***
Дверь в квартиру Харпер и Эмори открылась, и Кларк сразу же бросилась в слёзы. Встревоженная Харпер затащила её внутрь квартиры и быстро усадила на диван. Кларк билась в рыданиях, пока Харпер сидела перед ней на корточках, пытаясь заставить её сделать глубокий вдох, но ничего не выходило, она не могла дышать. Горячие слёзы ручьём стекали по лицу, и она закрыла его руками, но всё никак не могла престать плакать. На грудную клетку что-то сильно давило, и всё впереди казалось размытым. Харпер что-то спросила, но Кларк не слышала. Её тело разрывалось на части так же, как и её жизнь и сердце. Всё летело к чертям собачьим, и она не могла этому помешать. Подруга бросила попытки поговорить и просто села рядом, крепко обняв её за плечи, пока из неё исходили один за другим всхлипы. Её сердце разбито на кусочки, и она хотела только исправить всё, что натворила, но никто не позволит ей это сделать. Когда истерика немного стихла, она рвано вздохнула, втягивая в себя воздух. Слёзы на лице высохли, а щёки обветрились от влаги. Харпер подала ей салфетку, и Кларк зло вытерла оставшиеся слёзы с лица и высморкалась. Говоря короче, Кларк чувствовала себя жалкой. Боль всё ещё не утихла, но во всяком случае она больше не рыдает навзрыд. Пока Кларк пыталась взять себя в руки, Харпер молчала и успокаивающе гладила её по плечу. Кларк прикусила щёку изнутри, когда очередной поток слёз норовил выйти наружу. Кларк несчастно рассмеялась: — Ты должно быть думаешь, что я чокнутая. Заявилась сюда в час ночи, ничего не объяснив. Харпер помотала головой. — Вообще-то я знаю, что ты чокнутая, но не потому что заявилась в час ночи, что как бы в порядке вещей. Хочешь поговорить об этом? — мягко спросила она, а Кларк захотелось снова заплакать. — Если мы поговорим об этом, ты будешь на меня кричать? — пробормотала себе под нос Кларк, и Харпер поудобнее села на диване так, чтобы видеть Кларк. — Я постараюсь, — честно ответила она, и Кларк повернулась, чтобы посмотреть на неё. Она часто поморгала глазами, сгоняя слёзы, и с дрожью вздохнула, — Кларк, просто попытайся поговорить. Ничего не поменяется, если ты не начнёшь говорить. Кларк медленно кивнула, тяжело сглатывая: — Я просто пытаюсь… пытаюсь всё исправить. И никто не даёт мне исправиться. Я знаю, что облажалась, знаю и ненавижу себя за это, но я просто хочу сделать всё, как раньше. А всё, что выходит из этого, это только ещё больше ссор, и я ненавижу это, Харпер. Я ненавижу это, чёрт побери. Я стараюсь исправить ситуацию, как могу, но такое чувство, что кроме меня больше никто этого не хочет, — пробормотала она, плач снова вырвался из неё. — Ладно, — сказала Харпер, — вот, что мы сделаем. Для начала я верну тебя в адекватное состояние, потому что сейчас ты ведёшь себя немного, как сумасшедшая, и потом мы уже поговорим обо всём. Потому что это касается нас обеих, и мне не нравится, что на данный момент происходит, и я тоже хочу всё исправить. Кларк почувствовала, как впервые со дня Рождества, в ней распустилась надежда. Кларк уселась рядом с ней, задумчиво уставившись в потолок. — Во-первых, то, как ты хочешь наладить отношения — лучший способ это сделать. Только общение поможет в этом случае, и, Кларк, ты стараешься! За это я хочу отдать тебе должное, потому что я бы была в ужасе от мысли прийти одной к Октавии с Рейвен, иногда они, как дикие волки. Она смогла выдавить слабую улыбку, пока Харпер продолжала говорить: — Но тебе также нужно понимать, что ты и вправду причинила им боль. Ты многих нас обидела, и нужно время, чтобы всё пришло в норму. Нападать на тебя в ответ для них было просто защитным механизмом. Это хреново, вот так вот просто, это чертовски хреново, — произнесла Харпер, и Кларк тяжело сглотнула. — Но основу ты уже заложила. Ты извинилась, скорее всего не раз, и это начало. Мяч на их стороне, и тебе просто нужно подождать. Я никого не поддерживаю, потому как не была замешана во всей этой ситуации, которая случилась две недели назад, но я не буду вставать