Не может быть!

Я кое-как открыла глаза. Надо мной пылало закатом вечернее небо, а рядом потрескивал и освещал всё вокруг приятным светом огонь. И вдруг я осознала, что лежу на чём-то удивительно мягком, необычайно удобном и к тому же тёплом. В ужасе я резко села, молясь всем как существующим, так и несуществующим богам, чтобы моя безумная догадка оказалась неверной. Преодолевая головную боль, я обернулась и чуть не потеряла сознание ещё раз, теперь уже от шока: я действительно лежала на коленях у Жана - причём, спящего Жана. Отлично. Просто замечательно. И что мне, простите, делать? Будить его? Но он же так мило спит, подложив руки под голову, слегка покраснев и улыбаясь во сне... боги, о чём я думаю?! Это же он сам поставил меня в неудобное для меня положение - то есть, уложил на колени. Хотя, если подумать, то раз он это сделал, то либо он этого хотел - о чём я, собственно, стараюсь вообще не задумываться, либо он заботился о моём удобстве, что, вообще-то, ненамного лучше. Я уселась поудобнее у костра и стала ждать пробуждения коня. Через некоторое время у меня за спиной послышался зевок, потом хруст костей и наконец Жан каким-то странным для него голосом сказал: - Ну что, Эрен, не хочешь мне ничего объяснить? Я тупо пялилась на огонь, пытаясь понять, хочу ли я сейчас слышать этот голос. С одной стороны, надо кому-то излить душу, ведь держать внутри себя и только себя тайну - занятие довольно напряжное. С другой стороны, этот получеловек-полуконь меня бесит. Ну, бесит он меня только тогда, когда откровенно нарывается, что бывает довольно часто. В любом случае, рубашка изодрана в клочья, а бинты подраспустились и присутствие некой не присущей особям мужского пола округлости на моём теле было очевидно. Естественно, Жан догадался, в чём дело, но хотел - наверное, ради издёвки - услышать это от меня. Что ж, пусть услышит. Заодно и голосом своим привычным поговорю, всё-таки мне пришлось его чуточку изменить. - А сам не догадался, конеподобный? Вот он, мой нежный голосок. Как я по нему скучала! Мне всё же пришлось его изменить, пусть и не слишком сильно - по меркам женских голосов он не очень высокий. Что-то Жан слишком долго молчит, может он там от шока - только бы! - помер? Это избавит меня от всех проблем беседы полуголой девушки и парня в глухом лесу, плюс ко всему, этот парень думал, что девушка того же пола, что и он... Да, что сказать? Приятнейшая ситуация из всех возможных. Ну, моя невезучесть должна была когда-нибудь дать о себе знать. Не выдержав настолько долгого ожидания, я обернулась, и моим глазам предстала довольно занимательная картина: Жан сидел, уткнувшись головой в колени и издавал, мягко говоря, странные звуки. Честно говоря, я не сразу поняла, что он нюхает эти свои колени - причём не где-то, а именно в том месте, где покоилась моя голова. - Может, лучше ты мне объяснишь, зачем было класть беззащитную девушку спать к себе на колени, а потом нюхать место, где она лежала? Жан поднял голову, и только сейчас я увидела его взгляд: опустошённый, но в то же время радостный, настолько радостный, что я даже не уверена, что существует слово, которым можно описать подобную силу эмоций. Он смотрел на меня в упор, во все глаза, словно пытался навсегда запечатлеть в памяти то, как я выгляжу. - Я... я должен кое-что тебе рассказать, - сдавленным голосом произнёс парень и мольбой посмотрел на меня. Я заломила бровку и сказала: - Валяй. Тогда он рассказал мне. Рассказал, как я понравилась ему с первого взгляда, и как каждый новый день начинала нравиться всё больше. Как он не мог признаться никому, даже самому себе, что ему нравится парень. Как пытался заставить себя ненавидеть меня, вовлекая во всё новые стычки, но не смог пойти против себя самого. И вот его самая заветная мечта сбылась... - Эрен, - срывающимся голосом произнёс Жан, - если ты ненавидишь меня, чего я раньше и пытался добиться, то я тебя ни в чём не виню, но... я люблю тебя. Будь моей девушкой, женой, кем угодно, будь всегда рядом... Жан снова уткнулся в свои колени. Я смотрела на человека, на парня, влюблённого в меня, и не могла понять, могу ли я ответить взаимностью. Прошептав: "Дай мне полчаса. Я разберусь в себе и дам тебе ответ", я отвернулась обратно к огню и попыталась очистить голову от любых мыслей, не относящихся к тому, о чём мне сейчас предстоит размышлять. Да, Жан мне понравился ещё на построении, но потом уничтожил этот крохотный зародыш симпатии вечными разборками. Тем не менее теперь, когда я знала истинный смысл всех этих "нарываний", я относилась ко всему этому по-другому. Я очень хорошо понимаю Жана, ведь я бы и сама поступила бы так же. Через довольно продолжительное время я вернулась к Жану, который теперь лежал на земле, разглядывая потемневшее небо. Я наклонилась к нему и помахала рукой перед лицом, из серии "Алё, ты тут?". Он приподнялся и с надеждой посмотрел на меня. Я улыбнулась и тихо сказала: - Я согласна.