Long before I knew

Кларк с волнением сидела в Старбаксе и ждала, пока Рейвен усаживалась за стол. Нога у неё неконтролируемо тряслась, и она отчаянно прикусила губу изнутри, точно завтра настанет конец света. Её руки мёртвой хваткой сжались на кружке, и казалось, что она могла треснуть её, настолько нервничала. — Ну что, — наконец сказала Рейвен, а Кларк впилась в неё глазами, — Как ты? Кларк вскинула брови. — Как я? Рейвен кивнула, поудобнее устраивая ногу. — Да. Как у тебя дела? Харпер написала. Я просто хотела убедиться, что ты в порядке. Кларк сглотнула, и дыра в её груди стала шире. Потому что это она ранила чувства Рейвен, и однако именно Рейвен проверяет, всё ли с ней в порядке. — Всё хорошо, — всё, что ответила ей Кларк, потому что сейчас она не хотела говорить о своих проблемах. Для этого ещё будет время, но не сейчас. Пока что она хотела, чтобы всё опять стало нормально, — Отстой, но всё будет в порядке. Я стараюсь не думать об этом сейчас. Есть много того, что меня беспокоит помимо этого. Рейвен согласно кивнула, потягивая кофе и окидывая взглядом кофейню. Они часто здесь пересекались, обычно по пути на работу или с неё, а в последние недели Кларк не удавалось с ней увидеться. Ей было одиноко, и внутри поднялось неприятное тревожное чувство. — Я хотела… — начала Рейвен, а потом замолчала, и Кларк ожидающе смотрела на неё, — Когда я позвала тебя попить кофе, я хотела поговорить о том, что произошло за день до Рождества, и почему так получилось. И я до сих пор хочу, но сначала мне надо рассказать тебе кое-что. — Ладно, — быстро сказала Кларк, готовая ко всему, что сейчас полетит в её адрес. Вместо этого Рейвен удивила её: — Я кое-кого наняла в магазине, — проговорила Рейвен, и брови Кларк снова поползли наверх. Потому что Рейвен никогда никого в свой магазин не нанимала, — Я многое что не могу делать, и ему нужна была работа, поэтому мне пришлось найти человека, кто бы мог работать для меня в последние несколько недель. Между бровей Кларк образовалась складка, а сама она пыталась взять в толк, зачем та ей это всё говорила. — Это… хорошо. — Это парень, который нашёл меня в лесу. — Что? — Зик. Его зовут Зик, — щёки Рейвен порозовели, и Кларк потребовалось какое-то время, чтобы понять. — О, Господи, — выдала она, — он тебе нравится! Рейвен закатила, постукивая по кружке. — Ты прямо как Беллами, в таком шоке. Как будто у меня не может быть чувств, — Кларк сдержала улыбку, потому что это казалось таким обыденным. Словно и не было ничего, — Я не знаю, влюблена ли в него. Но он весёлый и заставляет меня улыбаться, и мне было как-то странно скрывать это от тебя. Так что я хотела, чтобы ты знала, — Было похоже, что Рейвен в него влюблена, но Кларк не собиралась давить на неё, когда та охотно делилась событиями своей жизни. — Не могу поверить, что он механик, — сказала ей на это Кларк, и Рейвен чуть опустила голову, чтобы скрыть улыбку. Ох, эта девочка сильно влюблена. Даже, если она сама не догадывается об этом. — Какое-то время он был пилотом военно-воздушных сил. Но сейчас он покончил с этим, — быстро добавила Рейвен, заметив панику на лице Кларк. Последнее, что желала Кларк для Рейвен, это впервые за столько времени влюбиться в человека, и потом дать ему уйти, — И он искал работу, так что я дала ему её. — Ты дала ему работу? — медленно повторила Кларк, всё ещё находясь в шоке от осознания произошедшего, и Рейвен скривилась. — Ой, да ладно, я же чуткий человек. — И однако, когда Джасперу была нужна работа… Рейвен фыркнула. — Клянусь, вы с Беллами один и тот же человек, — Кларк немного посмеялась, и потом за столом опять стало тихо. Обе смотрели куда угодно только не друг на друга, и Кларк