Волчица в львиной шкуре

      Оленна ни капли не изменилась.              Маргери, казалось, тоже: ее болтовня была такой же звонкой, пока они с Сансой шли на веранду, где Оленна и вино уже ждали их. Санса опустилась на стул, и Оленна тут же всучила ей в руку кубок. До этого момента она даже не осознавала, как сильно ей не хватало женской компании. Оленна долго рассматривала ее, прежде чем заговорить.              — Дорогуша, — тепло сказала она, протягивая руку Сансе, — Я хотела было спросить, как тебе семейная жизнь, но вижу, что это лишнее. Ты выглядишь великолепно!              — Спасибо, моя леди. Вы тоже прекрасно выглядите.              — Ох, и все тот же любезный ребенок, — улыбнулась Оленна. Санса огляделась. Многочисленные кузины, которые обычно окружали Тиреллов, сегодня отсутствовали, и они были одни на веранде. Гвардейцы стояли у каждого входа. Большего уединения ей вряд ли удастся добиться.              — Маргери, спасибо за то письмо. Я не могу выразить словами, как много это для меня значило.              — Я была рада видеть твой ответ. Я очень скучала по тебе. И, Боги, Санса… нам было так жаль услышать о твоем брате, — Сансе пришлось надеть на свое лицо маску нейтральной грусти и надеяться, что у нее это получилось.              — Я оплакиваю его, — тихо сказала она, — И мне очень жаль, что мы так и не увиделись.              — Санса… ты… в Тронном зале…              — Джоффри прислал мне голову Робба в позолоченной коробке, — прямо сказала она. Рука Маргери подлетела к ее рту, и ужас наполнил ее лицо. Даже Оленна побледнела. Санса посмотрела в глаза Маргери, — Если у тебя есть какая-то возможность избежать этой свадьбы, воспользуйся ей немедленно. Однажды я сказала вам, что Джоффри — монстр. Сейчас я говорю, что он полностью бесчеловечен.              — Не волнуйся, дорогуша, — сказала Оленна, снова наклоняясь вперед, — Мы, конечно, не можем рассказать тебе всего, но Маргери будет в безопасности, — Санса встретилась взглядом со старой леди. Она не видела ничего, кроме льда и суровой решимости в ее глазах. Между ними повисла тишина, которую нарушила Маргери, подняв поднос с лимонными пирожными.              — Мы заказали их специально для тебя, — сказала она, улыбаясь, — Давай ты лучше расскажешь нам об Утесе Кастерли? Я никогда не была там. Это действительно так красиво, как рассказывает бабушка?              — Вы были на Утесе, леди Оленна?              — О, давным-давно. В юности я довольно хорошо знала Тайвина — тогда мы были на одной стороне. Это место всегда казалось мне безобразным.              — Там очень… необычно. Это огромный замок, по-настоящему грандиозный. Но мне очень там нравится: сады очень красивые, а еще окна покоев лордов выходят на Закатное море. И ты видишь только море. Это совершенно не похоже на Черноводный залив: тут ты знаешь, что где-то там есть Драконий Камень и Эссос, а за Утесом Кастерли ничего нет. И ты чувствуешь абсолютную свободу, глядя на эти волны.              — А в остальном? Как тебе лорд Джейме? — спросила Маргери, и ее глаза блеснули.              — Он очень хороший. Я правда счастлива, — просто сказала Санса.              — Я рада за тебя, — серьезно ответила ее подруга.              — Хватит обо мне, — сказала Санса, рассматривая их обеих, — Расскажите мне, что здесь происходит. Новости не молниеносно доходят до Утеса. Как много я пропустила?              — Ну, во-первых, лорд Бейлиш. Ты слышала, что он женился на леди Аррен? Она ведь твоя тетка, да? — спросила Маргери.              — Да, сестра моей матери. Я даже не успела написать ей, все так резко навалилось, а потом нам пришлось уехать с Утеса.              — Ну, они поженились в Долине, и леди Аррен, естественно, не захотела возвращаться ко двору.              — Однако Бейлиш, похоже, очень хотел вернуться, — заметила Оленна с некоторой резкостью, — Его не было едва ли три недели, и вот он снова здесь. Хотя я не виню его, уж прости, но Лиза всегда была странной.              — Значит, он вернулся? — вслух задумалась Санса.              — Да. Хотя мне все еще непонятно, зачем: его сняли с должности Мастера над монетой, теперь он лорд Долины.              — Наверное, его шлюхи без него совсем от рук отбились, — отметила Оленна. Маргери захихикала, и Санса тоже улыбнулась.              — Бабушка, какой ужас! — смеялась Маргери, — Уверена, лорд Бейлиш преследует самые благородные намерения.              — Благородные намерения? У Петира Бейлиша? У воров с Блошиного Дна и то побольше благородства, — усмехнулась Оленна, — Тем не менее, теперь он твой дядя, — продолжила она, переводя взгляд на Сансу, — Не думаю, что кто-то додумался вас представить. Пойду, прикажу найти его. Вы должны встретиться, в конце концов.              Не внемля никаким возражениям, Оленна удалилась из садов. Маргери и Санса остались одни, и Маргери улыбнулась, поднимая свой кубок.              — За ваше счастье, леди Ланнистер, — сказала она, посмеиваясь. Санса тоже рассмеялась, стукаясь своим кубком о кубок Маргери. Она посмотрела подруге в глаза, и ее улыбка резко пропала.              — С тобой все в порядке? — спросила Санса, понизив голос так, чтобы даже гвардейцы не услышали, — Он делал тебе больно? Бил тебя? — Маргери тут же покачала головой, протягивая руку Сансе.              — Он не причинил мне никакого вреда.              Санса почти ненавидела себя за те эмоции, которые охватили ее. Она была обручена с Джоффри так же, как и Маргери, но это не помешало его жестокости. Ее семья была разбита и опозорена, тогда как дом Тиреллов, казалось, только укреплял свои позиции. Не вини за это Маргери, приказала она себе. Виноват только Джоффри и его сучья мать. Улыбка Маргери была очень мягкой, будто она поняла, о чем Санса думала. Она наклонилась вперед.              — Санса, милая, я должна тебя предупредить. Тебя приветствовали на улицах, тебя называли королевой. Серсея в бешенстве: я слышала, как она орала на Транта сразу после вашего приезда. Будь настороже каждую минуту, никуда не ходи одна, пока ты в столице. Бабушка сказала тебе не волноваться за меня — прислушайся. Ты должна продолжать играть в эту игру, Санса. Ты для нее еще большая угроза, чем я. Все, что я могу сказать тебе: поглядывай на Восток, — Санса быстро моргнула в знак понимания и звонко рассмеялась, будто Маргери сказала что-то, чтобы вызвать это. Она увидела одобрение на лице своей подруги.              — У меня есть человек, которому я могу доверять, капитан Джейме, он абсолютно предан ему.              — Санса! — воскликнула Маргери, хихикая так же громко, как и она, — Хорошо, по возможности будь с Джейме, с этим капитаном или с нами, — она посмотрела поверх плеча Сансы, — Бабушка возвращается, Мизинец с ней.              Сансе не нужны были лишние указания: она громко рассмеялась, всплеснув руками.              — Больше ничего не расскажу, леди Маргери, это абсолютно не прилично! — она обернулась на постукивание трости Оленны и сразу подскочила, чтобы опуститься в реверанс, — Леди Оленна, лорд Бейлиш, — она даже заставила себя покраснеть, вспомнив, что вытворял Джейме своим ртом прошлой ночью. Возможно, это был слишком глубокий румянец, но должно сработать.              — Леди Ланнистер, — мягко сказал Бейлиш. Он склонился над ее рукой, едва коснувшись ее губами. То же самое он сделал и с Маргери, которая мило хихикала.              — Я пригласила лорда Бейлиша к нам на чай, — сказала Оленна, — Чтобы он познакомился со своей новоиспеченной племянницей, — Петир Бейлиш улыбнулся и напомнил Сансе ужа, которого однажды показали ей Робб с Теоном.              — Мы с леди Сансой встречались и раньше, леди Оленна, — старушка махнула рукой, сверкнув алмазами на кольцах.              — Разумеется, но не как дядя с племянницей!              — Лорд Бейлиш, — сказала Санса самым милым голосом, натягивая на лицо самую милую из улыбок, — Мне было так приятно слышать о вашем браке. Как поживает тетя Лиза?              — Очень хорошо, — ответил он, и его улыбка не достигла глаз. Они были очень холодными и расчётливыми. Санса видела, как он взглядом скользнул по ее животу. Он знает? — Она была так рада услышать о вашем браке, — ложь. Санса видела это в его застывшем взгляде, когда его улыбка стала еще шире. Ни для кого не было секретом, что после смерти Джона Аррена Лиза в открытую выражала недоверие дому Ланнистеров. Зачем еще ей было прятаться в Долине и запирать ворота? Ее мать именно поэтому повезла Тириона туда.              — Сожалею, что не смогла присутствовать на вашей свадьбе, — сказала она, осторожно прощупывая почву. Бейлиш сосредоточил все свое внимание на ней, изучая ее взглядом. Санса задумалась, всегда ли он смотрел на нее так? Сейчас все инстинкты в ней вопили не доверять этому человеку, — Надеюсь, этот брак принесет вам такое же счастье, как мой принес мне.              — Спасибо, леди Санса. Стоит признать, Утес Кастерли плодотворно на вас повлиял. Вы просто светитесь изнутри, — он знает. Откуда он знает — другой вопрос, но то, что ему известно о ее положении, было очевидно.              — Там просто чудесно, но, если честно, я с нетерпением жду возвращения в Винтерфелл, — ответила она. Санса не была уверена, выиграет ли кто-то из них эту битву. Она предпочитала скрещивать мечи с Тайвином — он не притворялся тем, кем не является, они играли открыто. С Бейлишом и его суженными глазами Санса шла вслепую, и ей это не нравилось. Она могла только обороняться.              — Ах, да, Винтерфелл. Мои соболезнования, Санса… леди Ланнистер. Ваша бедная мать и, конечно, брат, — пауза была невероятно короткой, но она расслышала. Почему он запнулся перед тем, как упомянуть Робба?              — Это очень мило с вашей стороны, лорд Бейлиш, — сказала она тихо. Ее уже тошнило от всего этого. Санса опустила глаза вниз, — Но моя семья сильно согрешила против короны, и, хотя я оплакиваю их как дочь, я очень восхищаюсь быстрыми действиями нашего короля и его правосудием над предателями, — из-под опущенных ресниц она увидела тень, пробежавшую по лицу Мизинца. Гнев или, может быть, разочарование.              Оленна прервала их, и Санса была готова расцеловать ее за это. Она поднялась на ноги.              — Прошу меня простить, — заявила женщина, — Слишком много чая для пожилой дамы. Леди Санса, вы меня проводите? — Санса тут же встала. Она поклонилась Бейлишу и тепло обняла Маргери.              Оленна взяла ее под руку и дождалась, пока они выйдут из пределов слышимости, прежде чем рассмеяться.              — Ты исключительное дитя. Я видела много игр с этим червяком Мизинцем, и ты сделала все очень красиво. Держу пари, он все еще пытается осознать, как это произошло, — Санса слегка нахмурилась.              — Боюсь, что даже если так, это удача, а не победа.              — О, с Мизинцем никто не выигрывает, — сказала Оленна, — Слишком скользкий он человек. Но ты достойно справилась, дорогая.              — Спасибо.              — А теперь, дитя, прежде чем мы снова попадемся на глаза вездесущих слуг и назойливых придворных, скажи мне: ты доверяешь своему мужу? — Санса знала, что нельзя показывать удивление.              — Настолько, насколько это разумно, — осторожно сказала она. Почему-то она не хотела, чтобы кто-то понял, насколько близки они были с Джейме. Все мы здесь лжецы, и каждый лжет лучше, чем ты. Голос Петира Бейлиша звучал в ее голове. Оленна кивнула.              — Хорошо. Держись поближе к нему, Санса. Он еще докажет свою ценность.              Оленна не сочла нужным пояснять. Санса просто добавила этот смутный намек к тому, что у нее уже было: Оленна намекала о безопасности Маргери, сама Маргери намекнула смотреть на Восток, и теперь этот смутный намек на какой-то план с участием Джейме. И, конечно, возможное выживание Робба: она не позволяла себе думать об этом позитивно. И еще Арья и Джендри упомянули Браавос, могло ли то, что планировали Тиреллы как-то затрагивать этот город?              Она медленно шла по Башне Десницы, одна, несмотря на предупреждение Маргери. Внезапно из темноты вырвалась рука и схватила ее. Санса могла бы закричать, если бы не поразительно знакомая ладонь, зажавшая ее рот.              — Пташка, — прорычал до боли знакомый голос. Ее глаза приспособились к темноте, и она разглядывала нависшую над ней фигуру, укутанную в плащ. Он был скрыт для всех, кроме нее — Санса узнала бы его, даже если бы ослепла.              Сандор.