POV Том
Кажется… Что я просто не в своём теле нахожусь… Я не чувствую того, что чувствовал на своей коже. Редко когда мне снятся сны… Но они очень красивые. Напоминают мне спокойную жизнь. Вокруг себя я слышу непонятные шорохи. Кто здесь? Я совершенно теряю контроль над собой и начинаю нервничать, закусывать губу или теребить край рукавов верхней части одежды. Ведь с каждой секундой шорохи становятся более ясными и громкими, отчего сердце просто замирает, а мозг просто отключается, словно в коме… Ровно в отчёт каждой секунде я слышу эти шорохи… Словно кто-то скребётся о кафельные плиты, медленно приближаясь ко мне всё ближе и ближе. Я насчитал уже девять… Ровно девять секунд и ровно девять шорохов, но… На десятый… Эти шорохи прекратились…End POV Том
Меня хоть и редко посещают такие сны, но всё же… Кажется, весна совсем подходит к концу… Наступит лето, наступят экзамены, и некоторые ученики уйдут… Хоть я их и плохо знаю, но… Я ничуть не грущу, ведь они вовсе не грустили, когда видели на доске надписи испорченного мела. Кажется, я злопамятный…***
Слегка приоткрыв глаза, Томас понимает, что уснуть больше не сможет… Какое-то непонятное чувство после сна… — Проснулся наконец-то — знакомый добрый голос… Эдд стоял ровно в проёме двери в комнату. Но, кажется, этот добрый голос быстро сменился в тоне, заставляя ещё быстрее проснуться. — Слава богу, что тебя хотя бы Торд привёз! Почему ты меня не предупредил, что пошёл в бар?! — ВСМЫСЛЕ ТОРД?! — Риджуэлл быстро поднялся с кровати, но спустя секунды понял, что это действие было крайне лишним, ведь, резко встав на ноги, гитарист почувствовал резкую боль в голове, после чего приземлился обратно на мягкую постель. — Что он? — Привёз тебя… Он примерно 3 часа сидел около твоей кровати и чуть не заснул, только вот я пришёл… — уже более спокойным голосом проговорил Гоулд, подходя к кровати с подносом в руках. — Держи. — Лучше бы там меня оставил… — тихо пробормотал алкоголик, беря из рук кареглазого стакан с ледяной водой. Выпив несколько достаточно больших глотков, Риджуэлл почувствовал некое облегчение и в голове, и в горле. — А да! Он потерял вот это! — Эдд положил в руки черноглазому небольшого размера кулон в виде прямоугольника с цепью. — Видимо, пока дотаскивал тебя до кровати, то он упал с шеи. Встретитесь, вернёшь ему… Но по ощущениям в руках Риджуэлл понял, что кулон скорее напоминал форму лезвия, что заставило его немного расширить глаза. Почему ты носишь на шее такой кулон? — Ну, а сейчас собирайся! Мы в школу опоздаем! — Гоулд несколько раз пихнул омегу в плечо, после чего вышел из комнаты. — Он и вправду меня…Н-нёс? — Риджуэлл уткнулся лицом в подушку, скрывая от пустой комнаты красное лицо…***
Яркое, такое тёплое солнце так и освещало лужи недавних дождей, а зелёные, ядовитого цвета листья деревьев так и светились от ярких лучей, почему-то напоминая обычную цветную лампочку. Но это так необыкновенно… По улицам различных кварталов проходили люди, но некоторые из них не были такими счастливыми, какими сейчас представлялись обычные листья или солнце. Наверное, они их просто не видят… — Привет! Торд, как же давно я тебя не ви… — резко такое радостное лицо альфы изменилось неким недоумением и совсем слегка страхом, ведь он вовсе не знал, отчего сейчас так зол Ларссон, что сейчас с кулака зашёл ему в лицо. Юноша с грохотом приземлился на зелёную траву, привлекая внимание учеников, что подходили к воротам школы. — Что ты творишь, Ларссон?! Кажется, сейчас альфа побледнел ещё больше, тольло уже от своих собственных слов. Даже некоторые ученики, что уже собирались в небольшую толпу начинали удивлённо и с неким страхом вздыхать. — Он назвал Торда по фамилии… — еле прошептал один из учеников, иногда обращая на себя внимание других и их согласные кивки. — Что я творю, да? — последовала ухмылка с резким выдохом, что заставило по спине пробежаться мурашкам. Норвежец начал медленно подходить к лежащему на траве парню, иногда проскальзывая подошвой по траве, словно чем-то угрожая. Наконец дойдя до своего «друга», Ларссон, не замедливаясь, схватил его за горловину чёрной худи, резко притянув с ещё холодной земли… Но, словно обнаружив на себе лишние взгляды, коммунист резко повернул голову к толпе, чем заставил всех слегка вздрогнуть. — Вам нужно мозги вправить, чтобы вы уже наконец-то догадались съебаться отсюда нахуй?! — такой холодный, но такой грозный голос… Он просто не настолько зол, каким кажется со стороны… Развернувшись обратно