***
— Не могу уже дождаться, когда этот чертов ортез снимут с меня, — ворчала Рейвен, закидывая ноги на журнальный столик. Беллами ухмыльнулся, садясь рядом с ней с пачкой работ на проверку, — Я знаю, что ходить мне так только до февраля, но, боже, это убого. — Тебе не снимут его раньше февраля? Я знаю, они говорили, что ты поправишься к февралю, но надеялся, что тебе можно будет снять его раньше, — сказал Беллами, доставая ручку из рюкзака. Рейвен не сразу ответила, вздохнув: — Я решила не обнадёживать себя. Потому как уверена, что его снимут раньше, но в голове сидит этот февраль. — Справедливо, — произнёс он, уставившись в работы напротив себя. Неделя до Дня Благодарения — отстой. Дети опустили руки, он опустил руки, ему хотелось отдохнуть. Он хотел иметь возможность поспать подольше хотя бы несколько дней, даже если в его понимании поспать подальше означило поспать до восьми-тридцати. Пока он начал проверять домашние задания, Рейвен несколько минут сидела молча, а он чиркал оценки на листах. Они сблизились за последние несколько недель из-за Кларк, которая проводила слишком много времени с Лексой. Он знал, что Рейвен скучала по ней, и Октавия была вся в работе, поэтому в последние пару дней она ненадолго приходила поболтать к нему домой. Он был счастлив, что ему составляли компанию; без Кларк было одиноко. — Что ж, — в конце концов произнесла Рейвен после двадцатиминутной тишины. — Что ж? — Он повернулся, когда девушка ничего не ответила, и тогда она отвела взгляд. Беллами вскинул бровь, смотря, как её щёки становились розовыми. Розовыми. Рейвен смутилась. Рейвен невозможно смутить, — Что же это? — снова спросил он, а она теребила нитку на своей толстовке. — Ты же помнишь человека, который нашёл меня в лесу. Когда случилась авария. Беллами кивнул, сузив глаза. Он положил ручку на стол. — Парень. Это был Зик, да? Рейвен кивнула в ответ, едва ли встретившись с ним взглядом, прежде чем отвернулась. — Он приходил ко мне на днях. — Ух, — ответил Беллами, наблюдая за щеками Рейвен, которые розовели всё больше и больше. — И он спросил всё ли со мной в порядке, — добавила она. И тут до него дошло. Беллами засмеялсяв голос. — О, Господи, боже мой. Ты в него влюбилась. — Я… нет, я… не делай так! — лепетала Рейвен, но Беллами только ухмыльнулся. — Ой, да ты по уши в него влюбилась. В его голову полетела подушка. — Я не… — А как ты объяснишь тот факт, что засмущалась? Я думал у тебя нет чувств… — Она снова врезала ему подушкой, сбивая его очки к носу. — Беллами Блейк, я тебя убью, если ты… — Поверить не могу, что ты в него влюбилась, — сказал он, быстро вскарабкиваясь на диван, чтобы она не добралась до него. Поэтому она запустила подушку, чудом не попав по лампе. Он только хихикал, бросая её обратно и попадая той прямо по носу, — Рейвен Рейес, ты в него влюблена. — Ещё нет, — раздражённо фыркнула она, но получилось неубедительно. — Он влюблён в тебя? — спросил Беллами, осторожно возвращаясь на своё место на диване. Она провыла, сверкнув глазами, но в этот раз со смехом. Она слегка пнула его, но без злости. Рейвен закусила губу, намеренно избегая взгляда. — Я не знаю. Я дала ему работу. Теперь пришло время Беллами лепетать: — Ты… ты дала ему работу? Ты никому не даёшь работу! — Она была ему нужна! — О, но когда Джаспер искал работу… Рейвен подняла руки вверх, но улыбнулась уголками губ. — Джаспер не механик! — А он механик? Пока Рейвен молчала, Беллами сидел и едва ли мог поверить в это: — Боже мой, этот парень — твоя родственная душа. — Заткнись, — пробормотала она, но он просто не могу остановиться, потому что это слишком хорошо. — Когда свадьба? Мне нужно попросить отгул на работе, — громко и заразительно смеясь, сказал он. Её лицо только