была рада пока просто вот так сидеть. Кларк не знала, хотела ли Рейвен первой начать этот определённо непростой разговор, или Кларк стоило начать. Она даже не знала, как начать. Уже четвёртый месяц проходил в боли и разочаровании, они поссорились до Рождества. Кларк понятия не имела, что ещё могло бы случиться, и как ей отвечать на это. В любом случае, она хотела избежать шумного выяснения отношений посреди Старбакса. Не то что бы до такого могло дойти, но всё же. Публичного унижения ей уже хватило на всю жизнь. — Ладно, слушай, — наконец произнесла Рейвен, опуская локти на стол и решительно смотря прямо в глаза Кларк, — Я выложу все свои карты, как и ты свои. Мы мирно, спокойно и вежливо поговорим обо всём этом, и постараемся понять в каком направлении двигаться. Всё ясно? Кларк несколько раз кивнула, медленно опуская чашку на стол, чтобы в полной мере видеть Рейвен. — Ясно. — Хорошо, — начала она, — то, что ты сделала — дерьмово. — Да, — согласилась Кларк. — В этом мы сходимся, начало неплохое, — активно продолжала Рейвен. На меньшее Кларк и не рассчитывала, — То, что ты сделала, было обидно, и мне это не нравилось. Не нравилось, что я редко виделась с тобой, не нравилось, что я не понимала, почему так происходило. И хочу признаться честно, потому что мы договорились говорить на чистоту, мне не очень понравилась Лекса, — сердце Кларк неприятно кольнуло при этом имени, и она опустила взгляд, — И я немного в курсе событий, прости, что поднимаю эту тему. Если хочешь, мы можем поговорить об этом. Но мне пришлось тебе об этом сказать. — Нет, я понимаю, — быстро заверила её Кларк, потому что так и было. Для того, чтобы исправить то, что происходило все эти месяцы, придётся всё выложить на стол. Даже, если это особенно неприятно, — Я в порядке сейчас, но спасибо. Рейвен кивнула, заламывая пальцы, пока собиралась со словами. — По началу мне казалось, что ты всё делала не специально и не особо понимала, что происходит. Но со временем я начала всё больше злиться, думала, что Лекса отгораживала тебя от нас, а ты и сама была не против. И я знаю, что это неправда, и последние две недели тому подтверждение, но тогда я позволила злости заслонить разум, и я на полном серьёзе не могла дать объяснение, почему ты так и не понимала сути происходящего. Её слова жалили, но Кларк знала, что ей нужно их услышать. Ей нужно понять, что чувствовала Рейвен, и убедиться в том, что такого больше не повторится. — Сейчас я вижу, что ты не специально отгородилась от нас, это в любом случае было ошибкой. Я понимаю это и признаю. Я понимаю. Мы все ошибаемся. Но тебя не было добрых две трети моего лечения? Вот это я до сих пор не могу понять. Кларк прикусила губу, пытаясь подобрать нужные слова, но что она могла сказать? Рейвен с трудом сказала следующие слова: — Как я говорила пару недель назад, я… я получила серьёзную травму, и было такое чувство, что моему лучшему другу плевать. Я знаю, что это не так, потому что я знаю, кто ты, Кларк, но события после упорно доказывали мне, что тебе было плевать. — Рейвен, я бы никогда… — начала Кларк, но Рейвен помотала головой, и она замолкла. — Пожалуйста, дай мне закончить. Последние четыре месяца были адом, Кларк. Долгое время я ничего не могла делать сама, и мне до сих пор тяжело даются даже элементарные вещи. Я думала, что ты могла бы мне помочь пройти через всё лечение. И ты была несколько недель. Но… — тут Рейвен остановилась и потупила взгляд, чтобы взять себя в руки, а сердце Кларк совершило кульбит, потому что такое случалось с Рейвен перед тем, как заплакать. Она опускала взгляд, чтобы скрыть это, — Но ты, — она моргнула, — ты не видела, как я впервые пошла. Я сделала первые