к юноше, курильщик сместил брови к переносице. — Скажи мне, Райан… — резко он отпустил его, оставаясь приседать на корточках. Кажется, сейчас он, хоть и немного, остыл… — Как поступают друзья, когда узнают, что важные им люди оказываются по уши в дерьме? — При-приходят на по-мощь… — голос стал слегка подрагивать, но это было очевидно… Ты просто уже не понимаешь, ты не знаешь, чего тебе ждать от человека, который сейчас может резко улыбнуться, полный злости, либо сверкать металлическими глазами и таким до дрожи холодным голосом… — Тогда где же ты был, когда я так нуждался хотя бы в твоей поддержке? — всё такой же холодный голос. — Ты думаешь, я забыл то, что ты сделал с Томом? — Н-нет! — резко ответил альфа. Ты вовсе не умеешь скрывать свою неуверенность… Но, кажется, сейчас того самого «друга» спас алкоголик, появившийся около ворот школы. — Торд? Кажется, всю войну внутри Ларссона прервал всего лишь этот тихий голосок, что исходил из человека, который находился вообще в метрах десяти от курильщика. Резко, он встал на ноги, повернувшись к тому самому ученику, которого не хотел принимать даже директор при поступлении. Почему-то все смотрят только на внешность… — Привет… — куда пропал твой холодный и бросающий в дрожь голос? Куда резко пропала твоя злость на своего друга, который скрыл от тебя страшную вещь? Что с тобой происходит? — Ты… Обранил… — Томас быстро всунул руку в грудную клетку норвежца, сжимая её в маленький кулак. На щеках появился яркий румянец, который сейчас так тщательно пытался скрыть омега, смотря вниз. По-моему, от такой картины вся злость, даже самая маленькая её частичка просто испарилась. Об этом свидетельствовали прикрытые глаза и лёгкая улыбка на лице, что слегка приподнимала белый пластырь на щеке. Дотронувшись своей большой ладонью до маленькой ручки, что до сих пор сжимала кулон, Торд словно почувствовал некое облегчение… Правда, продлилось оно совсем не долго. — Торд! — из школы выбежала высокая омега, но бежать ей мешала, к сожалению, короткая обтягивающая юбка. Наконец добежав до альфы, она «повесилась» ему на шею, разворачивая к себе лицом. — Я так скучала! — Привет, Мирана… — улыбка с лица не упала, но всё-таки стала меньше. Альфа ответно обнял девушку за талию, после чего они направились вперёд. Но единственное, что расстроило тогда Ларссона, так это то, что он уже не видел ту маленькую макушку… Сжав в руке кулон, формы лезвия, курильщик слегка опустил голову вниз.***
— Давай, Торд!!! — кричала изо всех сил девушка, наблюдая за ведением мяча в руках норвежца. Кажется, игра проходила между одноклассниками, не включая других учеников. На рядах сидений находились как ученики младших, так и старших классов. На них находился и Томас… Может быть, он и не видел, но он слушал… Он постоянно знал, где находится Ларссон, как он передвигается… Но только вот почему? Он не знал ответа на этот вопрос. Ему просто доставляло удовольствие слушать, как он шуршит подошвой кроссовок по полю. — Следи за мечом, Райан! А то и он от тебя ускользнёт! — не сильно громко проговорил курильщик, после чего направил мяч на кольцо. За считанные секунды он прошёл сквозь сетку, что висела на кольце, а после оказался на асфальте. — Что с тобой? — Риджуэлл подошёл к маленькой девочке, что так тихо плакала за небольшим стендом, пряча миленькое личико ручками. — Я поссорилась со своим другом! — тихо проговорила девочка, резко развернувшись к черноглазому. После этого она почувствовала лёгкое прикосновение к голове. — Тебе не с кем смотреть на игру, так? — Томас слегка приподнят уголки губ. — Я уверен, что вы помиритесь…— Давай, давай! — кричала девушка на трибуне, наблюдая за превосходно быстрыми движениями альфы, что так ловко уворачивался от нападений врагов. Даже от нападения его друга…
— Ты не понимаешь! Я его люблю! — слегка крикнула девочка, продолжая вытирать мокрыми ладонями голубые глаза. — Я не могу быть одна! Одной грустно! — Тихо… — Риджуэлл слабо прижал девочку к себе, продолжая гладить по голове и иногда перебираться волосы. — Всё хорошо… Всё будет хорошо… — А почему ты один? — неожиданно спросила та, чем поставила Томаса в ступор.— Это был последний раз… — холодно проговорил Ларссон, после чего вновь закинул мяч в кольцо. — Когда я тебя прощаю за предательство…
— Я… Я не один… — сказал черноглазый, смотря в пол, но по-прежнему гладя мягкие волосы. — Но ты ведь кого-то любишь, да? Риджуэлл посмотрел за стенд, опять опираясь на шорохи его шагов. — Люблю…