больше залилось краской, и он не мог в это поверить, — Это лучший день в моей жизни, я не могу дождаться. Когда я смогу познакомиться с ним? — Беллами! — воскликнула Рейвен, закусив губу, чтобы удержаться от улыбки, — Не делай так! Тебе не нужно меня опекать! — Оу, но я уже это делаю. Она фыркнула, проваливаясь в диван. — Не может быть никакой свадьбы, пока мы даже встречаться не начали. И не может быть никакой твоей встречи с ним. Беллами закатил глаза, пытаясь перестать улыбаться, но у него ничего не получилось. — Я просто объявлюсь в один прекрасный день. Без предупреждения. И тогда мне придётся познакомиться с ним. — Именно поэтому тебе никто ничего не рассказывает, — уколола его Рейвен, и он притворился оскорблённым. Мгновение спустя её лицо осунулось, и выглядела она очень грустно, — Я хотела рассказать Кларк, — проговорила она, смотря вниз на свои руки, — Но Кларк здесь нет, поэтому я не могу. И тогда Беллами вдруг очень сильно разозлился. Что-то закипело внутри него, и он стиснул челюсти. Потому что Рейвен права. Кларк здесь нет. И не было последние несколько дней. Он не мог вспомнить, когда в последний раз он виделся с ней больше, чем в течение часа. Это было в понедельник? Или это было на той неделе? Он знал, что у неё завал по работе, её расписание висело на холодильнике на случай, если она что-то забудет, но она ехала прямиком к Лексе на следующий день после смен. Потом Беллами разозлился ещё больше, когда вспомнил, что Кларк его соседка по квартире. Он жил с ней, и они не виделись несколько дней. Что соответственно означило, что другие, кто не жили с ней, не видели её несколько недель. Беллами запустил руку в волосы, сердясь на то, как злость точно бежала по венам. — Это уже просто смешно, — в конце концов рычит он, кладя все свои работы на стол, — Она твой лучший друг, и ты не можешь ей ничего рассказать, потому что её здесь нет. — Ты с ней живёшь, и вы даже не видитесь, — парировала Рейвен, и Беллами ещё больше нахмурился. Он встал с дивана, пытаясь успокоиться. Потому что он злился на Кларк за то, что она оставила их из-за своей девушки, и он злился на себя за то, что не радовался тому, что Кларк счастлива. Но как он мог радоваться за неё, когда она отдаляла себя от друзей? Это делается нарочно? Они что-то сделали? — Я не знаю, — сказала Рейвен, и Беллами понял, что говорил вслух. — Я просто… — Он даже не знал, как закончить предложение. Рейвен нахмурилась, опустив взгляд на пальцы. — Я не знаю, что мы могли такое сделать, чтобы оттолкнуть её, — Её голос прозвучал очень тихо и грустно, — Я и не думаю, что сделали. Она просто предпочла нам Лексу. И я думала, что смогла достучаться до неё несколько недель назад, но по всей видимости — нет. — Это не твоя вина, и не вина кого бы то ни было из нас, — пытался убедить её Беллами, положив руки на бёдра и делая глубокий вздох, чтобы перестать ещё больше расстраиваться, — Она просто… Она долго не была в отношениях. Может быть она просто не знает, как найти баланс. — Она взрослый человек, — пробормотала Рейвен, руками держась за голову, — Я не понимаю. Нет. Она моя лучшая подруга с девятнадцати лет, и сейчас я не вижусь с ней из-за её отношений, — Какое-то время они молчали, и Беллами попытался угомонить поток эмоций и мыслей, которые крутились в его голове, — Я не думаю, что она это специально. — Да? — Она не понимала, что происходит, когда я разговаривала с ней про винный вечер. Мне кажется, она просто перепутала даты. И это нормально, бывает, — заключила Рейвен, — Но я скучаю по ней, Беллами. И я думаю, что она не осознаёт, что делает этим мне, тебе или остальным нашим друзьям. Беллами медленно кивнул, садясь обратно на диван рядом с Рейвен. Он не знал, что сказать. Он не знал даже, как обдумать всё то, что он испытывал в данный момент, потому что это чересчур. И тот факт, что Рейвен заметила, как ситуация сказывалась на нём показывала, что всё намного хуже, чем он думал. Он зол, и он расстроен, и, к сожалению, он немного ревновал. Что самое важное, он скучал по ней. Кларк жила по коридору от него, и он скучал по ней. Осознание этого настолько поразило его, что Беллами пришлось проглотить свои эмоции снова. Возможно была ещё одна причина, почему ему не нравилась Лекса.***