три шага без ортеза, и тебя не было рядом. Ты была со мной на физиотерапии сколько, два раза, может три? Ты сказала, что придёшь, и не пришла, вот, отчего было больнее всего. Волна стыда прокатилась по Кларк, поедая её изнутри. Она чувствовала себя ужасно, потому что сейчас они добрались до корня проблемы, что возникла между ними. Кларк нарушила обещание, и теперь она пропустила четыре важнейших месяца жизни своей лучшей подруги. — Я… — Я знаю, что тебе жаль, вина написана у тебя на лице бегущей строкой, я поняла, но, — Рейвен встретилась взглядом с Кларк, — На днях мне сказали, что на восстановление потребуется месяцем больше, чем планировалось. Перед Рождеством, на следующий день после нашей ссоры я упала. Я была рассеяна, поскользнулась и упала. И всё, что я хотела в ту минуту, это поплакаться на твоём плече по поводу всего этого. Потому что ты понимаешь, почему я так разочарована и почему хочу поправиться, как можно быстрее. Ты понимаешь меня в этом плане, и я не знала, станешь ли ты говорить со мной. У Кларк внутри всё опустилось после откровения Рейвен, стуки сердца и опустошение накрывали её волной. — Господи, Рейвен, ты… почему ты не… Рейвен. — Сейчас я в порядке, — начала Рейвен, и Кларк с облегчением вздохнула, — Я рассказала только Октавии и Эмори. Но я в порядке сейчас, вернулась в строй. Большую часть марта я ещё буду проходить лечение, но надеюсь потом они освободят меня от всех этих ортезов. Кларк быстро закивала, от чувства облегчения стало проще дышать. — Когда у тебя следующий приём? Я пойду с тобой. Рейвен помотала головой. — Тебе правда не обязательно… — Я пойду, — безоговорочно сказала Кларк, — Я пропустила четыре месяца. Так я хочу начать примирение. Я хочу этого, и я хочу увидеть, как они тебя лечат, чтобы я смогла делать то же самое. — Кларк. — Рейвен, — Кларк скрестила руки на груди и упорно смотрела на подругу с поднятыми бровями, — Даже, если ты мне не скажешь, я всё равно найду способ это узнать, и я буду доставать тебя, чтобы ты усерднее работала, потому что ты должна была терпеть от меня такое всё это время, — с вызовом ответила Кларк, и Рейвен с минуту изучала её, прежде, чем прийти к заключению. — Да, ты права. Второго января в четыре часа. Кларк кивнула и быстро полезла за телефоном свериться с рабочим графиком. Она насупилась, что у неё всё под завязку в канун Нового года, начиная с восьми часов утра, но усмехнулась, поняв, что второго числа в восемь она свободна. — Хорошо, что я свободна. Рейвен слегка наклонила голову, держась за дно кружки. — Но, — скоро продолжила она, — Я понимаю, что ты немного погрязла во всём этом. Физиотерапия и восстановление требуют немного больше времени, чтобы свыкнуться и понять, как простить тебя, — Что ж, хорошо, что они могут начать с приёмов физиотерапии. Кларк поняла. — Ладно. Я сделаю всё, что потребуется. — Хорошо, теперь твоя очередь. Я раскрыла свою душу, теперь ты раскрывай свою. Кларк не удержалась от усмешки, припоминая те же самые слова, что она сказала ей после ситуации с Финном. Но потом улыбка погасла, и она вспомнила, что должна была сделать. — Ну, говоря короче, я облажалась. Я знаю это, и мне жаль, и я хочу исправиться. Я скажу это тысячу раз, если понадобиться, — начала она, прикусывая внутреннюю сторону щеки, пока Рейвен внимательно смотрела на неё, — Я неосознанно изолировала себя, отстранилась от своих друзей и не догадывалась об этом, пока всё уже не случилось. Когда отношения с Лексой стали напряжёнными, — Кларк тяжело сглотнула, рассматривая свои руки, — Я пыталась вернуться, потому что мне нужны мои друзья. Я не знала, что это я была вам нужна всё это время, а меня рядом не было. Рейвен притихла, ожидая