встать. Пусть его ненавидят, это ничего не меняет... Пожалуйста... – Пожалуйста, дай мне спасти ещё одного... Ещё одного... Питер мчится сквозь дым и пепел, всматриваясь в тела, чтобы взять и спустить вниз ещё кого-то. Среди тех, кого он спускал, Паркер не видел ни Тони, ни своего младшего брата и просто надеялся на то, что они были внизу, закрытые магическими щитами доктора Стрэнджа и других выживших магов из Камартаджа. Что они не попали под огненный дождь кораблей Таноса. Что они были в безопасности! И мысли о том, что он не встретил никого из них среди тех, кого он тащил и среди остальных трупов придавали ему сил и надежды! Надежды на то, что он спустит тех, кого сможет, а затем вернётся обратно, чтобы найти Таноса и закончить творящееся вокруг них безумие. – Пожалуйста, дай мне спасти ещё одного, – прошептал Питер, крепче сжимая слабо мерцающий камень Души в кулаке и молясь о помощи свыше. Он мало на что надеялся, но он больше никого не мог потерять. Не мог. Потому что это просто сломает его. И пусть его теперь все ненавидели за его враньё, за то, что он скрыл ото всех смерть дяди Бена и тëти Мэй, тем самым совершив чудовищную ошибку, из-за которой отвернулся даже его младший брат, который, в каком-то смысле, был он сам! Питер знал, что совершил много плохого. Подвёл всех, кого знал и любил. Разочаровал так сильно, что никто больше не мог на него смотреть! Даже самые близкие люди. И, по правде, Питер не мог их винить. Он и не винил никого из них. Только себя! И именно поэтому он всё решил. Пусть Танос катится к чëрту со своими бесчеловечными идеями, но ни Человек-Паук, ни тем более Питер Паркер не позволит ему уничтожить почти половину Вселенной.***
– Нет! Нет, Питер, не смей этого делать! Не вздумай! – от крика младшего Старка веет невыносимым отчаянием и болью, но было уже слишком поздно. – Прости, – шелестит Паркер одними губами. Его почти не слышно, но он знает, что Питер поймёт. Его брат поймёт. Он должен. – Но это единственный выход. Один из четырнадцати миллионов. – Но какой ценой? – также тихо шепчет брат, но они понимают. Им не нужны слова, чтобы понимать друг друга. Давно нет. – Малой кровью, Пит. Малой. Одна жизнь ничто по сравнению с жизнями половины Вселенной. – Но не твоей! – Нет, той, что не стОит жизней миллионов, – тихо возразил Питер, в последний раз смотря на младшего брата. – И чтобы приобрести его, нужно потерять то, что ты любишь. У меня больше ничего нет. Я больше никого не потеряю, иначе это убило бы меня в любом случае. Теперь... Ты не тот, кто должен умереть. Ты должен жить. Ради всех нас. Ради Мстителей, ради своей семьи, ради меня! У тебя ещё есть якоря в этой жизни! Передавай от меня привет Морган. Я люблю тебя, младший братик! Прощай... – Я сама неотвратимость! – услышали они жуткий голос титана, но Питер успел быстро среагировать, выстрелиливая паутиной и забирая перчатку у Таноса, а затем крепко сжал камень Души в кулак. Пальцы заискрились алыми искорками. Всё тело окутало пурпурным туманом. Юноша чувствовал, как он начинает исчезать, медленно распадаясь на части и чувствуя, как его душу затягивает в камень. И как он слышит отчаянные крики брата, Тони и других Мстителей. – А я так просто, ваш дружелюбный сосед Человек-Паук! – сказал Питер и бросил перчатку стоящему позади них Тони и чувствуя, как последние слова растаяли в воздухе. – НЕТ! Вопль отчаяния огласил поле битвы. Перчатка Бесконечности была в руках Мстителей. Питер Паркер исчез...