Телефон Беллами завибрировал, и он понял, что это звонила Кларк. Он несильно сжал челюсти, оглядываясь на других вокруг, которые все были чем-то заняты. Рейвен с Монти заканчивали дела на кухне, Джаспер и Миллер спорили о Марио Карте, и все остальные весело наблюдали за этим. Типичный День Благодарения. Не считая того, что Кларк не было с ними. Он быстро взял трубку, исчезая в комнате Октавии и тихо закрывая за собой дверь, чтобы ребята не услышали. — Привет, ты уже в дороге? — Ещё нет, — сказала она, и он тяжело сглотнул. Он сверился с часами Октавии, и нахмурился, когда увидел время. Было два часа, а они обычно садились за стол в три. Ей ехать, как минимум полчаса, если не будет пробок, — Я думаю, что буду выезжать через пять минут. Народ всё ещё расспрашивает меня о моей жизни. — Ты популярна, — заключает он, и она чуть посмеялась на другом конце линии. Её смех немного согрел, разбивая ту ледяную скорлупу, в которую он завернул себя за эти несколько недель. — Я бы так не сказала, — ответила она, — они больше допрашивают меня. Как ты допрашивал Лексу, — Он сильнее сдвинул брови. — Я не допрашивал. — М-м, — поддразнивала Кларк, но он был не в самом игривом настроении, — Хорошо. Мне нужно идти. Трис пытается рассказать про медицинскую школу уже как час. Я дам тебе знать, когда буду выезжать. Он попрощался с ней, и ему потребовалась минута, чтобы собраться с мыслями. Ему не хотелось говорить ребятам, что она всё ещё не выехала. Он не сомневался, что она приедет вовремя, но они всё равно расстроятся по этому поводу. Наконец он вышел из комнаты сестры, и Монти посмотрел на него. — Это была Кларк? — Беллами кивнул и взял свою бутылку с пивом, — Она на пути сюда? — Она сказала, что выйдет через пять минут, — сказал Беллами, передавая информацию другу. Монти кивнул в ответ и пошёл заканчивать свою чертовски невероятную индейку, которую готовил на сегодняшний стол. Для Беллами это был кульминационный момент вечера в день Благодарения. Но прошло пять минут, и он не получил смс от Кларк о том, что она выехала. Вместо этого он получил «выезжаю через пять минут». Он решил не показывать это Рейвен. И затем прошло ещё пять минут, потом десять. Потом пятнадцать. И затем тридцать. Он пытался сделать так, чтобы это не переживать по этому поводу. Но он переживал. И ему казалось, что все переживали, но никто не собирался быть тем, кто это озвучит. К тому времени, как часы показали три часа дня, он думал, что Рейвен начала сходить с ума. Она ничего не говорила, но Беллами знал, что она думала об этом. Он проверял телефон каждые пять минут, потому что возможно она написала, что выезжает. Может быть она забыла написать, и сейчас была уже на пути к ним. Или застряла в пробке. Да. Должно быть так и есть. Харпер толкнула его в бок, когда было пятнадцать минут четвёртого, и в руках у неё лежал телефон. Он прищурился, когда увидел открытое на нём приложение «Мои друзья». Он сердито посмотрел впереди себя, когда понял, где сейчас находилась Кларк. Она всё ещё была дома у Густуса. — Что мы делаем? — тихо произнесла Харпер, быстрым взглядом окидывая кухню, где Октавия разливала вино по бокалам. Её лицо выражало обиду и горечь, и Беллами соврал бы если бы сказал, что такое же