подвоха, но его не последовало. Это всё, что она хотела сказать. — Вот и всё, — тихо пробормотала Кларк, — Мне и правда больше нечего сказать кроме того, что мне жаль и что я больше не допущу повторения истории. Рейвен долго разглядывала её, точно ища что-то в ней. Кларк выглядела как никогда открытой, и Рейвен прищурилась. — Ладно, мы ещё не совсем в норме, — сказала она Кларк, и у неё сжался желудок, — Но всё намного лучше, чем было две недели назад. Мне неприятно, но я не хочу больше злиться на тебя. Я знаю, что единственный способ нам помириться, это позволить тебе это сделать. Так что я хочу начать мириться с тобой. Кларк быстро закивала, цепляясь за слова Рейвен. Она хочет помириться, и она хочет позволить Кларк наладить отношения. Боже, сейчас она опять заплачет. Она слишком много плакала в последние несколько дней, но на этот раз это были слёзы облегчения. — Ох, ради Бога, Кларк, — встревоженно сказала Рейвен. — Прости, я в порядке, — с трудом проговорила она, моргая, чтобы не начать плакать. Но выражение благодарности на лице Кларк по-видимому настолько очевидно, потому что Рейвен всё поняла, — Клянусь, я в порядке. Я просто хочу… просто хочу, чтобы всё вновь стало хорошо. — Гриффин, я знаю тебя сколько, четыре года? Даже если всё идёт не так, ты заставишь это идти как тебе нужно. Ты никогда не сдаёшься, и я не думаю, что ты сдашься сейчас, — сказала Рейвен, находя руку Кларк и крепко сжимая её в своей. Кларк нежно приняла её, и, чёрт, она опять зарыдала, потому что это слишком для одной недели, — Боже милостивый. Кларк слабо улыбнулась и ещё раз сжала руку подруги, прежде чем ухватиться за кружку. — Просто это чересчур для одной недели. — Порядок. Чересчур были эти четыре месяца, — ответила Рейвен, и у Кларк снова всё упало внутри, лицо буквально побледнело, но тогда Рейвен усмехнулась, — Честно говоря, я думала ты что-нибудь поприкольнее придумаешь. Пошутишь про наши душевные травмы, возьмёшь себя в руки, Кларк. — Буду стараться, — медленно сказала ей в ответ Кларк, и Рейвен опустила взгляд. — Ты хочешь поговорить о том, что случилось? Ох. Лекса. Она знала, что ей придётся поговорить о том, как она променяла друзей на девушку и не жалела об этом, но ей не хотелось говорить об этом сейчас. Она хотела наладить отношения с друзьями, но не обсуждая в целом Лексу, но она понимала, что Рейвен заслуживает откровенного разговора. — Я поссорилась с Беллами два дня назад, и, уходя из дома, поехала к Лексе. По пути к ней я поняла, что должна буду сделать, поэтому попросила её на время расстаться. Я знаю, что в итоге из этого получится, но для меня сейчас главное помириться со своими друзьями. Если я решила восстановить нашу дружбу, я сделаю это. Рейвен вскинула голову, её уверенность и внешнее спокойствие дали трещину, и это что-то, что случается очень редко. — Прости, что тебе пришлось так поступить. Это хреново. Но я рада, что ты знаешь, что делаешь, и что ты здесь. Возможно всё не закончится расставанием, — начала Рейвен, но Кларк только пожала плечами. — Не знаю. Не то чтобы я не люблю её, потому что я люблю, но не знаю. Моим друзьям она не нравится, и моя мама особо от неё не в восторге. Я думаю, что это должно было послужить неким звоночком, но глупцы просто любят любить, — Рейвен ухмыльнулась, и Кларк медленно продолжила, — Последние несколько недель были тяжёлыми. Было такое чувство, что я что-то упускаю, но я не знала, что именно. Посмотрим. Пока что это дерьмово, и я не уверена, что прошла период пускания соплей, но жизнь идёт. — Да, идёт. Прости. Расставания это отстой. — Так и есть, — пробормотала Кларк, и не считая разговора, она чувствовала больше надежды, чем все эти недели.

