Я смогу защитить тебя

— По крайней мере, они пытались уничтожить записи о рождении. По крайней мере, они пытались. И весь город повесил их за это — Голос миссис Бойл был высокий, резкий, на грани истерики — Хотела бы я быть хоть наполовину такой же храброй, как Томми Кранмер. И Лэшфорды. — Ей лучше быть потише. — Ты о чем, Ричи? — Девочка сидела на скамейке закинув ногу на ногу, застегивая ремешок на туфельке. И без того не в меру короткое платье обнажало острые коленки — Миссис Бойл говорит правильные вещи, они пытались как то повлиять. Ими можно восхищаться, даже если у них не вышло. Маргарет со скукой отмахивалась от сигаретного дыма, летевшего на нее порывом ветра. Она всегда обожала качели и лошадки-качалки, Ричарда возившего ее на спине, но сейчас не до этого. Тело друга ослабло от голодания, а возле дерева с самодельными качелями приземлился военный снаряд закрывая дорогу к излюбленному месту друзей. — Не в этом дело — Ричи указал дымящейся сигаретой на людей. Дымившийся, прикушенная за фильтр сигарета, после каждой затяжки горячий и вредный табачный дым наполнял легкие окончательно расслабляя — Сейчас не то время для свободных высказываний. Все следят друг за другом, подсматривают, подслушивают и доносят. Особенно, когда в городе гестаповец. — Libertas loquendi. Вот вам и свобода слова. — Заткнись, Перси. Неделя прошла быстро и незаметно, словно кто-то перелистнул эти дни, как неинтересные главы в книге. Но Ричард не хотел ее отпускать. За эту неделю Артур запомнил, что у констебля аллергия на цикорий и приносил ему чашку черного чая. — Ты такой англичанин — Горячий чай обжигал, тонкий фарфор чашечки грел руки — Это даже забавно. — Ты забываешь, что ты сам англичанин. — Но я не смогу посреди леса раздобыть себе Эрл Грей! Огонек привязанности все разгорался в душе, и уже хотелось говорить, жаловаться на жизнь. Эта привязанность росла с каждым днем, и пугала констебля до липких мурашек. С каждым мгновением проведённым вместе сердце билось быстрее и быстрее, громче и громче. И было не ясно, это было из-за человека или из-за ситуации, в которой они вдвоем оказались. Казалось, что Ричард ходил по подвесному мосту, делая маленькие шажочки вперед, но порывом ветра откатывался назад. Эти мысли пугали больше всего, пугали на столько, что приходилось гнать их из головы. Не хотелось задумываться об этом, когда нежное, обнаженное тело плавится в мозолистых руках. Констебль прикоснулся губами к ключицам молодого человека и одарил их нежным поцелуем, местами покусывая нежную кожу. Артур выгнулся в пояснице, желая получить больше и Ричи был рад удовлетворить его просьбу. — Извини, но я на пределе, — мужчина изнемогал от такого соблазна и все-таки нарушил эту романтическую атмосферу, перевернул партнера на живот, сжимая между его бедер свой возбужденный орган — Не разжимай. Артур зажмурился, плотно сжимая ноги, позволяя мужчине двигаться и стараясь прислушиваться к своим ощущениям. Этот процесс смущал молодого человека, заставляя краснеть всем телом, окрашивая нежную кожу суставов в нежно алый. Что не прошло мимо изумрудных глаз. — Потрясающий цвет. Ричард провел языком по узким плечам оставляя мокрую дорожку на коже, не останавливая движение, имитируя любовный акт, задевая членом нежную плоть отказчика. Гастингс тонул в ощущениях, не понимая их природу. Они не приносил никаких болезненных ощущений, наоборот, теплая истома разлилась по всему телу. Он весь горел, возбуждение было горячим и быстрым, приподнимая таз и невольно поддаваться навстречу движениям старшего. Ричи оглаживал узкие бока поднимая одной рукой вверх, запуская пальцы в жесткие волосы, сжимая черные пряди. Вторая спускалась по животу вниз, обхватив твердый член мужчины, распределяя сочащуюся смазку по всей длине. — Не думай обо мне, просто впади в реку эйфории и получай удовольствие, — тихо прошептал Ричард, опаляя дыханием красное ухо. Констебль быстро надрачивал член мужчины, вкушая плод своего труда — симфонией мелодичных стонов, заполняющих весь бункер и каждый его уголок. Через пару движений, Артур кончил, изливаясь на руку Ричарда и затем обмяк у него в руках. Спустя пару быстрых толчков излился и Ричи. Поменяв себя и Артура местами, переложив партнера на себя сверху. Кожа у Гастингса была мягкой, как шелк, и такой же гладкой. Собирая подушечками пальцев капли пота рука скользнула еще ниже, вырвав у мужчины легкий вздох, заставляя растекаться по мускулистому телу. — Мы находимся в каком то подвале бомжей! — Пару минут назад тебя это не волновало — Щетина на подбородке колола кожу, мешая губам обласкать место за ухом — За неделю можно было привыкнуть. Приподнявшись на локте, Артур поцеловал шрам перечеркивающий лицо мужчины. — Нам пора — Младший Гастингс покинул нагретую кровать, подняв комок одежды с пола пытался привести себя в порядок. Запрыгав на одной ноге, юноша потерял равновесие, упал, наконец, натянул брюки и схватился за рубашку — Хватит нежиться в кровати, вставай и собирайся! Поднявшись на ноги Ричи ощутил гуляющий по комнате сквозняк, холодивший его разгоряченное тело. Форма констебля была еще влажная, Артур любезно привел ее в порядок заштопав разорванную ткань и отстирав кровавые пятна, и неприятно липла к коже, но заметно похудевшее из-за лечения тело не давало ткани облепить со всех сторон. — Я готов. Повернув заслон металлической двери, Гастингс открыл путь к рельсам. — Всем на борт в Камелот, Ривенделл, Кэр Паравел и Изумрудный город!