выражение не имел бы сейчас сам. Он огляделся на всех остальных ребят, которые тихо сидели в гостиной. — Думаю, нам придётся садиться за стол. Мне тоже это не нравится, — добавил он, когда Харпер собиралась возразить, — Но блюда уже полчаса как стынут, и все старались их готовить. И к тому же мы почти ничего не ели сегодня, потому что знали, как нам будет вкусно. Харпер немного улыбнулась, но затем улыбка стёрлась с её лица. — Тогда давайте садиться. Может она приедет, пока мы ещё будем обедать. Уже на середине обеда, Кларк написала сообщение: Кларк: чёрт Беллами прочитал его, и убрал телефон обратно в карман. Через несколько секунд он снова завибрировал. Кларк: ЧЁРТ Кларк: я опять потеряла счёт времени я выезжаю сейчас же я обещаю буду через тридцать минут Он снова стиснул зубы, и увидел, как Рейвен достала телефон из своего кармана. На нём сообщения от Кларк. Секунду она смотрела на них и затем перевернула телефон экраном вниз. Потом она развернулась к Джасперу и засмеялась над его шуткой. Так же сделал Беллами и повернулся к Джексону и Миллеру. Беллами заставил себя улыбнуться, и подключился к разговорам. Он зол и расстроен из-за Кларк, но он не даст этому испортить оставшееся время праздника. День Благодарения их любимый день в году, и он собирается насладиться им. Это не отваживало от мысли, что Кларк проделала дыру в их сплочённом коллективе. Но они разговаривали, смеялись и веселились, потому что для этого и существуют праздники. Беллами было весело. Он любил своих друзей, и он был счастлив, что они были друг у друга. Беллами с Мёрфи были выбраны заниматься грязной посудой, и они оба провыли, но довольные направились на кухню. Они брызгали друг в друга мылом, как пятилетние дети, и им почти удалось разбить одну из тарелок Монти, потому что развели вокруг возню. Беллами только заправлял последнюю тарелку в посудомоечную машину, когда услышал, как открылась входная дверь. Оба посмотрели в сторону, откуда должна была появиться Кларк. Октавия бросила на неё короткий взгляд, сердито посмотрела и исчезла в своей комнате. Линкольн остался стоять на месте, а дверь захлопнулась, предвещая финал. Рейвен на мгновение просто уставилась на неё. Все остальные уже расселись на диваны и стулья, чтобы сыграть в традиционную послепраздничную партию в карты. Кларк выглядела очень виноватой, и Беллами с Мёрфи следили за происходящим из кухни. — Рейвен… — начала говорить Кларк, но глаза Рейвен опасно сверкнули. — Нет, — сквозь зубы прошипела она, — Нет, — напряжение в доме так наросло, что Беллами мог при желании лопнуть его иголкой. Но он ничего не собирался говорить, ровно как и все остальные. Здесь действительно было нечего сказать. Рейвен ничего не сказала, Кларк тоже. Она быстро посмотрела на него, стоящего на кухне, но Беллами не хотел ей ничего говорить. Ему также нечего было на это сказать. Он только отвёл взгляд, хватая бутылку с пивом. Он надеялся, что смог скрыть разочарование, которое скорее всего отразилось на его лице, но он никогда не умел скрывать свои эмоции. День Благодарение больше не казался таким весёлым.***
Кларк с Лексой были на полпути к дому Эбби, когда Лекса заметила, что девушка слишком тихо сидела. — С тобой всё хорошо? — Блондинка закусила губу, когда Лекса положила свою руку на её, — Кларк? — Я облажалась, — сказала она наконец, — вчера. Я слишком засиделась у Густуса, и пропустила праздничный обед. Я потеряла счёт времени, я даже этого не заметила. Я общалась со всеми, и потом посмотрела на часы, а было уже половина четвёртого. Я написала Рейвен и Беллами, и никто из них не ответил, и когда я приехала, никто из них не хотел со мной разговаривать. Я живу с Беллами, и он даже не стал со мной разговаривать. Я облажалась. — Эй, — начала