против тебя. Ты сделала, что могла, и сейчас придётся подождать, — просто сказала Харпер и Кларк устало выдохнула. — Я знаю, просто я… — Ненавидишь ждать, — закончила за неё Харпер, — Подруга, я знаю. Кларк понимала, что пришло время ей извиниться перед Харпер. Она первая, кто не на накричала на неё за это, и ей нужно начинать исправляться. — Эй, Харп, — начала Кларк, и Харпер в ответ повернулась к ней, — Мне правда, очень жаль за то, что творилось здесь последние несколько месяцев. Я была дурой, и погрязла в отношениях с Лексой, — она ненавидела то, как сбился её голос на этом имени, — Я знаю, что сделала тебе очень больно, и если есть способ помириться, я бы хотела сделать это. Харпер изучала её какое-то время, глазами они пыталась что-то прочитать на лице Кларк, и затем она чуть кивнула: — Хорошо. Кларк вопросительно приподняла бровь. — Хорошо? И всё? — И всё, — сказала Харпер и сдвинула брови, — Ну, не всё, конечно. Нужно время, потому что, да, ты и вправду ранила меня, — Кларк стыдливо опустила голову, у неё снова навернулись слёзы, потому что, Господи, она знала. Харпер продолжила, — даже несмотря на это, я так скучала по тебе последние недели. Я не хочу потерять тебя, как друга, потому что я очень люблю тебя. Так что, да. Я хочу пройти через это с тобой. И тогда Кларк снова заплакала, потому что она первая из её друзей, кто захотел наладить их отношения. — Ой, да, ладно, опять что ли? — пробурчала Харпер, и Кларк немного посмеялась, притягивая Харпер к себе в объятия. Харпер крепко обняла её, всхлипывая носом, — Я скучала по тебе, Кларк. Ты справишься с этим. Даже, если мне и всем остальным потребуется время. — Даже, если потребуется время, — эхом отозвалась Кларк, чувствуя вину и стыд, что поселились у неё в животе какое-то время назад. — Всегда бывает плохо, прежде, чем становится лучше, — сказала она ей, — и сейчас всё действительно плохо. Кларк сдавила пальцами глаза. — Да, я официально спустилась ниже плинтуса. Мне казалось, это случилось в колледже, но видимо теперь я дала себе хороший такой пинок под зад, чтобы достичь конечной цели. Тогда Харпер усмехнулась, ещё раз притягивая к себе Кларк. Кларк расслабилась в объятиях подруги, впервые чувствуя, что всё может наладиться. Тут Харпер зевнула, и её опять загрызло чувство вины. — Вот дерьмо, я разбудила тебя? Харпер потёрла глаза и слегка кивнула. — Но всё нормально. Я знала, что это серьёзно. — Где Эмори? — Ещё один человек, перед которым она тоже хотела извиниться, даже подозревая, что это не будет так просто, как в этот раз. Чёрт, да в этот раз и не было просто, всего лишь менее волнительно. Всё остальное было сродни падению самолёта. — Она у Мёрфи осталась на выходные. Они не вмешиваются в это дело, — тихо сказала ей Харпер, и Кларк кивнула, — Почему ты не дома в час ночи? — спросила она, добираясь наконец до причины этого взрыва чувств. Потому что, вау, взрыв получился колоссальным. Кларк закусила губу, слова, что были сказаны друг другу пару часов назад, больно засели в голове. — Мы с Беллами поссорились… по поводу всего. Очень, очень сильно поссорились. Мы оба были на пределе, и я ушла, и провела десять минут у Лексы, объясняя, что так больше не может продолжаться. И я не могла остаться у Лексы, и домой пойти не могла, и понятия не имела, куда я вообще могла податься, и… Харпер рукой остановила её: — Эй. Всё хорошо. Тебе всегда здесь рады, Кларк. Даже, если мы в ссоре. Потому что лучше ты будешь цела и невредима здесь со мной, чем пойдёшь туда, где ты не хочешь находиться. Всё хорошо с Лексой? — осторожно спросила она, и Кларк понимала, что несмотря на то, что это была больная тема, Харпер всё ещё хотела поговорить об этом. И это вызывало у неё желание опять заплакать. Кларк неловко пожала плечами. — Не знаю. Мы решили взять перерыв. И я знаю, к чему это в конце концов приведёт, но я знаю, что мне нужно помириться со своими друзьями. Не знаю, как это возможно, пока я с ней. Я позволила себе погрязнуть во всём этом и забыла про