Девушка моего лучшего друга.

Стою в коридоре. Мою входную дверь. Выключатели. Люстру на потолке. Злюсь. Срываюсь на крик. Соленый дождь обжигает кожу на лице. Бесит. Больше не хочется говорить с внешним миром. Слышу, как скрепит входная дверь. Слезаю со стула, попутно вытирая слезы. — Ева, все хорошо? — спрашивает Сана, внимательно анализируя меня взглядом. Еще больше раздражаюсь, кидаю мокрую тряпку в ведро. Замечаю небольшой засос на шее Нуры, немного усмехаюсь. Вильда скидывает свои босоножки, а также розовую куртку, проходит на кухню с черным пакетом. Надеюсь они принесли мое любимое вино. Крис посасывает свой любимый чупа-чупс и следует за ней. — Решила прибраться. — выдавливаю из себя подобие улыбки, говорю я. — Не заметила как пролетело время. — Хорошо. — говорит Сана, но я замечаю грусть на ее лице. Когда меня стали волновать чужие эмоции? Нура и Сана тоже проходят в дом. Вильда копошиться на кухне, ругаясь себе под нос. — Ты еще не собиралась? — восклицает Сатре, удивленно смотря на меня. — Куда? — только сейчас замечаю, что они с походными сумками. — Ты собралась их сжечь? — спрашивает Крис, поднимая вверх одну из фотографий. — И ты забыла про поход с третьим курсом? Точно. Совсем из головы вылетело. Не люблю, когда трогают мои вещи. Нура идет в мою комнату, видимо решила собрать сумку за меня. Молчу, и внимательно смотрю на Бакуш. Подхожу. — Что-то произошло? — мягко спрашиваю я, приобнимая за плечи. — Иди, собирайся. Поговорим наедине. — подмигивает она, и садиться на диван. Вспоминаю, что мы творили с Шистадом на этом диване. Улыбаюсь. К месту назначения мы прибываем быстро. Третий курс уже во всю ставит палатки, а девочки достают еду. Озеро. Я помню это место, папа учил меня здесь плавать. Главное не подходить к воде. Выхожу из машины, на мне тонкий серый топ и джинсы с завышенной талией, надеюсь Сатре взяла мне теплую кофту и плед, а еще лучше куртку. Замечаю Кристофера, сидит в компании девчонок около костра, пока все заняты работой. Чертовы липучки! Нура и Сана идут к компании парней, которых я раньше никогда не видела, кроме брата Бакуш. Слишком сильный ветер, я пытаюсь хоть как-то согреться, потирая свои уже холодные руки. Чувствую, как на меня накидывают большую мужскую куртку и немного при обнимают, вздрагиваю и оборачиваюсь. — Спасибо, Вильям. — выдавливаю из себя, больше заворачиваясь в эту теплую куртку. Он поправляет свою длинную каштановую челку и улыбается мне, но я вижу грусть на его лице, на нем черная толстовка и джинсы. — Давно не ходила в походы? — усмехается Магнуссон, засовывая свои руки в карманы. — Мы можем поговорить? — Если ты достанешь ром, мы можем говорить всю ночь. — краем глаза смотрю на Криса, какая-то блондинка уже целует его шею, а шатенка присосалась к губам. — И мои вещи собирала Нура, и если честно, то я даже не знаю, где моя сумка. И, как видишь, Сатре занята каким-то парнем, а не мной… — мой голос слегка дрожит, и все так же наблюдаю за Шистадом, который уже внимательно смотрит на меня. Видимо я сделала тебе больно? Сказав, что мы просто трахаемся и ты решил сделать больно мне. А как же наше соглашение? Я покажу тебе, что будет, если ты переступишь черту. А ты уже переступил. Кажется я слишком погрязла в своих мыслях, что и не заметила, как Вильям принес мой любимый ром, два теплых пледа и что-то очень вкусное в пакете. Мы пошли подальше от всей этой шумихи и выпивающих школьников, поближе к озеру. Мой страх давал о себе знать, потому что моя левая кисть дергалась и это было невозможно не заметить. — Боишься воды? — мягко спрашивает Вильям, расстилая синий плед на землю и выкладывая из пакета мои любимые зефирки, а так же еще много чего сладкого. Тут было намного прохладнее, но куртка Вильяма была пропитана мужским теплом и не давала замерзнуть. Я уселась на плед, пока он разливал ром в стаканчики. — Боюсь… — после долгого молчания, все же ответила на его вопрос, осушая стакан до дна. — В детстве, мой папа пытался научить меня плавать, просто кинул меня в воду и сказал «плыви», а я начала захлебываться и тонуть. Знаешь ли, неприятное воспоминание. Хотя нет, наверное, одно из лучших. Луна отражалась в воде. Пахло речной сыростью и скошенной травой. Гадкий запах, но было достаточно свежо. Вильям накинул на нас плед, чтобы мы совсем не замерзли. — А мой отец, не проводил со мной время, всегда был занят своей работой и деньгами. В один прекрасный момент он разорился и начал выпивать. — парень тяжело вздохнул, рассказ давался ему с трудом, поэтому я облокотилась на его плечо, чтобы было спокойнее. — И этот ублюдок стал избивать мою маму, в том числе и меня. Сначала боялся, потом стал защищаться, а мама до сих пор не может с ним развестись. —Магнуссон обнял меня за талию и придвинул меня ближе к себе, я не сопротивлялась, не знаю почему, но мне было комфортно сейчас. Если уж мы пришли сюда, то можем и поговорить на душевные темы. — Поэтому твоя губа разбита? — сказала я, дотрагиваясь своими холодными пальчиками до засохшей крови. — Только не жалей меня. — Вильям перехватил мою руку, кивнув. — Моя мама умерла. — мне хотелось хоть кому-нибудь рассказать об этом, кроме Алекса, вновь осушила стакан до дна, и Вил проделал тоже самое, сжимая мою маленькую руку в своей. — я была совсем крошкой, автомобильная авария, прямо на моих глазах. Папа сошелся со своей любовницей, стал поднимать на меня руку, моя новая мачеха порола меня. Начались депрессии, я перестала нормально питаться и разговаривать. Потом стало абсолютно на все наплевать и меня отправили в эту школу, чтобы я не мешала строить личную жизнь. — соленые обжигающие слезы полились из глаз, слишком много чувств для меня. — Этот ублюдок даже не знает, что у меня психическое расстройство! Мне больно, хочу кричать и рыдать навзрыд. Вильям прижимает меня к себе и гладит по голове, я утыкаюсь носом в его накаченную грудь, и рыдаю. Хочется сжечь все фотографии, мне нужно срочно протереть пыль дома. Вырываюсь, хочу домой, он не отпускает меня, не дает мне вырваться, колочу его по груди… — Тише, Ева, тише… — замечаю его легкую дрожь, мягкий голос заставляет успокоиться и придти в себя. — Хочешь расскажу тебе стихотворение? Я начинаю смеяться, парень смотрит на меня испуганными глазами и вытирает мне слезы. Кажется, мне нужно к Александру. — Хочу. — вырывается с моих уст прежде, чем я начинаю осмысливать, что вообще происходит. Теперь мы пьем прямо из бутылки, съедаю несколько зефирок, запивая ромом. Мы слишком быстро осушили бутылку, но я даже ничего не чувствую. Это бесит меня.