Лекса, но Кларк ещё не закончила. — И сейчас я ужасно себя чувствую, и я знаю, что должна так чувствовать, потому что это моя вина. Я ни на что не обращала внимания, и после этого пропустила лучший праздник в году. Я пропустила любимый праздник Рейвен, — Это их любимый праздник. С тех пор, как они начали общаться, они всегда любили проводить день Благодарения вместе, и Кларк пропустила его. В первый год их совместного проживания они почти спалили духовку, пытаясь приготовить индейку, и с тех пор они отмечают этот праздник вместе. Это одно из любимых воспоминаний Рейвен с Октавией, и у неё заболело сердце, когда она поняла, что сделали им больно. Лекса открыла и закрыла рот. Затем она снова начала говорить: — Ты потеряла счёт времени. Так бывает. Да, возможно они сейчас немного расстроены. Но они твои друзья. Они должны понять. Не может быть, чтобы никто из них когда-нибудь не терял счёт времени. — Но не на день Благодарения, — пробормотала Кларк, и Лекса сдвинула брови. — Хорошо, хочешь, чтобы я сказала, что это полностью твоя вина, и что ты разрушила день Благодарения? Потому что если ты так хочешь, я скажу. Но… — Кларк не удержалась от усмешки, и на лице её чуть промелькнула улыбка, — Если ты поговоришь с ними, они поймут. Они твои друзья. Если нет, значит может быть настало время что-то поменять, — Что-то неприятное осело у Кларк в желудке от слов Лексы. Она не хотела ничего менять. Она любила своих друзей, и она знала, что и они тоже любили её, даже, когда она так крупно облажалась. Кларк мысленно отвергла намёки своей девушки, — Я имею ввиду, просто дай им несколько дней и затем объяснись. И тогда уже будешь смотреть. Это не конец света. Будет ещё столько дней Благодарения, — Она никогда не вернёт назад этот день Благодарения, но слова Лексы немного успокоили её. — Спасибо, — в конце концов сказала Кларк, и Лекса робко улыбнулась ей в ответ, — Надеюсь, что сегодня день пройдёт лучше, чем вчера. — Эй, где-то до трёх часов дела шли хорошо. Ты нравишься моим друзьям. — Рада слышать, — пробормотала Кларк, и Лекса закатила глаза. — Правда нравишься! Они думают, что ты классная. Трис никак не перестаёт говорить, как круто работать медсестрой. Очень скоро они подъехали к дому мамы Кларк. Лекса подняла взгляд на дом и посмотрела вниз на свой облик. — Вау. Я слишком скромно одета. Кларк закатила глаза и чмокнула её в губы. — Ой, ты отлично выглядишь. Всё будет хорошо. Они полюбят тебя, потому что тебя люблю я, — Она говорила это Лексе не в первый раз, но до сих пор у неё трепетало сердце от этих слов. Лекса ещё раз её поцеловала, на этот раз дольше, и Кларк позволила себе ненадолго насладиться моментом. Но потом она отстранилась, улыбаясь, — Хорошо. Ты готова? Кейн открыл дверь и одарил Кларк широкой улыбкой. — Кларк! — Он по-быстрому обнял Кларк и затем обратился к другой девушке, — Ты должно быть Лекса. — Рада познакомится, мистер Кейн. Маркус быстро пожал её руку и отмахнулся. — О, прошу, зови меня Маркус. Мистер Кейн звучит, как будто мне лет восемьдесят. Лекса слабо кивнула головой, а затем проследовала в дом за Кларк и Маркусом. Они сняли пальто, и Кларк чуть не отправилась в рай от восхитительных ароматов, которые витали по всему дому. Она соскучилась по маминым блюдам на день Благодарения. Эбби заключила дочь в крепкие тёплые объятия и затем обратилась к Лексе, быстро оглядывая её сверху вниз. — Лекса, — наконец с улыбкой произнесла Эбби, и Кларк с облегчением выдохнула, — Рада познакомиться с тобой. — И я, — ответила с улыбкой Лекса, — Я принесла кукурузный хлеб с халапеньо. Эбби удивлённо вскинула бровь. — Не знаю, пробовала ли я это когда-нибудь. — Мам, это очень вкусно. Тебе понравится, — заверила её Кларк, быстро забирая