своих друзей, и никакие отношения настолько не важны, как вы, ребята, — Она вспомнила выражение боли на лице Лексы, и очередной приступ рыдания подступил к горлу, но она подавила его. Харпер смотрела на неё какое-то время, и тогда понимание отразилось на её лице. — Что ж, у тебя были часы не из лёгких. — Можно и так сказать, — невнятно пробормотала Кларк, боль становилась всё меньше с течением того, как она сидела здесь с Харпер. Ей всё ещё было плохо, но разговор помогал, — Просто я не могу пойти домой, — в голове промелькнуло разъярённое лицо Беллами, и она опять почувствовала себя дерьмово, — Он был так зол. — Всё это очень сильно по нему ударило, — пробормотала Харпер, и Кларк прикусила щёку изнутри, потому что это было достаточно очевидно, — Но вы оба очень близки. Раньше вы ненавидели друг друга, а сейчас стали близки как никогда. Вам нужно просто собраться и поговорить об этом, потому что дураку понятно, что вы много значите друг для друга. Даже, если вы сами об этом не догадываетесь, — она проглотила очередной комок в горле и быстро кивнула в ответ, — Ты знаешь, как это у него бывает. Он злится и говорит то, что вероятно не стоит говорить. Ты помнишь тот момент, когда он сказал Октавии, что лучше бы она никогда не появлялась на свет? Что-то типа этого. Злость приводит к плохим решениям и плохим словам, и именно это у вас и произошло. Но ничего не получится, пока вы не поговорите. Кларк снова кивнула, а Харпер рухнула на спинку дивана. — Клянусь, у этой компашки просто отвратительные коммуникативные навыки, Боже ж ты мой, — Тут они обе улыбнулись, а у Харпер вырвался смешок, и спасибо, Господи, за Харпер.***
Беллами ждал её на кухне. После того, как она ушла прошлой ночью, он очень-очень долго думал. У него была беспокойная ночь, за которую он смог заснуть не больше, чем на час. Просто он был так занят мыслями о том, что они сказали друг другу тогда. Кларк была права. Единственное, что она хотела, это помириться, а он превратил это всё в скандал. Ужасную, гневную ругань. Он всё ещё был расстроен по поводу того, что она делала последние несколько месяцев, но кое-что из того, что он сказал ей, было через чур. И он хотел извиниться за это, чтобы они смогли вернуться за стол переговоров, если они вообще могли вернуться за стол переговоров. Им придётся поработать над этим, потому что понятное дело, что она сильно ранила его, а его слова и поступки ранили её, но, Боже, он просто соскучился по своему лучшему другу. Он сидел за кухонным столом где-то вечность, пока дверь наконец не открылась и в ней не появилась Кларк. Её глаза вокруг были красными, щёки горели, и он почувствовал эту тягу к ней, тягу подойти и узнать, что случилось. Но он остался на месте. И она внимательно смотрела на него. В их квартире повисла болезненная тишина, а он пытался подобрать нужные слова. Но они не приходили на ум. В конце концов, он открыл рот, но она помотала головой: — Пожалуйста, не кричи на меня. — Я не хочу кричать на тебя, — угрюмо сказал он, и на её лице возникло удивление, — Я зол на тебя, но я не хочу кричать на тебя. — И я зла на тебя, — парировала она, ставя свой рюкзак вниз. Она зашла на кухню, и он заметил, какой уставшей она выглядела. Её волосы собраны наверх в растрёпанный пучок, под глазами мешки. Казалось, что она вообще не спала, и он знал, что сам сидел с таким же видом, — И я не хочу кричать на тебя. Беллами кивнул, так сильно сжимая в руках чашку, что она могла треснуть. — Хорошо. Рад, что в этом мы согласны, — Кларк закинула рюкзак на пол, и медленно шла к нему, и так же медленно садясь на стул напротив него. Атмосфера всё ещё была напряжённая. Не настолько напряжённая, как прошлой ночью, но всё ещё очень неспокойная. Она прожигала в нём дырку, и он наконец заговорил: — Я хочу… — он тяжело сглотнул, — Я хочу извиниться. За то, что сказал про Рождество, и про то, что ты уехала к маме. Мне не стоило так говорить, потому что бы если моя мама была жива, я скорее всего поступил бы так же. Уехать