***

Беллами только закончил завтракать, когда из комнаты появилась Кларк, уставшая и отдохнувшая одновременно. Он наблюдал, как она на ходу просыпалась и рылась в холодильнике в поисках чего-нибудь съестного. Она зевнула и достала молоко, прежде чем полезть за «Лаки Чармз». У неё чуть душа в пятки не ушла, когда она заметила его за столом. — Иисусе, — взвизгнула она, плотно прикрывая глаза, — Я не знала, что ты уже встал. — Я встал ещё пару часов назад, — ответил он, и, она села за стол, скривив лицо. Она нахмурилась, заметив, что в пачке больше не осталось зефирок, но она всё равно принялась за свой завтрак. От таких сладких хлопьев у неё должно будет слипнуться одно место, но Кларк скорее умрёт, чем променяет на что-нибудь «Лаки Чармз», и в этом вопросе он знал, что ему ничем не остановить её. Несколько минут они сидели молча, и Беллами пошёл сполоснуть свою тарелку. Отношения между ними были странными в связи с последним разговором. Конечно, прошло всего несколько дней, и он всё ещё обдумал всю эту ситуацию, но… Просто это странно. Они жили в одной квартире, и она одна из его самых близких друзей, и однако встал этот клин между ними, который они только-только начали вынимать. Он знал, что она чувствовала себя виноватой, и что она бы хотела наладить отношения. Но всё проходило в такой суматохе, что иногда это было трудно осуществить. Налаживать отношения и правда тяжело, но ещё тяжелее, когда человек, который их налаживает ведёт себя ненормально. Прошло всего несколько дней, но ему было невыносима эта неловкая ситуация. — Ты работаешь сегодня? — он наконец нарушил тишину и услышал, как её ложка стукнулась о дно миски. — Да, — пробурчала Кларк, — С восьми и до утра второго числа. Беллами кивнул в ответ, облокачиваясь на стойку, чтобы посмотреть на неё. Он чуть не усмехнулся от её полусонной позы за столом. — Ты не будешь в Новый год? Кларк пожала плечами, моргая, чтобы оставаться с открытыми глазами. — Не то чтобы у меня был выбор, так то. Всегда требуется много медсестёр в канун Нового года, потому что вокруг полно идиотов. Не будь идиотом сегодня, — добавила она, чем вызвала у него смешок. На её лице расцвела небольшая улыбка, и она подсыпала себе ещё «Лаки Чармз», — Каникулы самое любимое время для врачей, и последнее, что я бы хотела, это проводить тебя или кого-то из наших друзей в отделение неотложки. — Уж постараюсь, — ответил Беллами, — Я проверю, чтобы никто не вёл себя по-идиотски. С Джаспером могут возникнуть проблемы. — Не подпускай этого парня к текиле, кто знает, что из этого выйдет, — сказала она, и теперь настал черёд Беллами улыбаться, потому что, блин, она права. Джаспер с текилой никогда не были хорошим сочетанием. Они снова замолчали, и единственными звуками были шум обогревателя и звон посуды. — Ты могла бы прийти сегодня, — не думая, сказал Беллами, — К Харпер. — Я работаю… — Да, но до этого, — говорил он, — Ты обычно приходишь. Кларк закусила губу, и помешивала ложкой в миске. — Я не знаю. Я не смогу прийти надолго. — И всё же тебе стоит прийти. Все будут рады увидеть тебя. Она чуть ухмыльнулась, морща нос на его слова. — Да, и поросята умеют летать. Беллами нахмурился, когда она пошла мыть тарелку и убирать в шкаф хлопья. — Они будут рады. Миллер сто лет тебя не видел. — Это не значит, что они хотят меня видеть, — упрямо проговорила Кларк, и он сгустил брови, недовольный