Дети Утёса

Стоя под лестницей, сир Джейсон Ланнистер обнимал миловидную дочь кладовщика. Девица оказалась не только хороша собой, но и смела, и, побарахтавшись для приличия, принялась целовать его с таким жаром, что голова у сира Джейсона закружилась, как от чаши доброго вина. Но стоило ему вновь, с уже знакомой хмельной обречённостью, почуять неизбежность очередной супружеской измены, над головами их пронёсся лёгкий детский топоток. - Отец, где ты? Джоанна. Его старшенькая. Вернее, средняя. Но в старшей, внебрачной дочери Линоре, он так и не научился видеть своё дитя. Первая жена Джейсона, с которой их разом обвенчал грозный отец, была куда глупее нынешней. Лорд Герольд оставил незаконнорожденную внучку при себе, в Утёсе, и юная мачеха каждый раз заливалась слезами при виде девочки, приводя Джейсона в тоску и гнев... Бедняжка умерла спустя девять месяцев после свадьбы, рожая Дамона, а Линора и по сей день бегала вокруг, со сводными своими братьями и сёстрами. Звонкий дочкин голосок вновь вызвал в душе у Джейсона мучительно стыдные воспоминания о мёртвых и живых. Он отпустил девицу, поцеловав её в губы, пахнущие яблоком и гвоздикой, оправил рубашку и вышел из-под лестницы. - Что это ты тут делаешь? – с притворной строгостью спросил он. - Ищу тебя, - девочка взяла его за руку. - Отец, и ты тоже, ты тоже сердит. На лорда-дядю, или на Тайвина? - Оба хороши, - ответил сир Джейсон. Будь они все неладны. Брат-болван, паршивец-племянничек, Фрей, от одного вида на которого хотелось плеваться, все эти лорды и лордишки, их жёны и рыцари. И более всего – Эллин Тарбек, злобная, злорадная сука. Сколько раз за сегодняшний вечер отец перевернулся в своей гробнице?.. - А ты почему не с гостями? Развлекать гостей – обязанности юной леди. - Я сбежала. Матушка велела мне развлекать их игрой на арфе. Терпеть не могу. - Почему же? - Ненавижу арфу. Джейсон слышал от кого-то, что Джоанна любит танцевать и хорошо поёт, но сам никогда этого не видел. Девочка – старухина забота… Старухой он называл жену. Их поженили, когда Джейсону не исполнилось и шестнадцати, а Марле было уже все тридцать. Оба только что овдовели, Джейсон – в первый раз, Марла – во второй. Однако же, она оказалась на диво горяча в постели и обладала самой красивой задницей, что можно было вообразить. Кроме того, Марла, не иначе как решила помочь Джейн в её войне с Эллин Тарбек – рожала детей одного за другим, словно пекла пирожки. «С её помощью, я так и самого Фрея когда-нибудь обойду» думал он иногда. - Дженну увезут от нас? - Нет, что ты… Эммон пойдёт в оруженосцы к твоему лорду-дяде. Все будут жить здесь, как прежде… Джоанна с благодарностью обняла отца за руку: - Дженна боится, что её заберут. Она ещё маленькая. Да. Совсем ещё дитя. И по милости своего бестолкового отца уже замужем за малахольным сопляком. - Я тоже был вдвое младше твоей матушки, когда нас обвенчали. – Джейсон вздохнул: - Не горюй, скоро соберёмся, поедем домой, в Огни. Впрочем, глядя на балаган, в который превратился Утёс – хоть на Переправу. Хоть куда, лишь бы подальше отсюда… - Я не хочу уезжать отсюда, - Джейсон очнулся от невесёлых мыслей. – У меня тут друзья. И мне здесь нравится. Замок больше и красивее нашего. И в море ходят корабли из других городов. Да уж, тут жизнь интереснее. Столица Запада, как-никак, а не обычное прибрежное маленькое лордство… А девица-то, видать, с запросами. - Что ж, тогда останемся здесь, если хочешь. - Эммон какой-то странный. Странный? Ну разумеется, Джоанне, растущей в окружении целого выводка своих львинорождённых братьев, родных и двоюродных, Эммон должен показаться в диковинку. Тщедушный, глуповатый, трусоватый малый. Его ли вина, что он уродился таким? Плевать, Дженна достойна лучшей участи. Титос – олух Отца небесного. Что ему мешало сначала посмотреть на жениха, прежде чем заключать союз с Фреями? Лорд Уолдер всучил ему хорька в мешке. - Он не Ланнистер, - ответил Джейсон с горечью. Остаётся надеяться, Эммон и впрямь любимчик своего папаши, как говорят. - А ты уже присмотрела какого-нибудь Фрея для себя? Тут шныряют ещё трое, два из которых будут поприличнее нашего, если им вытереть сопли. - Если ты выдашь меня за Фрея, мне придётся его отравить. – Джоанна пожала плечами. – Мы уже договорились с Тайвином, что поженимся, когда вырастем. - Вот как. Занятная будет парочка. - Что