к маме не было глупо. Это было самым лучшим, что ты тогда могла сделать для себя, и я понимаю это. Поэтому, мне очень жаль. Я перегнул палку, — он продолжал смотреть на неё, и она слегка кивнула головой. — И всё же я должна была вам рассказать. — Это было не наше дело, — ответил он, и она прикусила губу, как обычно делала, когда нервничала. Обжигающая дыра в нём не затягивалась, даже, когда они стали разговаривать об этом. — Вы все мои друзья, и я не сказала вам, где была. Я рада, что поехала к маме, потому что для меня так было лучше, и для всех вас, но мне стоило сообщить вам об этом, — сказала Кларк. Беллами кивнул. Всё настолько напряжено, и настолько неловко, и он понятия не имел, как всё исправить. Могут ли они всё исправить? — Прости меня. И я знаю, что на это уйдёт побольше времени, но я хочу, чтобы мы помирились. Беллами смотрел на неё, прежде чем опустить взгляд на чашку. — Прости, что накричал на тебя, — сказал он ей наконец, — Когда человек пытается попросить прощение, ты выслушиваешь его. Ты не кричишь на него и не высказываешь всё, что он сделал не так. Я не выслушал, и всё пошло наперекосяк. Я был зол и обижен, и я позволил чувствам взять над собой вверх, — Да, эти самые чувства, которые не могли заткнуться все эти дни. Он вскинул голову наверх, а она уставилась вниз на свои руки. — Я прошу прощения за прошлую ночь. Теперь его взгляд был прикован к ней, ведь это он был тем, кто спровоцировал ситуацию. Он начал орать, и позволил эмоциям взять над собой вверх. — Это я начал скандал, — ответил он, немного сбитый с толку. — Это я довела нас до такого состояния, — ответила в свою очередь она и помрачнела, потому что конечно так всё и будет происходить. Они будут спорить, кто зачинил драку вместо того, чтобы работать над самой ситуацией, — Я всех оставила, включая тебя, и в этом виновата я. Прости. И я понимаю, что это не будет так просто, но, пожалуйста, просто позволь мне всё исправить. Беллами замер и провёл рукой по волосам. Боже, какой отстой. Она говорила так отчаянно и несчастно, что он просто хотел, чтобы всё это закончилось. Он хотел, чтобы у них снова были хорошие отношения, чтобы они могли спокойно сесть и поговорить, не злясь друг на друга. Но он блин упрямый сукин сын, и она сделала ему больно, она всем им сделала больно. Поэтому им придётся работать над этим день за днём. — Как исправить? — наконец спросил он, и Кларк подняла взгляд, находя надежду, что промелькнула на его лице. — Так, как могу, — Он смотрел на неё, пытаясь понять, что сказать, — Не знаю, как, но я хочу. Мне нужно. Я больше так не могу. Да, он тоже больше так не может. Он ненавидит ругаться с ней, он ненавидит кричать на неё. Это то, что было для них в порядке вещей месяцы назад, но сейчас он не хотел ссориться. Потому что она одна из его лучших друзей, даже если тут творилась какая-то странная хрень, и он хотел иметь возможность положиться на неё так, как он знал, он мог. Им просто нужно вернуться к таким отношениям.***
Кларк стирала бельё, когда у неё зазвонил телефон. Она, не смотря, пошарила рукой, чтобы достать его, и приподняла брови после того, как взглянула на экран. Ей звонила Рейвен. Рейвен не выходила на связь с тех пор, как они поругались. Прошли дни, даже недели с тех пор, как она говорила с ней. Она честно никак не могла ожидать такого. Но она ответила. — Алло? Несколько секунд на том конце было тихо. — Кларк? — Да? — Мы можем, — начала Рейвен и потом замолчала, — Мы можем выпить кофе? — Ей показалось, что её сердце остановилось. Рейвен хотела выпить с ней кофе. Она надеялась, что это значило, что Рейвен хотела поговорить. Она надеялась на это. Она попыталась погасить чувства, распускающиеся в груди, потому что, что если это не то, что она хотела? — Да, — заикаясь, ответила она, — Да, конечно. — Я хочу поговорить. Она вздохнула с облегчением и почувствовала, как на уголках её глаз собрались слёзы. — Да. Да, я тоже. Было бы отлично. Я могу зайти за тобой в восемь? — Да. Было бы отлично.