её упорным отрицанием того, что друзья по ней соскучились. Единственный способ помириться с ними — начать разговаривать, и она не может просто запереться у себя в комнате. — Я в буквальном смысле занесу тебя в машину сегодня вечером, если потребуется, — с каменным лицом сообщил ей Беллами, — Мы можем сделать всё по нормальному или засмущать публику. Сама выбирай, мне в принципе без разницы, — сказал он, и у неё покраснели щёки, — Мне важно лишь, чтобы ты пришла. И вот так, спустя несколько часов она везла их к Харпер. Ей пришлось уйти пораньше, а Миллер с Джексоном жили неподалёку от Кларк с Беллами, так что они заехали за ними. Беллами мог сказать, что Кларк переживала. Впервые за долгое время все они соберутся в одном месте, и она чувствовала себя лишней в этой группе. Она не была лишней, но ей так казалось. Беллами знал, что Харпер уже поговорила с ней и простила, и что они с Рейвен были на правильном пути, но он не был уверен по поводу остальных. Они припарковались у дома Харпер, и вместе пошли звонить в дверь. Кларк стояла в своей медицинской форме. Он открыл дверь и их поприветствовали несколько голосов, но не все, кого он ожидал услышать. Кларк вздохнула с облегчением, думая о том же. Тогда все заметили её. Секунду было тихо, а потом… — Привет, Кларк. — Джаспер. — Привет, Джаспер, — быстро ответила она, в руках парня была стакан. — Текила? — Кларк немного усмехнулась, и Беллами подначальной её, прежде чем проследовать на кухню за пивом. Октавия мгновенно напала на него, Линкольн стоял рядом позади. — Ты привёл её? — Она наш друг, О. — Она чуть ли не бросила нас, — возразила Октавия, разочарование просочилось в её голосе. — Ты разговаривала с ней об этом? — спросил Беллами, рыская по холодильнику в поисках того, что хотел. Когда Октавия ничего не ответила, Беллами вздохнул, — Попытайся поговорить с ней прежде, чем опять разозлишься. Это помогает, — добавил он, когда Октавия выглядела в шоке от перспективы поговорить со своей подругой. — Она же просто… — Обидела тебя, знаю. Она всех обидела. Октавия скрестила руки на груди, сжимая челюсти, пока шла. — Конечно же ты уже поговорил с ней. По нему пронеслась волна раздражения. — Да, поговорил. Мы живём вместе. Я не мог игнорировать ситуацию вечно, — Он знал, что должен был, если он хотел снова жить с ней в мире. Всё, что он хотел, это опять стать друзьями, и с чего-то надо было начать. Он думал, что смог подавить свои чувства по поводу всего, что происходило, и сейчас он был сфокусирован на их дружбе, которую им так нужно было восстановить, — Она твоя лучшая подруга, Октавия. Ты должна поговорить с ней. Рейвен смогла. — Рейвен… — Не держит обид, как ты, — закончил Беллами, и Октавия раздражённо фыркнула: всё выглядело это так, словно ей было четырнадцать, и он, как раньше, отчитывал её. Он быстро собрался, открывая пиво, взглянув на Линкольна прежде, чем снова вернуться к Октавии, — Ты не можешь вечно на неё обижаться. — Может и могу, — тихо пробурчала она, и Беллами закатил глаза. — Хорошо, как хочешь. Просто поговори с ней. Постарайся не кричать, это только всё испортит, — У него уже был подобный опыт, — Смотри, — начал Беллами, ставя пиво на стол, разворачиваясь к сестре, — Я знаю, что это отстой, и то, что она сделала, тоже отстой. Но ничего не изменится, если ты не начнёшь разговаривать с ней. Мы работаем над этим, и она с Рейвен тоже. Я