ж, передай своему наречённому – будет много выступать, я ему шею сверну. - Он извинился перед лордом Уолдером, – возразила Джоанна. - Хорошо, если так. Наверняка это Джейн. Только Джейн могла заставить поганца просить прощения у гостей. Единственно, кого он пока ещё слушается, так это матери. - А ты, я слыхал, тоже отличилась. Кто спустил Дамона с лестницы? - Я не нарочно, – мгновенно ответила девочка. – И потом, зачем он дразнится? А ведь по Джоанне так и не скажешь. Хитрая девчонка, умеет показать себя. С виду - настоящая маленькая леди; и вышивать, и ткать она, говорят, умеет лучше своих сверстниц. Но как ловко она управляется со своим пони, дурным и норовистым, Джейсон видел сам. Её рассудительным братьям такого и не снилось... Видно, подраться она тоже не промах. Вся в отца. - А почему у тебя ободраны коленки? - Я училась нырять. - Нырять? – Старуха этого точно не одобрила бы. Но он почему-то не был удивлён. – Кто тебе позволил? С кем это ты училась? - С септой Лионеллой. Эту септу Джейсон хорошо помнил. Румяная золотоволосая красавица, с бесцветными бровями и узкими ступнями ног. Что за печаль её занесла в септы? Наверное, какое-то горе. Но она была весела, всё больше смеялась там, где любая другая септа стала бы браниться, и дети любили её. - Теперь я не боюсь нырять за ракушками на приливе. - Молодец. Настоящая леди должна уметь нырять за ракушками. – Джейсон вздохнул. – И не должна ничего бояться. Джейсон совсем не помнил матери, но ему казалось, что Джоанна удалась в неё. Не наружностью – леди Роанна была мала ростом, а Джоанна, судя по всему, должна была вымахать под стать всем Ланнистерам. Но это решительное очарование – от кого же ещё она могла их унаследовать?.. Он придирчиво осмотрел дочурку. Яркие зелёные глаза в тёмных ресницах, в точности, как у него самого – словно в зеркале. Кудряшки совсем выгорели, а лицо и руки, наоборот, потемнели, впитав в себя золото летнего солнца. Но по этой прелестной мордашке видно, что она будет красавицей. Настоящей красавицей. Из тех, о которых слагают баллады. За которых сражаются короли. - Леди Эллин ничего не боится. И она очень красивая. Вот тебе раз. - Не думаю, что стоит брать пример с леди Эллин. Она злобная, коварная, и так и норовит устроить нам какую-нибудь пакость. - Она наша родственница. Родственники обычно и оказываются самыми страшными врагами. - Она не Ланнистер. - Мама тоже не Ланнистер, и тётя Джейн – не Ланнистер… - Они стали Ланнистерами, когда вошли в нашу семью, выйдя замуж за Ланнистеров. - Леди Эллин тоже хотела войти в нашу семью. Хвала богам, у неё этого не вышло. Эх, Тайвальд, Тайвальд... Весёлая, отчаянная голова! Вот уж кто родился истинным лордом и наследником своего отца. Тион, тот был немного не от мира сего. Особенно после того, как он отслужил оруженосцем у его Величества… Неудивительно, что Эллин так быстро его охмурила, внушив, что его долг – жениться на невесте погибшего брата, хотя большей чепухи и вообразить себе было нельзя. Может, если бы он не расторг своей помолвки, то был бы жив и поныне. Эллин Рейн несёт Ланнистерам смерть. - Довольно о леди Эллин. Если ты вырастешь такой же как она, я не обрадуюсь. И никто не обрадуется. Даже странно, что потерпев неудачу со следующим братом, с Титосом, она не пошла дальше – до самого Джейсона… - Она слишком грубая, отец. Я не буду такой, как она. Ты умница, дочь моя. Джейсон вздохнул и поднял девочку на руки. - Так на арфе играть тебе не нравится. А на флейте? - На флейте уже играет Линора. И, когда играешь на флейте, не очень-то получается петь. Я хочу играть на лютне. А на лютню у меня ещё руки не хватает. – Джоанна обняла его. - Лорд-дядя обещал мне маленькую лютню на именины, но до именин ещё ждать и ждать. Да и звук у маленькой лютни, должно быть, будет совсем не тот. Ого. Похоже, у девчонки есть талант, если конечно, такие рассуждения она не подслушала у кого-нибудь из взрослых. Впрочем, Джоанна не из тех детей, для которых мнение старших всерьёз что-то значит. Такие до всего доходят своим умом, где-то разбивая себе нос, где-то обжигаясь. Так закаляется валирийская сталь. А ведь из Джоанны и впрямь получится хорошая владычица Утёса. Мейстер говорит – у Джоанны сердце воина, руки мейстера и голова королевы… Когда старая красная львица ослабеет, когда её зубы притупятся, Джоанна её одолеет.