контейнер из рук Лексы и ставя его на стол, — Обещаю. Эбби улыбнулась, у них вчетвером завязался небольшой разговор. Маркус расспрашивал её про её жизнь, работу и о том, как она попала в эту сферу. — Это просто работа на данный момент. Это не то, чем я хочу заниматься, но после окончания колледжа мне нужно было найти работу, и у них были вакансии. — Чем же ты хотела бы заниматься, если гигиена полости рта не твоё призвание? — спросил Маркус с небольшой издёвкой. Кларк не была уверена, что Лекса её поняла, но она всё равно ответила. — Честно говоря, я не знаю. Мне всегда говорили, что у меня есть лидерские качества, но я не очень понимаю, куда с этим пойти. У меня есть диплом политолога, а летом следующего года я смогу пройти стажировку у представителя штата в департаменте, так что надеюсь, что смогу начать с этого. Маркус, у которого вся жизнь была связана с политикой, быстро ринулся в обсуждение и стал узнавать, какие планы у неё были относительно этой общественной сферы. Она поинтересовалась его местом в политике, и Маркус провёл её прямиком в свой офис, возможно показать что-то, как подумала Кларк. Или поговорить о том, о чём политики обычно разговаривают. Кларк не особо жаловала эту профессию, ей больше нравилось делать швы и проводить операции. Эбби была подозрительно молчалива, но Кларк знала, что частично это потому, что она любила наблюдать. Она наблюдала и таким образом узнавала всё, что ей нужно. Какое-то время они обе молчали, а Кларк уставилась на индейку в духовке. — Она очень симпатичная, — в конце концов сказала Эбби, — Кажется, она хорошо знает, кто она и чего хочет. Очень волевая, — Кларк кивнула, пытаясь понять, что этим пыталась сказать Эбби, — Я просто слегка скептично настроена. — Почему? — спросила Кларк, искренне желая узнать ответ. Она хотела, чтобы мама одобрила человека, с которым она встречалась. Не то, что бы в случае неодобрения она бы прекратила отношения, но она любила свою маму, и её мнение много значило для неё. — Может быть, потому что я только познакомилась с ней, и мне нужно время, чтобы узнать её, — приводила свои доводы Эбби, накрывая праздничный стол после того, как Лекса с Маркусом отошли. Кларк захватила тарелки и проследовала за ней, — Я не знаю. Она не такая, какой я ожидала её увидеть. То, как ты рассказывала про неё, мне кажется, я ожидала кого-то… дружелюбнее. Кларк нахмурилась. Лекса была вполне дружелюбной. Но, учитывая, что это высказывание полностью соответствовало высказыванию о ней друзей, ей хотелось это выяснить: — Просто она… — протянула Кларк, — Она не очень хорошо умеет знакомиться с новыми людьми. Ей нужно время, чтобы раскрыться. — Тебе она быстро раскрылась, — заметила Эбби, и Кларк покраснела. Она подумала о том, как быстро они начали встречаться, и о том, какие чувства ей дарила Лекса. Она как будто постоянно каталась с американских горок, она была счастлива. Она не была счастлива в отношениях с первых недель, как начала встречаться с Финном. Так что это были приятные перемены в её жизни, — Я просто… Эбби выдержала паузу. — Я скептична, потому что не хочу, чтобы ты настолько зациклилась на ней, что забыла бы про своих друзей. Я не знаю, так это или нет, я не живу с тобой и не слежу за всем, что у тебя происходить в жизни, но… — Эбби снова остановилась, — Просто будь осторожна. Не забывай, кто ты есть. Я не хочу, чтобы случись что у вас с Лексой, ты бы потом потеряла себя. Это всё, что меня беспокоит. Она выглядит милой девушкой, и я рада поужинать с ней и узнать поближе. Но ты мой ребёнок, и я всегда буду переживать за тебя. Лицо Кларк тронула улыбка, и она обняла маму. — Спасибо, мам. Обещаю, я буду осторожна. Я люблю тебя. — И я люблю тебя, Кларк. Ну, что, пойдём ужинать?