знаю, что ты хочешь помириться. Тебе просто нужно дать ей этот шанс, правда же? Знаешь, мир не рухнет, если ты поговоришь с ней. Октавия медленно выдохнула, брови сошлись в одну линию, и Беллами надеялся, что смог достучаться до неё, но пока что кто знал. Он была такой упрямой, что иногда ему казалось, что он разговаривает с пнём. Прощение не самая простая вещь. Но Беллами оставил её с Линкольном на кухне и протопал в гостиную, находя там Джаспера, Монти и Кларк, приглушённо разговаривающих за телевизором. Он знал, что лучше было не вмешиваться, поэтому подсел к Мёрфи и Миллеру, которые безуспешно пытались не сильно палиться, подглядывая из-за угла за ними тремя. — У вас ужасно получается. — Что получается? — спросил Миллер, не отрывая глаз от телевизора — или — от ребят. Беллами приподнял бровь и парень фыркнул, уже на самом деле смотря в экран телевизора. — Ой, как будто тебе не интересно, что там у них происходит, — Что ж, с этим не поспоришь, — Попался, — Беллами уселся на диван, пытаясь сконцентрироваться на телевизоре. Но да, ему интересно. — Где Джексон? — спросил он вместо того, чтобы окинуть взглядом трёх своих друзей. Миллер сделал глоток пива. — Работает. У него смена с полуночи до полуночи. В больницах дурдом творится перед Новым годом. Кларк же туда собиралась? Беллами проводил взглядом Эмори, выходящую из своей спальни. — Окей, я сделаю «Маргариту», кто… — она замолкла, когда увидела Кларк, и уставилась на неё на мгновение перед тем, как медленно кивнуть головой, — Хочешь коктейль, Кларк? — Не могу, — осторожно ответила она, — Работа. Эмори кивнула, не слишком переживая по этому поводу, и скрылась на кухне. Беллами на секунду остановился, и затем повернулся к Мёрфи: — Что по поводу этого всего думает Эмори? Мёрфи пожал плечами и вскинул руками в непонимающем жесте. — Без понятия. Мы пытаемся разобраться с нашим дерьмом, на другое у нас просто нет времени, — пробормотал он. Они очень серьёзно поссорились за месяц до Рождества, и едва ли разрешили все вопросы в гостиной Эмори. Они всё ещё разговаривают об этом, обычно проводя выходные в изоляции в комнатах друг друга, но Беллами знал, что это было тяжело для них обоих, особенно для Мёрфи, — Мне кажется, она типа безучастна к этому. Она не так близка с Кларк, как остальные девочки, но понимает, что Кларк поссорилась с остальными нами, и всё это займёт какое-то время. Какое-то время она была очень зла, но потом остыла. Сейчас всё время её бешу исключительно я. Беллами не удержался от ухмылки в сторону Мёрфи, потому что естественно он её всё время бесит. Так изначально завелось в их отношениях, так они начались. — Но лучше, чтобы она злилась на меня, чем на остальных своих друзей. Потому что мы можем со всем разобраться, мы всегда разбираемся в итоге, но с друзьями это другое, сложнее. Он посмотрел, как Эмори прошествовала с коктейлями и наклонилась к Кларк на мгновение, чтобы что-то сказать, и Кларк с ухмылкой кивнула в ответ. Затем объявилась Рейвен, и Кларк что-то сказала ей, и щёки той зарделись, поэтому он мог поспорить, что это было связано с тем чёртовым пилотом-ставшим-механиком, потому что никто кроме него не мог заставить Рейвен краснеть. Он был просто рад видеть их двоих, вновь улыбающихся друг другу. Октавия всё ещё возмущённо стояла в углу, и он мог поклясться, что он видел, как слёзы текли по её щекам, но это только начало.